Прости мне мои грехи. Книга 1

       - Может пора отплатить ей тем же? – наперебой предлагали они, а мне оставалось лишь лихорадочно шевелить извилинами, соображая как выйти из этой гребанной ситуации.
      Живыми. Нам с Беккой.
      - Мы ведь можем устроить бунт. – задумчиво заметил Гидеон, почесывая свой подбородок. – Если ты конечно не решишь с Картер все дела.
      - И что ты предлагаешь? – прямо спросил у него я, впиваясь взглядом в точеные черты лица Гидеона.
      - Убей ее, – гневно прошипел он, ударяя левым кулаком в противоположную раскрытую ладонь.
      Убить?
      - Ну скажем, убей морально. Ты же это можешь. Или давайте ее тоже за решетку посадим. Или что-нибудь вроде этого. – он начал перебирать варианты, даже не догадываясь о том, что давить Ребекку уже некуда. Только если действительно – убить.
      - Так, успокоились все. Я разберусь с Картер. Обещаю. – Я обращаюсь к ним, как к братьям. Все во мне протестует, когда я представляю себя вновь одного – не в братстве –а в пустом и холодном доме, который принадлежит отцу.
      Я слишком долго был Изгоем, чтобы теперь потерять хоть толику своей власти.
      - Мы надеемся на это. Иначе, следующим же голосованием братства, которое случится на полную луну, мы сдвинем с тебя с должности, как бесхарактерного представителя нашей общины. В сентябре у нас набор новичков, и тяжкие испытания. Управлять ими сможет только истинное зло, мы начинаем сомневаться, что ты способен на это.
      - Не сомневайтесь, – заверил их я, небрежно упирая руки в бока. – Только больше я не хочу слышать фамилии «Картер» в этом доме. Ни-ко-гда.
      - Договорились. Мы отдаем это дело тебе, прощая ее в последний раз.
      - И все же, как только ты потеряешь к ней интерес, мы с радостью примем ее в наши горячие «объятия». – Гидеон ухмыльнулся, и я еле удержался чтобы не схватить с ближайшей полки подсвечник и не прожечь его насквозь.
      Ну как же, нужен ты ей.
      Ребекка – моя. Моя де…игрушка.
      ГЛАВА 21
      Первые дни, после того, как я сбежала от Коула, после нашего секса, я выжидала.
      Выжидала того, что он вот-вот пришлет мне очередные шипованные розы, на этот раз отравленные ядом.
      Или вылетит где-нибудь на улице, хоть это и не его стиль.
      Я ожидала любого подвоха, где угодно, и когда угодно, как только покидала свою комнату.
      Каждый раз, я проверяла свою дверь – но никаких надписей там не было, что несказанно меня радовало.
      Сердце заполнила тоска – скандал с моими фотками в колледже уже давно забылся, после того, как все узнали, что преподаватель по макроэкономике переспал с Джессикой Старк – да уж, мой невинный танец, на этом фоне просто затерялся, и теперь все обсуждали новую горяченькую новость.
      Дома я не появлялась, и мать мне не звонила. Отец как и прежде, улыбался по вечерам только мне –разумеется, с экрана телевизора, где он вел свое вечернее шоу.
      Мама всегда хотела, чтобы когда-нибудь я пришла на это шоу, в качестве гостьи, как и все остальные приглашенные звезды.
      Но я недостаточно хороша для этого, как и не дотягиваю до ее внимания и любви.
      Я всегда буду для нее отражением ее несбывшихся надежд.
      Ларцом Пандоры, который повсюду сеет хаос и разрушение.
      Жизнь приняла обычное русло – я с нетерпением ждала сентября, когда я снова могу влиться в коллектив, когда все приедут с практик и отдыха. Я опять соберу своих девочек вместе, и на этот раз постараюсь относиться к ним, не как к свите.
      Я даже обещаю, что извинюсь перед Эмили Бломен, и пойму, что мой брат Кайл, нашел в глупенькой хохотушке Кендалл Увайтроуз.(отсылка к первой части серии «Позволь мне тебя коснуться»)
      И все же, как бы я не боялась, как бы не ожидала, возмездие Коула так и не приходило. На всякий случай под подушкой я прятала нож – от него всего можно было ожидать, после того, как я сдала его.
      Мне понадобилось слишком много времени, чтобы понять одну простую истину – Коул просто запугивал меня, просто играл в глупую игру под названием: «Если ты не сделаешь это, я все всем расскажу.»
      Что он расскажет? Где его доказательства?
      Он заставил меня задуматься, заставил встретиться со своей совестью лицом к лицу, но не более.
      Но время не повернешь вспять, и все что я могу сделать, чтобы исправить свои ошибки – это стать лучше.
      Да, можно остаться стервой, и знать себе цену.
      Но не стоит переходить границы, и испытывать судьбу – свою и других людей.
      В глубине души, я понимала, что я не являлась убийцей Мэлани. Она сама сделала свой выбор. А я осталась равнодушной к тому, что видела на танцполе. Мое запоздалое раскаяние в виде звонка в 911 уже никого не спасло.
      Это уже случилось.
      И все же я была к этому причастна. Я была равнодушна. А если бы я упала, где-нибудь в клубе, посреди обдолбанной толпы? Все точно так же прошли бы мимо.
      И я прохожу мимо, и всем друг на друга плевать. Мы люди, склоны к разрушению, и это все что я знаю – нам нравиться гадить. Миру нравится воевать.
      И всем нравиться друг друга не слышать.
      Каждый живет в себе – слепо, словно зомби, перемещаясь в безликой толпе.
      И в этой толпе Коул был моей единственной эмоцией, которую я испытала.
      Эмоция так и называлась – Коул. Я тебя…Коул.
      Коул. Коул. Коул. Это имя преследует меня везде, где бы я ни была.
      Даже сейчас стоя под душем, в своей ванной, я думаю только о нем.
      Я наношу на свои ключицы и шею, молочко для тела и закрываю глаза, наслаждаясь теплыми каплями воды, опаляющие мое тело.
      Хочется смыть с себя всю грязь, въевшуюся под кожу за все годы, но это невозможно.
      А потом я вижу, пара мужских нататуированных рук, смыкаются на моем голом животе и ору. Кричу так, как будто его ладони – это стальные ножи.
      - Фак, да заткнись ты, – матерится Коул, прижимая меня к себе сильнее, и затыкает мне рот, пока мы оба стоим под водой. Я начинаю задыхаться от шока и страха – потому что до сих пор не понимаю, что он тут делает.