Темные Волшебники. Часть вторая. Сила (СИ)
— Если у тебя такая острая нехватка людей, почему же ты Лили Поттер не позволил патрулировать территорию школы? Джеймс, насколько я знаю, тоже хотел помочь Хогвартсу с защитой, но ты его отослал на задание.
Грохот и крики, из-за которых так трудно было расслышать, о чем же говорят Грозный Глаз и Дамблдор стихли.
— Мерлин Великий, Альбус! Да они же дежурить спокойно не смогут — обязательно пойдут к детям! Это уже не упоминая о том, что сначала переругаются вусмерть. Да не сверли ты меня взглядом, Эванс! Я твое заявление подписал? Вот и гуляй на все четыре стороны!
— Да как ты смеешь, старый параноик…
— Прекратите немедленно! — рявкнул Дамблдор. — Аластор, я требую, чтобы все дементоры немедленно убрались вон с территории школы! Если хочешь знать, даже от них было больше толку, чем от твоих авроров! И какой дьявол приключился с Сириусом Блэком? — в кабинете установилась идеальная тишина. — Почему он не смог все вовремя организовать? Какого Мерлина обычные ученики должны делать за него его же работу?
— А вот только этого не надо говорить! Ни черта они не обычные! Если за Джереми я ручаться могу — под моим присмотром рос, то Гарри этого черт знает…
— Не смей про моего…
— Утихни, Эванс! Да он весь в тебя пошел! Один к одному — очередной Салазар Слизерин! — разъярился Джеймс Поттер. — А вы Дамблдор, его еще и балуете…
— Я? — повысил голос директор Хогвартса. — Значит, по-твоему…
— Прекрати пороть чушь, Джеймс Поттер! — взвизгнула Лили. — Это ты у нас — всеобщий любимец, и как был главной сволочью Хогвартса, так и останешься ею! Еще и Джереми испортил дальше некуда! Хвала Мерлину Гарри не такой — пусть уж лучше таким же, как Слизерин будет, чем походить на тебя…
— Ну и разборки… — присвистнул Рон.
— Гарри, будь так добр, и для меня дверь придержи! — воскликнул Люпин, поднимавшийся по ступенькам к кабинету Дамблдора. Вид у него был не слишком-то дружелюбный.
Решив, что в таком шуме от деликатного и вежливого стука особенного толку не будет, в кабинет зашли без наличия приглашения. При виде Гарри Поттера в гриффиндорской мантии, его отец схватился за сердце. Лили с пренебрежительным фырканьем мгновенно сменила цветовую гамму мантии на зеленую и продолжила «дискуссию».
— Профессор, я вас не сильно отвлеку? — нарочито громко произнес он, входя следом за мальчиками. — Будьте так любезны, подпишите заявление об уходе.
— Ремус, что случилось? — удивилась Лили.
— Спросите у Сириуса Блэка, — пожал плечами Люпин. — Увольняюсь, по собственному желанию, профессор Дамблдор.
— А в чем, собственно, дело? — Дамблдор, кивнув Гарри, Рону и Драко, привычно усевшимся на диване возле камина, повернулся к Люпину, успевшему трижды перемениться в лице.
— Мистер Блэк соизволил на банкете предать огласке то, что его никак не касалось, — сухим, официальным тоном сообщил Ремус.
— Чего-чего Сириус сделал? — переспросил Джеймс.
— На весь зал крикнул, что я оборотень!
— И это лучший из «Гвардии Грюма», — ехидно прокомментировала Лили.
— Я со своими подчиненными сам разберусь, Эванс, — отрезал Грюм. — Ладно, Альбус, пойду я — тут и без того дел хватает. С Блэком я еще поговорю — его сразу направьте ко мне. А за мелкими, — подходя к камину, он указал на рассевшихся на диване слизеринцев, — все равно надо в оба глаза смотреть!
— Да не мог Сириус проболтаться, — помотал головой Джеймс. — Раньше же он молчал… Скорее всего, ему просто Снейп какой-нибудь дряни подлил в кубок.
— Опять… — закатила глаза миссис Поттер.
— Я не знаю, кто его за язык дернул, — заметил Люпин, к которому вернулось его привычное спокойствие. — Однако, Альбус, я все-таки прошу вас подписать мое заявление. Вряд ли кто-то захочет, чтобы их детей учил оборотень.
— Так вы уходите, профессор Люпин? — изумился Рон.
— И за все «спасибо» Сириусу Блэку! — недовольно бросил Гарольд.
— Паршивая овца в семье — что с него взять, — пожал плечами Малфой.
Прежде чем Джеймс Поттер успел вступиться за своего друга и объяснить этому «Малфоевскому выродку», что рот надо держать на замке, Лили с вежливой улыбкой на лице подставила ему подножку и толкнула в камин, предварительно бросив туда горсть летучего пороха.
— Всю жизнь мечтала это сделать, — улыбнулась она. — Да вы не беспокойтесь, Альбус, помотает его немножко по каминам, вот и все. Может, мозги слегка прояснятся. Если, конечно, есть чему там проясняться. Так насчет моих отчетов… раз уж я больше не на службе у Грюма, их вам оставить?
— Там что-нибудь о Сивом есть? — встрепенулся Ремус.
На присутствие жадно вслушивавшихся в разговор слизеринцев-третьекурсников никто внимания не обращал.
— Прямо — нет, а вот косвенно — хоть отбавляй, — пожала плечами та. — Во всяком случае, о том, где он сейчас отлеживается, знает каждая собака, но все делают вид, что это большая тайна, потому что к Люциусу просто так не заглянешь с обыском. Из Лестранжей, если тебе интересно, осталась одна только Беллатрис, — покосившись на сына и его друзей, Лили продолжила: — Рудольфуса забрали в Азкабан на пару с МакНейром — в Министерстве по этому поводу такой хай подняли… но как всегда без толку. Питтегрю так и не нашли. Впрочем, его и не сильно-то искали, — на этих словах Дамблдор укоризненно покачал головой. — Помимо этого успели еще повязать Эйвери, но так, по мелочи — из-за черномагических артефактов. Да его уже и отпустили.
— Жаль, что ты ушла из авроров, Лили, — вздохнул директор Хогвартса. — Мне будет очень не хватать твоих отчетов.
Волшебница изумленно покосилась на Дамблдора, не зная как понимать тот факт, что он, мало того, разглашает в присутствие ее сына важную информацию, так и вообще…
— Ну, я буду у Морисы, а у нее тоже есть определенная информация, — замялась Лили.
— Очень на это надеюсь. Итак, я вас больше не задерживаю. Хотя нет, еще кое-что, касательно тех же отчетов. Ремус, ты буквально недавно высказывал свою версию того, как Грэйбек может превращаться в зверя в иные дни, кроме полнолуния. Будь так добр, повтори еще раз — тут есть заинтересованное лицо, — Дамблдор кивнул в сторону Гарри.
— Профессор Дамблдор, так что все-таки мне со всем этим делать? — поспешил узнать Поттер, продемонстрировав забинтованную руку. — Снейп говорит, что ничего особенного и не случилось…
— Во-первых, Гарри — профессор Снейп. А во-вторых, я придерживаюсь того же мнения, — директор Хогвартса поправил очки, — оборотнем ты не станешь, Гарри, если ты это хотел узнать.
Лили и Ремус облегченно выдохнули. Снейп-снейпом, а слово Дамблдора, все-таки внушало уверенность.
— Впрочем, учитывая особую природу Фенрира Грэйбека, возможны некоторые отклонения… Х-мм… Ремус, прошу.
— Сивый — один из немногих оборотней, способных превращаться в зверя и в иные дни кроме полнолуния, причем, делать это произвольно. Как вы видели, он способен превратиться даже при свете дня. Способности к чему я, к сожалению, лишен начисто.
— Так тогда в Визжащей хижине ты пытался превратиться? — переспросил Гарольд.
— Я был уверен, что у меня тоже это выйдет, — Люпин развел руками. — Увы. Так все дело в том, что некоторые из оборотней способны договориться… вернее сказать, совладать со своим внутренним зверем. Однако стоит сказать, что свободно «менять шкуры» могут они только первые дни после полнолуния или же за несколько дней до него. На только что народившуюся или, соответственно старую луну превратиться они уже не могут. К счастью…. Что ж, естественно, эти оборотни занимают в кланах очень высокое положение. Как, например, тот же Грэйбек, являясь вожаком многочисленной стаи, уже не первый год претендует на звание Вождя Британских кланов. Природа подобных способностей до сих пор неизвестна, хотя Шаманы в Совете Вождей выдвигают множество гипотез…
— А случаев, когда оборотень оцарапывал кого-то, не было? — спросил Гарри. — Причем, чтобы этот «кто-то» потом выжил?
— В средние века, насколько я знаю, — осторожно начал Дамблдор, — подобным образом, точнее — вытяжкой из яда на когтях оборотня, лечили один магический недуг, распространенный в волшебных семьях.