Ежонок (СИ)
Студент, зашедший двумя минутами ранее, растеряно приоткрыл дверь и вышел в коридор.
— На пересдачу, — выдохнул он и слегка расслабился. — Жень, иди.
— А? Уже? — удивился юноша, непонимающе подняв взгляд. Он отстранился от стены, на которую опирался, повторяя параграфы, и вдруг его пробила дрожь. Секундой назад ему было совершенно не страшно, но, увидев чуть открытую дверь, Женька вдруг задрожал.
— Ну?
— Я иду-иду, — тихо ответил он и убрал учебник в свой портфель, а затем зашел в аудиторию, плотно закрывая за собой дверь.
Константин Георгиевич, когда увидел Устюхина, резко поднялся на ноги и пошел ему навстречу. Евгений даже перепугался, отходя в сторону.
— Ты не волнуйся, Женечка, иди, тяни билет пока, только с первой попытки. Я все вижу, — усмехнулся Громов, а юноша медленно приплыл к столу, на котором было выложено несколько десятков билетов. — Присаживайся.
Он вздрогнул от мягкого тона голоса преподавателя и опустился на стул, стоящий позади него. Женя потянул руку к самому дальнему билету, который был ближе к стороне Громова. Юноша перевернул лицевой стороной листок и увидел абсолютно чистый лист. Такой же, как и с другой стороны.
Студент почувствовал мужские руки у себя на плечах, которые несильно сжали их, имитируя начало массажа.
— Почему молчишь, Женечка? Не рад?
— Константин Георгиевич… — юноша проглотил половину слогов от накатившегося комка страха в горле. Громов уже хозяйничал руками по всему торсу студента. Устюхин был повержен страхом и паникой. — Ч…что вы делаете?
— Я знаю, что ты голубой, — возле края уха прошептал мужчина и рывком оторвал пуговицы с рубашки, которые звонко посыпались на пол. Его едва теплые ладони резко и неосторожно проводили по напряженной грудной клетке и животу, задевая соски и раздражая пупок. — Не сопротивляйся, мы сделаем все быстро и тихо, а ты получишь свою заслуженную пятерку.
— Что? — на вдохе воскликнул Женя и мгновенно поднялся на ноги, поворачиваясь лицом к преподавателю и собираясь расквасить его очкастую морду, но его замахнувшуюся руку остановила крепкая хватка мужчины. Его запястье плотно сжали худощавые пальцы, а лицо Громова исказилось гримасой злобы.
— Если ты будешь мне мешать, щенок, я сделаю тебе только больнее, — ухмыльнулся Константин. — Я надеюсь, что ты умный мальчик и не станешь кричать.
— Да как вы…как вы смеете! — закричал юноша и попытался вырвать руку, но все было тщетно. Громов держал его крепко, он почти не чувствовал предплечье.
— Я разобью твою слащавую моську об угол стола, если ты не перестанешь паясничать! — сквозь зубы проговорил мужчина и схватил вторую руку Женьки, которой он хотел ударить. С реакцией у этого мужика проблем абсолютно не было.
— Помогите! Федяяяяяя! — закричал мальчишка, а в следующую секунду преподаватель резко повернул его спиной к себе и вывернул руки, повалив его животом на свой рабочий стол. Громов грубо схватил его за затылок и вжал лицом в стол, заставляя заткнуться. Устюхин попытался выбраться из этой чертовой хватки, однако Константин Георгиевич не был намерен отпускать его так сразу. В голове студента даже не промелькнула мысль о том, почему никто не пытался ворваться в аудиторию.
Он отпустил его затылок и держал его запястья одной рукой, а другой рывком расстегивал ремень его брюк, а затем стягивал их вместе с нижним бельем. Юноша почувствовал, как он вытягивает из шлевок ремень, а затем он не успел ничего заметить, как был в плену собственного же ремня.
— Отпусти! Пидорас! — вскрикнул Женька, стараясь вытянуть хоть одну руку из узла. — Ты свое получишь, уебок!
— Заткнись! — злостно выплюнул мужчина, и в то же мгновенье на обнаженную ягодицу юноши обрушилась жесткая ладонь. Устюхин выпустил воздух сквозь зубы, сжав челюсти, и заерзал на столе, пытаясь ногами пнуть преподавателя. — Успокойся, Женечка! Я могу сделать тебе приятно.
Он почти навалился на юношу сверху, шепча ему на ухо. Женя толкнул его затылком и сделал попытку подняться на ноги. Но Громов крепко прижимал его к столу и почти не был задет головой студента. Он сжал пальцами округлую половинку Устюхина, а затем вновь шлепнул ее. Потом мужчина провел пальцем по копчику и нырнул меж половинок, массажируя вход.
— Не трогай меня, извращенец! — громче, чем когда-либо заорал Евгений, чувствуя, как начинает печь горло, и принялся биться в конвульсиях, чтоб хоть как-то сбросить эти грязные руки со своего тела.
— Ах так, Женечка! Тогда сделаем по-твоему, — усмехнулся Громов и потянул юношу на себя, заставляя встать на ноги, а затем схватил его за затылок и потянул вниз, на колени.
Устюхин никогда не чувствовал себя таким униженным и растоптанным. Он не привык к жестокости и насилию, его никто никогда раньше не трогал, но юноша пытался держаться молодцом и не показывать свою слабость этому ублюдку. Женька строил план побега в голове, но из-за страха мысли путались.
Громов тем временем успел спустить свои штаны и ткнуть твердой головкой в крепко сомкнутые губы студента. Он не отпускал голову юноши, а затем надавил пальцами на его щеки, чтоб челюсти расслабились и рот открылся.
— Будь хорошим мальчиком, Женечка, — промурлыкал мужчина и погладил за ухом Устюхина, а студент медленно приоткрыл рот, не терпя боли от пальцев, и через неприязнь осторожно лизнул головку.
Он зажмурился, пытаясь успокоить себя тем, что все скоро закончится. Женя медленно насадился глубже и взял за щеку. Чтобы через секунду после этого неожиданно укусить зубами эрегированный член. Громов с громким криком отошел на шаг назад, прикрывая руками пострадавшее место, а затем впился ладошкой в свое лицо и зажмурился от боли. Устюхин тем временем подтянул штаны, схватил рюкзак и подбежал к двери. Он открыл дверь ключом, который предусмотрительный преподаватель не убрал из замка.
Выбежав из аудитории, юноша запахнул рубашку, которую уже было не починить, и на него уставилось около десятка пар глаз. Женька ринулся в сторону туалетов, не слыша шокированных окликов одногруппников.
В уборной Устюхин прополоскал рот чуть ли не с мылом и на него накатила паника, он боялся, что Громов сейчас ворвется и заставит закончить начатое. Женя прижался спиной к стене и достал телефон из портфеля. Он начал набирать номер отца, не глядя, и не заметил то, что с первыми цифрами номера было несколько похожих вариантов. Обычно номер Павла всегда был первым, и Женька нажал пальцем именно туда, где раньше и выходил телефон отца, не заметив, что там совсем не контакт, подписанный как «Папсик». Гудки тянулись, словно вечность и Устюхин начал кусать губы от нервов, сердце билось как угорелое. И как только они прекратились, Женя начал:
— Пап, пожалуйста, приезжай за мной. Я объясню все позже, но я тебя умоляю, срочно, пап, — в конце он захныкал и провел ладонью по лицу…
========== Глава 5 ==========
— Мне очень жаль, Евгений, но я не твой отец, — добродушно ответил на его огненную реплику совсем не голос Павла. Сердце Устюхина пропустило удар. Он просто не мог поверить, что даже в такой момент смог все испортить. И юноша уже собирался класть трубку, как Виктор продолжил: — С тобой все в порядке, Жень?
— Извините, Виктор… Я просто…просто в очередной раз доказываю, что у меня руки не из того места, — горько усмехнулся студент, а на глазах начала собираться влага. Голос вдруг задрожал. — Я позвоню папе… Простите.
—Ну уж нет! — вдруг воскликнул мужчина, отчего Женя чуть не выронил телефон. Он и так еле держался в руках, а от такого вопля чуть не улетел на кафель. — Мой телефон так душераздирающе звонил, что мне пришлось сорвать важное совещание из-за него. Поэтому я не могу просто так тебе это простить. Да и твой отец наверняка занят не меньше, чем я до твоего звонка.
— Да… Вы правы, он редко отвлекается, когда работает, — вздохнул Устюхин. — Если вы настаиваете, то можете заехать за мной, но вы мне ничего не должны…
— Я все прекрасно знаю, Евгений. Куда подъезжать?