Не отпускай (СИ)

    Ага, я так понимаю, правильный ответ "согласен"! Но говорю совсем не это:
   - А преступников когда ловить? 
   - Настоящий офицер должен уметь правильно распределять свое время - и рабочее, и свободное. Выходные, в конце концов, никто не отменял... пока, не отменял.
   - А что, есть предложение это сделать? 
   - Мы рассматриваем такой вопрос.... Пошутил! Виталик, капитан повелся!
   Виталик, получив отмашку хозяина, громко рассмеялся.  Да, обмельчал генерал наш русский! Мало того, что ростиком не вышел - от горшка два вершка, мало того, что пузик вырос, надёжно прикрывающий генеральского "коня" от глаз хозяина, так он еще и шутит с подчиненными! Где сила, где мощь, где грозно сдвинутые брови, чтобы от вида одного поджилки дрожали? Не тот генерал пошел, не тот!
   Генерал продолжал вещать о чем-то далёком, а я даже немного обрадовался, что подъехал к музею - отстанет со своей болтовней. Ну, почему именно меня с ним отправили? Иван Матвеевич объяснил так: замы будут заняты на учениях, низших чинов послать нельзя априори, а вот старший следователь Пылёв - как раз то, что надо. Ведь генерал любит разговорчивых и со здоровым чувством юмора.
    На входе в здание музея нас встречала кудрявая женщина в очках, чем-то отдаленно похожая на ту, что мне вчера продавала билеты. Генерал улыбался, идя туда, куда показывала ему дама. Она поясняла, что экскурсовод уже спешит к ним и... что-то там ещё.  А я решил воспользоваться тем, что на меня никто не обращает внимание, и быстренько покурить возле входа.
      Минут через пять зашел в музей. Где-то впереди, в неразберихе комнат и залов слышался звонкий женский голосок, который, отражаясь от высоких стен отголосками долетал даже до меня. По мере моего петляния, я то разбирал слова, то слышал отдаленные, приглушенные звуки.  
    - ... Башня была квадратная, с мостом и отводной стрельницей (разобраны в 1820-х годах), со звонницей с набатным колоколом. Во втором ярусе над проездом башни располагалась церковь. Это была одна из пяти воротных башен, дорога от неё вела в Углич... 
       Генерал что-то спрашивает, смеется. Вместе с ним смеется женщина-экскурсовод:   - На самом деле это - не просто монета. Это - бородовой знак. Во времена Петра I при проезде через ворота Знаменской башни мужчины получали такой металлический жетон. Он служил квитанцией об оплате особой пошлины на ношение бороды, которая была введена Петром I в 1689 году. Каждый уплативший пошлину получал бородовый знак, или бородовую копейку, как его называли наши предки. Кстати, брали налог еще и за ношение старинной одежды.
   - Накладно было не бриться?
    - Еще как! Для крестьян особенно!  Но и бриться многие не желали, несмотря на высокую стоимость. Ведь ещё в святых текстах староверов было написано: «не возведи ножа на браду свою», что означало строгий запрет на бритьё бороды взрослому мужчине. Простой люд, и бояре восприняли этот закон с величайшим возмущением. Как же, где ж это водится, чтоб мужик бороду брил и ходил, как женщина?! В народе назревал бунт, да и знать была недовольна варварским с их точки зрения нововведением. Тогда Пётр I изловчился и придумал умный, а главное, полезный для казны шаг: носить усы и бороду в своё удовольствие разрешалось любому русскому человеку, но за это следовало… платить специальный налог, да ещё и немаленький: до пятидесяти рублей в год. Растительность без уплаты в царскую казну разрешалась в виде высочайшего исключения лишь лицам духовным. Все бородатые мужчины должны были ежедневно носить при себе этот «документ». В случае отсутствия бородового знака «неучтённые» бородачи тут же с позором обривались наголо. В силу всего этого в народе бородовой знак получил название «окаянная грамота». Следует отметить, что уловка Петра возымела свой эффект: уже к концу двадцатых годов восемнадцатого века как при дворе, так и в городах и сёлах практически не осталось бородатых мужчина, ибо борода бородой, а деньги дороже. Именно тогда регулярное бритьё прочно вошло в ежедневный список дел мужского населения России...
 
    Я неожиданно для себя заслушался, поглаживая свежевыбритый подбородок. А что, интересно! Обратил внимание, что стою возле витрины с какими-то глиняными черепками, а до генерала так и не дошел. Так, они где-то рядом! Кто придумал такие странные здания, где вроде по кругу ходишь, а выхода найти не можешь - лабиринт, блин, какой-то!  Да еще и тетки-церберы все время отвлекают - смотрят так, что мне кажется, я провинился перед ними в чем-то! Чего они вообще сидят тут? Впереди в проеме видны были красные лампасы - фух, наконец-то! А женский, показавшийся немного знакомым, голосок, продолжал вещать:
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍   - Практически каждый коллекционер, собирающий русские деньги и жетоны, мечтает иметь в коллекции «петров знак», а те, кто имеют его, считаются подлинными счастливчиками, ибо найти такой знак непросто, а стоит он весьма недёшево. Сегодня стоимость такого бородового знака, даже если он сделан из обычной потемневшей меди, начинается от двух-двух с половиной тысяч долларов и постоянно поднимается вверх. А уж «Петрова грамота» из серебра или золота и вовсе стоит целое состояние...
    Именно при этих словах, я догнал своих "подопечных". И первым делом взглянул на экскурсоводшу (экскурсовода? экскурсоводку? как ее назвать-то?). И офигел! Вот кто у нас тут такой умный! Маринка-изверг! Вчера весь день мучился с прокушенным языком - ни есть, ни пить не мог! А чего только стоила моя шепелявая речь, особенно на допросах!
     Она что-то там рассказывала дальше, лишь на секунду взглянув на меня, и тут же отведя глаза, делая вид, что мы абсолютно незнакомы. А я с интересом разглядывал ее - экскурсия становилась все занимательнее!
     Она была одета в легкий светлый брючный костюм с какой-то брошкой на груди. Костюмчик сидел, как влитой, облегая грудь и, особенно, пышные бедра - хм! Память услужливо подкинула пару тактильных воспоминаний об упругости обтянутых мест. В голове начал крутиться незамысловатый мотивчик: "Водил меня Серега, на выставку Ван Гога..." Наверное, я долго разглядывал ее тело. Потому что когда поднял глаза и уставился на ее лицо, а точнее на аккуратные очочки в золотистой оправе, над линзой виднелась вопросительно поднятая черная бровь. Теперь я уже специально опустил глаза вниз и уставился точно на черную брошку с изображением какой-то тетки, расположенную на левой груди Маринки. Но ее было не так-то просто смутить. Она ласково улыбалась, глядя теперь уже исключительно на генерала, и продолжала тараторить что-то, что, видимо, очень нравилось моему высокому начальству, потому что он, распустив свои губы-вареники, то и дело облизывал их. Поросячьи глазки из-под кудрявого чуба бросали на Маринку восхищенные взгляды. 
     Из своих размышлений я вынырнул в тот момент, когда она направила черную указку в сторону следующего зала и сказала:
   - Теперь давайте пройдем в зал истории Советского времени.
    И пошла первой, покачивая попкой. Генерал чуть отстал, и когда я поравнялся с ним, неожиданно для меня тихонько спросил:
   - Как тебе, капитан, наш экскурсовод? Видишь, в чем главная прелесть подобных заведений?
  - Ну, баба, как баба! Ничего особенного!
  Генерал остановился, как вкопанный. Посмотрел на меня, как на идиота. 
   - Не ожидал, капитан! Я видел в вас истинного ценителя... женской красоты! Красавица, умница, речь какая грамотная...
   Мы прошли в следующий зал, и Маринка стала рассказывать дальше, а я, прислонившись плечом к какому-то гипсовому мужику, продолжал со стороны наблюдать за ней и пускающим слюни генералом. Смотрел, и сразу не расслышал злобное шипение откуда-то снизу:
   - Что вы делаете? - бабка в вязаной фиолетовой кофте готова была укусить меня, судя по разъяренному виду.
   - А что я делаю?