Стихотворения (1970–1980)

1977
  
ВОЛКИ
 
 
 
Волки бьются,
 
Как бьются люди,
 
Упиваются дракой всласть.
 
И сшибаются
 
Грудью с грудью,
 
И впиваются
 
Пастью в пасть.
 
 
 
Волки бьются
 
Глухою ночью,
 
В час предательств
 
И катастроф.
 
Только шерсти
 
Взлетают клочья,
 
Только брызжет
 
Густая кровь.
 
 
 
Волки бьются
 
За право власти,
 
Из-за самок
 
И просто так.
 
Как капканы,
 
Бряцают пасти,
 
Оглушителен
 
Темп атак.
 
 
 
Но когда
 
Тебя смерть приперла,
 
Ты на спину
 
Скорей ложись —
 
Подставляй, побежденный,
 
Горло,
 
Предлагай, побежденный,
 
Жизнь.
 
 
 
Полон враг
 
Человечьей злобы,
 
Страшен взгляд,
 
Устремленный вниз.
 
Но еще не бывало, чтобы
 
Побежденного
 
Волк загрыз!..
 
 
1977
  
БЕГА
 
 
 
Сходят с круга лошадки —
 
Эх, одна за другой!
 
А казалось бы, гладки,
 
Да и шеи дугой.
 
А казалось, казалось,
 
Будто их в оборот
 
Никакая усталость
 
Никогда не возьмет…
 
 
 
Гонг командует снова,
 
Значит, снова скакать,
 
Чтобы искры подковой
 
На скаку высекать.
 
И, на зрелища падкий,
 
Валом валит народ.
 
Сходят с круга лошадки —
 
Чей черед, чей черед?..
 
 
1977
  
«Прекраснее прекраснейших поэм…»
 
 
 
Прекраснее прекраснейших поэм,
 
Ужаснее ужаснейших кошмаров,
 
Ты, наша жизнь, кончаешься ничем —
 
Неужто впрямь мы суетились даром?..
 
 
 
Умела не поддаться я врагу
 
И за друзей сражалась, как умела,
 
Но что я сделать Пустоте могу? —
 
Одно лишь: до конца держаться смело.
 
 
1977
  
ЛИВЕНЬ
 
 
 
Бывает так, что ждешь стихи годами —
 
Их торопить поэту не дано…
 
Но хлынут вдруг, как ливень долгожданный,
 
Когда вокруг от засухи черно.
 
 
 
Стихи придут, как щедрый ливень лета,
 
Вновь оживут цветы и деревца.
 
Но снова засуха, вновь страх поэта,
 
Что никогда не будет ей конца…
 
 
1977
   
ТОГДА…
 
 
 
Это было сто лет назад,
 
Точнее — в послевоенное лето.
 
Только-только из старых солдат
 
Превращались мы в молодые поэты.
 
Все были дружбе верны фронтовой,
 
И потому богаты.
 
(Пусть нету крыши над головой,
 
Пусть нету еще зарплаты.)
 
— Где будешь спать?
 
— А зачем вокзал?
 
— Ну, значит, и я с тобою. —
 
Еще у друга полны глаза
 
Горячим туманом боя.
 
И все мы были войной пьяны,
 
Всем гадок был дух наживы,
 
Все были молоды,
 
Все равны,
 
И все потому счастливы…
 
 
1977
  
"Поэт забронзовел — смешно!.."
 
 
 
Поэт забронзовел —
 
Смешно!
 
Товарищ по окопам —
 
Странно!
 
Не каждому, видать, дано
 
Пройти сквозь испытанье саном.
 
 
 
Надменен глаз его прищур,
 
Во всем сановняя усталость…
 
То усмехаюсь,
 
То грущу —
 
Что с ним,
 
Отличным парнем,
 
Сталось?
 
 
 
Поэт забронзовел —
 
Тоска!—
 
По лестнице чинов шагая.
 
И все слабей его рука,
 
Теряет золото строка —
 
За бронзу
 
Плата дорогая…
 
 
1977
  
«СВЕРХЧЕЛОВЕКИ»
 
 
 
«Сверхчеловеки»! Их немало
 
Меж нами, серыми людьми.
 
И человечество устало
 
От суперменов, черт возьми!.. —
 
От тех, кому ничто другие…
 
И мне поднадоели «те»,
 
И мне знакома ностальгия
 
По уходящей Доброте.
 
И позабыть ли, как когда-то,
 
Без гордых поз и громких слов,
 
Вошли обычные солдаты
 
В легенды, в песни, в даль веков?
 
И суперменов клан надменный
 
Во всей красе раскрылся мне:
 
Когда иные супермены
 
Хвост поджимали на войне…
 
 
1977
  
ДЯДЯ ВАСЯ
 
 
 
Сначала он чинился для порядку —
 
Так издавна водилось на Руси,
 
Потом сдавался:
 
— Разве что с устатку,
 
Ну, ладно уж, хозяйка, поднеси!
 
 
 
Со смаком пил, брал не спеша закуску,
 
Хитро смотрел из-под нависших век —
 
Краснодеревщик дядя Вася, русский
 
Потомственный рабочий человек.
 
 
 
Я слушала его развесив уши.
 
Какая бы ни мучила тоска,
 
Всегда надежно врачевала душу
 
Расейская сердечность старика.
 
 
 
У человечества свои законы —
 
Уже берут нас роботы в тиски.
 
Но далеко машине электронной
 
До теплой человеческой руки!
 
 
 
И будет в царстве автоматов сладко —
 
Как некогда на дедовской Руси —
 
Вдруг услыхать:
 
— Вот разве что с устатку,
 
Ну, ладно уж, хозяйка, поднеси!