Пусть этот дождь идёт вечно (СИ)
Бэкхён внимательно изучил документы Кая, пошарил в карманах куртки, нашёл три шоколадных батончика и обречённо вздохнул. Мало ему Чанёля с годовыми запасами сластей, так ещё и Кай тем же страдал.
В левую дверцу вновь тихо поскреблись. Бэкхён едва успел вернуть батончики туда, откуда взял, и разблокировал дверцу. На сиденье упал Кай, ничего не сказал по поводу излишнего любопытства Бэкхёна, просто забрал куртку, накинул на плечи и рассовал по карманам документы.
― Ну и?
― Наш малыш удостоился аудиенции у самого министра Ли. И его не просто ждали, но и приняли благосклонно. При себе малыш имел подозрительную папку с бланками. Министр прилежно поставил подпись и печать на каждом.
― Бланки были заполнены? ― напрягся Бэкхён.
― Нет, чистые, ― подтвердил худшие опасения Кай.
― А что за бланки?
― Детектив, мне льстит ваше бесконечно высокое мнение о моём орлином взоре, но увы. Даже я не в силах различить текст на таком расстоянии. Едва смог разобрать, что бланки чистые. А внутрь меня пригласить не потрудились. И я не полицейский и не юрист, чтобы издали по структуре документа определить его вид хотя бы приблизительно.
― Могу вам показать коллекцию бланков министерства здравоохранения. Правда, там около тысячи наименований, да и недавно они часть изменили. Но есть шанс, что вы опознаете нужный.
― Призрачный шанс. Давайте лучше посмотрим вблизи на эти бланки, а?
― И как?
― Подстроим небольшое дорожное происшествие. Пока вы будете слегка мурыжить водителя, я суну нос в его личные вещи.
― Это незаконно, ― нахмурился Бэкхён, но подумал, что сунуть нос мало, надо бы ещё и снимки сделать.
― Похищать стажёров, насколько мне известно, тоже не разрешается законом. Ну так как? ― Левый уголок рта Кая медленно пополз вверх ― кривая улыбка вышла хищной и опасной.
― Но если мы попадёмся…
― Мы постараемся не попадаться. Ну а если вдруг… попросим министра Чона прикрыть наши… гм… тылы.
― Чон Юнхо? ― Бэкхён уставился на Кая широко раскрытыми от изумления глазами. Или от восхищения? Впрочем, одно другому не мешало.
― Ага, только просить будете вы.
― Почему я? Я даже ещё не успел с ним познакомиться!
― Исправите это досадное упущение заодно. Министр Чон… гм… не то чтобы у него была на меня аллергия, но он вообще любит торговаться, понимаете? А я не очень как-то.
Бэкхён ни черта не понял, но машинально кивнул, поставив в уме галочку: если что, трясти министра Чона.
― Давайте думать на тему небольшого дорожного происшествия, ― предложил Кай, нашарил один из батончиков и захрустел обёрткой. Бэкхён протянул руку, требуя и себе “ужин”. Кай с опаской покосился на его ладонь, потом отклонился назад, пошуршал чем-то за спинкой сиденья и вручил Бэкхёну два батончика с фундуком.
― Только не говори, что разграбил сокровищницу Чанёля, ― перешёл на “ты” Бэкхён.
― Не скажу. Это же не я сейчас его запасы есть буду.
Логично. Но старший детектив вполне может ограбить своего стажёра, поэтому Бэкхён со спокойной совестью вцепился зубами в батончик.
― Что бы такое придумать… Надо брать его там, где свидетелей мало. И почему он до сих пор торчит в машине и с места не двигается?
― Потому что должен передать бланки кому-то или ждёт звонка? ― предположил Кай, скомкал обёртку, огляделся, потом сунул смятый шарик в бардачок.
― Да? Кстати, разве ты не должен охранять Лухана?
― Сегодня его высочество вдоволь накаталось, теперь сидит дома под надёжным присмотром. Если буду сидеть там вместе с ним, эта дурацкая история никогда не закончится. Лучшая защита ― нападение, вот и позащищаемся сегодня с размахом.
― Ну да. И что ты сам думаешь о преступниках? И о том, кто жаждет прикончить Лухана?
― Ничего не думаю. Скорее всего, “касабланка”. Хорошо сочетается с министерством здравоохранения. Легко же замаскировать “касабланку” под лекарства…
― А лекарства возят в опечатанных фургонах, ― медленно продолжил за Кая Бэкхён и едва не откусил себе палец вместо того, чтобы цапнуть последний кусочек батончика.
― А опечатанные фургоны ездят с сопроводительными документами, которые подтверждают подлинность груза и не дают полиции сунуть внутрь любопытный нос.
― И на которых стоят подпись и печать министра…
Кай и Бэкхён переглянулись.
― Сможешь сделать снимки бланков?
― Нечем, ― мотнул головой Кай.
― Этим, ― Бэкхён протянул ему свой наладонник. ― Только смотри, чтобы расстояние между мной и наладонником не превысило тридцать метров. Если превысит, набегут все.
Кай подкинул в руке наладонник, вздохнул, но всё-таки сунул прибор в карман.
― Детектив, сведения из моргов поступают в полицейские базы или куда-то ещё? ― Заметив, как сильно Бэкхён побледнел, Кай помахал рукой. ― Спокойно, не надо думать об этом. Это я лично интересуюсь конкретными жмуриками, которые точно не полицейские. Мне нужно найти два тела, а то они чудесным образом испарились.
― Скорее всего, ты их не найдёшь. В таких случаях трупы обычно кремируют. Следов не остаётся. Мы прикрыли два приюта для животных, в печах которых сжигали не только останки умерших от старости и болезней зверушек, но и людей. Только это капля в море ― таких мест намного больше. Не говоря уж о том же министерстве здравоохранения, которое курирует вполне законные ритуальные заведения, занимающиеся кремацией останков.
Кай откинул голову назад и тихо фыркнул:
― Да уж, идеально. Делаем так. Сейчас, пока этот тип сидит и ждёт у моря погоды, я прикинусь “диким”, покружу и рассобачу ему… ну, например, фару. Потом прибавлю скорость и свалю в тот проулок. Ты сделаешь вид, что ехал мимо, но машина в проулок пройти не сможет, поэтому ты остановишься и попытаешься выудить из типа информацию для протокола ― или что у вас там? В общем, просто вытяни его из салона и прилипни ненадолго. Я залезу в машину и сделаю снимки, когда свалю ― отпустишь типа. Или не отпустишь ― смотри по ситуации.
― А если он возьмёт бланки с собой?
― Попроси предъявить документы, ― пожал плечами Кай. ― И ещё что-нибудь. Багажник открыть. Мало ли. У него не сто рук, чтобы таскать папку с бланками с собой. Можно в зубах, но если ты будешь с ним беседовать, ему будет сложно отвечать.
Бэкхён не удержался от смешка, представив картину.
― Простенько как-то.
― Чем проще, тем надёжнее, ― отмахнулся Кай. ― Я пошёл, а ты отъедь вон за тот угол и ― через три минуты ровно ― неторопливо начинай двигаться сюда. Можешь соврать типу, что запомнил номер на аэробайке. Второй наладонник у тебя есть?
― Нет, есть электронный справочник с базами данных.
― Сделай вид, что это служебный наладонник, а то тип тебя заподозрит. Ему и так уже твоя тачка сегодня глаза намозолила.
Бэкхён с минуту смотрел на панель перед собой, затем переставил рычажок справа в другое положение.
― Теперь он машину не узнает.
― Тройной цвет?
Бэкхён кивнул, вспомнив, как Чанёль хвастался дорогим девайсом и вопил, что уж теперь-то он станет королём слежки. Зря вспомнил…
― Ладно, стартуем.
Кай выскользнул из салона и вновь исчез в тенях, Бэкхён послушно завёл машину, но освещение включать не стал, чтобы тихонько откатиться за нужный угол, там возложил ладони на руль поудобнее и уставился на часы. Секундная стрелка двигалась издевательски медленно, но время Х наступило-таки.
Бэкхён включил фары и неспешно выехал из-за угла, чтобы полюбоваться на здоровенную дыру в лобовом стекле голубого “бланка”.
― Рассобачит он. Фару. Например. Ага. Я вижу.
Тусклые задние огни аэробайка исчезли в проулке в мгновение ока ― никакого номера Бэкхён, конечно же, разглядеть не успел, зато у “бланка” торчал тип, размахивал папкой с документами и орал благим матом. На его месте Бэкхён тоже бы орал ― это больно, когда тебе лоб расшибают. Неужели Кай запулил булыжником в лобовое стекло со всей дури так, что не только стекло прошиб, но и лоб бедолаге? Только где ж он взял булыжник?