Черная ведьма желает познакомиться

– Я черная ведьма, такие мелочи, как чужие свадьбы, меня не касаются.

– У тебя нервов нет?

– Я немного раздражена голодным завтраком и откровенно взбешена резким пробуждением, но даже если мне придется примерить пыльное платье бабки Брент, в итоге из нас двоих женатым останешься только ты, а чужие проблемы меня трогают мало.

«Правда, ужасно волнует, куда делась твоя невеста, господин Брент-младший, и как ее искать», – подумала я, но пугать паникующего жениха раньше времени не захотела. Вдруг придется откачивать. Они в поместье все страшно слабенькие до обмороков.

– Между прочим, это по твоей вине Дороти сейчас даже на человека не похожа! – как обиженный ребенок буркнул Картер.

– Стоп! – категорично выставила я руку, предлагая паникеру прикусить язык, пока не сказал какой-нибудь глупости и не попрал тем самым мое чувство прекрасного. – Будем честными, она не похожа на человека из-за твоей любви к модисткам в соломенных шляпках. Когда найдется Томас, то твоя Дороти непременно вернет человеческий облик.

– Кто такой Томас? – удивился жених. – Какое-то кошачье имя.

– Кстати, хорошая идея превратить исчадие ада в кота, – пробормотала я себе под нос, но тут же мстительно добавила: – И отдать на растерзание кровожадным псам. Пусть сожрут!

Возникла глубокомысленная пауза.

– Надеюсь, что бабкино платье сожрала моль! – наконец нашел Картер источник всех бед, передумав обвинять в катастрофе черную ведьму.

– Могу устроить, – деловито предложила я, разглядывая идеально подпиленные ногти.

– Было бы неплохо.

С решительным видом он подошел к стеклянному столику с хрустальными графинами, наполненными бренди, и щедро плеснул напиток в широкий бокал.

– Три золотых, – тут же отозвалась я.

Горячительное вылетело изо рта жениха фонтаном брызг.

– Ты серьезно?!

– А ты думал, я на тебя до конца жизни бесплатно буду колдовать? – заломила я бровь. – Услуги черной ведьмы никогда дешевыми не были. Поверь, это я тебе еще скидку дала по дружбе.

– Мне кажется, тебе переплачивают, – покосился он.

– Прокляну, – спокойно пригрозила я. – Мне и так приходится выкладываться на полную катушку, чтобы вернуть твоей невесте первоначальный облик. Всю ночь колдовала, преображала. Кстати, в доме есть коты-крысоловы? Она сейчас выглядит как крыса.

– П-п-подожди… – эхом отозвался побледневший в цвет простыни Картер. – Ты сказала, крыса?

Колени у жениха подломились, и он осел на диван, вернее, на краешек, едва не махнув пятой точкой мимо кожаной подушки. Бренди из бокала выплеснулось на ковер, кожаные туфли и немножко на светлые штаны.

– Что с ней случилось?

– Эволюционировала, – совершенно серьезно объявила я.

– До крысы? Почему не до милой пушистой кошечки?! Дороти ведь такая милая! Обычно… когда не собирает дорожные сундуки и не швыряет мне в голову графины.

– Ну… не успела? – получилось почему-то вопросительно и не очень-то вразумительно. – Сначала она отрастила панцирь, а только потом хвост. И еще такую резвость приобрела, не догонишь, если решит размять лапы и удрать.

Разговор прервал неожиданный женский визг, сотрясший гостевое крыло. Признаться, в замке Нортон мне приходилось слышать вопли и пострашнее. После истерики Томми, заплутавшего в подземелье во время игры в прятки и оравшего почище голодного вепря, меня никакие крики не пугали, но Картер вздрогнул, чуть не выронив бокал с остатками бренди.

– Спасите! – голос Имоджен, сильный и поставленный, как у оперной певицы, рассекал тишину глухих коридоров. Я поднялась и оправила никогда не мнущееся платье.

– Ты куда? – удивился Картер.

– Кажется, Дороти нашлась, – обрадовалась я и, стуча каблуками, вышла из библиотеки.

– А она терялась?!

Комнату рыжеволосой гостьи было легко отгадать по визгливым неразборчивым выкрикам, доносившимся изнутри. Мы с Картером переглянулись и припали к двери, прислушиваясь к тому, что происходит в спальне. Судя по грохоту, Имоджен ломала мебель и рвала полог на кровати, а потом вдруг заголосила:

– В окно ее!

– Проклятье, она сейчас Дороти выбросит! – екнуло у меня сердце.


Боясь остаться без подопечной, я заставила подельника потесниться и приложила ладонь к замочной скважине, заткнутой изнутри носиком ключа. Брызнула вспышка. Картер пробормотал что-то себе под нос, не иначе как восхитился моими навыками домушника, а потом мы дружно ввалились в чужую спальню.

Совершенно точно пауза, последовавшая за нашим вторжением, была достойной любых театральных подмостков. Взлохмаченная Имоджен в красном корсете жалась у изголовья кровати, а не менее растрепанный Уильям в красноречиво расстегнутой на груди рубахе замер возле открытого окна. В вытянутой руке он двумя пальцами зажимал лапу жабы, висевшей вверх тормашками.

Первой отмерла рыжеволосая красотка и принялась, не глядя, нашаривать край покрывала. Следом спохватилась я, убоявшись, что жаба взбрыкнет, вырвется из рук мучителя и слетит со второго этажа.

– Немедленно отдайте Дороти, пока у нее не случилось кровоизлияния в мозг! – подскочила я к Бренту-старшему, вернее, подпрыгнула, потому как чуть не споткнулась о перевернутый пуфик. – Живодер!

Уильям перевел ошарашенный взгляд на жабу, и когда я мягко усадила ее в колыбель из ладоней, уточнил:

– Вы назвали жабу своим именем?

– Прокляну! – с достоинством огрызнулась я, не найдя, чем ответить на справедливое замечание, и, покачивая бедрами, направилась к выходу.

– Дороти очень трепетно относится к своему домашнему питомцу, – перестав пялиться на привлекательную дамочку в хлопковых простынях, принялся объясняться Картер. – Извините за бесцеремонность. Продолжайте заниматься… чем вы там занимались.

– Неудержимым прелюбодеянием, – едва слышно фыркнула я.

– Сном! – тут же нашелся Картер, пытаясь заглушить мой комментарий. – Неудержимым сном… В смысле… Ну, вы поняли. Адью, как сказал бы Жюль.

Однако Уильям посчитал, что извинений младшего брата ему мало, и решился заговорить со мной. Снова. Чокнутый смельчак, прости, темная Богиня. В спину мне полетел вопрос, заданный крайне раздраженным тоном:

– Дороти, объяснитесь! Как ваш, с позволения сказать, домашний питомец оказался в спальне… – Он примолк, видимо, пытаясь придумать тактичный статус для столичной гостьи.

– В спальне вашего питомца? – услужливо подсказала я, оглянувшись через плечо. Уильям закашлялся, совершенно точно стараясь сдержать смешок.

– Простите, что?! – возмущенно воскликнула Имоджен, выпячивая грудь и роняя простыню. Честно, я даже растерялась, как лучше поступить: нравоучительно дать выпученному Картеру подзатыльник, закрыть ему ладонью глаза или заботливо подтереть слюни воротничком от манишки.

– Вы еще и глуховаты? – улыбнулась я. Клянусь, никогда в жизни не была такой милой с несносными дамочками. – Кстати, за золотой могу помочь вернуть слух…

– Вилли, скажи ей! – взвизгнула она, прося защиты от насмешек.

– Вилли? – немедленно восхитилась я прозвищем, и у Брента-старшего при виде моей ироничной усмешки лицо немножко скосило. Надеюсь, не лицевым параличом, а просто от раздражения. Злость пройдет после пары… (прикидывая вес, я воззрилась на растрепанного во всех смыслах ловца жаб) пары десятков валерьяновых капель в стакан с виски, а неподвижность лица замучаешься лечить.

– Мы уходим, – заявил Картер и, подхватив меня под руку, не вывел, а скорее вытолкал из гостевой спальни.

Назвать наш уход величавым я бы не рискнула – мы добирались до гостевых покоев синхронной рысцой. Видимо, Брент-младший хотел поскорее спрятаться от озверевшего брата (Брит всегда говорит, что мужчины похожи на детей, и если им случайно прервать игру в паровозики, то они сильно гневаются). К слову, нас с Картером поселили в разных концах коридора, как будто боялись, что если комнаты окажутся смежными, то мы забудем о приличиях и при любом удобном случае начнем заниматься в доме, пахнущем смертью, неудержимым прелюбодеянием. Точно как Уильям со столичной подружкой.

И вообще, я не ханжа ни разу, но где ж это видано, предаваться плотским утехам сразу после завтрака? А вдруг несварение случится? Могли бы подождать до послеобеденного сна. Никакого удержу! Даже завидно.

Прежде чем запереть дверь моей спальни, Картер внимательно проверил коридор, не подслушивает ли кто-нибудь. Три раза провернув ключ в замочной скважине, он прошептал:

– Ты же говорила, что Дороти превратилась в крысу. Эволюционировала, сказала ты!

– Она, конечно, эволюционировала, – согласилась я, не совсем понимая суть претензии, если двадцать минут назад мысль о том, что будущая жена отрастила хвост, привела жениха в вящий ужас, – но еще не совсем определилась с внешним обликом.

– То есть…

– Если мы не сможем превратить ее в человека, то, возможно, в конце концов ты будешь жить с ящерицей, – осторожно усадив жабу в аквариум, вздохнула я. – Ты говорил, у нее из родственников только брат и тетка? Быстро хватятся?

– Ты ведь сейчас издеваешься? – опешил Картер.

– Честно говоря, я серьезней на защите диплома не была.

И тут оно снова случилось! Дороти, счастливо плюхнувшаяся в теплую водицу, вспыхнула ярче солнечного света. Стеклянный резервуар мгновенно лопнул от магического напряжения. На широкий подоконник со звоном осыпались крупные черепки, а вместо жабы перед нами предстала юркая голубоватая ящерица с гибким хвостом и черными глазами-бусинами.

– Сглазила! – громко произнес Картер, и его невеста дала такого стрекача с подоконника, что перегнала бы в резвости даже крысу. Ловко по стене к потолку, чтобы нырнуть в решетку воздуховода, но жених оказался проворнее. Широкая ладонь пару раз шлепнула по шелковой настенной ткани в цветочек и мимо юлившей невесты, но потом Дороти все-таки попалась…

– Только не за хвост! – рявкнула я как раз в тот момент, когда ловец с победоносным видом поднял оцепеневшую от страха беглянку над головой.

Секундой позже длинный гибкий хвост остался в сжатом кулаке Картера, а ящерица шлепнулась на пол и без пауз бросилась под кровать, шустро перебирая лапами и вихляя обрубленным тельцем. Онемевший от ужаса жених таращился на кусок будущей супруги в своих руках и зеленел с лица.

– Как? – после долгого молчания хрипловато прошептал он. – Как я мог доверить наши жизни черной ведьме?

Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте.
Купить недорого с доставкой можно здесь