Крыс-1.

- Помощь нужна?
- Сам, только помогите его на закорки взять.
Сидор частично опустел, я завязал горловину и снова закинул его за спину. Своё имущество я оставлять не хотел, пусть всегда при мне будет. Пришлось сдвинуть вещмешок чуть в бок, и на закорках я потащил лейтенанта к порталу. Да-да, я решил вылечить его таким способом. А про шамана сказал, потому как ничего более в голову не приходило. Егоров командир опытный и в данном случае он нам был необходим. Тот был без сознания, так что не мешал мне, лишь на середине пути его начало тошнить и пришлось свесить голову в сторону, чтобы на меня не попало. Наконец добравшись до портала, я убедился, что никто не пострадает, если перейду с ним, дождался, когда кратковременная работа прожектора закончиться, они на аккумуляторах работали, линию им ещё провели в лагерь, я перешёл в свой мир и почти сразу обратно, сразу же направившись к пограничникам, продолжая тащить лейтенанта. Тот начал приходить в себя и зашевелился. Одно порадовало, после излечения и омоложения тот стал заметно легче, усох, можно сказать.
- Что со мной? – прохрипел тот.
- Тяжёлая контузия была, товарищ лейтенант, - зашептал я. - Вас шаман от неё избавил. Из Калмыкии, жаль, что умер он, все силы на вас потратил.
- Ничего не помню. Вроде потерял сознание вчера под вечер от слабости и всё, а сейчас как будто заново родился. Состояние не понятное.
Я поставил лейтенанта на ноги, дал ему напиться из фляги, и шёпотом велел ему идти следом за мной, тот ухватился за сидор и так и шёл как на привязи. Пока шли, он более-менее пришёл в себя, даже меня узнал, удивившись, что я тут делаю. Так что нас встретили ошарашенные погранцы и бойцы НКВД. Егоров считался нежильцом, а тут пришёл сам. Ему тут же выдали бутерброд с салом и стали вводить в курс дела. Шепот по всему лагерю стоял. Судя по тому, что немцы на это особо не реагировали, это обычное дело.
- Калмык умер, - хмуро сказал я и сел рядом с Васильевым. – Не пережил оживление лейтенанта.
- Хвала ему, благое дело сделал шаман, - с большим уважением прошептал старшина.
Подготовка заняла больше часа, после чего старшина шёпотом велел мне следовать за остальными. Так как я сил особо не потерял, был свеж и здоров, то меня назначили в носильщики одного из раненых, их несли самые сильные, носильщиков по двое было, те кто был ранен легко. В общем, старясь попасть в промежутки между работами прожекторов, мы добрались до колючей проволоки, но не с той стороны, где вдали находился лес. Он был справа от нас. Причём мне казалось, что тут были все погранцы и бойцы НКВД, кто же тогда занимается ликвидацией охраны? Да и сало ушло всё, похоже, парни с другими пленными поделились. У меня только три кило в сидоре осталось. НЗ.
Поинтересоваться я не успел, вдруг у палаток загрохотали разрывы гранат, рядом захлопал «Наган», какой-то командир из револьвера расстрелял часовых на вышке и сейчас судорожно перезаряжался, ещё было четыре парных патруля, что ходили вокруг лагеря, они тоже были на стрелках. Оказалось всё огнестрельное оружие и гранаты Егоров и старшина отдали другим пленным, организовав атаку, командиров было тут много, вот один из них всем этим и командовал. Да и одни кусачки им пошли, перекусить проволоку на воротах, а вторые, что были при нас, уже были использованы. Ещё до атаки, сюда были направлены двое погранцов, вот они тайком и проделали проход, так что мы почти не останавливались.
Всё же я не зря выдал Васильеву нож. Когда мы пересекали проход, один из бойцов крикнул:
- Старшина!
Со стороны к нам на свет от прожектора выскочил один из охранников парного патруля, второго почему-то не было, мелькнул нож и вошёл в тело немца. К нему сразу метнулось двое, сняли оружие и пояс с боезапасом, даже сапоги стянули. Многие из пленных не имели обуви, видимо немцы забирали хорошую, оставалась в основном рванина.
Нести да ещё в быстром темпе раненого, было тяжело, ткань шинели так и выскальзывала из рук. Но чуть позже стало легче, теперь было четверо на каждого из двух раненых. Я с интересом крутил головой и бежал дальше, продолжая работать носильщиком, боец с немецким карабином прикрывал нас, отходя следом, а мы уходили в ночь, свернув к лесу. Через проделанный нами проход волнами выбегали бойцы и командиры, разбегаясь в разные стороны, некоторые бежали за нами, но таких было немного. На вышках было видно шевеление, самые умные или хитрые полезли за оружием, а там ведь и пулемёты были.
Меня чуть позже освободили от переноски раненых, Егоров затребовал к себе в передовую группу.
- Где схрон? – быстро просил он.
- В ту сторону, - указал я, сориентировавшись.
Ночью, конечно, было плохо видно, но в некоторых местах были видны верхушки высоких деревьев, по ним и ориентировался. Эти три километра мы преодолели на одной силе воли. Вошли на опушку, кстати говоря, как раз у замаскированной в глубине леса «полуторки». К моему удивлению и радости она была на месте, на вид целая, я мельком пробежался, подсвечивая фонариком. Действительно целая.
- Рабочая, на ходу? – спросил подошедший Егоров.
- Должна, - рассеяно ответил я.
- Откуда она тут взялась?
- Так это моя, - несколько удивлённым тоном ответил я. – После нашего расставания, парней раненых я отвёз, в санитарный эшелон до Москвы посадил, а потом эту машину, брошенную на дороге нашёл. С одним интендантом пару дней ездил, продовольствие возил, потом он где-то сгинул, вернулся сюда и спрятал машину. Неразбериха вокруг, сгинуть как интендант, как нечего делать, вот и решил переждать. Я же тут раньше до войны работал, девчина знакомая была, вот и заночевал у неё… на пять дней. А тут вышел на улицу, немцы вокруг, затихарился пока войска шли, ну а потом решил двинуть к нашим. Вас в лагере увидел, вот и решил помочь. В принципе всё, так что моя это машина, не сомневайтесь, шестой день тут стоит.
- Понятно, - хмыкнул лейтенант и вошёл в световое пятно от фонаря.
Тут впервые свет фонарика осветил его лицо, и стоявший рядом Васильев отшатнулся с изумлением глядя на Егорова.
- Надо же, действительно омолодился, - нарушил я тишину. - А я не верил этому шаману.
Мои слова прорвали тишину, заговорили все и разом, никто удержатся, не мог. Все понимали, что это такое и были изумлены.
- Тихо! – рявкнул Егоров. – Старшина, займись охранением и выдели бойцов, что схроном займутся.
- Есть, - козырнул тот.
Пока он командовал, лейтенант забрал у меня фонарик и, подойдя к кабине, глянул на своё отражение в зеркале заднего вида.
- Вот чёрт, - пробормотал он. - А я чувствую что-то не так, координация не та, всё понять не мог, а тут вон оно что. Действительно колдун поработал, другого ответа у меня нет.
Тут меня отвлёк Васильев, рядом стояли выделенные бойцы, так что, забрав у лейтенанта фонарик, я повёл их к схрону. Вернее не к одному схрону, а к нескольким выкопанным рядом друг с другом. На месте сразу указал где копать и стал помогать. Обе лопаты нашлись тут же присыпанные листвой, так что работа спорилась. Как что откапывали, выделенные носильщики сразу же относили это к машине. Оружие достали всё, его Егоров сам распределял по бойцам, забрав себе и старшине кобуры с пистолетами. Бочку просто укатили. Канистры тоже забрали. Кстати, бензин уже залили в бак под пробку. Этим я сам занимался. Всё равно у схронов делать мне было нечего, вот и совершал пляски вокруг машины, готовя её к дороге. Бочка с бензином уже стояла в кузове, её не трогали, чтобы заполнить бак канистр хватило. После этого я запустил двигатель и вывел машину с помощью помощника-регулировщика на опушку, теперь сюда всё носили.
Заглушив двигатель, я покинул кабину и подошёл к Егорову, что с Васильевым и ещё одним сержантом, но уже из конвойных войск, рассматривали карту этой местности. Рядом топтались лейтенант из пехоты и старшина-танкист из тех, что к нам присоединились во время побега. Сама карта тоже была из моих запасов. Вместе с планшетом, что висел у Егорова на плече, затрофеил.