Поговори со мной (СИ)
– Могу по попке шлёпнуть, придать ускорения. – Улыбнулся он, догадываясь, что меня тормозит и, о чудо, святую невинность как ветром сдуло.
Я буквально бежала, мне было и стыдно, и неприятно. Ну, не говорить же ему, что я никогда не целовалась, в девятнадцать-то лет? Сама не понимаю, чего опасалась, казалось бы, чего уже, а я не могла через себя переступить. Где-то читала, что жертва насилия, как бы она не уговаривала себя и других, что всё пережила, без помощи специалиста не может вернуться к нормальной жизни. Я начинаю склоняться к этой версии, как к правде. Со мной что-то не так.
А дома уже ждала мать. Я, быстро прошмыгнув в свою комнату, переоделась, чтобы от меня мужчиной не пахло, волосы в хвост собрала, майку закрытую натянула, только бы лишний раз её не раздражать и тогда вышла.
– Где была? – Вместо приветствия грубый вопрос. Ничего удивительного, я уже привыкла.
– Андрюшу в сад отводила. Потом со Светой прогулялась.
Я тоже за стол присела, взяла небольшую вафельку, откусила кусочек, не знала, чем ещё себя занять, только бы в глаза маме не смотреть. Она ложь чувствовала за километр, оттого и усмехнулась тут же.
– Твоя Света раньше двенадцати не встаёт никогда, так что не утруждайся. Посуду помоешь. Я сегодня опять в ночь.
Когда мама вышла, я смогла вздохнуть с облегчением, не люблю, когда она в таком настроении, а в таком настроении она практически постоянно. Не знаю, что с ней происходит, но маму словно подменили, особенно когда я в кафе устроилась (по Светиной наводке, к слову вспомнить), так и пытается меня уличить в чём-нибудь, у соседей выспрашивает, с кем я возвращаюсь с работы.
На следующий день Марат не появился, но букет прислал, только я его как всегда не смогла домой взять, очень хотелось такой красотой с мамой поделиться, только она не оценит. Зато Света просекла что к чему, всю смену смотрела на меня со стороны, но так ничего и не сказала. А потом он появился, опять ночью, на этот раз не стал подкрадываться, а сразу предупредил, что на машине: не успела из кафе выйти, как фарами моргнул. Не скажу, что побежала к нему, да я и не сразу поняла, что это он, собиралась мимо пройти и только когда сквозь стекло разглядела сигаретный огонёк, засомневалась и остановилась. В ту же секунду дверь с пассажирской стороны приоткрылась, как приглашение, которое я приняла.
– Привет. – Я улыбалась, действительно была рада его видеть, наверно и за поцелуем бы потянулась, только вот смелости не хватило, а он, видимо, помня предыдущий опыт, не стал наступать.
– Привет. Как дела?
– Отлично. Клиенты сегодня все как на подбор, никаких проблем не было. Такое не каждый день встречается.
– Молодец. Ты домой?
– Д-да... если можно...
– Мама? – Спросил участливо, выворачивая с парковки.
– Да.
Хорошо, что не пришлось лишний раз оправдываться, я вообще не хочу оправдываться, если ни в чём не виновата. Да и делиться своими проблемами и переживаниями тоже, что-то подсказывает, что он не для утирания соплей ищет встречи со мной. Я за два дня с этой мыслью свыклась, даже морально подготовилась, да и что там скрывать, поняла, что значит выражение «хотеть мужчину». Его я действительно хотела, и уже не скрывала этого, только Марат не торопился. Подвёз меня к дому, снова к соседнему.
– Час ноль три, у нас есть минут тридцать, как я понимаю? – Он взглянул с вызовом, а меня от этого взгляда передёрнуло, как тогда, когда он официантку устрашал.
– Да, наверно так.
На самом деле у меня не было ни секунды. Дело ведь не в маме, а в том, что Андрей проснётся в любую минуту и расплачется, если увидит, что никого нет, но и уходить от Марата не хотелось. Ёрзала на сидении, пытаясь устроиться удобнее.
– Опять опаздываешь? – Усмехнулся он и отстегнул мой ремень безопасности, повернулся полу боком, положив один локоть на руль, другой рукой дотронулся до моего лица, проведя линию от виска до подбородка.
Думаю, не стоит говорить, что дрожь последовала тем же маршрутом?
– Я не могу остаться.
Едва ли не извиняясь, бормотала я, опустив взгляд.
– Скажешь, что клиентов было много. Вы ведь до последнего работаете? Плюс я тебя подвёз.
– Всё равно.
– Ладно, иди. Завтра с утра свободна?
– Нет, у нас девочка одна заболела, я вместо неё выйду.
Он так смотрел, словно ни одному слову не верит, но ничего подобного не сказал. Недовольно повернулся в кресле, пальцами по рулю побарабанил, дверь со своей стороны открыл и резко вышел, поднявшись одним рывком. Сегодня был как-то особенно напряжён, даже не пытался этого завуалировать, скрыть, не прятался за шутками как прежде, а меня всё больше к нему тянуло. К такому ощетинившемуся, опасному, дерзкому. Не даром говорят, что девочки любят плохих парней, я явно соответствую стереотипам.
Марат дверь с моей стороны открыл, помог выбраться, как и всегда, но не отпустил, а наоборот, к себе прижал сильнее, и тогда я почувствовала его напряжение достаточно явно, и давление на низ живота было приличным. Что, что, а член – это вам не поцелуи, с этим органом я успела познакомиться. Он понял, что я почувствовала, этого и добивался, в глаза посмотрел опасно прищурившись, скажи, мол, что ничего не понимаешь и я над этим с удовольствием посмеюсь. Но я промолчала и Марат воспринял это как призыв к действию. Лёгко качнулся, толкаясь в меня бёдрами, глаза прикрыл с тихим стоном, вжал меня в своё тело ещё сильнее. Склонил голову, так, чтобы губы были на одном уровне с моими. Удивительно, но я только сейчас поняла, насколько он выше меня. Раньше смотрела и было как-то всё равно, а сейчас даже это возбуждало. Я и сама девочка не маленькая, метр семьдесят восемь без каблука, а он на полголовы выше, вот и считай. Я глаза закрыла, но ничего не произошло, только его горячим дыханием обдало. Кажется, до сих пор чувствую тот запах, тот первый опыт. Смесь горького табака и сладковатой мяты. И ничего больше не нужно, чтобы возбудиться. Сразу внизу покалывает, разливает жар по животу, в груди щемящее удовольствие, а потом полный облом, потому что всё не так.
А с ним было как-то по-особенному. Может, оттого, что впервые, может, он знал какой-то секрет, но для меня этот поцелуй неповторимый. Когда я глаза открыла, то увидела его напротив и влюбилась навсегда. Страсть, безумие, перемежающиеся с нежностью и нежеланием навредить. Примерно такой коктейль в его взгляде. Приоткрытые губы, словно зазывающие попробовать их, и я рискнула. Сама его поцеловала, и почувствовала улыбку в ответ. Конечно, поцелуем это можно назвать чисто символически, я, скорее, ткнулась своими губами в его, но Марат и этому первому, нерешительному шагу был рад. Аккуратно, чтобы не спугнуть своим напором, легко коснулся языком моих губ. Влажную полосу тут же обдул лёгкий ветерок, по телу разошлась волна дрожи, весьма ощутимой, потому как Марат тоже почувствовал и продолжил уже решительнее. Легко двигая бёдрами, пытался приучить меня к такому незамысловатому движению, прикусил нижнюю губу, добиваясь низкого стона, а я не могла себя контролировать и с удовольствием поддавалась соблазнению. Не торопилась, следовала за ним, повторяя движения. А потом его язык коснулся моего и новая волна ощущений заставила прогнуться в пояснице, я уже сама льнула к нему, обнимала за шею, тёрлась и возбуждённый орган как кошка. И не было стыда, было только странное желание избавиться от напряжения, которое только нарастало.
Я не знаю сколько мы так стояли, но губы саднило и дыхания не хватало, ноги подкашивались от удовольствия и я буквально висела на нём, держалась за то единственное, что держит меня в этом мире. Я первая поняла, что пора прекращать, но не могла оторваться.
– Мне, кажется, кому-то пора найти точку опоры, дорогая. Тебя всегда так расслабляет при поцелуе? – Улыбался он в мои губы, уже не целуя, а лишь легко касаясь их, заставляя ловить, дразнил.
– Я не знаю. – Шептала, сама не понимая, что говорю.