Проклятый (СИ)

об убийствах. Я выросла в среде, где всего этого нет, и для меня это дико!
- Ты забываешься, – напомнил он мне, когда тон моего голоса стал выше.
- А мне плевать. Я просто хочу, чтобы ты отпустил меня! Или отправил обратно в темницу!
Конечно, я его обманывала. Жизнь в Королевской спальне была куда лучше облезлых и холодных стен подземелья. Но я знала, что не должна молчать, умолять и плакать. Я должна требовать – это единственное мое оружие против Брэндана.
- Я думаю, ты понимаешь, что ты никогда отсюда не выберешься. Неважно, зачем мне все эти девушки. Важно то, что ты оказалась неплохой игрушкой в постели. Хотя… Этого я еще не знаю. – глубоким голосом протянул он, а в следующую секунду его пальцы быстро захватили меня под челюстью, но не причиняли боли.
- И никогда не узнаешь, – пылко заверяю его я и пытаюсь отстраниться, и тогда Брэндан сжимает крепче, напоминая мне о том, кто здесь хозяин.
- Судя по тому, как ты сосешь член… - он слегка наклонился к моему лицу, обдав мятным дыханием. – Ты можешь быть очень страстной фавориткой. Ты сопротивляешься. Это забавно… Я никогда не любил легкую «добычу», но, к сожалению, в этом замке водится только такая.
Добыча. Меня трясло от того, как звучали его речь и это слово. Потому что я боялась, действительно боялась. Потому что я понимала, что такое ночь, проведенная с Брэнданом.
Это не нежные поцелуи и ласковые слова по утру, которые были у меня прежде.
Это другое.
Он будет трахать меня как животное, если до этого дойдет. Черт, это может случиться прямо сейчас…
- К тому же, ты невинна. Сначала я сомневался, но, судя по тому, как ты заводишься… – Он многозначительно глянул на мою грудь, и я только сейчас заметила, как напряглись мои соски под тонкой тканью ночного белья.
Ублюдок.
- Я… - Я хотела сказать ему правду, но осеклась. И я ненавидела себя за это, потому что прекрасно понимала причину. Мне нравился его интерес, мне нравилось быть… Особенной. – Отомщу тебе. Пусть увидит весь мир, Ваше Высочество, но настанет день, когда вы будете валяться на коленях. За себя; за то, что ведете кровавую войну; за то, что унизили меня, как девушку…
Я думала, что мои слова разозлят его, заденут, но эффекта, который был тогда, ночью, не произошло. Брэндан смотрел на меня как на маленького ребенка, который не выучил урок и что-то бормочет себе под нос.
- Что бы ты не говорила, меня это не волнует, грязнокровка. Тебе лучше вообще молчать. Единственная ситуация, в которой, твой язык может быть полезен - это когда твоя голова находиться на уровне моих бедер. Ясно?
Другая его рука опустилась на мои волосы, и он потянул их в сторону, полностью управляя моей головой.
- Я спросил: тебе ясно?
Я сомкнула губы, уставившись в потолок. Он не получит от меня ответа до тех пор, пока не научится уважать меня.
- Ты хочешь, чтобы я «случайно» отправил парочку Гвардейцев в место, где ты жила? Говорят, у тебя была большая семья.
Я судорожно вздохнула, не веря в то, что слышу. В этом человеке нет ничего святого.
- У меня нет семьи. Я сама по себе.
- Теперь ты принадлежишь мне. И тебе лучше развлекать меня, а не утомлять своим упрямством и красноречивыми угрозами.
- Я не принадлежу вам! – вспыхнула я, снова переводя взгляд на Брэндана.
Противоречивые чувства вновь одолели меня. Искушение - почувствовать руки Брэндана на своем теле - было слишком велико. И, в то же время, это желание шло наперекор разуму, который мечтал видеть его горящим на костре заживо.
И вдруг его манеры снова переменились, удивляя, поражая, опьяняя. Брэндан наклонился к моим губам так близко, что наши носы соприкоснулись.
- Маленькая, ты принадлежишь мне. – Его колено опустилось меж моих ног, и он заставил откинуть меня на подушки, зависнув сверху. – Ты ласкала меня там, где я тебя просил, но не хотела этого. Я заставил. Ты сделаешь для меня все, что я пожелаю. И ты не посмеешься ослушаться. Потому что понимаешь, каким жестоким будет твое наказание. Или еще не понимаешь? – шептал он против моих губ, медленно покачивая головой из стороны в сторону.
Что-то очень интимное, до боли дразнящее было в его движениях.
И я знала, что всему тому мои воспоминания о том поцелуе, о его вкусе у меня во рту. О запахе. При всем страхе, ненависти и аморальности происходящего, каждое слово, сказанное Брэнданом, заставляло меня вести внутреннюю войну с самой собой.
На каждое, сказанное им, гребанное слово я хотела прижаться к его колену местом, которое отчаянно нуждалось в его пальцах.
В его члене.
Вспомнив все это, моя голова вдруг закружилась, оставив в голове только одну ясно выраженную мысль, которая и слетела с губ:
-Брэн-н-дан… - умоляюще произнесла я, прикрыв глаза, совершенно не желая этого. Я немного прогнулась в пояснице, надеясь, что он не заметит этого, но он, казалось, видит меня насквозь.
- Ты уже хочешь почувствовать мой член внутри, – довольно прошептал он, слегка задев пальцем мою влагу, и тут же убрал его. – Ты уже одна из желающих меня шлюх, которые ждут своей очереди.
Его слова царапают мне душу, возвращая к унижению. Мне действительно хочется сбежать отсюда как можно скорее, лишь бы больше никогда не чувствовать, как я теряю контроль.
Как… Становлюсь зависимой.
И сама не знаю от чего. Видимо, властность Брэндана настолько сильна, что не знает границ. Он убеждает, подчиняет, заставляет.
А я готова простонать, схватить его и немедленно положить его руку туда, где еще минуту назад чувствовала легкое прикосновение его пальцев – между ног.
Слегка встряхнув головой, пытаюсь прийти в себя.
- Оставь меня. Оставь меня, – прошу я, скрывая в своем голосе гамму противоречивых чувств.
- Я оставлю тебя, зная, что ты уснешь, вспоминая мой вкус у себя во рту и прикосновения на твоем теле. В следующий раз ты придешь сама. Это – приказ.
- Тогда вынуждена предупредить: я его ослушаюсь. – Я резко отодвинулась от него, стараясь не глядеть на Брэндана.
Его сила заключена в глазах, смотреть в которые – настоящее самоубийство.
- Надеюсь, ты понимаешь, что тогда тебе придется об этом пожалеть. Не заставляй меня… Быть грубым. И делать тебе по-настоящему больно. Мне не хотелось бы портить твою нежную кожу. – Он поставил мне ультиматум и, еще раз оглядев меня с ног до головы, удовлетворенно кивнул.
Я прикрылась одеялом, прекрасно зная, что он видит. Он видит, как я сдаюсь его воле и растекаюсь перед