Мафиози и его мальчик (СИ)

Добравшись до своих комнат, Андрей нырнул в душ и долго грелся под тугими упругими струями воды, а когда выбрался из ванной, увидел, что Яр стоит у самой двери, привалившись плечом к стене.
Андрей опять вздохнул.
- Я с ним не спал, - повторил он. – Ну что тебе так надо пощупать мне зад, чтобы поверить?
- Андрей. Уймись. Просто расскажи.
Андрей прошлёпал к кровати и, откинув в сторону край одеяла, устроился на подушках. Сухо и равнодушно, пропуская все собственные чувства и мысли, рассказал о том, как прошёл вечер.
- Всё, - закончил он.
Яр кивнул и, сев рядом с ним, поймал ладонью его лицо, мягко прошёлся пальцами по щеке и скользнул вниз.
- Яр, - Андрей напрягся.
- Ты очень красивый, - сказал Яр тихо.
- Ты только заметил?
- Нет.
Снова наступила тишина. Рука Яра медленно скользила по груди юноши, оглаживая и исследуя, будто в первый раз, пока не подобралась слишком близко к промежности. Андрей перехватил Яра за запястье и тут же натолкнулся на его безумный, снова захмелевший взгляд.
- Яр, можно я побуду один? – спросил он без особой надежды.
Яр наклонился. Коснулся губами его губ.
- Хорошо, - сказал он. Встал и исчез за дверью.
========== 35 ==========
В те далёкие четырнадцать лет Андрей вовсе не выглядел ребёнком.
То есть, конечно, назвать его взрослым Яр не смог бы и сейчас. Он был щупленьким и, сколько бы не качался, вряд ли смог бы развить настоящую мускулатуру. И в то же время каким-то сочным. Не таким, какими бывают младенцы или маленькие дети – нет, Яр никогда не ощущал в себе склонности к педофилии и, если бы тогда увидел нечто подобное в Андрее, ни за что бы не среагировал ни на его тело, ни на него самого. Его жизненная сила, энергичность, подвижность, всё это скорее напоминало Яру античные изображения юношей, ещё не носивших доспех – из Андрея наверняка получился бы эталонный марафонец или метатель диска. Разве что нужно было немножко его подстричь, потому что длина кудрей у Андрея уже тогда превышала все допустимые приличием нормы. Впрочем, тогда он ещё не походил причёской на девушку – как в знаковом девяносто третьем, когда Яр получил его в своё полное и безраздельное пользование.
Тогда, в бородатом восемьдесят седьмом, Яр как ни старался - не мог отвести глаз от его свежести, его ничем неприглушённого жизнелюбия – которое, впрочем, вопреки всему, то и дело отблёскивало в глазах Андрея и сейчас.
А ещё Яр был тогда ошалевший, высушенный войной и обезумевший от осознания того, что вернулся домой.
Он всегда знал, что мальчики привлекают его сильнее девочек, но и в армии, и до неё это приходилось скрывать. Был, правда, Богдан, но Богдан был историей отдельной, и даже он всегда был Яру скорее братом, чем любимым.
Когда Яр увидел Андрея, что-то щёлкнуло в нём. Как свежая холодная вода хлынула по обожженной солнцем коже, как пахнуло в ноздри первым дуновением весны. От одного взгляда на мальчишку сердце начинало биться сильней и тяжелело в паху – как бы Яр не пытался справиться с собой.
То, что проклятый Журавлёвский сынок и не думал его жалеть, лишь подливало масла в огонь. Журавлёв-старший не видел ничего. Журавлёв-младший не только видел, но и пользовался своей властью, заставляя таскать за себя дрова и вёдра с водой, обхаживать в бане; и соблазняя, соблазняя так, будто и без этих потуг у Яра от возбуждения глаза не лезли на лоб.
И то, что Яр всё-таки поцеловал его, было каким-то срывом тормозов. Его внедорожник стремительно пошёл под откос, едва губы коснулись губ Андрея, а дальше его просто несло. Он чудом сумел оторваться от сладкого рта, но Андрей тянулся к нему сам – Яр мог бы в этом поклясться.
Сказка, как водится, кончилась быстро. Сменилась орущим Жориком, которого Яр кое-как почти что сумел успокоить – и успокоил бы до конца, если бы мелкий подонок не заявил, хлопая своими ясными глазами, что это он – он, а не Яр! – был соблазнён.
Яр прокручивал в голове события того лета добрую половину ночи, сидя в баре и опрокидывая в себя одну рюмку коньяка за другой. И с каждой рюмкой яснее вставали перед глазами гладкие красивые щиколотки Андрея, не по-мужски изящные и не по-женски угловатые.
Яр видел его таким, каким Андрей был ровно девять лет назад, и этот Андрей в его голове кричал от того, что в него вонзался чужой член.
Яр понял, что надо заканчивать, когда услышал собственный крик и увидел на зеркальной стене по другую сторону стойки жёлтые брызги коньяка и там же – прозрачные осколки стакана.
Часы показывали половину второго.
Яр встал и двинулся к машине.
Больше он не помнил ничего.
Времени была половина одиннадцатого, но явно уже наступило утро. И, что самое паршивое, Андрея в постели не было.
От осознания этого факта Яр проснулся мгновенно. Соскочил с кровати и, ойкнув от боли в занывшей ноге, подошёл к окну. Выдохнул, ощутив мгновенное облегчение, – Андрей сидел к нему спиной на скамейке в патио. Плечи его прикрывал спортивный костюм, значит, он ещё и успел сходить на тренировку. Яр в который раз пообещал себе начать вставать в семь, как раньше, и ходить в тренажерку вместе с ним, но тут же забыл о собственном обещании, когда потянулся за брюками и ощутил боль в ноге.
Брюки были мокрыми. Впрочем, этот факт пока ни о чём Яру не говорил, только заставил предположить, что ночь всё-таки не закончилась разбитой рюмкой.
Он отбросил их в сторону, достал из шкафа джинсы и, натянув их, двинулся к выходу во двор.
Андрей пил кофе. Дурацкая привычка – глотать кофеин после бега, которую Яр никогда не мог понять. При виде Яра он почему-то сжался и отодвинулся подальше по скамье.
- Так… - произнёс Яр задумчиво.
- Так? – Андрей поднял брови, и хотя во взгляде его проскользнула насмешка, поза всё ещё оставалась напряженной.
- Что вчера… - Яр замолк, внезапно одним траншем вспомнив всё.
Андрей тоже молчал какое-то время. Взгляд его отразил усталость, а потом он тихо произнёс:
- Ничего, - и отвернулся.
Яр подсел к нему и накрыл его руку своей, но Андрей тут же отдёрнул ладонь.
Настаивать Яр не стал. Посмотрел вперёд - на раскинувшийся напротив патио цветник. Потом перевёл взгляд на стоявший на столе набор посуды – на подносе стояли кофейник и ещё одна чашка.
- Ты меня ждал? – спросил он растерянно.
Андрей промолчал.
Яр взялся за кофейник и, плеснув в чашку дымящегося напитка, сделал первый глоток.
- Я звонил Михаилу, - сказал Андрей.
Яр скосил глаза и обнаружил, что Андрей также исподволь косится на него, будто ожидая продолжения вчерашнего банкета.
- И? – спросил Яр.
- И не дозвонился, - закончил Андрей.
Снова наступила тишина. Потом Андрей добавил:
- Думаю, он сам позвонит. Я ему явно интересен.
Яр нащупал лежащую на подносе пачку сигарет и закурил.
Какое-то время снова царила тишина.
- Яр, я хотел спросить… - произнёс Андрей наконец и опять замолчал.
- О чём? – подтолкнул его Яр.
- Что ты будешь делать с плёнкой, если он не согласится, ну… На твои условия?
- Он согласится, - сказал Яр.
- Ты и про отца так говорил, - напомнил Андрей, - а если нет?
Яр снова затянулся.
- Отдашь на ТВ? – продолжил Андрей, - как ту, на которой отец?
- Да.
- И что тогда будет со мной?
- А что будет с тобой?
Андрей нервно хохотнул.
- Яр, думаю, тут уже мы с тобой оба сойдёмся на том, что я стану просто шлюхой. И не только для тебя, но и для всех, кто увидит эту дрянь.
Яр молчал. Андрей тоже ничего больше не говорил. Так они и сидели плечом к плечо, почти физически ощущая растущую между ними стену из стекла.
Андрей думал о будущем. Яр – о прошлом. Он вспоминал последние мгновения этой забытой ночи, когда Андрей лежал перед ним - доверчиво раскрывшийся и развратный. Позволял гладить себя, как позволял всегда, и в то же время оставался почему-то чистым. Несмотря ни на что всё его тело продолжало по-прежнему дышать весной.