Практикантка доктора Соболева
– У вас дети есть?– вырвалось у Сергея в продолжение его мыслей раньше, чем он успел подумать. Чёрт. Нетактично как-то. Опять. Чтобы скрыть неловкость покрепче затянулся, щурясь.
Люба хлопнула ресницами, как делала всегда, когда пыталась сохранить безмятежное выражение на лице.
– Да, если вам любопытно. Но я думала, вас мои профессиональные навыки интересуют, Сергей Иванович, а не…это…– сказала спокойно, ровно. Но Соболев опять ощутил себя нашкодившим школьником.
Действительно, нашел что спросить в первую очередь…Значит, есть…И муж наверно…Не от архангела Михаила же у неё…Настроение у Соболева стремительно начало портиться. Дурацкая ситуация, дурацкие игры, и ты, Сергей, тоже дурак…Сидит перед тобой приличная замужняя женщина, терпеливо ждёт распоряжений от нового начальства, вежливо. Всем своим видом показывает, что работать сюда пришла, а не пышным хвостом крутить. А хвост – то и правда пышный оказался… Взгляд так и липнет, и пошлости всякие лезут в голову моментально…Какое-то зубодробительное сочетание: такой милый перед, и такой похабный зад… Кхм… Сергей поёрзал на подоконнике, ощущая неожиданный прилив крови в районе паха. Ну, твою мать, только этого не хватало. Подобного с ним давно уже не происходило, всё-таки не мальчик. Скосился вниз – вроде не видно…Но ближайшие пару минут лучше не вставать. А вечером решить проблему…Воздержание-зло!
Люба всё это время покорно ждала продолжения разговора, не подозревая, какие неудобства сейчас испытывает из-за неё заведующий. Сергей откашлялся, пытаясь быстро перестроиться на деловой тон. Потянулся ко второй сигарете, чтобы хоть как-то оправдать своё сидение на подоконнике.
–Ну и как же, Любовь Павловна, вышло, что вы сейчас проходите ординатуру?– поинтересовался Соболев, чиркая зажигалкой и со смаком раскуривая.
Люба повела плечами.
– Да как обычно выходит, Сергей Иванович. Училась я здесь в Мечникова, но забеременела на последнем курсе, последние экзамены уже с сыном на руках,– её карие глаза, рассеянно смотрящие мимо него, подернулись дымкой воспоминаний,– Уехала в Краснодар с мужем, думала там продолжить, но…
Люба поджала губы, по лицу пробежала тень.
– …как-то всё не выходило. Да и муж не то, чтобы резко против был, но хотел, чтобы побольше дома была…Дети…А профессия врача очень много времени у семьи отнимает, сами знаете,– Люба перевела на него сфокусировавшийся лучистый взгляд.
– Знаю, – пробормотал Сергей. Его камень преткновения в своём собственном неудавшемся браке. Слишком много профессиии и слишком мало семьи…
– В итоге я проработала медсестрой в частной женской клинике в Краснодаре, очень хорошей. Там и своё родильное отделение тоже есть. Но клиенток немного, график у работников щадящий. И не дома сидишь в четырех стенах, и семью не обделяешь…– Люба замолчала, опять смотря куда-то мимо него.
– В Краснодаре?– уточнил Сергей.
– Да,– кивнула Люба.
– А в Питере как оказались? За мужем переехали?
– Развелась,– Любовь Павловна снова посмотрела на него в упор своими чистыми ореховыми глазами. И аккуратно вкрадчиво добавила,– Я ведь говорила уже, Сергей Иванович…
– Ааа, точно,– боже, он забыл – так увлёкся разглядыванием ординатора, пристроившейся на его диванчике. Да и в голове у него не укладывалось, что с такой женщиной можно разойтись. Всё она ему замужней казалась…Какая-то веская причина должна быть.
– А почему развелись?
Ему было настолько интересно узнать ответ, что неловкости за ещё один слишком личный вопрос в этот раз Соболев даже и не думал испытывать.
Люба поджала губы и демонстративно промолчала. Словно границу прочертила мелом между ними. Не скажет. Это только её. Соболев, отвернувшись, размазал окурок по пепельнице. Его одновременно раздражало и восхищало её умение держать дистанцию. И он никак не мог определиться, какое из этих чувств ярче.
– Значит решили начать новую жизнь, переехав и поступив в ординатуру, Любовь Павловна?– криво усмехнулся Соболев, не скрывая налёт снисходительности. Похоже, раздражение всё-таки побеждало.
Но Люба лишь лучезарно и наконец искренне улыбнулась, опять его удивив.
–Свои мечты всегда надо исполнять, Сергей Иванович. Даже если они очень давние. Tanatum potes, quod credis.
5.
– Ну, что?– Зоя, лучшая Любина подруга ещё со времен проживания в общежитии медицинской академии, торжественно подняла свой бокал, полный красного вина, – За первый рабочий день?
– Ага,– Люба чокнулась с Городецкой и сделала маленький глоток. Потом тут же вскочила со стула и направилась к духовке. Таймер показывал, что пирожки пора доставать.
– О-о-о, давай мне!– Зойка, потирая руки в предвкушении, как зачарованная следила за вытаскиваемым, полным божественного угощения противнем.
– Кто ж с вином пирожки ест ,Зой?– рассмеялась Люба, – Ну, ты и чукча!
Но пару штук всё-таки положила на тарелочку и поставила перед облизывающейся подругой.
– Я худая- мне можно,– фыркнула Городецкая, с наслаждением откусывая. Пирожки у Любовь Павловны выходили замечательные. Чудо, а не пирожки. Зоя столько раз пыталась повторить. Даже неделю назад готовила под Любиным чутким руководством, но всё не то. Убого выходило. Тесто – оно ведь как живое, с душой. Кому-то даётся – кому-то нет. Вот Вознесенской давалось, а Городецкой нет.
– Это был намек, что мне нельзя что ли?– притворно возмутилась Люба, уперев руки в крутые бока.
– Оййй, да что ты! Не прибедняйся! – отмахнулась от неё Зойка, жуя,– Давай лучше рассказывай как день прошел? Я там многих знаю, интересно!
– Кого знаешь?– Люба потупила взгляд, рассматривая рубиновое вино в бокале, чтобы подруга не увидела вспыхнувший в её глазах болезненный интерес. Конечно, знает, скорее всего…Зоя специализировалась на ЭКО, а Соболев, её новый непосредственный начальник, на естественном родоразрешении многоплодных беременностей. А у экошников часто многоплодные…Да и вообще, вся эта медицинская среда- одна сплошная деревня. Даже в таком большом городе как Питер. Особенно в таком городе…
– Ну кого? Керефова Ани Рустамовна там есть, очень приятная женщина,– начала Зойка.
Люба только головой отрицательно покачала. Нет, её не видела.
– Кауцкий Михаил Ефремович, Слободян Армен Давидович, Соболев Серёга…
Люба чуть не подавилась. Взяла пирожок с тарелки и положила обратно, так и не откусив.
– А что это ты всех по имени- отчеству, а его " Серёга"?– хрипло поинтересовалась Вознесенская, прячась за поднятым бокалом. Щеки жарко вспыхнули, но это наверно от вина…
– Да знакомы хорошо, несколько раз на конференции вместе ездили. В Вене в январе так зажгли…Ууххх! – заливисто засмеялась Зоя, а потом хитро покосилась на притихшую Любовь.
– А что?
– Да ничего,– Люба покрутила в пальцах тонкую ножку бокала, стараясь придать голосу и лицу как можно больше равнодушия. Но всё равно ей почему-то не было. Ещё и это Зойкино "Уухх"....
– Соболев- заведующий отделения, куда меня с кафедры направили, еще и к себе прикрепил, представляешь?– медленно подняла глаза на подругу, следя за реакцией. Зоя сейчас шутить начнет по этому поводу, а Любе слушать это не очень хотелось. Хотя обычно она была той ещё хохотушкой, да и в таком узком кругу приличной сплетницей, как и все женщины.
– Правда? Да ла-а-адно…– протянула Зоя, отставляя свой бокал.
– Правда,– вздохнула Любовь.
Пара секунд тягостного молчания. А потом Зоины глаза опасно и с азартом загорелись, а Люба внутренне приготовилась отбиваться. Не ошиблась…
– Ну и как он тебе?– вкрадчиво начала подруга наступление. Господи, как предсказуемо.
– На отделении уважают его. Вроде бы как начальник – хороший…Посмотрим…
– Ой, не надо мне тут лить! Как мужик он как тебе, я спрашиваю?– у Городецкой даже голос на фальцет от прорывающегося любопытства сорвался.