29

Фрида встревожилась, хотя и не вполне представляла, что на это ответить. Про мышь Элли ничего не говорила. Наверное, у нее галлюцинации начались.
– Может, Элли просто занята была?
– Чем, интересно? – упорствовала Барбара. – Фрида, ей-богу, что может быть важнее, чем поблагодарить свою любящую дочь, которая устроила такой праздник? Ты хоть представляешь, сколько сил и времени я вложила в подготовку этого вечера? Ты знаешь, сколько часов я потратила, выбирая подходящие цветы, тщательно составляя список гостей – а ведь вас всех еще рассадить надо было, притом что твои подруги не общаются. Я думала, закричу, если еще хоть раз услышу: «Не сажай Эди рядом с Лайлой, они все еще в ссоре из-за того счета в „Аутбэк стейк-хаус“ трехмесячной давности…»
– Я думала, они уже помирились и Эди согласилась разделить чаевые пополам, – вставила Фрида.
– Нет, больше сорока процентов она платить не согласна, – поправила ее Барбара.
– Ох, стыд какой.
– Фрида, честное слово, твои ровесницы иногда как дети малые.
– Ну да, так и есть. – Фрида согласилась, но про себя вздохнула.
Мысленно она послала Барбару куда подальше. Что эта женщина знает о споре из-за счета в «Аутбэк стейкхаус»? Барбара и понятия не имела о строгой экономии и учете расходов. Лайла всегда заказывала себе больше других, когда сумму счета делили поровну, и всем остальным дамам это до смерти надоело. Фрида полагала, что Эди имела полное право возмутиться. Несправедливо, что Лайла съела и суп, и салат, и десерт и при этом отказалась заплатить немножко сверху.
– Ладно, я только говорю, что потратила на это кучу времени и сил, и чем же отвечает мне моя мать? Выдумывает какой-то предлог, чтобы повесить трубку, и довольно дурацкий предлог, надо сказать. Я даже думала, может, мы с ней сегодня пообедаем вместе. Я думала, она осыплет меня благодарностями, а вместо этого выясняется, что она обедает с тобой. Молодец, Фрида! Передай моей матери самый горячий привет и скажи ее величеству, что я в полном ее распоряжении!
– Мне передать?..
– Да, тебе. Хватит уже терпеть ее выкрутасы, пора объяснить моей матери, что к чему.
– Нет, Барбара, я только хотела сказать, что… – Фрида сделала глубокий вдох, вонзила ногти в подлокотник кресла, закрыла глаза и приготовилась к бурной сцене. – Я сегодня не обедаю с твоей матерью.
– ЧТО? – прогремела Барбара. – Но мне она сказала, что вы собираетесь пообедать вместе и поэтому она не может встретиться со мной! Я оставила в ее сумочке свою лучшую пару очков, а она даже не разрешила мне приехать за ними. Что значит – ты не обедаешь с моей матерью?
– Я…я… – Фрида запнулась.
– Давай говори же!
Фрида вытерла лоб:
– Ну, Элли позвонила мне сегодня утром и спросила, хорошо ли я себя чувствую. Она хотела узнать, все ли у меня в порядке в связи со вчерашним ужином.
– Я так и знала, что стейк недожарен! – рявкнула Барбара.
– Я сказала, что со мной все хорошо. Ну, может, небольшое расстройство, но у меня желудок всегда расстроен.
– Не отвлекайся, – поторопила Барбара.
– Тогда я спросила Элли, не хочет ли она сходить сегодня куда-нибудь, а она ответила, что собирается ехать к тебе.
– Но она ко мне не приезжала!
– Вот как, – осторожно ответила Фрида.
Она оторвала кусок газеты и принялась им обмахиваться. Силы ее были на исходе.
– Так она мне соврала? – Барбара была потрясена.
– Ну, я не совсем уверена. Видишь ли, потом я забеспокоилась. Голос у Элли был какой-то странный. Вдруг она что-то от меня скрыла. Элли считает, что я вечно беспокоюсь по пустякам…
– Ты вечно беспокоишься по пустякам.
– Но я просто забочусь о близких людях.
– Так что дальше-то было?
– Потом я еще немного обо всем этом подумала. Голос ее звучал как-то не так.
– Сегодня утром он и вправду был какой-то высокий.
– Да, именно это я и заметила. Вот теперь ты и сама прекрасно видишь, почему я встревожилась.
– Ну да, конечно! Теперь-то любой здравомыслящий человек поймет, почему ты так разволновалась.
– И потом я взяла свои ключи – ты же знаешь, что у меня есть ключи от квартиры Элли, а у нее – от моей, на всякий случай?
 
– Да знаю, знаю.
– Ну и через пару часов я спустилась к ней посмотреть, все ли в порядке.
– И как?
Фрида прижала трубку ко рту еще плотнее и продолжала шепотом.
– Ее там не было, – сказала она как можно спокойнее.
– Ее – что?
– Но это еще не все.
– Фрида, я не могу больше ничего слышать.
– Это важная часть.
– Ну что?
– Там была Люси.
Барбара помолчала секунду.
– А Люси что там делала?
– Понятия не имею. Она была еще с какой-то женщиной. Они поставили торты прямо на обеденный стол Элли. Элли бы никогда такого не позволила, и меня это несколько встревожило. Они даже скатерть не постелили.
– Люси поставила торты на стол моей прабабушки, который бабушка Митзи на протяжении всей жизни каждую неделю натирала мастикой?
– Именно на него, – ответила Фрида и тотчас пожалела об этом: ей не хотелось подводить Люси.
– Подожди, правильно ли я понимаю. – Барбара вздохнула и собралась с мыслями. – Моя мать сказала тебе, что собирается пообедать со мной.
– Верно.
– А мне она сказала, что собирается пообедать с тобой.
– Да.
– Люси была в ее квартире с какой-то неизвестной женщиной и ела торт.
– Так и было.
– Повиси на телефоне минутку. Я хочу сейчас же все это прояснить. Позвоню Люси по мобильному, и мы во всем разберемся.
Фрида услышала, как Барбара положила трубку на стол и ее каблуки зацокали по доскам кухонного пола. На миг цоканье прекратилось и тут же возобновилось, нарастая: Барбара вернулась к телефону.
– Люси, это мама. Тетя Фрида висит на другой линии, она ужасно беспокоится о бабушке. Фрида сказала, ты была в квартире бабушки сегодня утром с какой-то женщиной и ела торт. Перезвони мне, пожалуйста. Тетя Фрида очень встревожена. – Барбара снова взяла трубку городского телефона и сказала Фриде: – Давай я еще Люси на домашний позвоню. Она им никогда не пользуется, только мобильником, но вдруг получится.
Барбара набрала номер:
– Люси, это мама. Я помню, что ты не пользуешься домашним телефоном, но тетя Фрида очень тревожится за бабушку, и ей нужно знать, видела ли ты ее. Перезвони мне. – Барбара снова подняла трубку городского телефона. – Надо позвонить Люси и сказать, чтобы она и на мобильный, и на домашний позвонила. Подожди еще секунду, Фрида. Люси? Это мама. Позвони мне и на мобильный, и на домашний. Тетя Фрида очень волнуется.
Барбара вернулась к Фриде:
– Это я ей на домашний позвонила. Сейчас оставлю такое же сообщение ей на мобильном. – И опять положила трубку. – Люси? Это снова мама. Не забудь позвонить мне и на мобильный, и на домашний. Тетя Фрида волнуется. Целую, мама.
Барбара подняла трубку:
– Ладно, сейчас я больше ничего не могу сделать. Почему мама никак не обзаведется мобильным телефоном? Я ей все твержу и твержу, что это очень важно, а она не слушает.
– У меня его тоже нет, Барбара, – напомнила Фрида. – Они слишком дорогие. Если кому-то нужно со мной связаться, позвонят домой.
– А потом возникают такие ситуации!
– Ох, – Фрида секунду поразмыслила над ее словами, – ну да, это верно.
– Так кто была эта женщина с Люси? – поинтересовалась Барбара.
– Примерно ровесница Люси, может, чуть постарше. Но ты же знаешь, девушки нынче так одеваются, что выглядят старше своего возраста, так что, возможно, они и одногодки.
– Да уж, как одевается Люси… Ты видела, что она вчера на себя напялила?
– Я подумала, что ее платье коротковато, – согласилась Фрида, на этот раз от всей души.
– Ладно, раз уж она сама пробивает себе дорогу в жизни, – рассудила Барбара.
– И Элли ею очень гордится.
– Эти двое говорят на каком-то своем языке.
– Да, я тоже заметила.
– Иногда я их обеих просто не понимаю. Что у них в голове творится?