Война Калибана

Авасарала рассмеялась, забавляясь ее пылом. Бобби сдержала вспышку ярости. Это просто страх искал выхода.
— Такое было бы против правил, — объяснила Авасарала. — В этой игре никого не убивают, а просто вытесняют с поля. Что похуже убийства.
— Нет, не хуже. Я видела, как убивают людей. Видела, как убивают моих друзей. Когда вы говорите: «Не по правилам», то имеете в виду правила для таких, как вы. Для меня существуют другие игры.
Авасарала холодновато ответила:
— Верно. Мы играем на уровне, где действуют другие правила. Эта игра похожа на го — борьба идет за влияние. За то, чтобы контролировать доску, не занимая ее целиком.
— Покер — тоже игра, — возразила старухе Бобби, — но иногда ставки взлетают так высоко, что кто-то из игроков решает: проще убить соперника и уйти с деньгами. Такое нередко случается.
Авасарала не ответила сразу, а покивала, очевидно обдумывая слова Бобби, и та почувствовала, как внезапная волна симпатии к этой ворчливой и заносчивой старой даме вытеснила гнев.
— Так, — сказала Авасарала, отставив чашку и сложив руки на коленях. — Я вас выслушала, сержант. Я считаю это маловероятным, но рада, что вы со мной и что предупредили меня.
«Но ты не принимаешь меня всерьез!» — чуть не выкрикнула Бобби. Однако, вместо крика, обратилась к топтавшемуся рядом слуге с просьбой принести сэндвич с грибами и луком.
Пока Бобби ела, Авасарала прихлебывала чай, потихоньку грызла печенье и болтала о войне и о внучках. Бобби старалась попадать в такт: на рассказы о войне — хмыкать озабочено, о детишках — умиленно, однако мысли ее были заняты кошмаром тактика: планом по охране и защите Авасаралы на вражеском корабле.
Ее любимый скафандр в ящике с пометкой «Парадный костюм» тем временем перегружали на яхту Мао. Бобби стала думать, как наденет его, и не заметила, что Авасарала уже несколько минут молчит.
— Бобби, — спросила та довольно добродушно, — вам наскучили разговоры о моих внучках?
— Да, — честно призналась Бобби.
Станция Мао представлялась Бобби вершиной показного богатства, пока они не перешли на яхту.
Станция была пышной, но для этого все же имелось оправдание — она служила Мао гаражом на орбите, местом, где он держал и обслуживал свой частный флот. Под слоем лака скрывалась работающая станция с настоящими механиками и ремонтниками.
По размерам яхта «Гуаньшийин» соответствовала стандартному пассажирскому транспорту на двести мест, но на ней имелась всего дюжина кают. В грузовом отсеке едва хватало места для багажа на продолжительное путешествие. И скорость у нее была не бог весть какая. С практической точки зрения, яхта никуда не годилась.
Но ее создатели не думали о практичности.
«Гуаньшийин» строилась ради комфорта. Наилучшего комфорта.
Вестибюль был как в богатом отеле: мягкий ковер под ногами, блеск канделябров из настоящего хрусталя, все углы округлены, сглажены, стены обиты бамбуком и тканью из натурального волокна. Первое, что пришло в голову Бобби: «Как же трудно наводить здесь чистоту!» Секунду спустя она поняла, что эта трудность создана преднамеренно.
Каждая каюта занимала чуть ли не целую палубу. В каждой имелась отдельная ванна, центр связи, игровая и гостиная с полным баром. Гигантский экран на стене гостиной показывал вид за бортом — лучшего изображения не дало бы и настоящее стеклянное окно. У бара стоял автобармен, и рядом с ним — интерком, по которому в любое время дня и ночи можно было заказать и получить блюда от шеф-повара.
Ковер был таким толстым, с таким густым ворсом, что Бобби не сомневалась: магнитные присоски на нем не сработают. Да и зачем? Такие корабли не ломаются, за весь полет ему ни разу не придется выключать двигатель Пассажиры «Гуаньшийина», возможно, никогда в жизни не надевали скафандра.
А трубы и краны в ванной у них оказались позолоченными!
Бобби и Авасарала сидели в гостиной с начальником охраны от ООН. Приятный седой мужчина, потомок курдов, звался Котьяром. Впервые встретившись с ним, Бобби встревожилась. Он походил на дружелюбного школьного учителя, а не на солдата. Но, увидев, как умело он осматривает отведенное Авасарале помещение, как развивает план охраны и наставляет подчиненных, она успокоилась.
 
— Как впечатления? — спросила Авасарала, привольно раскинувшись в кресле и не открывая глаз.
— Это помещение ненадежно, — проговорил Котьяр с непривычным для Бобби акцентом, — здесь не следует обсуждать щепетильных вопросов. Для этого мы подготовим вашу личную комнату.
— Ловушка, — сказала Бобби.
— Кажется, мы покончили с этой фигней? — Авасарала встрепенулась и обожгла Бобби взглядом.
— Она права, — тихо поддержал Бобби Котьяр. Ему было явно не по себе от таких разговоров в «ненадежном помещении». — Я насчитал уже четырнадцать членов команды, но, по моей оценке, это не более одной трети всего состава. В моем распоряжении шестеро, готовых вас защищать…
— Семеро, — напомнила, подняв руку, Бобби.
— Как скажете, — кивнул Котьяр. — Семеро. Корабельные системы мы не контролируем. Для убийства достаточно закрыть эту палубу и откачать из нее воздух.
Бобби указала на Котьяра пальцем:
— Видите?
Авасарала отмахнулась от нее, как от мухи:
— Что со связью?
— Полный порядок, — сказал Котьяр. — Мы установили частную сеть и получили лично для вас направленный луч и радиоантенну. Полоса частот достаточная, хотя по мере удаления от Земли задержка сигнала станет нарастать.
— Хорошо, — улыбнулась Авасарала, впервые с минуты, когда она поднялась на корабль. Следы усталости сошли с ее лица, сменившись видом отдыхающего после тяжелой работы человека.
— Все это ненадежно, — продолжал Котьяр. — Мы сумеем обезопасить внутреннюю частную сеть, но, если они мониторят входящие и исходящие сигналы нашей станции, мы об этом не узнаем. Доступа в корабельную рубку у нас нет.
— Для того меня сюда и загнали, — объяснила Авасарала. — Засунули в бутылку, отправили в плавание и читают всю мою сраную переписку.
— Если это — все, считайте, нам повезло, — вставила Бобби. Отметив, какой усталой выглядит начальница, она вспомнила, как вымоталась сама, и, кажется, на минуту «поплыла». Авасарала что-то говорила, Котьяр кивнул, соглашаясь с ней. Она обернулась к Бобби.
— Вы согласны?
— Э… — Бобби тщетно пыталась вспомнить, о чем шла речь. — Я…
— Вы чуть не валитесь со стула. Когда вы в последний раз спали нормально, целую ночь?
— Наверное, тогда же, когда и вы, — ответила Бобби, добавив про себя: «Когда мои ребята были живы, а ты не пыталась спасти от пожара Солнечную систему». Она ожидала упрека, выговора за то, что не справляется со своей работой, что слаба.
— Справедливо, — ответила Авасарала, и Бобби снова захлестнуло теплое чувство. — Мао сегодня дает банкет в нашу честь. Я хочу взять с собой вас и Котьяра. Котьяр будет телохранителем: встанет с грозным видом у задней стены.
Бобби не сдержала смешка. Котьяр улыбнулся и подмигнул ей.
— А вы, — продолжала Авасарала, — как мой секретарь по связям, будете болтать с народом. Постарайтесь прощупать команду и настроение на борту. О'кей?
— Роджер.
— Я заметила, — сказала Авасарала, переходя на тон, каким обычно просила о неприятном одолжении, — как глазел на вас старший помощник, когда встречал нас у шлюза.
Бобби кивнула. Она тоже заметила. Попадаются мужчины со слабостью к крупным женщинам, и Бобби чуяла, что здешний старпом принадлежит к этому племени. Такие обычно искали в женщине любовницу-мать, поэтому Бобби держалась от них подальше.
 
— Не случится ли вам побеседовать и с ним? — закончила Авасарала.
Бобби расхохоталась и ожидала, что остальные поддержат ее, но даже Котьяр, кажется, считал предложение начальницы вполне резонным.
— Э, нет, — отказалась Бобби.
— Вы сказали «нет»?
— Да, «нет». Нет, и к черту! На хрен! Nein und abermals nein. Niet. La. Siei. — Исчерпав свои лингвистические познания, Бобби остановилась. — И вы меня малость разозлили.