Эсми Солнечный Ветер

Радовало в этой ситуации только одно — ни гости, ни репортеры о нашем пьянстве не знали. На банкете мы вели себя очень пристойно, веселье началось, когда распрощались со всеми и поднялись в номер.
Вот тут новоявленный муж сбросил смокинг и целеустремленно направился к мини-бару. Вернулся с двумя стаканами виски, один из которых вручил мне. Мы молча чокнулись и выпили. Потом я сняла туфли, и мы выпили снова, уже по моей инициативе. И опять… и еще раз. И еще.
Собственно, мы весь мини-бар выпотрошили. Причем пили, сидя на полу, в полной тишине. К моменту, когда поняли, что алкоголь уже не лезет, в мини-баре оставалась только бутылка минералки и пачка спасительных таблеток. Дай бог здоровья тому, кто эти таблетки туда положил!
Похмелье отступало быстро, но неохотно. Спальню заливал яркий солнечный свет, намекая, что время не раннее. В воздухе витал легкий аромат роз, моих духов, мужского парфюма и перегара.
— Кто первым идет в душ? — спросил Тамир.
Я подумала и поняла, что он.
Тамир не возражал. Он снова перекатился, сел, поднялся… потом подошел к встроенному шкафу, стащил с полки нечто светлое и покинул спальню. Я же заставила себя приподняться и оглядеться в поисках серебристого смокинга.
К счастью, он оказался здесь — висел на спинке стула. Кое-как, мысленно проклиная вчерашние возлияния, я сползла с кровати и отправилась добывать коммуникатор…
Лейла ответила мгновенно.
— Ну, поздравляю! — выпалила она. — Совет вам да любовь!
— Злишься? — морщась, спросила я.
— Нет, что ты! Как можно? И вообще, узнать о свадьбе лучшей подруги из новостей, это такая прелесть! Это так ново, так необыкновенно!
Стыдно не было. Я бы просто не выдержала появления Лейлы в банкетном зале. Но не отреагировать на возмущение, конечно, не могла.
— Прости, прости, прости…
Подруга не ответила, но я точно знала — оттает. Не сегодня и даже не завтра, но все-таки.
— Ты чего звонишь? — выдержав паузу, буркнула Лейла. — Что-то нужно?
— Все нужно, — честно призналась я. — Одежда, туфли, белье, косметичка…
На том конце невидимого провода вновь воцарилась тишина. Следующая реплика была сказана иным, почти спокойным тоном:
— Хм… то есть эта свадьба в твои планы не входила?
Я невольно вздохнула и, так как врать не хотелось, сказала правду:
— Эта — нет.
Лейла замолчала на миг, а потом в трубке коммуникатора раздалось очень недвусмысленное шипение. Да, сопоставить информацию труда не составляло, особенно для той, которая знала меня от и до.
— Лейла, умоляю… — протянула я жалобно. — Давай поговорим об этом позже.
— Хорошо, — не стала вредничать подруга. И сказала то, что, собственно, и хотелось услышать: — Буду через час.
— Мы в…
— Где вы, весь Планетарный Альянс знает! — перебила Лейла. — Просто предупреди охрану, чтобы пропустили.
— Угу.
Подруга отключилась раньше, чем я успела поблагодарить — верный признак того, что обиделась ну очень сильно. Что ж, буду замаливать этот грех премиями и дополнительными контрактами. Как мой продюсер, Лейла подобный шаг оценит.
С этой мыслью я вернула коммуникатор на место и поплелась к переговорной панели, чтобы, прикрыв пальцем объектив камеры, связаться с администратором. А выслушав поздравления со свадьбой и уверения в том, что моего агента обязательно пропустят, вызвала меню местного ресторана и заказала завтрак. Увы, вчера я была не в состоянии подмечать, какие блюда предпочитает мой супруг, поэтому руководствовалась собственным вкусом.
Тамир появился через четверть часа — ровно в тот момент, когда я стягивала чулки. На нем не было ничего, кроме мягких домашних штанов, так что теперь я могла оценить свое «приобретение» в полной мере.
Очень красиво. Действительно! Широкие плечи, развитая мускулатура, гладкая, едва тронутая загаром кожа. И двигался он очень изящно, что для мужчин такой комплекции — редкость.
— Ну ты как? — спросил муж. Какое все-таки непривычное слово.
— Лучше.
Я отбросила чулок, встала и повернулась спиной.
— Помоги, пожалуйста.
Помог, и еще раз доказал — в него грех не влюбиться. Просто дизайнер перемудрила с застежками, и чтобы вытащить меня из платья, требовалось расстегнуть добрую тысячу крючков, да еще с хитроумной шнуровкой справиться. И Тамир в процессе расстегивания всего этого дела не ворчал, не пыхтел и даже не вздыхал.
— Все, — спустя добрый десяток минут сообщил он.
Правда, о том, что «все», я и без подсказок знала — под тяжестью юбок платье попробовало соскользнуть на пол, и я едва успела его придержать. Не то чтоб стеснялась, но оказаться перед Тамиром в одних трусах была не готова.
— Ко мне подруга заедет, — поворачиваясь, сообщила я.
Тамир кивнул, а в следующий миг раздался переливчатый звон и экран переговорной панели ожил.
— Это она?
— Нет. Это, вероятнее всего, завтрак.
Тамир удивленно приподнял бровь, будто совсем не ожидал подобной заботы. Я же пожала плечами и отправилась в душ. И уже там, стоя под горячими упругими струями, в полной мере поняла, что натворила.
Боже… я вышла замуж! За совершенно незнакомого человека! И я взяла его фамилию! И… Ох, это будет весело. Это точно будет весело, но я справлюсь. Хотя проблем такого масштаба я себе еще не создавала.
Когда я вошла в гостиную, Тамир уже сидел за столом и планомерно уничтожал завтрак. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять — он не перепутал, выбрал именно те блюда, которые заказала для него. А мой земляничный чай, творог, булочки и плавленый сыр остались нетронуты. Что ж, еще одно доказательство того, что точки соприкосновения у нас есть. Уже неплохо.
А еще… Тамир галавизор смотрел. И выражение его лица подтверждало вчерашнюю догадку: он действительно не знал, на ком женится.
— И вновь возвращаемся к новости дня, — бодро возвестила диктор. — Событие, которое стало шоком для друзей и поклонников: Эсми Солнечный Ветер вышла замуж. Подробности самой неожиданной свадьбы в репортаже нашего специального корреспондента.
Репортаж начинался врезкой из моего последнего клипа…
Тьма. Вспышка света. Я собственной персоной, в очень нескромном костюме и гриме, который мы прозвали «серебряная леди». Первые аккорды, и я делаю шаг навстречу камере. Музыка нарастает, становится громче и жестче, а я иду по невидимому подиуму, прямо к зрителю. Останавливаюсь, прогибаюсь — движение в высшей степени вызывающее, — а когда поднимаюсь, оказываюсь в объятиях полуголого блондина, чье лицо скрыто полумаской. А дальше…
— Целуй! — вопит толпа.
И Тамир целует.
Мы смотримся очень неплохо. Просто отлично.
Там, на экране, Тамир целует, а здесь и сейчас он проводит рукой, чтобы переключить канал и снова увидеть нашу свадьбу.
— Итак, вчера мы потеряли Эсми, — вещает мужской голос за кадром. — Наша солнечная девочка отдала свое сердце Тами…
Новоявленный муж снова переключил канал.
И опять.
И в четвертый раз.
Я было решила, что он недоволен этой поистине гигантской шумихой, и даже хотела пояснить: сама в шоке. Даже не подозревала, что кадры нашей свадьбы будут показывать по центральным каналам, думала — дальше музыкальных новость не пойдет. Но, оказалось, дело не в недовольстве, просто Тамир хотел увидеть меня на сцене. Увидел…
В этот раз не клип, фрагмент одного из последних концертов. Зато песня та же, и номер мало чем отличается: тьма, вспышка, я в очень нецеломудренном костюме… и дюжина полуголых танцоров. Они вьются вокруг, кто-то пытается обнять, кого-то обнимаю сама, падаю, давая возможность себя поймать… и петь, разумеется, не забываю. Обещаю Ему — ну тому самому, единственному, из песни, — что узнаю, какую бы маску ни надел, и найду, как бы ни прятался.
— Интересно… — протянул Тамир. Оторвался от полупрозрачного экрана, чтобы окинуть меня пристальным взглядом. Уголки его губ дрожали.
Я же невозмутимо поправила банный халат, расчесала пятерней влажные после душа волосы и подошла к столу.