Фанатка

– Все-таки ты зря не завел собаку, – сказала она.

– Я бы забывал ее кормить.

– А может, мы бы натренировали ее кормить тебя.





* * *


Когда Кэт вернулась к себе в комнату, ее соседки – Рейган – по-прежнему не было. А может, она приходила и вновь ушла. В любом случае ее пожитки выглядели нетронутыми. Кэт убрала одежду и открыла коробку с личными вещицами, которые привезла из дома.

Достала их с Рен фотографию и приколола к пробковой доске над столом. Снимок с выпускного: они обе стояли в красных мантиях и улыбались. Было это еще до того, как Рен сделала стрижку…

Сестра и словом не обмолвилась, что собирается подстричься. Просто в конце лета вернулась с работы, щеголяя коротким бобом. Выглядела Рен сногсшибательно – а значит Кэт тоже бы пошла такая прическа. Но теперь, даже решись Кэт укоротить волосы на сорок сантиметров, она не стала бы стричься так же. Не стала бы поступать со своей сестрой-близняшкой, как героиня фильма «Одинокая белая женщина».

Следом Кэт достала фоторамку со снимком отца. Дома это фото всегда стояло на тумбочке. Очень удачное, снятое в день свадьбы: папа молод и улыбается, а на лацкане пиджака приютился небольшой подсолнух. Кэт поставила рамку на полку.

Далее вынула фотографию с выпускного бала: она и Эйбел. Она в мерцающем зеленом платье, а у Эйбела камербанд в тон. Снимок получился неплохой, хотя без очков ее лицо казалось пустым и невзрачным. Эйбел тоже вышел хорошо, но вид у него был скучающий.

Он всегда так выглядел – слегка скучающим.

Наверное, пора бы уже отправить Эйбелу эсэмэску, просто сообщить, что она справилась. Но Кэт хотелось подождать, пока она вновь не станет более расслабленной и беззаботной, ведь эсэмэски назад не заберешь. Напишешь сообщение с дурным меланхоличным настроем, и оно будет висеть в телефоне как напоминание о том, какая ты зануда.

На дне коробки покоились постеры с Саймоном и Базом. Кэт аккуратно выложила их на кровать – некоторые были авторскими, нарисованными специально для Кэт. Пришлось выбрать самые любимые, чтобы поместились на пробковой доске. Кэт заранее решила, что не станет вешать плакаты на стены, где их может увидеть бог знает кто.

Она выбрала три рисунка.

Саймон, поднимающий меч Мага. Баз, развалившийся на черном клыкастом троне. И они вдвоем – идут сквозь вихрь золотых листьев, а их шарфы развеваются на ветру.

В коробке осталось еще несколько вещиц: засушенная бутоньерка, ленточка, подаренная Рен, с надписью: «Общество чистых тарелок», памятные бюсты Саймона и База, которые Кэт заказала в «Ноубл коллекшн».

Расставив все по местам, Кэт опустилась на видавший виды деревянный стул. Сидя вот так, спиной к пустой стене и коробкам Рейган, она чувствовала себя почти как дома.





* * *


В своей комнате Саймон обнаружил мальчика.

Прилизанные черные волосы, холодные серые глаза. Мальчишка кружился, подняв в воздух кота, которого отчаянно пыталась поймать девочка.

– Отпусти его! – говорила она. – Ему же больно.

Мальчик засмеялся и еще выше поднял зверюгу, как вдруг увидел стоявшего на пороге Саймона и замер с перекошенным лицом.

– Ну, привет, – сказал темноволосый, опуская руки.

Кот приземлился на все четыре лапы и помчался прочь. Девочка побежала за ним.

Мальчишка никак на них не отреагировал, аккуратно поправил школьный пиджак и улыбнулся одним уголком губ.

– Я тебя знаю. Ты Саймон Сноу… наследник Мага, – сказал он, самодовольно протягивая руку. – Я Тиранус Бэзилтон Питч. Но ты можешь звать меня Баз. Мы соседи по комнате.

Саймон нахмурился и проигнорировал поданную ему бледную ладонь.

– И что, по-твоему, ты вытворял с ее котом?

Из главы 3, «Саймон Сноу и Наследник Мага»

© Джемма Т. Лесли, 2001





Глава 2





В книгах, когда герой просыпается в незнакомом месте, он обычно ощущает растерянность, потому что не знает, где очутился.

С Кэт ничего подобного не случалось: она всегда помнила, как заснула.

Однако ей было странно услышать свой будильник в этой совершенно новой обстановке. В комнату проникал необычный свет, слишком желтый для столь раннего часа, а в воздухе стоял неприятный запах моющих средств, к которому она вряд ли когда привыкнет. Она взяла телефон и выключила будильник, вспоминая, что так и не написала Эйбелу, а перед сном даже не проверила электронную почту или свою страничку на «ФанФиксе».

Она написала эсэмэску Эйбелу.

Первый день. Обо всем позже. Целую, обнимаю и т. д.



Кровать напротив по-прежнему пустовала.

Ну, к этому-то Кэт запросто привыкнет. Может, Рейган станет проводить все время в комнате своего парня. Или в квартире. Ее бойфренд выглядел постарше – возможно, он жил за пределами студгородка с двадцатью другими парнями в каком-нибудь ветхом доме с диваном посреди двора.

Хотя никого вокруг больше не было, Кэт не рискнула здесь переодеться. Рейган могла войти в любую минуту, парень Рейган мог войти в любую минуту… А может, кто-нибудь из них окажется извращенцем, любящим снимать других на мобильник или камеру.

Кэт взяла одежду с собой в туалет и переоделась в кабинке. Девушка, стоявшая возле раковины, отчаянно пыталась установить дружеский зрительный контакт, но Кэт сделала вид, что не замечает.

Она привела себя в порядок довольно быстро, оставив уйму времени на завтрак. Однако храбрости отправиться в столовую не хватило: Кэт по-прежнему не знала, где та находится и как устроена.

В новой ситуации самым каверзным оказывается именно то, чего никто не потрудился тебе объяснить. И то, что нельзя прогуглить. Например, где начинается очередь? Какую еду взять? Где стоять и куда сесть? Куда идти после и почему все на тебя пялятся?.. Вот бред!

Кэт распечатала упаковку с протеиновыми батончиками. Под кровать она запрятала еще четыре такие коробки и три гигантские банки с арахисовым маслом. Если правильно распределить запасы, то, возможно, не придется идти в столовую до октября.

Жуя батончик-мюсли с овсом и плодами рожкового дерева, Кэт открыла ноутбук и зашла в свой аккаунт на «ФанФиксе». На ее страничке было много новых комментариев. Все посетители впали в отчаяние, потому что вчера она не опубликовала новую главу из «Так держать!».

Она написала сообщение.

Привет всем! Простите за вчерашнее. Первый день в колледже, семейные обстоятельства и т. д. Сегодня, боюсь, тоже ничего не выйдет. Но обещаю, во вторник я снова вернусь в строй, у меня в запасе кое-что крутое. Всем пока! Магикэт.



По пути на занятия Кэт никак не могла отделаться от ощущения, будто воображает себя героиней фильма о студентах. Обстановка подходила идеально: зеленый газон, кирпичные здания, повсюду ребята с рюкзаками. Кэт неловко поправила на спине свой рюкзак.

«Только взгляните на меня, – подумала она, – образцовый снимок студентки из банка фотографий».

На пару по американской истории она пришла за десять минут до начала, но недостаточно рано, чтобы занять место в последних рядах. Студенты в аудитории выглядели слегка нервными, словно потратили слишком много времени, решая, что надеть.

«Начать нужно так, будто хочешь пойти дальше», – думала Кэт, раскладывая вечером одежду. Джинсы. Футболка с Саймоном. Зеленый кардиган.

Сидевший рядом с ней парень в наушниках неуверенно мотал головой. Девушка по другую сторону то и дело перебрасывала волосы с плеча на плечо.

Кэт закрыла глаза. Она слышала, как скрипят скамьи. Ощущала запах чужих дезодорантов. И от осознания того, что рядом столько народа, чувствовала себя загнанной в угол.

Если бы она поступилась своей гордостью, то ходила бы на этот предмет вместе с Рен – им обеим предстоял зачет по истории. Может, правда стоило пойти на некоторые пары вместе с сестрой, пока у них еще были общие предметы. В основном их интересы полностью расходились. Рен хотела изучать маркетинг, а потом найти работу в сфере рекламы, как папа.

Кэт вообще не представляла, кем могла бы стать и какую карьеру сделать. Своей специальностью она выбрала английский язык, в надежде, что следующие четыре года посвятит себя чтению и сочинительству. А может, и еще четыре года после.

Она экстерном сдала обязательную программу первокурсников, а когда весной встретилась с куратором, то убедила его, что потянет программу третьего курса по введению в литературное мастерство. Это был единственный предмет и, возможно, единственное во всем колледже, чего Кэт ждала с нетерпением. Преподаватель этого курса была автором романов. За лето Кэт прочла все три ее книги (об упадке и разложении в провинциальной Америке).

– Зачем ты это читаешь? – спросила Рен, когда увидела, чем занимается сестра.

– Что – это?

– Здесь ведь ни дракона, ни эльфа на обложке.

– Расширяю горизонты.

– Ш-ш, – сказала Рен, прикрыв уши киношному персонажу с постера, висевшего над ее кроватью. – Баз услышит.

– Нашим отношениям с Базом ничего не грозит, – заверила ее Кэт, невольно улыбнувшись.

Вспомнив сейчас о Рен, она потянулась к телефону.

Наверняка прошлой ночью сестра ходила на вечеринку.

Шум в общежитии стоял такой, будто развлекался весь студгородок. Сидя в пустой комнате, Кэт чувствовала себя словно в осаде. Со всех сторон доносились крики, смех, музыка. Вряд ли Рен устояла перед таким искушением.

Кэт достала мобильник.