Граф Рысев – 6
– А чего это ты такой добрый? – усмехнулся Мамбов. Переводя взгляд на меня.
– Так, ведь мне эта охота особо не нужна. Я свой адреналин ещё с той гориллы не истратил. А вас обоих выгулять было нужно, так что развлекайтесь, а я пока пройдусь, посмотрю, как тут ребята всё обустроили.
***
Рассказ Кузьмы Ярого практически не отличался от того, что поведал нам Чижиков. В подробности он, естественно, не вдавался, но основные положения вполне совпадали. На вопрос, зачем вообще бежал, да ещё и неоднократно, раз его всё равно постоянно ловят, он ответил, что сам не знает.
– Как ты можешь не знать, зачем бежал? – Сытый Чижиков был настроен довольно благодушно.
Особенно его радовала перспектива никуда не тащить этого очень неудобного арестанта. Которого к тому же ещё одеть по погоде где-то надо было. У него были даже мысли попросить родителей прислать ему что-то, благо земли и поместье Чижиковых располагались недалеко от Ямска. Теперь же я его освобождал от этих проблем, и Марк мог позволить себе стать на время добрым.
– Мне были интересны сами порталы, – Кузя вздохнул. – Интересно, смогу ли я нащупать тонкое место, построить портал, и куда он меня в итоге выведет. Но я осуждён и не могу делать то, что мне интересно. А так, я мог совмещать и свои изыскания с попытками освободиться.
– С каждым разом всё больше и больше увеличивая себе срок, – Мамбов покачал головой. – Логика железная.
– Вам не понять мечты и чаянья настоящего художника…
– А-ха-ха, – перебил его заржавший Чижиков. Он даже согнулся пополам, хохоча во весь голос.
– Марк, не свались, – посоветовал я ему, а Мамбов только хмыкнул.
– Ну, где уж нам, – протянул он, глядя на Кузю с весёлым изумлением. – А когда Евгений Фёдорович говорил тебе, что является художником, ты думаешь, что он просто так пошутил?
– Откуда я знаю? Может, и пошутил. Я вас вообще впервые вижу. – Огрызнулся Кузя.
– Не борзей, художник, – я встал из-за стола и подошёл к нему, внимательно осмотрел, а затем повернулся к Вискасу. – Сергей, мне нужен клановый юрист. И ещё, кто-нибудь в курсе, как проводится процедура выкупа срока?
– На аукционе, – чопорно произнёс Мамбов. – Я же говорил уже, узаконенное рабство.
– Что-то я не слышал про такие аукционы, – задумчиво потерев подбородок, я повернулся к Олегу.
– Места надо знать. Об этом сильно не распространяются.
– А ты откуда знаешь? – спросил немного успокоившийся Чижиков.
– Мой дядя, младший брат отца заявил, что хочет жить в своё удовольствие. Чтобы отец на правах главы клана перестал его третировать, и что он ни за что и никогда не женится. – Мамбов вздохнул. – Но это не значит, что дядя не любит красивых женщин. Первое время он тратил на посещение весёлых и ярких домов почти всё своё содержание. Отцу это надоело, и он урезал ему деньги на расходы. В эти дни, полные беспросветного уныния и отчаянья один из его приятелей, служащий в судебной системе, позвал дядю на аукцион, где продавали сроки женщин. В основном проституток, работающих без лицензии, – добавил он.
– И твой дядюшка нашёл там пташку по душе, и убедился, что это дешевле борделя? – Чижиков опять согнулся пополам от хохота.
– Женя, признайся честно, тебе неохота его чем-нибудь треснуть? – Олег повернулся ко мне, кивком указывая на Марка.
– Постоянно. И один раз мне это удалось сделать. Вот только он в процессе умудрился сожрать моё пирожное. – Заметил я. – Тогда я решил, что Чижиков послан мне, как назидание и для усмирения гордыни. И я терплю его с фанатичностью стоика. – Мы замолчали, и даже Чижиков притих. А я тряхнув головой добавил. – История дядюшки весьма поучительная, вот только она не отвечает на мой изначальный вопрос. Кто именно может оформить документы и придать им законную силу?
– Городской судья, кто же ещё? – ответил мне, как ни странно, Вискас.
– Так, и что же делать? Где мне сейчас искать господина судью? – я задумчиво смотрел на Кузю. Отдавать его было жалко. Тот универсал, который спустил на город тварей, никак не выходил у меня из головы.
– Да чего его искать? Он же в зале сидел и смотрел, как господин Чижиков в великолепном прыжке поймал этого каторжника, – высокопарно произнёс Вискас. Вот тут пришла наша с Мамбовым очередь смеяться.
– И что господин судья у нас любит? Зачем он сюда ходит? – спросил я, не сводя взгляда с Вискаса. – Играть?
– Нет, Алмазов не играет, – управляющий покачал головой. – И девочки его не слишком привлекают, он на них мало внимания обращает. Однажды он признался, что ходит сюда покушать и отдохнуть душой от гнуси человеческого общества.
– Ещё один художник на мою голову, – я покачал головой. – Точнее, философ, возможно, поэт. Ты можешь его со всей вежливостью пригласить сюда?
– Конечно, – Вискас наклонил голову, обозначая поклон.
– Зови. И юриста ко мне срочно. – Добавил я, когда Вискас был уже в дверях.
Судья Пётр Васильевич Алмазов оказался очень любезным и понимающим человеком. Он так проникся к Фыре, которая не хотела терять приятеля, с которым ей так понравилось играть, что они с пришедшим юристом очень быстро оформили сделку. И не надо некоторым намекать мне на то, что сумма за какого-то малахольного каторжника оказалась выше в полтора раза обычной средней цены. Да и столик, закреплённый за судьёй навечно в моём заведении с бесплатной едой тоже здесь ни при чём.
Алмазов ушёл, надо сказать довольный жизнью и знакомством со мной, а юрист клятвенно пообещал проследить, чтобы документы Ярого с каторги пришли к нам как можно быстрее.
Кузя всё это время задумчиво и довольно отстранённо смотрел на меня, а когда я велел отвезти Чижикова на вокзал и посадить на поезд до Иркутска, он, наконец, медленно произнёс.
– И что теперь?
– А теперь ты принесёшь мне клятву, – спокойно ответил я. – И отправишься отсыпаться. Ни я, ни Фыра не можем тебя постоянно караулить, так что, будь хорошим мальчиком, не дёргайся. Тебе придётся призвать силу, но не делай глупостей, ладно? Я и так на тебя угробил больше времени и ресурсов, чем ты пока стоишь.
– И куда ты его хочешь определить? – спросил Мамбов, задумчиво глядя на Кузю.
– Лебедеву отдам на опыты. – Ответил я, готовясь морально к ритуалу, который не только Кузьме принесёт определённые неудобства, но и мне самому. – Будут с Никитой осваиваться. Заодно его Аристарх Григорьевич немного в чём-нибудь натаскает. А там, посмотрим. – Я повернулся к Ярому. – У тебя покровитель-то кто?
– Какой покровитель? Нет у меня никакого покровителя, – буркнул парень поёжившись.
– Этого не может быть, – уверенно сказал Мамбов. – Первопредок покровитель есть у всех магов. Он хотя бы во сне к тебе должен был являться.
– Ну, снился какой-то забавный тритон пару раз, всё жизни пытался учить, – махнул рукой Кузя.
– Мой тебе совет, в следующий раз послушай, что он тебе хочет сказать. Может быть, что-нибудь полезное посоветует, – сказал я, резко призывая дар. Кузя уставился на меня. И почему всех так мои светящиеся жёлтым огнём глаза привлекают? Они что, кошек в темноте никогда не видели. – Приступим. Призывай дар и повторяй за мной. Я Кузьма Ярый своими жизнью, кровью и даром клянусь…
***
Вернувшись в Мамбову, обойдя почти весь окоп, я увидел, как тот что-то сосредоточенно чертит прямо на земле.
– Похоже, что алчность победила, – провозгласил я, пытаясь понять, что он только что нарисовал.
– Лучше помолчи, – Олег поднял палец вверх. – Тут столько летяг, что мне и пятой части хватит, чтобы уровень поднять до четвёрки. Вы вообще можете только на этом неплохо и вполне небедно жить. Продавать одних летяг, и не рисковать понапрасну.
Как только он это сказал, Фыра издала громкий вой и начала закатывать глаза.
– Не слушай этого нехорошего человека, девочка моя, – сказал я, осторожно почёсывая её между шипами. – Он не ведает, что говорит. Продавать летяг, какое кощунство. Олег, мы не продаём летяг. Эликсиры – бывает, если Ледебев избыток сделает. Всё-таки у них срок годности не слишком большой. И не надо такие жуткие вещи говорить при Фыре. У неё нежная и ранимая натура, ей вредно гадости выслушивать.