Вы нас не ждали?А мы - вот они! (СИ)

Спустившись в кухню он там, как и вчера утром, застал только дядю Вернона, тот сегодня не ел вчерашний ужин, а просто пил кофе с булкой, намазанной сливочным маслом.
 —Доброе утро, — поздоровался с дядей и стал готовить себе завтрак, он достал бекон и яйца из холодильника… —Это, что? —спросил его дядя. —Яйца и бекон, хочу пожарить яичницу с беконом, а что нельзя?
—Ну…тебе, наверное, можно…вон ты какой тощий, —как-то расстроенно ответил через-чур полный мужчина, и чтобы не видеть этого…ушел из кухни.
Усмехаясь про себя, ” Тебя бы к таким родственничкам, тоже был бы тощий…»
Отношения с семьей Дурсль хоть и наладились, но все равно не было такой близости, какая бывает между родными людьми, да еще и прибавилось, что Гарии теперь знал, что он совершенно посторонний для них человек…
Приготовил завтрак и положил его на тарелку, налил в кружку кофе он взял все это и поднялся к себе в спальную.
 Блэк все еще сидел на шкафу и спал, он все ночь охотился, а сейчас можно и отдохнуть. —Эй, слышь, Блэк, лети сюда, —Гарри сел на подоконник, поставил кружку и тарелку рядом, —лети, теперь я тебя буду угощать своей добычей.
Филин проснулся и встряхнулся, по всей комнате полетели мелкие перышки.
 —Эй, ты что творишь, прекрати так делать, я не хочу сегодня убираться в своей комнате. У меня сегодня много других дел, давай, лети сюда, -еще раз позвал он своего нового жильца, — филин слетел со шкафа и грациозно сел около хозяина, —хочешь бекон? На, …это вкусней, чем твоя мышка, —Блэк взял из пальцев мальчика кусочек жаренного бекона и стал рассклевывать его при этом поворачивая голову так, чтобы ему было удобно и клевать пищу и слушать мальчишку, —ну, а что я говорил, действительно вкусно, то-то же… Я сейчас поем, а потом сяду писать письмо к Хагриду, мне столько ему рассказать надо, что думаю до обеда и не управлюсь, а потом выглажу белье, а то тетушка будет недовольна, —рассказывал мальчик свои планы на сегодня птице, —а потом пойду в магазин, надо купить теплую одежду. Ты знаешь куда мы с тобой поедем? В Шотландию, знаешь, как там бывает холодно. Ты, наверное, знаешь, да? Ты там бывал? Молчишь? Ну молчи… Допив из кружки кофе, он оставил тарелку, с недоеденной яичницей, на подоконнике и опять спустился вниз. Убрал за собой в кухне, вышел в гостиную и прислушался. В доме стояла мертвая тишина и только тиканье часов на каминной полке нарушали ее. Тетя еще не выходила из своей комнаты. Дадли спал, он полночи играл на компьютере, так что спать будет до обеда, как минимум. Гарри подошел к своему чулану, вытащил коробку с письмами, взял несколько штук и поднялся к себе, плотно закрыв дверь, приготовил письменные принадлежности; чернильницу, перо, какой-то неизвестной птицы, Невилл сказал гиппогрифа, раскрыл все конверты и выбросил их мусорную корзину, потом надо будет их сжечь, тяжело вздохнул и…
… Он испортил штук десять писем, весь извозился в чернилах, понаставил кучу пятен на стол и даже на пол…но все-таки написал письмо Хагриду. В нем он рассказал своему большому другу все, что с ним произошло за эти дни, спросил, знает ли он, что-нибудь про его крестных, про сестру отца, даже про мисс Фигг спросил, мало ли, может Хагрид знает, кто она такая, не просто же так та упомянула тогда Дамблдора.
Перечитав несколько раз письмо, Гарри остался собой доволен…он справился… Кто там у них придумал писать этими дурацкими перьями, что за средневековье… Ладно чернила и то…идиотизм полный, , так решил мальчик и подозвал дремлющего на его кровати филина.
 —Лети, —кое-как привязал свернутый в рулон лист бумаги, на обратной стороне которого было письмо из школы, —думаю не потеряешь, вроде бы крепко привязал, лети к Хагриду, а потом прилетай, я уже привязался к тебе.—И выпустил птицу в окно.
…Две недели пролетели, как два дня. Мало, что изменилось в жизни семьи Дурсли.
Дядя; завтрак, работа, обед, работа, ужин, телевизор, газета, сон.
Дадли; сон, обед, компьютер, ужин, компьютер, сон…
У тетушки правда было какое-то разнообразие, типа разговора с соседями…
Гарри, а у Гарри изменилось почти все. Нет работу по дому и в палисаднике никто не отменял, но и насильно не заставили. Делал все по привычке и своему желанию.Ко всему этому присоединилась чтение маминого дневника и учебников.
 За это время он купил себе; теплое нижнее белье, вязаные носки две пары, теплый спортивный костюм, два шерстяных свитера, шапку, шарф и даже руковички, теплые на меху ботинки и кроссовки, и еще обыкновенный чемодан на колесиках и с выдвижной ручкой, так как все вещи в рюкзак не помещались, хоть он и считается безразмерным, но вот теплая куртка в него не влезла. Так что в этот чемодан он положил всю одежду и даже мантию, сложив ее очень аккуратно, чтобы не помялось. А в рюкзак все книги и все остальное. Оказывается у рюкзака есть несколько различных отделений; для книг, для письменных принадлежностей, для всего, что необходимо на занятиях по зельеварению, и все эти отделения даже не соприкасались друг с другом.
Гарри старался выполнить все работы по дому до обеда и только палисадник оставил на вечер. Стояла ужасная жара, он брал книжки, дневник мамы и уходил к озеру, которое было неподалеку от их улицы, садился там под куст, так чтобы его не было видно другим и занимался чтением.
 Конечно, он мог бы прочитать дневник за полдня. Но Гарри не торопился, вчитывался в каждое слово, всматривался в каждую букву, представлял лицо мамы, каким оно могло быть в той или иной ситуации. Он вспомнил, что ни разу не видел ни одной, даже детской фотографии матери, надо спросить у тети. Должны же у них быть фотографии, вон у кузена их сколько… И как он раньше не подумал об этом, он так хохотал, когда прочитал, что назвал своего филина именем, вернее фамилией, отцовского друга, а по совместительству своего крестного. Надо дать ему другое имя, а то не очень красиво получается…
Хагрид прислал ответ, но на вопросы, которые ему задал Гарри не ответил, написал, что этот разговор не для письма и потом он ему все расскажет… Что он до сих пор в лесу и, как бы не выманивал его директор, не поддается, и что у него есть подозрение, что тот что-то затевает в этом году в школе… А так все у него хорошо… Тоже посмеялся над именем филина, но не посоветовал дать другое.
 Из дневника он узнал, что оказывается его маме не очень, вернее очень не нравился его отец, по крайней мере на первом курсе. Она считала его заевшимся чистокровкой, так и писала о нем, воспитание не позволяло ей даже для себя употреблять другие эпитеты. Он постоянно вместе со своим прихвостнем, так она называла Блэка, приставал к ее другу Северусу. Так вот как звали этого друга мамы, Северус, …какое холодное имя, так и хочется поежиться…который попал на факультет Слизерин, а они все учились на Гриффиндоре. Маме очень понравился замок, она так восторженно описывала и Большой Зал в котором они ели и свою факультетскую гостинную, что Гарри казалось, вот он закроет глаза и все это увидит, так как будто сам побывал там. Ей нравилось учиться волшебству, обо всех предметах она отзывалась хорошо, но больше всех ей нравилось зельеварение. Гарри решил, что тоже будет стараться на этих уроках, хотя ему не очень понравились некоторые рецепты, вернее их ингредиенты, но раз мама находила в них что-то замечательное, значит он тоже постарается. Он дочитал только до рождественских каникул на которые мама поехала вместе со своим другом Северусом. Почему она нигде не упоминает его фамилию, как искать зная только имя…? Ближе к вечеру прилетела коричневая сова, Гарри в это время был в палисаднике, сбросила ему прямо на голову, письмо от Лонгботтомов. Они спрашивали не передумал ли Гарри приехать к ним на остаток каникул. Ха! Как же передумал, да он только этим и жил последние две недели. Нельзя сказать, что жизнь у Дурслей сильно напрягала его. Всё-таки не было того тепла и заботы, как бывает в других семьях, правда как бывает в других семьях, Гарри знал понаслышке. Работая по вечерам во дворе или когда бывал на озере и даже в походах по магазинам, он видел, как относятся друг к другу люди принадлежащие одной семье, да даже к своему родному сыну Дурсли относились гораздо мягче и снисходительнее, чем к, никому ненужному мальчишки, никуда не денешь десять лет ненависти и презрения… Гарри крикнул сове, чтобы подождала, он сейчас напишет ответ, а то его филин куда-то запропастил. Гарри сказал ему, что больше не будет звать его Блэк, а будет он Чернышом, нравится ему это или нет, тот обиделся и уже два дня его нет. Бегом поднявшись по лестнице, Гарри не стал заморачиваться, доставать уложенные в рюкзак перо и бумагу, написал ответ на обычном листке, наспех вырванном из тетради и простой ручкой. Что он ждет их, чем раньше тем лучше. Подозвал сову, сидящую на дереве напротив его окна и привязал письмо к лапке: —Лети, милая, лети быстрее, пусть они меня сегодня заберут…