Гибельное море (ЛП)
– Ха! – Фэрфакс наклонила над ним второй пузырек и принялась аккуратно отсчитывать капли. – Кстати о важных персонах: властителя Державы ведь тоже зовут Титом? Имя не такое уж распространенное. [11]
Он на секунду задумался:
– Среди сихаров [12] оно довольно часто встречается.
Это застало ее врасплох, но прозвучало логично: сихары славились своими знаниями и умениями в магии крови.
– Думаешь, ты сихар? [13]
– Не имею ни малейшего понятия. Мне просто не хотелось бы оказаться одним из тех бедняг, что теряют память и решают, будто бы являются правителями каких-то стран. – Тит нахмурился. – С другой стороны, позавчера ночью я выпустил два сигнальных огня. Огромных фениксов. А феникс – символ дома Элберона.
Фэрфакс убрала снадобья и вновь перевязала ему спину.
– Может, ты был мальчиком на конюшне в одном из замков принца, где и полюбил фениксов. Устав с утра до ночи разгребать навоз, ты отправился в путешествие, которое привело тебя за океан. Ты убивал драконов, встречался с красавицами, выслушивал похвалы твоей отваге и благородству…
– И закончил едва ли не калекой в пустыне?
– В каждой сказке должен присутствовать такой жуткий эпизод, иначе их было бы неинтересно читать и слушать.
Тит выдохнул:
– Думаю, с меня хватит приключений. За последние тридцать шесть часов мне как минимум трижды казалось, что я вот-вот скончаюсь от испуга. Готов попросить его высочество вновь взять меня в услужение, чтобы в тишине и покое разгребать навоз до конца моих дней.
– Мне по душе честолюбцы, – усмехнулась Фэрфакс.
Он снова улыбнулся, чем опять ее отвлек.
– Стоит признать, – сказал Тит, – в пустыне потрясающее небо. Я бы с удовольствием полюбовался им без наступающей мне на пятки Атлантиды. Костер, кружка с чем-нибудь горячим и целый космос для любования.
– Честолюбец, да еще вдобавок с простыми вкусами.
– А что бы делала ты, не гоняйся за нами по Сахаре Атлантида?
Фэрфакс призадумалась:
– Может, ты надо мной посмеешься, но если бы над нами не маячила тень Атлантиды, я бы гадала, не сильно ли отстала от учебы, путешествуя по Сахаре в середине семестра.
Он рассмеялся.
– Ну и смейся на здоровье. Не собираюсь извиняться за свое желание хорошо учиться.
– И не надо. Кроме того, готов поспорить, что именно это твой кавалер в тебе обожает.
Она села на пятки.
– Откуда ты о нем узнал?
– По скрытой надписи на лямке твоей сумки.
Фэрфакс тут же схватила сумку:
– Revela omnia.
На ткани проступили слова:
«В ночь твоего рождения случился звездопад. В день нашей встречи ударила молния. Ты мое прошлое, настоящее и будущее. Моя надежда, моя молитва, моя судьба».
Ее защитник.
– Парень с ума по тебе сходит, – заметил Тит.
Фэрфакс вновь перевела на него глаза: он лежал грязный, усталый, с потрескавшимися от обезвоживания губами. Ее собственный рот находился в гораздо лучшей форме – Тит заботился о ней больше, чем о самом себе.
– Кто его знает, а вдруг он – это ты, – произнесла она, накладывая на его спину еще один слой повязки.
Тит пошевелился:
– Вряд ли я бы написал нечто подобное. Прости, но я бы запретил законом предложения вроде: «В день нашей встречи ударила молния».
Взмахнув рукой, Фэрфакс вытряхнула из его волос песок. Еще несколько очищающих заклинаний, и на нем не осталось почти ни единого пятнышка.
– Возможно, ты был слишком занят, собирая вещи, чтобы уделить больше внимания словам.
– Мы, бывшие чистильщики навоза в конюшнях, умеем одновременно собираться и выдавать бессмертные строки.
Магический свет озарил несколько точек на его плечах: россыпь веснушек, которых Фэрфакс прежде не замечала. Они смотрелись весьма привлекательно на сильной мускулистой фигуре, словно созвездие, манящее провести кончиком пальца от звезды до звезды и к следующей…
Тит дернулся, и Фэрфакс вынырнула из грез, осознав, что на самом деле его коснулась.
– У тебя кожа слегка липкая, – быстро сказала она, хотя ничего подобного и близко не было. – Одними заклинаниями пот не смыть. Дай-ка я тебя помою, освежишься.
– Наверное, это слишком много возни. Тебе нужно отдыхать.
– Да я и так несколько дней в буквальном смысле продрыхла.
Большая капля воды шустро взмыла вверх – Фэрфакс явно волновалась. Да что с ней такое? Надо было воспользоваться предложением отдохнуть и оставить Тита в покое. Но остановиться не получалось.
Она намочила ему волосы, нашла в сумке брусок мыла и взбила густую пену. Массируя голову, промыла каждую прядь. Призвала еще больше воды, чтобы смыть пену, а то, что стекала вниз, еще одним заклинанием выслала из палатки в ближайший бархан.
Закончив, Фэрфакс магией высосала влагу из волос Тита и смахнула ее прочь. Затем кончиками пальцев погладила его по голове, проверяя, высохла она или нет.
А теперь нужно отстраниться и сказать: «Готово».
Но рука против воли скользнула на его затылок, и пальцы будто сами по себе растопырились там, где плечо переходило в шею.
Тит со свистом вдохнул.
Фэрфакс открыла рот, чтобы сказать, мол, это все понарошку и им привиделась одна и та же галлюцинация. Но теплая кожа под пальцами была настоящей. И, что любопытно, становилась прохладнее по мере продвижения ее ладони от плеча до локтя.
Внезапно Тит встал на колени лицом к ней, и они посмотрели друг на друга. Фэрфакс впервые заметила, что у него серо-голубые глаза. Цвета бездонного океана.
Она любила своего абстрактного защитника, но знала только этого юношу, который давал ей больше воды, чем пил сам. Фэрфакс провела пальцем по его щеке, и Тит поймал ее руку. Она затаила дыхание, не зная, оттолкнет он ее или прижмется губами к ладони.
Но тут раздался сотрясший землю рев.
Глава 18
Англия
– Логично.
Что бы Тит ни ожидал услышать от Фэрфакс в ответ на известие, мол, возлюбленная Кашкари – та самая чародейка, желавшая сдать ее Атлантиде, это слово в возможный список не входило.
– В смысле?
И тогда Фэрфакс рассказала о двух беседах с индийцем и о его пророческих снах, уделив особое внимание тому, в котором она появлялась задолго до своего прибытия в дом миссис Долиш.
– Довольно безопасно предположить, что Кашкари из магической семьи, возможно, находящейся в изгнании.
– Надо было раньше мне рассказать. Я должен знать обо всем, что тебя касается.
Все изменилось, но одновременно осталось по-прежнему. Тит все так же не спал ночами, беспокоясь о ее безопасности. И просыпаясь утром, в первую очередь думал о ней.
Фэрфакс постучала пальцами по спинке стула, на котором обычно сидела, когда они вместе тренировались в Горниле во время летнего семестра.
– Кашкари меня не выдал, поэтому пока можем считать, что он нам не враг. Нужно только узнать, почему, столько времени скрывая свою настоящую личность, он решил нам довериться.
В голове у Тита стучали молоточки. Даже не верилось, что он так долго жил с Кашкари в одном доме и ни о чем не догадался. Что еще он упустил?
– Сперва мне нужно свериться с маминым дневником.
Не стоило этого говорить, но Фэрфакс никак не ответила, лишь чуть выпятила губу.
– Предпочитаю принимать решение, собрав все возможные данные. Было бы преступно не проверить, не предвидела ли она чего-нибудь подобного.
Ужасно, что приходилось оправдывать свои шаги и защищаться.
Она слегка улыбнулась – или скривилась?
– Само собой, ты должен поступать так, как считаешь нужным.
– Знаешь, я не то чтобы жду этого с нетерпением. Я…
Фэрфакс схватила Тита за грудки:
– Не надо. Ты сделал свой выбор, так следуй же ему! Если собираешься попросить Уинтервейла сразиться с Лиходеем, то хотя бы такой малости он от тебя заслуживает.