Стихотворения (1970–1980)
Часть 8 из 48 Информация о книге
1973
«Все зачеркнуть. И все начать сначала…»
Все зачеркнуть. И все начать сначала,Как будто это первая весна.Весна, когда на гребне нас качалаХмельная океанская волна.Когда все было праздником и новью —Улыбка, жест, прикосновенье, взгляд…Ах, океан, зовущийся Любовью,Не отступай, прихлынь, вернись назад!1973
«Воздух влажен и жарок…»
Воздух влажен и жарок,Смог за горло берет.Вдруг, как сон, как подарок —Конный взвод, конный взвод.Отрешенно и гордоОн идет на рыси —Лошадиная мордаРядом с мордой такси!Человек современныйЯ до мозга костей —Знаю времени цену,Славлю век скоростей.Так живу, будто кто-тоВечно гонит вперед:Нынче — борт самолета,Через день — вертолет.Что ж тревожит и манит,Что же душу томитПриглушенное ржанье,Древний цокот копыт?..1973
«В слепом неистовстве металла…»
В слепом неистовстве металла,Под артналетами, в боюСебя бессмертной я считалаИ в смерть не верила свою.А вот теперь — какая жалость! —В спокойных буднях бытияВо мне вдруг что-то надломалось,Бессмертье потеряла я…О, вера юности в бессмертье —Надежды мудрое вино!..Друзья, до самой смерти верьте,Что умереть вам не дано!1973
МУШКЕТЕРЫ
К ним сердца прикованы и взоры.Им дарят улыбки, слезы, смех.Словно в детстве, снова мушкетерыНа экране покоряют всех.Да и в жизни (вот какое дело!)Я тянулась и тянусь всегдаК мушкетерам, преданным и смелым,Тем, с кем вместе брали города.После были солнце и туманы,Но в беде и радости верныМне навек остались д'Артаньяны —Лейтенанты мировой войны.1973
ИЗ СЕВЕРНОЙ ТЕТРАДИ
В ТУНДРЕ
Ни кустика, ни селенья,Снега, лишь одни снега.Пастух да его олени —Подпиленные рога.Смирны, как любое стадо:Под палкой не первый год.И много ли стаду надо?Потуже набить живот.Век тундру долбят копытцемИ учат тому телят…Свободные дикие птицыНад ними летят, летят.Куда перелетных тянетИз тихих обжитых мест?На северное сиянье?А может, на Южный Крест?..Забывшие вкус свободы,Покорные, как рабы,Пасутся олени годы,Не зная иной судьбы.Возможно, оно и лучшеО воле забыть навек?Спокойней. Хранит их чукча —Могущественный человек.Он к ним не подпустит волка,Им ягель всегда найдет.А много ль в свободе толка?Важнее набить живот.Ни кустика, ни селенья.Сменяет пургу пурга.Пастух да его олени —Подпиленные рога.И вдруг не понять откуда,И вдруг неизвестно как,Возникло из снега чудо —Красавец, дикарь, чужак.Дремучих рогов коронуОткинув легко назад,Стоял он, застыв с разгону,В собратьев нацелив взгляд.Свободный, седой и гордый,В упор он смотрел на них.Жевать перестали морды,Стук жадных копыт затих.И что-то в глазах мелькнулоУ замерших оленух,И как под ружейным дуломБледнел и бледнел пастух.Он понял: олени, годыПрожившие, как рабы,Почуяли дух свободы,Дыханье иной судьбы…Высокую выгнув шею,Откинув назад рога,Приблизился к ним пришелецНа два или три шага.Сжал крепче винтовку чукчаИ крикнул: «Назад иди!»Но вырвался рев могучийИз мужественной груди.Трубил он о счастье трудном —О жизни без пастуха,О том, как прекрасна тундра,Хоть нет в ней порою мха.О птицах, которых тянетИз тихих обжитых местНа северное сиянье,На призрачный Южный Крест.Потом, повернувшись круто,Рванулся чужак вперед.Олени за ним. Минута,И стадо совсем уйдет.Уйдет навсегда, на волю…Пастух повторил: «Назад!»И, сморщившись, как от боли,К плечу приложил приклад…Споткнувшись и удивленноПытаясь поднять рога,Чужак с еле слышным стономПошел было на врага.Но, медленно оседая,На снег повалился он.Впервой голова седаяВрагу отдала поклон.Не в рыцарском поединке,Не в битве он рухнул ниц…А маленький чукча льдинкиС белесых снимал ресниц.И думал: «Однако плохо.Пастух я, а не палач…»Голодной лисицы хохот,Срывающийся на плач.Сползает на тундру туча.А где-то светло, тепло…Завьюжило. Душу чукчиСугробами замело…Назад возвратилось стадоИ снова жует, жует.И снова олешкам надоОдно лишь — набить живот…Ни кустика, ни селенья,Снега, лишь одни снега.Пастух да его олени —Подпиленные рога.