Белое солнце дознавателей

Комплект артефактов я видела в первый раз, но личную печать Блау с дядиным гильдейским вензелем узнала без труда.

— Я не против, чтобы меня приворожили, — томно прошептала Марша, когда камень на кольце вспыхнул белым — чисто, и камни в браслеты подтвердили вердикт.

— Ду-у-у-ра, — очень ласково и совсем тихо протянула Фей-Фей.

— Что? — вскинулась Фейу.

— Я сказала — ду-у-умай, что говоришь. Хочешь в гарем? За решетку? Носить кади? Есть, дышать, и даже думать по распоряжению господина?

Фей говорила с таким пылом, что обернулась даже я.

— И учиться. Все знают, что южане запрещают своим сирам посещать учебные заведения. Твое образование закончиться здесь и сейчас.

— Леди Ву, — тон мамы Костаса был сухим и строгим. — Мы не обсуждаем порядки чужого предела… вслух… особенно, когда находимся в этом пределе в гостях.

— …или обсуждаем под куполом и запертыми дверями, — ввернула Марша и заткнулась, поймав ледяной взгляд сиры Тир.

— Но это — правда, — громко возразила Фей-Фей. — Жены — сидят дома, в гаремах на женской половине. Даже помолвка, — она обернулась ко мне, — это гарантия того, что…

— Леди Ву! Переписать свиток с правилами этикета «Для юных сир». Трижды. С вашими замечаниями в виде эссе в свободной форме, касательно пунктов шесть и тринадцать. Ваше эссе должно быть на моем столе сегодня вечером.

Марша со свистом выдохнула, захлопнула рот, выпрямилась, расправила плечи, втянула живот, и замерла.

— Слушаюсь, — Фей присела в идеально исполненном поклоне.

— Продолжаем проверку. Следующий. Леди Блау, прошу вас.

По комнатам нас отпустили сразу после того, как проверили всех юных сир и дуэний. Девчонок из Хаджа не было — как язвительно выразилась леди Тир — «не все тратят бесценное время на такое бесполезное времяпровождение, как сон». Хаджевцы тренировались, как одержимые гранью — утром и вечером. Когда мы вернулась с прогулки, они уже закончили тренировку, переоделись и позавтракали, покинув поместье — до начала Турнира у них плановая экскурсия, знакомство с архитектурой города, и историческими местами.

Хаджевцы начинали раздражать своей идеальностью. Или следует признать, что старая поговорка права: «Чем севернее, тем… беспечнее». Хотя в оригинале последнее слово — другое, из тех, что не принято произносить в приличном обществе.

Марша начала зевать сразу, как мы поднялись на второй ярус и дуэньи скрылись из виду.

— Блау, я больше не могу вставать так рано, чтобы выгулять твою… демонову лошадь! Я хочу спать по утрам. Это плохо влияет на мою кожу, — она похлопала по щекам.

— Уговори Тира отставить слежку, и будете спать вместе. Сладко, — я заразительно зевнула в ответ.

— Теперь это так называется? Я думала — сопровождение — это обязанность принимающей стороны и любезность со стороны сира Кантора, — мелодично произнесла Фей-Фей.

— Предпочла бы, чтобы эту любезность сир оставил при себе, — пробормотала я в ответ. — Зачем ты спорила с Тир? Сяо не южане, и тебе не светит быть запертой в гареме.

— Мне нет, а кто-то, — она выразительно посмотрела на меня и Фейу, — может принять горячность южных мужчин за любовь, и…

— … и только полная дура может подумать так, — Марша выразительно постучала пальцем по виску. — Увлекаться можно только равными, а южане не считают леди за людей. Или это должен быть южанин, который придерживается прогрессивных взглядов.

— Ты хочешь как в романах мадам Ру? — голос Фей звенел насмешкой.

— Я хочу по любви, — рубанула Марша категорично, скосив глаза на помолвочное кольцо Сяо, которое красовалось на руке сестры.

— Любви нет. Брак — это сделка, — горько парировала Фей, так горько, что я почти почувствовала вкус полыни на языке.

— Значит, я хочу сделку по любви.

— Или иллюзию…Тиры не женятся по любви, — язвительно ввернула Фей-фей.

— Или иллюзию, — охотно согласилась Марша, и щелкнула кольцами, набрасывая на нас купол тишины. — Я не хочу за Тира, он — сноб. Поэтому у меня есть ровно декада, чтобы найти жениха и представить его семье…

Фей поперхнулась воздухом.

— … и вы, — палец, со вспыхнувшим на кончике языками пламени указал прямо на нас, — не будете мешать мне. Ву уже помолвлена, у Блау вопросы решаются не так, поэтому, если увидите подходящего сира — просто закройте глаза и отойдите в сторону!

— Но…

— В сторону! — на этот раз полыхнули даже глаза. Марша отпихнула Фей плечом и схлопнула купол тишины. — Я — предупредила!

Когда дверь комнаты Фейу с треском захлопнулась за ее спиной, Фей-Фей отмерла.

— Что это было? Что это было, Великий? А как же Квинт, — она округлила глаза. — Любовь живет декаду?

Я до боли прикусила язык, чтобы не сказать: «А как же Поллукс Хейли?» и просто пожала плечами.

— Время ограничено, кандидатов не много. — Фей-Фей тихо деликатно хихикнула. — Как же сильно не повезет кому-то из Хаджа, если леди остановит на нем свой выбор.


— И дорогу этой сумасшедшей Фейу лучше не переходить…

Смех ещё долго звенел в пустом коридоре, пока мы дошли до комнат.





* * *


Костас — верещал. Заламывал руки, поднимал глаза к потолку и — требовал! Настойчиво требовал, зажав целителя в углу, чтобы тот выдал ему успокоительное.

— Леди вам запретила, сир…

— Мне нужно успокоить нервы!

— Сир, попробуйте дыхательную гимнастику по методу…

— Мне нужен эликсир! Как вы не понимаете?! Возможно моя судьба решается сегодня! Моя жизнь! Моя будущность! Все стоит на карте предела!

Форма у Костаса была точно по правилам — школьная, но… даже я сделала паузу, чтобы понять, как можно было сотворить … вот это. Прическа была мужской, но подчеркнуто женственной, шпильки, тонкие нефритовые серьги-гвоздики, шарф, заброшенный на одно плечо, значок нашей Школы на лацкане, кружевные перчатки…

— Даже если не победим, нас запомнят надолго, — ошеломленно пробормотала Фей-Фей из-за моего плеча. — Это просто…незабываемо.

— На это и рассчитано. Леди Тир никогда не делает ничего просто так, — правда даже мне была недоступна ее логика.

— Он выглядит…

— … по столичному, — закончила Марша, которая неслышно подошла сзади. — Ровно так, как и должен выпускник факультета искусств. Серьги в моде в этом сезоне.

Веер раскрылся с негромким щелчком и Фейу начала неторопливо обмахиваться. Одетая в бледно — зеленое ханьфу, расшитое бамбуками, сияющая юностью, и даже шпильки в волосах и те были подобраны в тон — образ продуман до мелочей.

— Готова к боевым действия?

— Полностью, — Марша белозубо улыбнулась и схлопнула веер. — Есть свои плюсы в том, чтобы не участвовать, форма так скучна…

— Скажи это Костасу…

— Ты похожа на серую мышь, Блау. Говорят, что форма идет всем, но это не твой случай, — Марша постучала веером по губам и обошла меня вокруг. — Ты не участник, могла бы одеть что-то более приличное…

— Решила не выделяться на твоем фоне. Чтобы не спугнуть добычу, — парировала я язвительно.

— Можно подумать леди являет собой пример высокого стиля, — усмехнулась Фей-Фей.

— Я — трезво оцениваю и себя и Блау. Я — великолепна! — выдала Фейу.

Прикусив губу от смеха, я переглянулась с Фей.

— Требую успокоительное! — продолжал верещал Тир.

— А мне — «бодрящее», — я сделала пару шагов и остановилась в сторонке. — Одного фиала будет достаточно, и, пожалуйста, без зототарника, от него потом не заснуть. У вас же есть второй стандарт?

— Леди будущий целитель, — констатировал он факт, открывая лекарскую сумку с зельями.

Я получила эликсир, взболтала, проверила вязкость на свету, понюхала, чтобы оценить свежесть и… выпила залпом два глотка.

— Ей выдали, а мне — нет, — продолжал ныть Костас.

— Вам больше нельзя, — терпеливо объяснил целитель. — Будет обратный эффект… откат…

— Но…

Я подошла и похлопала Костаса по плечу.

— Всё будет хорошо. Ты справишься.

— Даже если провалишься, ничего страшного — ввернула Марша. — Этого ожидают все и никакие эликсиры тебе не помогут. Я сделала ставки на столичных.

Цыпленок покраснел, побледнел, но ничего не ответил. Негласный тотализатор, который всегда проводили на межшкольных Турнирах был явлением обыденным — призовой фонд рос к концу, и по традиции доставался победителям. Небольшой приятный бонус за приложенные усилия.

— Я поставлю на тебя, — мягко подбодрила Фей-Фей, но цыпленок уже надулся, и, развернувшись, отправился вниз по лестнице. — Фейу! Он и так нервничает!

— Он не эдельвейс, — огрызнулась Марша. — лучше пусть съест сопли сейчас, чем перед публикой. Если он не может пережить одно единственное замечание, как он будет выступать на сцене? Факультет Искусств не терпит слабых!