Wrong Side of Love (ЛП)

— У меня тут кое-что есть, — заявил Томлинсон, возвращаясь с руками за спиной. Как только он их вытащил вперед, настроение Лиама значительно улучшилось.
— Угги или тапочки?
***
Возвращение в отель оказалось немного затруднительным. Вход в отель осаждали фанаты, на улице было облачно, и розовые солнечные очки, которые нацепил Лиам, не позволяли видеть чётко. Почти ослеплённый, он реагировал, как мог, улыбался поклонникам, придерживая фиолетовую шляпу, чтобы та не свалилась. Многие девушки были в ступоре от его наряда, но это лишь развеселило Луи.
Либо, осознал Пейн, когда попал внутрь, не его наряд вызвал удивление поклонников, а его поведение. Он реагировал, как Лиам Пейн, а не как Зейн Малик. Да, скорее всего, поэтому. Блядь.
Луи схватил Лиама за плечо и звонко чмокнул в щёку:
— Приятно было познакомиться, Ли!
Лиам нахмурился, собираясь поинтересоваться, что случилось, но тут в их сторону направился Зейн. На первом этаже приютился небольшой ресторанчик, в котором, должно быть, обедали остальные парни. А теперь брюнет нёсся через лобби, выглядя очень разъяренным.
— Что на тебе надето? — заорал он, — ты показался в этом на публике?
— Это просто ради забавы, — невинно пропел Лиам, снимая очки и шляпу.
— Забава за мой счёт! — прорычал Малик, — не могу поверить, что ты действительно… — он оборвал себя, встряхнув головой, — ты хочешь войны, детка?
— Что? Нет, я только…
— Запомни, — Зейн, приближаясь вплотную, — ты первый начал!
Если услышанное не было самым зловещим, тогда Лиам не знал, что так еще можно было назвать. Брюнет зловеще захихикал, в глазах застыло выражение, как у Луи недавно, а Пейн понял, какой промах он допустил. Томлинсон в ярости сносил всё, как смерч, именно поэтому шатен предпочитал не злить его. Никто не захочет встретиться с плохой стороной Томмо, потому что необдуманно сказанное грубое слово может аукнуться тебе заплесневелым бутербродом в кровати неделями спустя.
А Малик тоже мог быть засранцем, когда пожелает, о чём Лиам умудрился подзабыть. Он забыл о том, что Луи и Зейн становились командой злодеев, когда они желали быть таковыми; в результате, шатен сам вырыл себе могилу.
Однако у Лиама не было времени зацикливаться на этой мысли. Скоро выступление, а ему еще нужно было переодеться. По дороге он осознал еще одну проблему. Конечно, парни знали партии друг друга, но ни разу не репетировали их. Они вляпались… Он будет лезть в своё соло, Зейн будет вклиниваться в своё, и начнётся неразбериха.
— Не волнуйся, — успокоил его Гарри, — мы придумали, как выкрутимся.
— Как?
— Мы скажем публике, что вы с Зейном поменялись партиями на этом выступлении, вот и всё. Народу понравится.
Лиам не был бы так уверен. Сможет ли он повторить то, что вытворяет голосом Малик, и наоборот? Не факт…, но разве у них был выбор?
***
Получилось не так уж ужасно. Конечно, не прямо уж и хорошо, так как они всё равно ощущали себя не в своей тарелке (что, впрочем, не мешало им дурачиться перед фанатами). Луи нервно посматривал на Лиама и Зейна весь концерт, ожидая, что они выкинут что-нибудь. Все парни никак не могли понять, кто теперь после кого поёт, потому что обычно Гарри пел сразу после Лиама, но сегодня соло Лиама исполнял Зейн, так что Стайлз постоянно забывал вовремя вступать. Воздух был буквально пропитан отчаянием, как будто они так боялись напортачить, что именно это и делали.
Но группа справилась, и они это сделали лучше, чем представлялось Лиаму.
— Охренеть, я обожаю Австралию! — воскликнул Найл, когда они спустились со сцены.
Лиам тяжело дышал, схватившись за бутылку воды. Тело Зейна выдыхалось быстрее, чем он мог ожидать. Вся эта беготня по сцене превратила его в нечто взмокшее и задыхающееся, что, в принципе, не было чем-то новым. А вот острая боль в лёгких — была. Нельзя сказал, что он сильно напрягался, но чувствовал себя так же, как когда он перестарался на паре тренировок, а затем жалел об этом на следующий день, страдая от боли в мышцах.
 — Как думаешь, всё получилось? — спросил Малик. Он стащил бутылку Лиама и ополовинил её прежде, чем вернуть.
— Мы смогли их провести?
— Без понятия, — признался Пейн, — наверное.
— Знаешь, это было так странно, — кивнул Зейн, — слушать, как ты поёшь…, но моим голосом. Для меня ты всё равно звучишь, как ты. Я могу сказать, что это ты, несмотря ни на что, — он пожевал губу, — думаю, я смог бы узнать тебя, даже если бы ты поменялся телами с кем-то другим.
Лиам сделал глоток, пытаясь скрыть свои, точно такие же, эмоции. Зейн оставался Зейном, в теле Лиама или нет, шатен всё равно смог бы его распознать. Как в тех историях, когда двое влюблённых погибали, а потом в следующих жизнях находили друг друга, узнавая свою половинку на более глубоком уровне, нежели внешность.
Дело — дрянь, но Пейн предпочёл бы сейчас не задумываться об этом.
— Нам нужно отвлечься, — предложил шатен.
— Конечно! — кивнул брюнет, — приходи в мой номер. Мы потренируемся петь нужные партии. Сегодня получилась ерунда, хотя мы все старались. Нам следует выучить соло друг друга.
— Согласен, — поддержал друга Лиам.
— Я всё еще зол на тебя за выходку с нарядом, — добавил Малик, — не думай, что я забыл об этом.
— Я же пошутил! — простонал Пейн.
— Подожди, увидишь, что я припас для тебя, — пообещал Зейн, — ты еще пожалеешь!
Глаза брюнета при этом искрились озорством, поэтому Лиам сомневался, что он на самом деле будет расстроен, однако провёл всю дорогу до отеля в размышлениях, что же такое Малик может вытворить. Лучшее, что он мог сейчас сделать — просто сидеть и ждать, ведь он знал, что мозг пакистанца уже вовсю трудится. Зейн уже что-то запланировал, и Лиам никак не мог остановить его, разве только они поменяются телами этим вечером. (Шатен очень надеялся на такой исход).
Вернувшись в номер, Пейн сразу решил принять душ. Он полез было в сумку Зейна, но вовремя вспомнил, что там нечего брать, достал из своей футболку и пару спортивных штанов и направился в ванную.
Как и раньше, Лиам старался не смотреть в зеркало, раздеваясь, но в последний момент всё-таки бросил взгляд на отражение в зеркале. Слишком заманчивым оказалось увиденное краешком глаза. Да, он старался не быть мерзавцем, но Зейн был слишком соблазнительным: изгиб его стройных бёдер, татуировки по всему телу. Лиам позволил своему взгляду спуститься ниже, к татуировкам на груди брюнета. Он обвел пальцами контур губ, представляя, каково это — прижаться к этим губам своими.
Взгляд опустился еще ниже. Зейн всегда был стройнее него. Да, раньше у него были небольшие запасы жирка в области живота, но затем они ушли. Сейчас живот был плоским, а кожа притягивала гладкостью, лишь немного затенённой чернилами тату в области бёдер. А бедренные косточки выступали так идеально, что Лиам не смог удержаться и провел по ним рукой.
Ещё ниже — и шатен сглотнул, отводя взгляд, однако, недостаточно быстро. Он опустил глаза еще ниже, ниже члена Зейна и темных волос у его основания. Пейн старательно отводил взгляд от запретной области, заинтересовавшись кое-чем другим. Это бросилось ему глаза, когда он переставил ноги, и сейчас внимательно всматривался, поставив левую ногу на ванну.
На внутренней стороне бедра Малика еле виднелась едва различимая татуировка.
Первое, что пришло в голову Лиаму — это грязь. Он попытался оттереть, но не получилось. Следующее, о чём подумал Пейн — не было явной причины делать тату на таком труднодоступном месте. Это было настолько интимно, что он не мог представить кого-то, касающегося Зейна таким образом (ладно, он мог, но это его бесило). И всё же, это была именно татуировка. Небольшая, тёмно-синяя, заглавная буква «L». Да, точно, это была «L».
Лиам опустил ногу с неохотой. Что за «L»? Что это значит? У парней было множество случайно выбранных тату, но ты не будешь колоть татуировку в настолько укромном месте, если только она не имеет огромное значение лично для тебя. Так в чём же её смысл?