Ангел с ледяными пальцами

И верно, там, в доме, где случились два трупа, царила суета и неразбериха: кто-то прятался в ожидании нового выстрела, кто-то гасил свет, кто-то включал, кто-то спешно вооружался, мечась по двору с автоматом, кто-то тыкал пальцем в кнопки мобильного телефона…

Спокойным оставался только один персонаж – Махамад. Он никуда не бежал, не прятался, не заползал под мебель, даже не упал на пол. Он стоял на месте, не шелохнувшись.

Ему единственному не было страшно, потому что он не боялся смерти. Он готовился к ней и желал умереть побыстрее, чтобы передать привет Аллаху от Камрана.

А получилось так, что Камран умер первым! И раньше него предстанет перед Всевышним, передаст ему привет от Махамада! Вот как всё странно получилось! Он обогнал Махамада и теперь быстрее его попадет в рай… Или в ад?

Всё-таки, наверное, в ад. Если судить по совокупности…

Впрочем, зачем простым смертным лезть в дела божьи? Человек предполагает, а Господь располагает. Этому конкретному смертному Бог уготовил двенадцатимиллиметровую пулю в лоб. Ну не только он, потому что кое-кто ему в этом деле помог… Но всё равно, давайте считать это божьим провидением.

Потому что по совокупности…





* * *


Ну, а что тут, по этому адресу? Нехорошо тут.

Этот клиент был чрезвычайно осторожен. Он в открытые окна не выглядывал, шторы на окнах были всегда задернуты, на улицу не выходил, если по двору гулял, то только у самого забора. Если садился в машину, то сразу от крыльца, прикрывшись телами телохранителей. И вообще – не высовывался.

Но был он «европейцем». И это обстоятельство стоило ему жизни. Не привычен он был к южному климату, хотя родился здесь и детство провел на этих самых улицах.

Учиться в университете уехал в Европу. Ладно бы в Австрию или Италию – уехал в северную страну Норвегию, где северное море, фьорды и полярный круг. Климат не самый теплый, где откровенно холодно. В Норвегии за время учебы он как-то адаптировался к холодному климату, но утратил привычку к теплу и, когда вернулся домой, стал сильно страдать от жары. Не мог он работать, когда крыша, стены, окна раскалялись от солнечного жара. И поставил себе кондиционер.

Стало ему хорошо и комфортно. Эта замечательная машинка, кстати придуманная неверными, создавала в доме требуемую атмосферу. Как в Норвегии летом. И всё было хорошо, пока кондиционер не сломался.

А сломался кондиционер в день «икс», в первый же час двенадцатичасового отсчета. Вышел из строя, потому что в него угодила малокалиберная пулька и что-то в нем перебила – какой-то проводок или трубочку. Мастера, конечно, вызвали. Но был вечер, и мастер сказал, что обязательно придет утром.

В доме быстро становилось душно. Особенно в той, конкретной комнате. Стало так жарко, что вечером, когда зашло солнце, в доме открыли окна. Не нараспашку, а чуть-чуть, но тем не менее… И включили свет, потому что темно. Плотно задернули шторы.

Но подул ветерок, и в доме случился сквозняк. Шторы заколыхались.

И человек, испортивший кондиционер, взял другой «инструмент». Другого калибра. Выключил свет и сел перед незашторенным окном. У него не было кондиционера, да он ему и не был нужен. Он стал, не отрываясь, смотреть в окуляр. Всё смотрел и смотрел. И почти не шевелился, потому что не должен был пропустить…

И не пропустил…

В доме человек, не любящий жары, куда-то пошел. Мимо окна. Он мелькнул в щели между шторами на короткое мгновенье. И этого оказалось достаточно. Он мелькнул в щели и его убийца плавно нажал на спусковой крючок. Из дула выскочила пуля, которая по прямой траектории залетела в то окно, аккурат между штор.

Человек вздрогнул и стал падать. И вздрогнул еще раз. И еще… Потому, что прежде чем он упал, в него угодили еще две пули, наугад пущенные сквозь шторы, но очень расчетливо, по траектории его падения. Одна пуля задела плечо, а другая попала в горло. Раны оказались смертельными.

Человек упал и умер.

И кто бы мог подумать, что учеба в северной стране Норвегии, жара и поломка кондиционера могут суммарно привести к столь печальным итогам?

Но кто-то же смог! Подумал и придумал…





* * *


Но не у всех была такая печальная смерть. Была и такая, какой позавидовать можно.

Кое-кто в час Икс влез на наложницу, которую доставили ему подручные. Очень молодую и очень симпатичную. Ее следовало лишить жизни, но так, чтобы не лишать себя удовольствия. Наложница была журналисткой, которая позволила себе высказаться против… Это даже не важно против чего – важно, что против, а должна была – за. Она была приговорена к смерти. Ее выкрали и доставили к месту казни, но, рассмотрев, решили погодить, потому что всемилостивейший Аллах за честь и жизнь неверных не спрашивает.

Даму, соблюдая субординацию, передали командиру. Не откладывая в долгий ящик, тот приступил к делу. Без прелюдий. Ну, какие прелюдии могут быть с уже почти покойницей?

Обесчещенная наложница не сопротивлялась. Она понимала, что обречена, что сегодня, в крайнем случае завтра она умрет, и усугублять свой уход еще и побоями не захотела. На фоне смерти насилие как-то блекнет. Она не дралась, не кусалась и не кричала, но страсть не изображала. Она ожидала, когда всё это кончится.

Это кончилось быстрее, чем она предполагала. И совсем не так, как она думала. На пике движений ее насильник свалился на нее, хотя кульминация еще не наступила. Он зарычал и задергался, как будто ему стало хорошо. Но ему стало плохо. Хуже некуда. Это была агония.

Хорошая смерть. Замечательная. Всякий бы такую пожелал… Но не всякому Аллах такую посылает!

Ворвавшиеся в спальню телохранители не сразу сообразили, что произошло, и, посчитав, что всему виной пленница, застрелили ее. Так что ей повезло. Ее смерть была быстрой и легкой. Впрочем, насильнику со смертью тоже повезло, она тоже оказалась легкой, да еще и приятной. Но, тем не менее, это была смерть.

По еще одному адресу…






* * *


Еще два снайпера сработали практически одновременно.

Первый убил клиента на выходе из дома, когда тот садился в машину. Клиент что-то говорил, отдавал какие-то приказы, потом приоткрыл дверцу, наклонился и упал назад. Пуля пробила стекло и пробила ему грудь.

Второй достал свою жертву на предельной дистанции во дворе, где тот занимался физкультурой. Он качался на тренажере и бился на кулачках с подчиненными. Пуля попала в него в тот момент, когда он пропустил удар. Он пропустил удар и пулю. И упал. Все посчитали, что это нокаут, потому что командир лег на землю. И не вставал. Окружающие испугались. Но когда его перевернули, испугались еще больше, потому что на правом виске увидели дырку, точнее, входное отверстие. А выходного отверстия не было. Предельная дистанция – пуля утратила убойную силу, но все равно его убила.

Клиент умер не сразу, он жил еще несколько часов, но потом умер, как умерли многие другие.

В этот поздний час Икс…





* * *


Но остались более трудные адреса, к которым не подступиться!

В этом доме были всегда закрыты ставни, не было штор и открывающихся на улицу окон. Но ставни были старые, со щелями. И эти щели светились, если в доме зажигали свет. Наверное, это обстоятельство не имело бы никакого значения, если бы не одно «но».

План этого дома был известен. Его купили у одного почтенного горожанина, который делал в нем ремонт. И смог рассказать о расположении комнат и их назначении. Там – женская половина. Там – гостиная. Кабинет. Спальня. Ванная комната. Хорошая планировка, правильная, потому что все комнаты хозяина расположены вдоль улицы.

– А кто-нибудь, кроме хозяина, в тех комнатах бродит?

– Нет, только он один. На свою половину он никого не пускает.

Хорошая планировка, хорошая привычка, что еще нужно для задуманного дела?

Вот зажегся свет на первом этаже в первой комнате… Во второй… В третьей… «Объект» шел по первому этажу. Вот свет на первом этаже выключился, но включился на втором. Поочередно стали загораться окна – вначале одно, потом сразу три. В гостиной, потом в спальне. Вскоре свет в гостиной погас, и в спальне тоже, но зажегся маленький ночник.

– «Объект» в спальне, – доложил наблюдатель.

– Что он делает?

– Откуда мне знать? Скорее всего, готовится ко сну. Или уже спит.

– Докладывайте о любых его перемещениях.

– Ладно.

Координатор набрал номер исполнителя и сказал условленную фразу:

– Товар упакован, можете его вывозить.

– Принято.

По улице ехала машина с тонированными стеклами, но вдруг остановилась прямо на дороге. Наверное, заглохла. Из нее вышел средних лет мужчина, встал возле дверцы, оглянулся. Поблизости никого не было. Это облегчало задачу. Он открыл заднюю дверцу, потянул из салона какой-то тубус, повертел его в руках, чем-то там щелкнул, что-то такое подкрутил. Бросил тубус на плечо, повернулся в сторону дома, замер на мгновенье. Прицелился. И… выстрелил.

Из задней части тубуса вырвался сноп пламени, сметая с асфальта сор. Граната, пролетев метров десять, угодила в окно, разбила стекло и где-то там, внутри, разорвалась огненным шаром. Ахнул страшный в тишине улицы взрыв. Дом вздрогнул. Из окон посыпались стекла, вырвалось пламя. Кто-то где-то закричал.

Человек отбросил пустой тубус сел в машину и уехал.

В комнате, куда попала граната, живых, конечно, не осталось. И мебели тоже. Всё, что там было, превратилось в щепки и пепел. Работа была сделана чисто. Правда, груду мусора выгребали два дня.

– Товар весь вывез, – доложил исполнитель.

– Следуйте по второму адресу. Там тоже всё готово. Там тоже нужно кое-что вывезти. Успеете?

– Успею.





* * *


И где-то еще что-то громыхнуло и взорвалось. И где-то бабахнула крупнокалиберная снайперская винтовка. За ней еще одна и другие.