Красавицы Бостона. Распутник
Дэвон:
Похоже на имя стриптизерши.
Белль:
Ха-ха. Давай серьезно.
Дэвон:
Своя рубашка ближе к телу.
Спроси у Диккенса.
Белль:
Сдается мне, он уже давно мертв и не ответит. В этом все дело? В деньгах?
Я не имела понятия, в какой момент во мне проснулась совесть, но что есть, то есть. Какое я имела право его осуждать, тогда как сама (возможно) заключу соглашение ради его денег и приглашений на королевские свадьбы?
Дэвон:
Нет. К тому же мне вполне нравятся дети. Они забавные, проницательные и в целом культурнее большинства взрослых.
Белль:
Если мы это сделаем (и повторяю: Я НЕ ГОВОРЮ, ЧТО ТОЧНО СДЕЛАЕМ), то я больше не стану с тобой спать после того, как забеременею. Никогда не буду с тобой встречаться, не выйду за тебя и никогда не дам все то, что мужчины хотят получить от матерей своих детей.
Я начала свыкаться с мыслью о том, чтобы сделать это с Дэвоном. Деньги играли существенную роль, но мне нравилось, что он не был безликой аватаркой в море доноров из банка спермы. В моем распоряжении оказались отправные ориентиры, которые я потом могла бы сопоставить со своим будущим ребенком. Я знала, что Дэвон был талантливым фехтовальщиком, считал разговоры о деньгах пошлыми, а еще был педантичен в вопросах грамматики. Я знала, что он терпеть не мог американский футбол и любил всемирную историю. Катался на лыжах и владел шведской плитой Aga и коллекцией старых курток от Barbour. Я знала, как он пах после секса. По́том, мужественностью, дорогой кожей и сандалом.
А еще я знала, что он ничего мне не должен и мог завести ребенка с любой другой женщиной на Восточном побережье. Большинство упали бы к его ногам ради такой возможности.
Дэвон:
Понятное и недооцененное желание. Секс с одним и тем же человеком дольше пяти месяцев отобьет охоту у всех участвующих сторон.
Кто так говорит? Ну кто?
Белль:
Какой ты старый.
Дэвон:
А ты тянешь с решением.
Белль:
Если я от тебя забеременею, все будут думать, что ты мерзкий извращенец.
Дэвон:
Возможно, но я окажусь не самым мерзким среди членов королевской семьи, так что они быстро смирятся.
Белль:
И как ты себе все это представляешь?
Белль:
(ЕСЛИ МЫ ЭТО СДЕЛАЕМ, И Я НЕ ГОВОРЮ, ЧТО ТОЧНО СДЕЛАЕМ.)
Дэвон:
Можем начать в этом месяце. У меня есть кое-какие дела в Англии, но после этого я должен быть свободен. Просто позвони, когда наступит нужное время.
Белль:
Мне нужно будет увидеть результаты теста на ЗППП, чтобы убедиться, что ты здоров.
Дэвон:
Я пришлю их факсом.
Факсом. Дэвон все еще пользовался факсом. Он настолько древний, что удивительно, как не отправил мне результаты с почтовым голубем.
Дэвон:
Я набросаю текст договора, в котором мы зафиксируем вопросы опеки, финансов и всего прочего. Мне потребуется некоторое участие, чтобы удостовериться, что договор удовлетворяет обе стороны.
Белль:
Мы правда это сделаем?
Дэвон:
А почему нет?
Белль:
Что ж, давай посмотрим…
Белль:
ПОТОМУ ЧТО ЭТО БЕЗУМИЕ?
Дэвон:
Отнюдь не такое безумие, как забеременеть от безликого незнакомца, и все же женщины постоянно это делают. Эволюция, дорогая. В конечном счете мы всего лишь пресловутые обезьяны, которые пытаются удостовериться, что наш след в этом мире не будет забыт.
Белль:
Ты что, только что назвал меня обезьяной? Вот это романтика, Уайтхолл.
Он не ответил. Возможно, дело не в том, что Дэвон такой взрослый, а в том, что я чувствовала себя очень юной в сравнении с ним.
Белль:
Еще один вопрос.
Дэвон:
Да?
Белль:
Какое твое любимое животное?
Я думала, он наверняка ответит «дельфин» или «лев». Что-то банальное и предсказуемое.
Дэвон:
Розовая рыба-лопата.
О, потрясающе. Еще больше странной хрени.
Белль:
Почему?
Дэвон:
Они похожи на пьяных футбольных хулиганов, которые пытаются развязать драку в баре. А еще у них жуткие лапы. Их недостатки заслуживают сострадания.
Белль:
Ты странный.
Дэвон:
Это правда, но ты все равно заинтересована, милая.
Пятая
Белль
На следующий день по пути на работу я заехала в аптеку и купила набор тестов на овуляцию и жевательные витамины для беременных. Проходя мимо рекламного щита с моим изображением в обнаженном виде, я закинула в рот четыре витамина и прочла инструкцию на упаковке с тестами. Открыла дверь в служебный офис «Мадам Хаос».
Клуб находился в паре шагов от ворот китайского квартала в центре Бостона. Он притулился между двумя особняками из коричневого песчаника: туристической компанией и продуктовым магазином. Мы с партнерами приобрели его по бросовой цене и превратили из прогоревшего ресторана в модный бар. Два года назад владелец расположенной по соседству прачечной обанкротился, и я уговорила его продать нам помещение по сниженной цене. Я без конца бегала в городскую администрацию, чтобы добиться разрешения снести стены между двумя принадлежащими нам объектами. В результате возник клуб «Мадам Хаос» – большой, дерзкий и провокационный.
Совсем как я.
Теперь я гордая владелица одного из самых скандально известных заведений в городе. Это место было не просто модным ночным клубом с неприлично дорогим коктейльным меню. Оно, помимо прочего, предлагало бурлеск-шоу, а вместе с ними – воссозданные развлечения Нового Орлеана 50-х годов с облаченными в красивое белье женщинами и мужчинами. А еще развязные ночи по четвергам, во время которых начинающие эксгибиционисты имели возможность покрасоваться своими прелестями.
На бумаге я получала отличную прибыль. Но с тех пор, как выкупила доли двух других владельцев и полностью обновила заведение, мой личный доход стал весьма скромным. По сути, он был не слишком плох, но появление ребенка нанесло бы серьезный удар по моим сбережениям.
Но все же я была трудолюбива и не боялась трудностей. Днем работала в служебном офисе, а по ночам помогала своим барменам.
– Белли-Белль, – поприветствовал меня Росс, как только я прошмыгнула в серую коморку, служившую мне офисом. Он пододвинул мне чашку кофе через стол и присел на край. Мой лучший школьный друг повзрослел и стал главным барменом и директором по персоналу в «Мадам Хаос». А еще он вырос настоящим красавчиком. – Бостон не привык видеть тебя в одежде. Как ты себя чувствуешь?
– В восторге от жизни и в унынии от безденежья. Что нового? – Я отпила кофе, так и не сняв сумку с предплечья. Мне нужно помочиться на тест для определения овуляции, прежде чем браться за работу.
Росс пожал плечом.
– Просто хотел убедиться, что с тобой все нормально после бардака, случившегося на той неделе.
– А на той неделе был бардак? – Я самозабвенно заливала в себя количество алкоголя, которое превосходило массу моего тела, и пыталась забыть о сказанной доктором Бьорном новости, так что воспоминания казались расплывчатыми.
