Благословение Небожителей 1-5 тома (ЛП)

Нань Фэн, уловив кое-что в словах принца, шёпотом спросил:
— Ты подозреваешь этого А Чжао?
Се Лянь также шёпотом ответил:
— Раз уж мы взяли его с собой, лучше не спускать с него глаз.
Раньше первым подобный вопрос ему задал бы Сань Лан. Однако юноша, возможно, из-за недавнего происшествия, всё ещё выглядел расстроенным и не произносил ни слова. Се Лянь никак не мог понять, в чём дело, но и не знал, как начать разговор, поэтому оставалось лишь молча идти вперёд.
Четвёрка путников шла по бескрайней пустыне ещё около часа. Ураган давно унёсся прочь, песчаная буря не преграждала путь. Шаг путников ускорился, и постепенно они стали замечать вокруг с огромным трудом выжившие в пустыне сорняки, прорастающие в трещинах песчаных скал. И когда солнце начало клониться к закату, Се Лянь наконец увидел на горизонте очертания древнего города.
Заметить город оказалось весьма непросто, поскольку он сливался с просторами пустыни, будучи такого же жёлтого, песчаного цвета. Стены города обвалились, в некоторых местах их давно погребло под песками. Только подойдя ближе, путники увидели, насколько высокими когда-то были эти стены: кое-где они достигали более десятка чжанов. Нетрудно представить тот величественный образ, который город представлял собой во времена расцвета.
Путники прошли сквозь полукруглую арку, защищающую врата города, и проникли на территорию прежнего государства Баньюэ.
За вратами открывалась улица, как и все, что им встречались ранее, — широкая, но пустая. По обеим её сторонам стояли лишь полуразрушенные стены и развалины домов, лежали обломки камней и досок. Скорее всего, А Чжао уже привык давать наставления, поэтому произнёс:
— Прошу вас, будьте осторожнее, не разбредайтесь.
Но, разумеется, троице не требовались подобные предостережения.
Вероятно, древний город слишком сильно отличался от представлений Нань Фэна о государстве Баньюэ, поэтому он с сомнением спросил:
— Это и есть государство Баньюэ? Почему такое маленькое? Не сравнить даже с обыкновенным городом.
Се Лянь ответил:
— Небольшое пустынное государство. Каков по размеру оазис, таково и государство. В период полного расцвета население государства Баньюэ насчитывало не более десятка тысяч. По величине оно примерно таким и являлось. Когда здесь проживало множество людей, можно сказать, жизнь государства била ключом.
Нань Фэн, внимательно оглядевшись, заключил:
— Победа над таким государством — дело нескольких дней, не более.
Се Лянь же покачал головой.
— А вот и не обязательно. Нань Фэн, не стоит недооценивать народ Баньюэ. Несмотря на население менее десяти тысяч, всё же регулярная армия государства насчитывала более четырёх тысяч человек. Мужчины по количеству превосходили женщин. Не считая дряхлых, слабых и больных, а также крестьян, что занимались возделыванием земель, все они являлись военнообязанными. Кроме того, прямо-таки каждый воин Баньюэ ростом доходил до девяти чи[39] и обладал дерзким и воинственным характером. С палицей в руках каждый из них готов был нестись в бой даже с кинжалом, торчащим из груди. Справиться с такими крайне трудно.
А Чжао бросил на Се Ляня взгляд, словно слова принца стали для него неожиданностью, и произнёс:
— А вы, молодой господин, неплохо осведомлены.
Улыбка не сходила с лица Се Ляня. Он уже собрался выдумать какую-нибудь отговорку, но Нань Фэн освободил его от этой необходимости вопросом:
— А что за той стеной?
Он указал на огромное песчаное строение вдалеке.
Надо сказать, подобное определение не совсем подходило в данном случае: «строение» представляло собой колодец без входа и крыши, лишь четыре глинобитных стены, каждая — более десяти чжанов в высоту. На самой вершине из стены торчал длинный шест, на котором, покачиваясь на ветру, болталось нечто изорванное в клочья, вроде флага или чего-то подобного. По неизвестной причине при взгляде на необычную постройку сердца людей пробирало холодом.
Се Лянь, обернувшись, взглянул в ту сторону и ответил:
— Это Яма Грешников.
 
Сразу стало ясно, что ничего хорошего это место из себя не представляло. Нань Фэн хмуро переспросил:
— Яма Грешников?
Помолчав пару мгновений, Се Лянь пояснил:
— Можешь считать это тюрьмой. Специальное место, где содержались в заточении люди, совершившие преступления.
Нань Фэн продолжал спрашивать:
— Даже входа нет. Как помещать туда заключённых? Неужели их спускали вниз с вершины стен?
Се Лянь как раз размышлял, стоит ли отвечать на этот вопрос, как вдруг раздался голос Сань Лана:
— Сбрасывали. Кроме того, дно Ямы кишело ядовитыми змеями, скорпионами и голодными дикими зверьми.
Услышав наконец его голос, Се Лянь в душе с облегчением выдохнул и посмотрел на юношу. Однако Сань Лан, встретившись с ним взглядом лишь на мгновение, всё-таки отвёл глаза.
Нань Фэн же принялся браниться:
— Что ты несёшь? Да разве это тюрьма? Очевидно же, что это жестокая казнь, да ещё столь ужасная! Народ Баньюэ, если не больные на голову, то бесчеловечные от природы.
Се Лянь потёр точку между бровей и возразил:
— Вообще-то не весь. Среди людей Баньюэ были и довольно милые. — Внезапно принц запнулся на полуслове и, сосредоточенно приглядевшись, проговорил: — Погодите-ка.
Остальные трое тут же остановились. Се Лянь указал наверх со словами:
— Взгляните на шест в стене Ямы, на нём ведь… висит человек?
Солнце закатилось, на землю опустились сумерки, и издали весьма трудно было разглядеть, что именно подвешено за шест. Но, приблизившись, путники смогли намного яснее разглядеть очертания. То оказался тощий и низенький человек в чёрных одеждах, изодранных в клочья. Он был подвешен на краю Ямы Грешников, словно сломанная кукла, которую мотало порывами ветра из стороны в сторону.
Сань Лан подтвердил:
— Да.
Картина и впрямь выглядела столь надрывно-неестественной, что даже такой сдержанный человек, как А Чжао, не выдержал — при одном взгляде на подвешенного его лицо побледнело. Неожиданно Сань Лан, слегка повернув голову, спокойно произнёс:
— Кто-то идёт.
Не только он, но и Се Лянь тоже услышал лёгкий звук шагов. По обеим сторонам улицы стояли разрушенные дома. Четверо путников моментально разбежались и скрылись внутри. Се Лянь и Сань Лан спрятались в одном доме, а Нань Фэн и А Чжао в таком же напротив. Вскоре из-за угла разрушенной улицы вышла заклинательница в белых одеждах.
На девушке красовалось летящее белоснежное одеяние, в руках она держала метёлку из конского волоса. Ступая по улице, она глядела по сторонам сияющими глазами. Подобное выражение лица создавало иллюзию, будто она прогуливается не по заброшенному многие годы древнему городу, а по маленькому садику на заднем дворе собственного дома. Позади неё, сложив руки за спиной, следовала ещё одна молодая особа.
Глаза женщины в чёрном отличались холодной красотой, взгляд был похож на кинжал, покинувший ножны, чёрные волосы рассыпались по плечам. Всё её существо словно источало струйки пронизывающего ветра. Она шла позади девушки в белом, но никто бы и не подумал посчитать её чьей-то подчинённой.
Именно этих двоих путники уже видели у заброшенного подворья в полдень.
В прошлый раз две фигуры пролетели мимо слишком быстро, человек в чёрном выглядел высоким и стройным, но Се Лянь не разглядел, какого он пола. И лишь теперь увидел, что оба незнакомца являлись женщинами. Заклинательница в белом могла оказаться только советником Баньюэ. Но кем тогда ей приходилась другая женщина, в чёрном?
Советник Баньюэ плавно махнула метёлкой из конского волоса и произнесла:
— Ну и куда же они подевались? Стоило только отвлечься, их и след простыл. Неужели мне придётся вылавливать и убивать их по одному?
Се Лянь подумал про себя: вот оно что, едва они вошли в город, как тут же оказались под пристальным наблюдением.
Женщина в чёрном приблизилась, без всякого выражения на лице миновала спутницу и произнесла: