Этим вечером я буду неотразима. Не все француженки парижанки
После баррикад и манифестаций парижанки XXI века изобретают новые формы городской революции, принимая участие в акциях гражданского неповиновения, праздничных торжествах или подрывной деятельности. Защита бездомных является главной целью комитета «Черный четверг». В танцах и песнях его члены разоблачают вздувание цен на недвижимость (скромная квартирка с маленькой комнатой мансардного типа, когда-то предназначавшаяся для прислуги, обойдется ее обитателю в 500 евро), самовольно занимают пустующие квартиры. И можете быть уверены, что парижские велосипедисты, решившие раз и навсегда отказаться от машин и передвигающиеся со скоростью ветра по улицам столицы с целью демонстрации альтернативных источников энергии, и экологи, ни на йоту не отступающие от своих принципов и прокалывающие шины ненавистных им внедорожников («Туарегов» и «Кайенов»), еще нескоро останутся без работы.
И борьба за свои права и интересы иногда приобретает в Париже самые причудливые формы. Мы уже упомянули о «прокалывателях» шин, решивших избавить улицы столицы от мощных автотранспортных средств. Существует также ассоциация борцов с наружной рекламой, которые, как Зорро, тайно снимают панно и плакаты с целью освободить парижан от всевластия рекламных демонов. Есть и клан борцов с неоновой подсветкой. Эта воинственная группа активистов тушит свет в городе перед тем, как отправиться спать. Их целью является экономия электроэнергии, а их действия направлены против витрин магазинов, но они их не бьют, они просто перерезают провода, снабжающие их электричеством. Но согласитесь, между вывеской супермаркета на углу сети Monoprix и Эйфелевой башней есть разница! Эта последняя потребляет гораздо больше электричества. И сражение, которое они ведут в столице, которую все называют «Городом света», выглядит по меньшей мере странно. Тем более что парижане обожают огни неоновых подсветок, которые являются частью национального достояния их города, и никому не приходит в голову их гасить, включая и неон-вывески Duluc Détective, сыскного агентства, которое с 1913 г. проливает свет на тайные делишки парижан.
Пятидесятилетняя Одиль Том выбрала менее радикальные формы борьбы. Когда-то она работала помощником секретаря (и была уволена после покупки модного дома Saint Laurent известным мировым брендом Gucci). Теперь она проживает в XIX округе, на последнем этаже безликого современного дома, без всякого намека на экологию, но с ее террасы, уставленной цветочными горшками, открывается потрясающий вид на Париж. После того как мэрия XIX округа, воодушевившись принципами, разработанными на саммите в Рио-де-Жанейро в 1992 г., решила принять собственную программу долгосрочного развития под названием Agenda 21, Одиль пришла в голову идея увеличить количество жилых помещений, в которых бы предусматривалось уменьшение затрат на электроэнергию, водоснабжение и т. д. «Мы могли бы вдохнуть новую жизнь в наш старый квартал, произведя в нем перестройку и оборудовав крыши отдельно стоящих домов солнечными батареями и устройствами для сбора дождевой воды, как в расположенном в ХХ округе квартале Фрекель-Фонтараби». На протяжении десяти лет она является членом районного совета (всего в Париже насчитывается около четырех тысяч членов районных советов). «Я чувствую гражданскую ответственность перед городом, в котором живу, хотя многие безразличны к его судьбе. Районный совет – это воплощение демократии в действии, демократии для всех! Мы собираемся приблизительно раз в три месяца и, в соответствии с повесткой дня, обсуждаем наболевшие вопросы. Мы собираемся, в частности, и для того, чтобы внести необходимые поправки в проекты мэрии, касающиеся как культурного развития города, так и его застройки. Например, оборудование игровой площадки для детей, проживающих в муниципальных квартирах, или план увеличения территории Парижа». Одиль до глубины души удивляет тот факт, что большинство членов районных советов – работающие женщины или домохозяйки. Входя также в состав ассоциации «Будущее квартала Лила», объединяющей жителей прибрежного района, по инициативе которых осуществляется застройка и обустройство территорий, она с хитрой улыбкой замечает: «Женщины приходят на собрание с целью сделать что-нибудь, в то время как мужчины приходят, чтобы посмотреть, что будет сделано».
Совершенно очевидно, что парижанки первыми вступают в борьбу за права и интересы женщин. Иногда слышишь утверждения, что сегодняшние девушки почивают на лаврах их матерей. Симона де Бовуар, Антуанетт Фук, Моник Виттиг, Иветт Руди, Жизель Халими, Майа Сюрдю [18] – их много, оказавших влияние на сегодняшнюю жизнь, и мы боимся, что забыли кого-нибудь упомянуть. Но и в наши дни встречаются цыпочки, и их немало, которые по-своему продолжают вести сражение, начатое их предшественницами. «Чтобы добиться уважения от окружающих, нужно, чтобы вы сами себя уважали», – объясняют Кадьяту, Фенда, Айша, Диенеба, Амината и Алисия, которые проживают в спальных районах Рике, Сталинград и Криме. Каждой из них не больше двадцати лет, все они выросли в эмигрантской среде, и все они стараются выглядеть сексуально привлекательными. Как влитые на них сидят джинсы и соблазнительные облегающие майки с глубоким вырезом, а ногам одной из них, обутым в высокие сапоги, позавидовала бы сама Наоми. С помощью старших братьев, членов организации «Африканские парни», несколько лет тому назад они создали ассоциацию под названием «Молодежь Африки» и, являясь аниматорами совместных вечеринок для юношей и девушек, учат во время их проведения первых уважать вторых. «В нашем районе многие девушки жалуются, что подвергаются оскорблениям, как только наденут юбку, стараясь выглядеть более женственными. Лично я никогда не испытывала ничего подобного, и у меня никогда не было проблем с местными парнями. Вечерами мы встречаемся, вместе посещаем ночные заведения и одеваемся, как хотим. Но это правда, что в наших кругах очень быстро можно испортить свою репутацию. Африканские и главным образом магрибские семьи живут в соответствии с традиционными, патриархальными устоями, где все основано на мнении и давлении общества, а также на чести и целомудрии девушки. Опираясь на собственный опыт, мы хотим показать, что, обсуждая совместно некоторые проблемы, обмениваясь мнениями, мы можем способствовать улучшению положения женщины, ее уважению». И их утверждения не противоречат словам Симоны де Бовуар, сказавшей однажды: «Женщиной не рождаются, ею становятся».
Женственные феминистки, уделяющие большое внимание своей внешности? Разумеется, ведь это же цыпочки!
«Графиня, консьержка – все едино!»
Портрет неунывающей цыпочки
Она является воплощением народного Парижа, который, хотя и подвергся обуржуазиванию и остепенился, но еще не окончательно исчез. Для многих парижанок, ниспровергательниц существующих порядков, их способность к самоиронии и юмор являются флагом, с которым они идут по жизни.
Мик, буфетчица
В семьдесят шесть лет она все еще продолжает наносить визиты «своим старичкам», как она их называет, в гериатрическом госпитале Бретонно у подножья Монмартра, где несколько лет тому назад она и сама лечилась. Она приходит к ним, чтобы скрасить их одиночество (да и свое тоже). В первый раз мы ее увидели, когда однажды во второй половине дня она плясала перед прикованными к постели пансионерами госпиталя. Она заходит к ним по-соседски, поскольку ее квартира расположена недалеко отсюда, на улице Кошуа. Кокетливая, с лихо повязанным галстуком поверх изящной блузки, узел которого по-ковбойски обнажает шею, она ногой отбивает такт и подпевает в унисон аккордеону: «Выпьем белого вина в увитой плющом беседке, ведь девушки так хороши в нашем городке». Когда мы решили узнать, кто эта дама с простонародным акцентом, нам ответили: «Как, неужели вы ее не узнали, это же Мик (как будто ее имя нам о чем-то говорит), буфетчица с Монмартра». Признавшись себе в том, что она нас заинтересовала, мы пообещали этой милой даме, которая, казалось, снизошла к нам из фильмов Марселя Карне или с полотен Франциска Пульбо, [19] что обязательно еще раз увидимся с ней. «Дорогие мои, каждое воскресенье во второй половине дня вы можете меня застать в объединении по обслуживанию туристов на площади Тертр, только не обманите меня!»
