Бывшие. Ты выбрал не нас, босс

Он не может меня променять на Штаты. Это же другой конец света! Мой любимый так возбуждён и рад, что даже не замечает, насколько я подавлена. Я его понимаю. Предложи мне кто такую возможность, я бы согласилась тоже без раздумий. Но не сейчас…
Разговоры о стажировке в Лос-Анджелесе долго ходили по коридорам, но потом все затихло, я даже забыла об этом.
– Ника, – Андрей садится передо мной на корточки. – Мы же никуда не денемся. Ну прости, малыш, что я сразу не сказал, не думал, что именно мне так повезет.
– Я за тебя рада.
Но радости в моем голосе нет. Я должна сказать, что у нас будет ребенок, но почему-то уверена, что Андрею сейчас эта новость не нужна.
– Ника?
– Что, Андрей? Хочешь позвать меня с собой? – резко спрашиваю. – Или отказаться от стажировки?
– С ума сошла? – он поднимается и, отойдя, наливает себе воду, только потом продолжает: – Ты же сама понимаешь, что такой шанс выпадает раз в жизни.
– А если бы мы успели пожениться, если бы у нас были дети? – начинаю аккуратно подводить к теме. – Ты бы тоже уехал?
– Да зачем говорить о том, что могло бы быть, если этого нет? – Андрей со стуком ставит стакан на столешницу, напрягается. – Мы же обо всем договорились. У нас ещё вся жизнь впереди. Сразу делаем карьеру, потом уже пеленки-распашонки и прочие прелести. Какие дети в нашем возрасте? – даже с пренебрежением получается.
– Действительно, – соглашаюсь я, но Андрей не слышит в моем голосе горечь. – Значит, ты уезжаешь в Штаты, а я тебя здесь жду, пока ты строишь карьеру?
У меня в голове не укладывается подобный расклад. И сколько это все будет длиться? А долго ли вообще продлится?
– Откуда этот тон? – Андрей поворачивается ко мне. – Ты же понимаешь, будь у меня такая возможность, ты бы поехала со мной…
– Ох и это «бы», – качаю я головой. – Увы, история не знает сослагательного наклонения. Я не думала, что мне придется ставить тебя перед выбором…
– Ника, хватит! – повышает голос. – Хочешь сказать: или ты, или Лос-Анджелес?
Уже не только я, уже есть мы. Только язык не поворачивается сказать. Наш разговор перерастает в скандал. И Андрей, как мне кажется, готов поставить точку в наших отношениях.
– Это не я сказала, а ты сам. Так что бы ты выбрал, Андрей?
Я уже заранее знаю ответ. Я снова говорю об этом «если бы», мы вроде гипотетически рассуждаем, но именно эти рассуждения сейчас меняют нашу жизнь.
– Ник, ну серьезно, хватит, – морщится, и я даже улыбаюсь, мне нравится, когда он так делает. – Ты прекрасно понимаешь, что я бы выбрал стажировку в Лос-Анджелесе. Сама бы поступила так же.
Сейчас я не узнаю Андрея. Между нами будто пропасть пролегла. В принципе, она и пролегла, размером с Атлантический океан. И я чувствую, он подводит разговор к тому, что нам нужно расстаться. Хотя сразу намекал, что я должна ждать, но понял: такой расклад меня не устраивает.
– За меня решать не надо! А если бы я сейчас сказала, что беременна? – спрашиваю, но Андрей только снова морщится. – Ты бы все равно уехал, – понимаю я.
– Послушай, Ника, опять ты говоришь не о том. Если бы, – выделяет эти треклятые слова. – Медицина шагнула далеко, на маленьком сроке можно все решить без последствий. Но сейчас нам надо решить, как мы будем дальше поступать.
У меня все холодеет внутри. Он же говорит об аборте? Едва сдерживаю порыв, чтобы не прижать руку к животу в защитном жесте. Этого мне достаточно. Нет больше никаких «нас». Есть Андрей и Лос-Анджелес.
– А что мы можем сделать? – усмехаюсь я. – Общаться по Скайпу?
Он для меня сказал главное. Он расставил приоритеты. И меня среди них нет. Точнее, я где-то в конце списка. Уже мы…
– Это вариант, один из вариантов, – Андрей говорит вполне серьезно. – Но если тебя это не устраивает…
– Меня это не устраивает.
– Значит, все получается правильно. Наши отношения уже не прошли проверку расстоянием, – Андрей делает для себя какие-то выводы. – Ника, неужели ты хочешь вот так жить? – обводит рукой нашу съемную квартиру. – Горбатиться за копейки, жить от зарплаты до зарплаты, потом ипотека, памперсы и дача? Мы можем больше.
 
Да, именно о таком мы и мечтали. Амбиции, новые горизонты. Но когда я увидела две полоски на тесте, все изменилось. А Андрей заговорил об аборте. Да, мы не планировали детей, мы говорили о работе, о переезде. Но ведь все можно совместить.
– Дети этому не помеха, – тихо отзываюсь.
– Да какие к черту дети? Не хочу я детей, понимаешь? Не хочу быть привязанным к дому. Надо развиваться, а не деградировать, – Андрей переходит почти на крик. – Не ожидал от тебя, Ника.
Затем хлопок двери, мои слезы, боль до черных пятен перед глазами… Кое-как я вызываю скорую, и милая девушка-диспетчер держит меня в сознании, пока в квартире не появляются люди.
Прихожу в себя я в больнице, и сразу же слезы наворачиваются на глаза… от осознания того, что между нами все закончилось.
 
Глава 3
 
Я за те секунды, пока они с генеральным идут к местам во главе стола, переживаю заново все то, что и шесть лет назад. Все, что произошло тогда, обрушивается на меня и погребает под собой.
Зачем ты вернулся?
Почему именно сюда?
Неужели я мало пережила? Неужели какой-то урок не усвоила?
Андрей становится рядом со мной, слишком близко, хотя мы настолько далеки уже друг от друга. Он не садится, как и Никитин, только левой рукой упирается в стол. И я смотрю на эту руку, понимая, что не забыла ни одну выпирающую венку, помню эти узоры, даже шрам на мизинце ещё заметен.
– Уважаемые коллеги! – обращается к нам генеральный, и я вздрагиваю, чувствуя жжение в макушке.
Смотрит… Зачем ты смотришь, Андрей? Промелькнула на секунду мысль: может, не узнает? Тогда ему надо было заработать амнезию. Глупо рассчитывать на такой подарок судьбы.
Уже узнал, я в этом уверена.
– Позвольте представить вам нашего нового креативного директора, – продолжает Никитин, – Соколовского Андрея Витальевича.
Я снова прикрываю на секунду глаза. Много лет назад я запретила себе произносить его имя, поэтому сейчас оно бьёт по барабанным перепонкам, поднимает волну протеста внутри.
Мне надо совладать со своими эмоциями. Все в прошлом, я теперь другая Ника, а не та наивная девчонка, которая верила, что ради нас он останется. Но мне есть за что и поблагодарить Андрея. Если бы он тогда так не поступил, то не сидела бы я сейчас здесь, не стала бы арт-директором этого агентства.
– Всем здравствуйте! – практически у меня над ухом произносит Андрей.
Так, имя пережила и голос переживу. Но всего одна фраза – и мне хочется выскочить отсюда, заткнуть уши или лучше вообще оглохнуть.
Следует нестройный хор голосов, отвечающих на приветствие, а я ловлю взгляд напротив. Волков одними глазами спрашивает, какого черта со мной происходит. Я лишь едва заметно показываю ему большой палец, чтобы дать понять, что все в порядке.
Хотя ни черта не в порядке!
Как, вот как мне работать бок о бок с человеком, который сломал меня и оставил подыхать под лавиной вопросов без ответов, где я захлебывалась слезами и собственными эмоциями, пока ничего из этого совсем не осталось. Наверное, лимит есть у всех, чтобы окончательно не сойти с ума.
– Думаю, со всеми вы ещё успеете познакомиться, – Никитин, кажется, решил, что его миссия выполнена, и собирается идти по своим делам. – Вот только представлю вам наших арт-директоров, они познакомят вас со всеми проектами, которые сейчас в разработке. Волков Константин Степанович, – Костик на этих словах салютует новому креативному. – Протасевич Павел Иванович, – Пашка делает движение рукой, словно приветствует. – И Алексеева Вероника Савельевна.
Мне надо поднять глаза. Хоть на секунду поднять и приветливо кивнуть. Вскидываю голову, но смотрю на Никитина, который тоже вопросительно на меня смотрит.
Выгляжу я сейчас наверняка не лучшим образом. А чувствую себя ещё хуже, но выдавливаю из себя вежливую улыбку. Надо приклеить ее на свое лицо, чтобы никто ничего не понял.