Из записок районного опера (СИ)
И не надо кидаться красивыми словами о «высоком звании милиционера». Понятие высокого звания и связанной с ним высокой ответственности могут появиться, когда к тебе начнут относиться как к человеку. И Бог с ними, с простыми гражданами, — им, кстати, всегда можно объяснить, что к чему… Есть старая хорошая поговорка: «Как собаку кормят, так она и служит хозяину!» Мы, конечно, не собаки, но когда месяцами не выплачивают и без того мизерную зарплату, когда с утра и до позднего вечера торчишь на работе, когда иногда приходится рисковать жизнью или здоровьем, а тебе «под руку» говорят, что ты не сделал того-то и того-то, и кому-то чего-то ты должен и обязан, и вообще ты — такой и сякой… Никакого желания работать у тебя тогда не просматривается!..
И если в мои проблемы вникать и по — человечески понять меня никто не хочет, то почему я должен вникать в чьи-то проблемы?.. Вполне нормальная человеческая мысль, на первый взгляд… В милиции она приводит к тому, что люди черствеют на работе, становятся к ней равнодушными, и, как следствие, либо уходят, либо приспосабливаются, проявляя при этом обычные человеческие слабости, — кто равнодушен как скала… кто спился… кто на руку нечист… кто делает карьеру, шагая по головам своих товарищей и простых граждан… А отсюда — и текучка кадров, и отсутствие опыта у наших сотрудников, и низкая эффективность работы…
Вот о чём я хотел бы рассказать в этой книге. Не смотря на всё то, то я перечислил, милиция — работает. Худо-бедно, но — служит народу и государству, своей стране. И нормальные люди в ней есть, не смотря ни на что. И их там не так уж и мало. И кроме милиции никто вас, уважаемые граждане, не защитит, — по крайней мере, бесплатно. Просто понять нужно, что там так же тяжело, как и вам. И не обзывать нас надо, а попытаться понять и помочь совместными усилиями. И тогда не будете вы ходить по тёмным улицам, испуганно оглядываясь и дрожа за свои жизни и квартиры, за здоровье и имущество своих близких, а будете спокойны, зная, что вас охраняют, и что вас будут охранять всегда»
Январь 1999-го года.
МЕНТЫ В ЗАКОНЕ
Из записок районного опера
Предисловие
Милиция — это власть над людьми. А власть меняет и деформирует души тех, кто ею обладает… Обычно так: чем больше у человека власти, тем меньше в нём — человека.
Нашу милицию народ не любит. Мы, менты, ощущаем это кожей, и в принципе — понимаем, за что недолюбливают нас сограждане…
Они не любят нас всех, скопом, за одну лишь нашу принадлежность к милицейской профессии. Но при этом мы между собою чётко различаем, кто из нас — более, а кто — менее заслуживает этой народной нелюбви своими словами, поступками и всем образом жизни…
Мы видим и знаем, кто из нас всегда старался и старается оставаться людьми в самых бесчеловечных, порою, условиях. Не буду утверждать, что им это всегда хорошо удаётся. А иногда — не удаётся и вовсе… Но они — с т а р а л и с ь!..Тогда как многие другие — и не старались вовсе.
«Я — не м у с о р, я — честный мент!» — любимая присказка многих моих товарищей, самоотверженных трудяг — розыскников. То есть в нашем понимании понятие «м у с о р» — много хуже, вреднее, несправедливее понятия «мент»… Кроме того «зла по необходимости», которое вынуждено творим все мы и каждый из нас, ментов, м у с о р привносит в свою работу и личную озлобленность, и корыстолюбие, и много-много других своих маленьких и больших недостатков, слабостей и пороков…
М у с о р — это милицейское отребье, глухо презираемое даже своими.
Плохие люди ведь есть везде, даже — в раю. И работают они повсюду, даже — и в филармонии… Почему же органы внутренних дел должны быть каким-то исключением?..
…Но ещё более достойна презрения и людской ненависти та разновидность милицейских сотрудников, которых лично я бы назвал «ментами в законе».
Это — те из нас, кто с годами не только нахватал себе достаточно звёзд на погоны, но и заручился «мохнатой лапой» наверху, став одним из членов привилегированной стаи, и теперь пользуется вполне осязаемой и действенной поддержкой на ещё более высоком уровне…
На этом основании он считает себя вправе вытворять что угодно, и идти безнаказанно на практически любое злодеяние, — ничего не страшась, и не оглядываясь на закон, моральные табу и мнение окружающих…
В принципе, в законченном и до конца сформировавшемся виде таковых — единицы. Это — высший ментовский комсостав, на уровне генералов и занимающих наиболее влиятельные должности полковников.
Но бациллы «мента в законе» дремлют, потихонечку разрастаясь, в очень многих из нас, и мало кто смог уберечься от их развращающего воздействия…
Кусочек власти, которой ты обладаешь, эта небольшая, врученная и тебе частичка общего права твоего государства творить над людьми замаскированный, но от этого не менее безграничный произвол — как яд, как наркотик, как самое сладкое и вкусное из всех лакомств!..
…Пройдёмся по всем уровням этого явления, начиная с «низа», и кончая самыми высокими его «эшелонами»…
Часть первая
На «земле»
Глава 1. Я — ОПЕР!.
1. Молекула власти
Начнём с меня. Старший лейтенант милиции, рядовой оперуполномоченный — «территориал» районного угрозыска. Ментовская «шестёрка», если называть вещи своими именами. Хотя нет, скорей уж — «семёрка»… Всё-таки не первый год оперюсь!..
За каждую провинность начальство увлечённо дрючат меня во все отверстия, и используют, в числе прочих оперов, как затычку во все дырки. Ноль без палочки я для своих командиров, если честно!..
Но это — только для них…
Для граждан же я — представитель государства, одна из полноправных молекул его бездушной и всесокрушающей власти… Перед мною заискивают… Ко мне бегут за помощью пострадавшие от злоумышленников… Моей «крыши» жаждут и добиваются многие, начиная с торгующих на рынке мелких коммерсантов, и кончая желающей завербоваться в ментовские сексоты, и тем самым получить временную амнистию собственным грешкам уголовной шушурой…
И от того, помогу ли я этому конкретному человеку, или не помогу — зачастую целиком и полностью зависит его судьба в обозримом будущем…
Тем же т е р п и л а м, допустим, я могу помогать, бросив прочие свои дела, а потому — быстро и эффективно… Но могу — и не делать ни хрена, для гарантии обложившись со всех сторон оправдывающими мою пассивность бумажками… А у человека ведь, возможно, украли все сбережения, оставив практически без копейки, в совершенном отчаянии… Ну куда ему теперь деться?!. Хоть в петлю лезь!.. Я же могу решить его проблему… Равно как могу — и не решать!..
Вот только не говорите, что помогать я обязан каждому!.. Мало ли кто чего и кому обязан… Всем и каждому — не получается, нет на то ни времени, ни сил, да и — желания… Если понравится лицо данного человека (или, как вариант, если стимулирует материально) — могу посуетиться для него в ущерб остальным, а не понравится, или не отсыпал мне вовремя лавэ — извини, брат!.. На всех страждущих мои возможности — не растянешь.
Так это ж я о честных людях говорю, о полноправных гражданах Отечества… Формально — хозяевах этой страны, в которой весь госаппарат только и существует для того, чтобы служить их интересам.
Что ж тогда о криминальной мелюзге говорить, о всяких там хулиганах, алкашах, наркушниках, воришках, проститутках, гопниках, наконец?.. Для них-то я и вовсе — Царь и Бог!.. Что хочу — то с ними и сделаю!.. (В разумных пределах, разумеется…) Они это знают, и — трепещут, и боятся меня, безжалостного и справедливого…
И недаром стерегу я каждый их шаг, обложив со всех сторон своими юркими агентиками, и взяв их «под колпак» всевозможными способами и методами пристального оперативного наблюдения… Они знают, что рано или поздно я «закрою» их всех, но для каждого — отмерен свой срок… И для каждого — колоссальная разница в том, брошу ли я его за решётку сегодня, или — отложу на завтра, а то и вовсе — на несколько месяцев…или лет…