Этим вечером я буду неотразима. Не все француженки парижанки

Но мне уже случалось покупать туфли не моего размера. Это всегда раздражает, когда упускаешь возможность приобрести что-нибудь достойное по низким ценам».
Однако приобрести приглашение на распродажу для прессы иногда даже сложнее, чем соблазнить Бака, физиономиста из ночного клуба Baron (те, кто в курсе парижской ночной жизни, меня поймут, остальным же предлагаю прочесть главу «Барония – неприступная территория» на 283 стр. [48]). Особенно если речь идет о распродаже Isabel Marant, на которую так стремится попасть Матильда. И день также имеет значение. Чем раньше вас пригласили, тем большим влиянием в этих кругах вы пользуетесь. «Первые два дня зарезервированы для VIP-персон – говорит она. – О том, чтобы попасть на распродажу во вторник, моя подруга Шарлотта Гинсбург и ее приятельницы не могут даже мечтать. Но в среду нужно приложить максимум усилий, чтобы туда проникнуть. В противном случае вас ждет настоящий ад: три часа в очереди, и к тому же выбор вещей оставляет желать лучшего, поскольку многое уже раскупили. Я постаралась сделать невозможное, чтобы попасть в картотеку фирмы Eres. Я бредила их купальниками, но их стоимость превосходит все мыслимые пределы. Я вела честную игру с их пресс-атташе, рассказав ему, что работаю не покладая рук на одну медийную звезду, у которой передача на радио. Я не хотела ничего приукрашивать и рассказала ей всю правду, что я журналистка, что область, которую я освещаю, не имеет ничего общего с модой, но что я обожаю их купальники. Эта глупая гусыня даже не соблаговолила мне ответить!»
На женских форумах в Интернете не утихают дискуссии по этому поводу. Цыпочки взывают о помощи, предлагая странные, на первый взгляд, сделки: «Меняю пригл. в брюно, живанши, задиг, дьяблесс, батик, унгаро, у. стайгер, маран… на ланвен или исл.!!! Я в отчаянии, помогите!!!» А вот еще одно предложение: «Меняю приглашение ванесса брюно на изабель маран». Некоторые даже принимают участие в аукционах на сайте бесплатных объявлений eBay.fr (и это чистая правда) и готовы выложить 101 евро, чтобы стать счастливой обладательницей приглашения «на летнюю распродажу Изабель Маран для представителей прессы».
Справедливости ради хотелось бы отметить, что не все марки пользуются такой популярностью. На распродажи Maje можно зайти и без приглашения.
Кто никогда не бывал на распродажах для прессы, упустил редкую возможность провести исследование всей той низости, на которую только способен человек. Один из самых удручающих спектаклей – это распродажа Zadig & Voltaie. Марка настолько знаменита, что девушки готовы поубивать друг друга, чтобы проникнуть внутрь помещения. Пять тысяч приглашенных, среди которых манекенщицы, журналистки, актрисы, художницы по костюмам, костюмерши и прочие лица, которым удалось приобрести пропуск, благодаря социальной сети networking. В тот день, когда мы туда пришли, на тротуаре перед частным отелем в квартале Марэ уже на протяжении двух часов толпились сотни клонов, в обтягивающих бедра легинсах или слим-джинсах, в лодочках или кедах фирмы Converse и с огромными сумками в руках. Вся эта картина напоминала очереди в магазины в советскую эпоху в день завоза в них сахара и муки. Двое громил, бдительные стражи порядка, охраняющие вход, направляли несчастных, пытавшихся пройти без очереди под предлогом того, что они «действительно журналистки», в другой конец улицы. «Нет, мадам, очередь начинается с другого конца», – тихо бормотал один из них, верзила с видом уголовника. Некоторые, не в силах вынести оскорбления, нанесенного их самолюбию, отправлялись восвояси, другие же говорили себе: «Я не могу провести здесь столь длительное время, ведь мое отсутствие может отразиться на работе».
 
Если в конце мая или ноября вы случайно окажетесь на площади Вогезов или в XI округе и увидите, как мимо вас проходит вереница девушек с огромными белыми или коричневыми пакетами, настолько тяжелыми на вид, что создается впечатление, будто в них переносят туши мертвых ослов, не сочтите за труд и дойдите до начала этой вереницы. Ручаемся, вы окажетесь перед входом на распродажу для прессы. Вы получите массу впечатлений, даже больше, чем, если бы вы побывали на черном рынке. Если вам повезет и вы столкнетесь с охранником, не столь рьяно исполняющим свои обязанности (этот вид находится на грани исчезновения), вы, может быть, проникните внутрь помещения и без приглашения. «Когда в 8 часов вечера мы закрываемся, снаружи остается еще много женщин и девушек, которые неизвестно чего ждут до 21 часа, – объясняет нам Дельфина, организовавшая не одну распродажу в Zadig & Voltaire. – Однажды они даже чуть было не устроили демонстрацию. Не менее двенадцати девушек вопили что есть мочи: “Мы хотим войти!” Мне кажется, они даже представляли некоторую угрозу. А еще я вспоминаю об одной женщине с ребенком-инвалидом, которую пропустили без очереди. Некоторые оскорбляли ее последними словами, кричали ей вслед непристойности, это было отвратительно. Привилегиями пользуются только беременные, у них своя очередь (и в кассу тоже)».
А внутри толчея и столпотворение, как на птичьем дворе во время кормления гусынь. Никакой сдержанности, никакого стыда, каждая сама за себя, и все без стеснения обнажаются на глазах у остальных, чтобы померить выбранные вещи. Рядом с ними Девять доблестных воинов [49] выглядели бы плюшевыми мишками. «Обзывая друг друга, они вырывают друг у друга вещи, оскорбляют нас, – продолжает свой рассказ Дельфина. – Утверждают даже, что кто-то из обслуживающего персонала подвергся нападению со стороны покупательниц. В конце дня чувствуешь себя выжатой как лимон. Хотя с другой стороны, бывают и забавные эпизоды. Однажды у нас закончились кашемировые свитера (знаменитые Elvis и Rock’n’Roll), и когда привезли следующую партию, у нас не было времени разложить их на стендах, мы просто бросали их в толпу. Они кидались на нас как хищные звери, как дикари. Они даже царапали нас, ловя свитера на лету». Кушнер [50] со своим мешком риса произвел бы меньше впечатления среди голодающих, чем дополнительные поставки товаров.
Распродажи предметов роскоши проходят в той же атмосфере дикости и разнузданности. Матье, который работает на ту же марку готовой одежды, рассказывает, что в последний раз, когда он посетил распродажу Dior, которая проходила в огромном складском помещении возле Порт-де-Версай, люди занимали очередь, протянувшуюся вокруг здания, с 4 часов утра. «Чтобы войти внутрь, мы должны были раздеться, пройти через три металлоискателя, предъявить удостоверение личности. Сегодня все настолько дорого, что, если представляется возможность купить предметы роскоши по бросовым ценам, мы все превращаемся, в лучшем случае, в гарпий. В эти моменты начинаешь осознавать всю грандиозность понятия “роскошь”. Люди лихорадочно скупают все подряд, иногда оставляя здесь месячные зарплаты».
Но иногда так случается, что события подобного рода принимают характер театральных представлений, доставляя их участникам огромную радость и служа подтверждением того, что женская солидарность существует, даже когда находишься на осадном положении. Распродажи для прессы марки Prairies de Paris по духу напоминают веселые ярмарки и вполне соответствуют жизнерадостности ее основательницы Летиции Иванез, которая с улыбкой на губах лично встречает приглашенных из числа друзей и поклонников в своем «салоне», расположенном в пассаже Saint-Bernard. Сюда может зайти даже тот или та, кто не имеет входного билета. Нам жарко в глубине ателье, превращенном в примерочную, но все чувствуют себя непринужденно, постоянно раздается смех, мы гримасничаем, пытаясь влезть в узковатое платье, и клянемся себе с завтрашнего дня сесть на строгую диету, чтобы к следующему разу похудеть на один размер. И мы уходим с чувством удовлетворения от того, что наконец нам удалось совместить приятное с полезным.