Казнь без злого умысла
Впрочем, все это не имеет ровно никакого значения. Прикрытие или нет, но ей, Насте Каменской, в рамках поставленной задачи нужно убедиться только в том, что экологические проблемы не станут препятствием к созданию и функционированию пансионата. Больше ей ничего не нужно.
Читать пришлось долго, периодически звенел будильник, возвещая о том, что пришло время пить настой, полоскать горло, менять компресс… Она с неудовольствием отрывалась, борясь с малодушным желанием «пропустить один разочек», но брала себя в руки, вставала, заваривала, капала, смачивала, заворачивала, шурша полиэтиленовыми пакетами, после чего с удовлетворением говорила сама себе: «Вот и молодец!» – и возвращалась к компьютеру.
Румяная бабушка-доктор, как и обещала, зашла около трех часов, посмотрела горло, проверила компресс, послушала бронхи и легкие, похвалила за лежащий на столе, рядом с лекарствами, график, строго наказала непременно пообедать и ушла, предупредив, что придет завтра с утра.
Когда принесли меню из ресторана, Настя послушно выбрала запеченный в сметане картофель, который съела, не отходя от ноутбука.
Услышав, как в очередной раз открылась дверь номера, она даже не обернулась, в полной уверенности, что ей опять принесли термос с кипятком.
– Вам цветы, – послышался у нее за спиной женский голос.
Настя удивленно обернулась, посреди комнаты стояла огромная корзина с цветами. Она уже собралась было заявить, что это ошибка, но вспомнила, что голоса пока нет, и постаралась изобразить полное недоумение: «Мне? Этого не может быть». Для убедительности еще и головой потрясла, о чем сразу же и пожалела.
Девушка в строгом костюме и белой блузке, принесшая корзину, протянула ей небольшую карточку, с одной стороны которой было написано «Каменской Анастасии Павловне» и указан номер ее комнаты, а с другой – «Добро пожаловать в Вербицк! Желаю скорейшего выздоровления! С уважением, Ворожец П.С.» и номер телефона.
Настя ткнула пальцем в фамилию «Ворожец» и вопросительно посмотрела на девушку.
– Петр Сергеевич один из самых богатых людей в нашем городе, – охотно пояснила та, – и близкий друг нашего мэра.
Вон оно как! Друг мэра – это хорошо. Это очень даже хорошо. Была бы она до сих пор офицером полиции, такая инициатива ее непременно разозлила бы и напугала: наверняка попытаются давить или даже взятку сунуть. Но теперь она – вольный стрелок, на государственной службе не состоит. Так что опасности никакой нет. Но нет и желания вступать в близкий контакт.
Настя кивнула, давая понять девушке, что подарок приняла. Взяла сигареты, покурила в санузле, чтобы в комнате не пахло дымом, потом достала телефон, положила перед собой карточку и отправила по указанному в ней номеру сообщение: «Большое спасибо, я тронута».
Через несколько минут пришел ответ: «Я могу быть чем-то полезным? Может быть, вам что-нибудь нужно? Врач, лекарства?»
Ишь ты! Один из самых богатых людей города решил проявить благосклонность к обычным людям, приехавшим в командировку. Это что-то новенькое! Мало того, что он знает об их приезде, так еще и о ее болезни осведомлен. Интересно, что ему на самом деле нужно?
Анастасия Каменская всегда была сторонницей самых прямых путей и поставленных в лоб вопросов. Поэтому она недолго думая написала: «Спасибо, мне ничего не нужно. А вам?» И посмотрела на маленький аппарат с нескрываемым злорадством: ну что, один из самых богатых людей города, как ты собираешься отвечать на мой вопрос?
А вопрос-то, судя по всему, господину Ворожцу не понравился, потому что ответа на него не было довольно долго. Настя успела прополоскать горло и прочитать еще несколько статей в интернете, пока дождалась очередного сообщения: «Мне достаточно знать, что у вас все в порядке». На несколько секунд ей даже неловко стало: может, человек проявляет искреннюю заботу, а она грубит ему. Витя Егоров вчера говорил, что начальник УВД – близкий друг мэра, и вот этот Ворожец тоже с мэром дружит, стало быть, они втроем – единая команда, поэтому ничего удивительного, что, как только они с Коротковым появились у полковника Баева, об их приезде сразу узнал Петр Сергеевич. Баев человек занятой и не такой богатый, как его дружок-бизнесмен, которому куда проще проявить гостеприимство и у которого наверняка и денег побольше, и дом покруче, и возможности пошире. Полковник хочет оказать какое-то содействие, вот и попросил своего товарища об услуге. Может быть, мэр каким-то образом заинтересован в банке «АПК» и старается таким способом проявить дружеское расположение к банкиру Каменскому. А может быть, у Петра Сергеевича строительный бизнес, и он намерен заручиться поддержкой представителей банка, чтобы потом получить подряд… Короче говоря, никаких «неприличных» причин для проявления доброжелательности и вежливости может и не быть. И зря она ерепенится.
Поэтому, когда от Короткова пришла очередная эсэмэска с вопросом: «Как дела?», Настя написала: «Все в порядке. С нами хочет дружить местная бизнес-элита». И страшно удивилась, получив ответ: «Я уже в курсе».
* * *– Предки, а ну гляньте, на какой фотке я вам больше нравлюсь?
Вера Смелкова, супруга мэра, с удивлением посмотрела на протянутые младшей дочерью фотографии: на одной будущий мэр, молодой и красивый, держал годовалую Ларису на руках, стоя посреди детской площадки, на второй Вера с Костей вели торжественную, украшенную бантами и широко улыбающуюся девочку с букетом гладиолусов в первый класс.
– Да ты на обеих фотографиях красавица! – убежденно произнесла Вера.
– Ага. – Лариса сморщила носик. – На одной вообще не пойми что, на другой брекеты видны. Но все остальные еще хуже.
Вера улыбнулась и покачала головой. Вот так всегда! Вечно Лариска чем-то недовольна, всюду ищет и, разумеется, находит проблемы или хотя бы недостатки. Она так не похожа на свою старшую сестру, разумную, спокойную, с удовольствием принимающую все бонусы и привилегии статуса «дочери первого лица города». Старшая, их с Костей первая девочка, закончила МГУ и работает в Санкт-Петербурге, делает карьеру, хорошо зарабатывает, ездит за границу на семинары и тренинги, повышает квалификацию. И с личной жизнью у нее все устроено. А вот Лорик – постоянный источник беспокойства, никак она не хочет соответствовать положению своего отца, не желает считаться с тем, что на нее, как и на самого Костю, и на его супругу Веру, нацелено внимание не только прессы, но и всех жителей Вербицка. Ведь семья мэра – это его репутация! Лорик не хочет жить с родителями в резиденции, ей подавай свободу в пустой городской квартире и право ходить куда угодно, встречаться с кем попало и одеваться черт знает как! Огромного труда стоило каждый раз уговорить девушку пожить с ними хотя бы несколько дней. Сегодня она приехала по собственной инициативе, чем несказанно порадовала Веру.
– Пусть папа скажет, – предложила она дочери. – Папа же у нас главный эксперт по женской красоте.
Она передала фотографии мужу. Константин Кириллович с умиленным выражением лица рассмотрел снимки.
– Какая ты была хорошенькая! Просто ангел! И куда все делось?
– Короче, пап, – нетерпеливо перебила его Лариса, – какую лучше взять?
– Взять куда? Ты собираешься подарить детскую фотографию своему парню? Или в сеть выложить?
– Да Милке для передачи нужно! Она попросила какие-нибудь фотки, где ты с детьми.
– Какой Милке? – нахмурился Смелков.
– Ну Милановской же! Ты что, забыл? Ты через две недели в «Персоне» будешь. Она хочет показать фотки, где ты молодой, расскажет, какой ты хороший семьянин. Вернее, ты сам расскажешь, тебя ведущая спросит.
– А ты что, дружишь с Милановской? – удивилась Вера.
Впрочем, удивление было не вполне искренним. Родители Ларисы Смелковой давно поняли, что свою частную жизнь девочка от них старательно скрывает, и вовсе не потому, что в ней есть нечто предосудительное, а исключительно из протеста против контроля. Они не знали ее друзей и кавалеров, хотя и понимали, что и те и другие у дочери есть. Начальник службы безопасности мэра Смелкова дело свое знал, но все-таки личное знакомство с друзьями Ларисы было бы предпочтительнее.