Межзвездная Академия(СИ)

   Вспомнив, что вчера он все же сдержался и ни разу не поцеловал в губы, ощутила, как сердце тревожно екнуло. Эта странная одержимость огаса, растущая с каждым днем, внушала беспокойство. Мысли вмиг улетучились, как только жесткие губы слились с моими с каким-то яростным остервенением. Мне даже дышать было трудно, и я судорожно хваталась за плечи мужчины, чтобы не упасть от нахлынувшего из-за недостатка воздуха головокружения.
   Уже почти теряла сознание, когда он все-таки оторвался от моих губ и позволил вздохнуть свободно. Но уже через несколько секунд снова приник к губам, теперь уже не с таким напором. Более мягко и чувственно, стремясь вызвать во мне отклик. Последнее я прекрасно понимала, и это пробуждало внутри протест. Я не желала получать удовольствие от того, что этот ублюдок со мной делает. И с облегчением убеждалась, что мне и правда не доставляет удовольствия его поцелуй. Лишь терпела его и испытывала отвращение от соприкосновения с ненавистными губами. Особенно мерзко стало, когда он засунул мне в рот язык.
   Будто почувствовав что-то, Нордан отстранился и с плохо скрываемым гневом посмотрел в мое лицо. Я ответила фальшиво-покорным взглядом. Мол, я что виновата, что никакого удовольствия не испытываю?
   Огас немного резкими, но все же осторожными движениями стал освобождать мое тело от одежды. Я покорно позволяла ему это, стоя неподвижно, как мраморная статуя. Это все, что он от меня получит – бесчувственную куклу! От осознания того, что это хоть какой-то способ отомстить насильнику, даже настроение немного поднялось.
   Оставшись перед мужчиной совершенно обнаженной, расправила плечи и ничего не выражающим взглядом уставилась на него. Нордан стал снимать с себя одежду, не отрывая глаз от моего лица. Не знаю, какой реакции ожидал – может, того, что зрелище его обнаженной плоти меня возбудит – но результат огаса явно не порадовал. Я вообще не находила его привлекательным. Слишком худощавое, хоть и жилистое, без сомнения сильное тело, белая, будто мраморная кожа, рассыпавшиеся по плечам длинные снежно-белые волосы, резко контрастирующие с угольно-черными глазами.
   Назвать его красавцем можно было с трудом, но особая аура силы и опасности делала мужчину без сомнения привлекательным. Только вот я испытывала к нему только отвращение. И глядя на стоящее колом нехилое мужское достоинство огаса, с содроганием вспоминала о том, что он вчера со мной делал.
   Нордан, конечно же, без труда разгадал мои эмоции, и его лицо помрачнело. Но он сделал попытку исправить ситуацию и нежно-скользяще провел ладонями по моим плечам, лаская кожу, обвел ключицы и сжал груди. Его губы опять скользнули по моей шее, чувственно-дразняще, стараясь вызвать отклик. Внизу живота слабо шевельнулось что-то, похожее на томление, но я с яростью подавила это в зародыше, в деталях напоминая себе о том, что произошло вчера. Помогло. Я снова превратилась в ледяную статую, лишь позволяющую ласкать себя, но не проявляющую ответного желания.
   Разумеется, это окончательно взбесило Нордана. С раздражением отстранившись, он угрюмо взглянул на меня.
   – Значит, хочешь по-плохому? – от замораживающего тона по коже словно ледяные иглы пробежали. Но я заставила себя не показывать страха и безразлично сказала:
   – Ничего не могу с собой поделать. Мне не доставляет удовольствия то, что вы со мной делаете.
   – Полагаешь, я ничего не понимаю? – криво усмехнулся Нордан. – Опять пытаешься сопротивляться. Что ж, тем хуже для тебя. Рано или поздно поймешь, что для тебя же самой будет лучше принять меня и получать от нашей связи удовольствие, а не боль. Но так уж и быть, сегодня придется повторить урок.
   Он ухватил за руку так, что едва запястье не сломал. Я лишь чудом сдержала болезненный крик, но не пожелала выдавать перед ним слабость. Безропотно позволила потащить себя к кровати и опрокинуть на нее.
   Миг – и я была перевернута на живот. Руки и ноги оказались разведены в стороны и обездвижены телекинетическим воздействием. Оставалось только беспомощно вжиматься в кровать и ожидать дальнейших действий проклятого мерзавца. Острая боль, пробежавшая по спине, все же вырвала из горла крик. Мою кожу взрезали, словно ножом, от основания шеи до копчика. Ощущая заструившуюся по телу горячую кровь, я содрогалась всем телом. И прекрасно понимала, что вряд ли огас этим ограничится.
   Почувствовала, как из меня потягивают энергию – самую малость, словно смакуя. Видимо, Нордан и правда не собирался доводить до истощения, но совсем отказать себе в удовольствии не смог. Пальцы мужчины пробежались по свежей ране, и я изо всех сил вцепилась зубами в подушку, подавляя новый крик.
   – Нравится? – издевательски шепнули мне, обдав горячим дыханием ухо. Я передернула плечами, пытаясь отстраниться, и услышала злобный смешок. – Маленькая упрямица!
   Да пошел ты! – так и рвалось изнутри. Этот ублюдок точно больной! Причем даже не осознает этого. Считает, что поступает правильно и что я сама виновата во всем. Или это у огасов психика так по-особенному устроена? Вряд ли когда-нибудь пойму, что делается в голове Нордана. Да и не хочу понимать. Хочу оказаться от него как можно дальше!
   Сердце пропустило удар, а потом ухнуло вниз, когда я ощутила, как мне под бедра подпихивают небольшую подушечку, чтобы приподнять ягодицы. #287049728 / 01-апр-2017 Что этот проклятый извращенец собирается делать? Ответ получила быстро, ощутив, как ягодицы чуть разводят, а в отверстие между ними упирается твердая плоть.
   – Нет! – заорала, отчаянно извиваясь и уже даже не пытаясь сдерживаться. – Не надо!
   Разумеется, мои протесты не произвели на огаса никакого впечатления, и уже через несколько секунд его член стал проталкиваться в мой задний проход. Боль была еще худшая, чем та, что я переживала вчера.
   Я кричала так, что едва не сорвала голос, молила о пощаде, бессильно извивалась под разрывающим меня на части мужчиной. И слышала в ответ лишь удовлетворенные постанывания и прерывистое дыхание. Нордан, нисколько не заботясь о моих ощущениях, врывался все глубже, делал намеренно резкие и сильные толчки, не давая даже привыкнуть к этим чудовищным ощущениям.
   Почувствовала, как после очередного толчка внутри стало мокро от мужского семени, и Нордан удовлетворенно рыкнул. Потом вышел из меня и похлопал по ягодицам.
   – Ну все-все, уже закончилось.
   А я рыдала вголос, уже не сдерживаясь. Все тело сотрясалось после перенесенного ужаса. Даже не могла должным образом отреагировать и послать проклятого мерзавца куда подальше. Боль и унижение оказались такими сильными, что психика с трудом справлялась с тем, что пришлось пережить. Но еще хуже оказалась внезапная нежность огаса, который осторожно провел по моим спутавшимся, влажным от пота волосам, и успокаивающе сказал:
   – Ты ведь понимаешь, что сама виновата? Скажи, что понимаешь и в дальнейшем не станешь вести себя так необдуманно. И тогда такого больше не будет.
   Не знаю, откуда во мне нашлись силы не отвечать. Видимо, всегдашнее упрямство из последних сил удерживало от того, чтобы сдаться.
   – Глупо, – хмыкнул огас.
   Я съежилась, ожидая новой порции издевательств, но вместо этого он достал витар и провел несколько раз над моей спиной, залечивая порез. Замерла, надеясь, что он проделает то же самое и с нижней частью моего тела. Но мерзавец не стал этого делать. Видимо, решил, что мне полезно будет помучиться еще немного и подумать над своим неподобающим поведением.
   – Поднимайся и иди к себе, – отстранившись и усевшись на другой части кровати, велел Нордан.
   Я попыталась это сделать, но тело пронзила такая резкая боль, что со стоном рухнула обратно. От бессилия из глаз снова хлынули слезы – на этот раз из-за злости и досады. Не хотелось демонстрировать слабость перед жестоким ублюдком, которому это наверняка доставляет удовольствие.
   Ожидала нового окрика или издевательского замечания, но вместо этого увидела, как огас встает с постели и подходит ко мне. Поднял меня на руки, снова вырвав крик боли, и сам отнес в мою каюту. Прикосновение его обнаженной кожи, к которой приходилось прижиматься, вызывало гадливое чувство, но выбора не было.