Бойся Дика (СИ)

— Пожалуйста, не забудьте, что на следующем занятии тест, — заканчивает мистер Ноуфорт, и после у меня итальянский, а Джефф смывается домой. Бля.
— Надо поговорить, правда надо, — оборачиваюсь, пока Джефф не собрал манатки и не свалил, и стараюсь не смотреть на Дика, который, всё еще развалившись на стуле, смотрит, наблюдает.
Чёрт, такую сцену прям перед ним разыгрываю, но ­­­— либо здесь и сейчас, либо уже никогда. «Время вышло, вешайся».
— Не о чем. — Джефф разве что не отмахивается, а если бы отмахнулся… «Не о чем, Рэнди!» Это же Дик!
— Пожалуйста, — и не справляясь с собой, бросаю короткий взгляд на Дика, а тот глядит с насмешкой, с этой дурацкой вечной насмешкой. Самодовольный ублюдок.
— Ну правда не о чем, — Джефф поднимается. — И не хочу.
Позорюсь перед Диком и Ко и чувствую, как уши горят, прямо при них бывший лучший друг отказывается даже просто поговорить. Очень обидно, хочется убежать далеко-далеко.
— Хах, прям больно смотреть, — и кто Дика за язык тянет? — Ты бы уделил Уорту хоть пять минут, а то не хорошо получается, он же твой друг.
— Не друг, — шепчет Джефф и подчиняется. Это правда чистое подчинение. — Ну, пошли.
Забирая рюкзаки, мы выходим из класса, и не могу не оглянуться. Наглый, самоуверенный сукин сын усмехается, словно знает всё на свете, а потом и вовсе делает то, что вызывает весьма странное чувство. Пихает язык за щеку несколько раз, так, что та оттопыривается, имитируя ну очевидно и понятно что, я сразу вдупляю этот намек. Чёрт. Может, в этом и кроется весь секрет Дика? Может, это и есть всё то, что в его голове, всё то, о чем он думает? Как потрахаться и кончить? И именно это делает его таким неординарным и опасным? Бля, чувствую странное нервное возбуждение после этого «сигнала», а ведь мне еще с Джеффом общаться.
— Ну? — разворачивается с недовольной рожей, так и показывая, что я ему неприятен, и он бы предпочел потусоваться с Диком до итальянского.
— Извини, — а в мыслях всё так же оттопыренная щека. — Я искренне извиняюсь за то, что наговорил тогда, я был не прав.
Судя по не изменяющемуся выражению лица Джеффа, мне проще отсосать на этих выходных, чем донести до этого утырка правду.
— М-м, это всё?
— Нет, нет, — мотаю головой, — я был не прав в том, что не должен указывать, с кем тебе общаться, это должен решать каждый человек сам. А я возомнил себя родителем и… в общем, прости меня, наконец.
— Ох, — откидывает волосы со лба. — Рэнди у меня нет никакой обиды, и прощать тебя не за что, ты сказал то, что думал. Я просто не хочу с тобой общаться, мне интересней с ними. Мы клево дружили, но это прошлое.
Прошлое? Бля, я прям супергерой, и моя способность — становиться прошлым — феноменальна! Пиздец, он себя Диком вообразил…
— Ну хватит, Джефф, — говорю примирительно, — я уже извинился сто раз.
— Да дело не в этом, говорю же, Мне интересней с ними, вот и всё, — пожимает плечами. — Сегодня вечером мы уезжаем.
— Уезжаете? Куда? С кем?
— У родителей Дика есть летний домик, и мы с ним едем туда, он меня сам пригласил, — нажимает на чёртово «сам» и смотрит с гордостью, вероятно, вообще рассказывает мне это всё, чтобы я… позавидовал?
— Ты и Кайзер собираетесь в «летний домик», зачем?
— Потусоваться вдвоем, — пожимает плечами еще раз и задирает подбородок. — Мы там пробудем все выходные.
«Время вышло, вешайся». Твою ж мать.
— И ты едешь? Тебе это всё нравится? — стараюсь быть поспокойнее, но какое тут спокойствие, блять. — Два парня, двое суток, не подозрительно? И он тебя еще сам пригласил.
— Подозрительно? — фыркает, — боже, Рэнди, я не виноват, что он тебе про этот дом даже не рассказывал никогда.
— Этого дома еще и не было, знаешь, они не всегда были с деньгами, — защищаюсь, но Джефф и не думает тормозить свою идею:
— Не важно, просто не завидуй.
Тупой баран. Наитупейший! Ему собираются хуй в рот запихать, а он про зависть балякает и лепечет..
— Неужели ты правда такой наивный? Сам рассуди, — загибаю первый палец для наглядности: — он приглашает только тебя — раз, вы будете там вдвоем больше, чем просто долго — два, у вас, по сути, ни одного общего занятия — три….
 
— Перестань, — Джефф морщится, — твоя зависть отвратна.
Дерьмо, он такой глухой.
— Джефф, а что если Кайзер, например, гей?
Хлопает глазами, и рот больше разевать не спешит, и где-то на второй секунде его молчания мелькает мысль: а что если это и не новость для него? Что если Джефф не только уже знает, но и практиковал? Или, быть может, всё-таки новость, только вот Джефф ничего против этого не имеет? Или, возможно, даже рад, и действительно не прочь потрахаться с ним?
— Ага, а потом каждому по пинку! — кричит Кенни, выскакивая с лестничного пролета в коридор, где у нас серьезный разговор, зашедший в тупик. — Прям поджопники настоящие!
Дикий хохот, и в коридор сначала вылетает чей-то портфель, с грохотом ударяясь в стену. А затем появляется Дик:
— Не ной, сука! — смеется, потому что, в отличие от меня, ему весело.
Пит нарисовывается, чтобы пнуть портфель в нашу сторону, и ржет, словно гиена.
— Заче-е-ем? — смуглый парень с досадой смотрит на, похоже, именно ему принадлежащий портфель, и не знает, можно ли ему бежать за ним, или ребята еще не до конца позабавились.
— И не тупи! — Дик отвешивает ему самый что ни на есть настоящий подзатыльник, и парень бежит в нашу сторону за отпихнутым имуществом.
Они собираются слинять, не замедляя ход, а Джефф вертит пальцем у виска, типа: «ты псих, Рэнди», и быстрым шагом сматывается к «друзьям».
  *
Джефф хочет его. Дик хочет трахаться. А чего хочу я?
Не сломаться, не потерять себя, не проиграть и не прогнуться. И не отдать. Знаю, звучит безумно, и всё же Кайзер — мой. Он общался со мной, был со мной, и все его выходки терпел я. Кайзер взрослел по соседству, да, это была не дружба, но это не меняет того факта, что он мой, и я его не отпустил. И раз не отпустил, то тем более не отдам.
— Рэндал, ужин через пять минут, — заглядывает мама, и я киваю, а когда она уходит, закрывая плотно дверь, тянусь к мобильнику.
Ну, бери же! Вы ведь еще не уехали!
Гудки и гудки, бесконечные, и с каждым новым повторяющимся становится всё страшнее. Опоздал?
Руки дрожат, но пальцы всё же попадают верно, и я названиваю, правда уже совсем отчаиваясь. Дик не отвечает, Дику не до меня, Дик уехал.
— Блять! — едва не разбиваю телефон, но спохватываюсь, что мобильник-то и не виноват, да и на новый денег нет.
Почему я не позвонил сразу как пришел домой? Или еще лучше — пока топал. Почему, увидев тогда его с компанией в коридоре, не позвал? Почему я вообще говорил с Джеффом, ведь всё дело для меня именно в Дике.
— Всё хорошо? Ты не заболел? — интересуется мама, накладывая в мою тарелку побольше стручковой фасоли.
— Всё хорошо.
Я просто опоздал.
— Что-то Адам не торопится, — отец намекает, что дядя Адам собирался приехать? — Должен был подъехать к ужину.
— Наверное опять поругался с этой чокнутой Мэри, — бурчу под нос, но родители слышат.
— Рэндал, так говорить нельзя.
Ага, словно эта новая подружка дяди Адама и не чокнутая вовсе. Больная истеричка, блин.
Мы все слышим, что подъезжает машина, слышим, как гасится двигатель, а после и стук в дверь.
— Ох, надо было повременить с ужином, — мама поднимается, а ведь сама поди рассчитывала, что дядя Адам так и не заявится из-за этой чокнутой. Мэри кормит кота живыми мышами, и даже одного подобного факта достаточно, чтобы понять о ней всё.
— Рэндал, — возвращается на кухню с весьма обеспокоенным взглядом, — к тебе пришли.
 
Хм? Бросаю вилку и нож на стол и подрываюсь с места.
Входная дверь нараспашку, Дик так и не зашел в дом, а может, не был пущен моей матерью. Не знаю, просто вижу его, отвернувшегося и спрятавшего руки в карманы. Я просто вижу его, и это какая-то магия в таком отсыревшем мире.