Гармоника. Пенталогия
Часть 51 из 171 Информация о книге
— Сколько у Вас танков? — спросил полковник-командир. — В танковой группе Лютикова чуть больше 20 танков из них 10 т-34, остальные БТ. — Что у Вас еще имеется? — Два уже мотострелковый батальона, неполный арт дивизион, ПТО на шасси т-26..зенитки. — Как у Вас с топливом и боеприпасами? — спросил полковник-начальник штаба. — С топливом две заправки. Снарядов точно сказать не могу, но комплекта три точно, а вот с патронами и гранатами… — Ёпт… — выругался командир и радостно посмотрел на присутствующих, — у нас с точностью до наоборот, хотя с гранатами тоже… — У меня еще имеется пакет который нужно передать в штаб армии… — Что то очень Важное? — Могу рассказать своими словами. — Мы Вас слушаем, — и посмотрел на капитана демонстрируя любопытство и внимание. — На данный момент, — начал Андриевский, — у противника вокруг Ельни сосредоточены 20-й армейский корпус. Это 4 дивизии, 70 тысяч человек, 40 танков, 500 орудий и минометов, — взглянул на слушателей и добавил, — под командованием Фридриха Матерна. Севернее находится 9 армейский корпус Гейера, три пехотных дивизии. Южнее на рославльском направлении 7 корпус Фармбахера — три пехотных дивизии. Так же у противника имеется в резерве 10 танковая дивизия и в районе Рославля пехотная дивизия. — Интересная диспозиция… Тихон Петрович, — произнес командир полка обращаясь к одному из майоров, по всей видимости ответственного за разведку, — вот как работать нужно, — произнес он с наигранным укором, — потрудитесь отправить товарища и пакет. — Только пакет, — отказался Андриевский, — меня направили к Вам для координации совместных действий. Дождаться соединения и тогда вернуться в свой полк. — Значить Вас к нам направили для «координации совместных действий», — повторил начальник штаба, — ну что же, тогда будем координировать. * * * Младший лейтенант Редкоус командир разведывательно-диверсионного взвода. Бывший военнопленный освобожденный осназовцами. Потом совместно с бойцами проходил обучение на секретной базе у сержанта Алексея Щепицина. Редкой вредливости человека. — Ты, товарищ младший лейтенант на Ляксея не серчай, — говорил ему другой ОСНАЗовец снайпер Ильин, — он и с французишками так же разговаривал. Все время их ругал да матерился, а потом ему французишки за обучение спасибо говорили. — Ильин, это как понять? — услышав о Франции растеряно спросил Редкоус. — А так и понимай, что не со злобы он кричит да ругается. Слова он просто говорит понятные, чтобы поняли все, что этим он жизнь Вашу спасти хочет. — Нет, я не о том. — Так о чем же? — Вы и во Франции бывали? — Ну да… только давненько это было. — Расскажи, — с мальчишеским задором вымолвил младший лейтенант и тут же к ним начали ближе подсаживаться остальные бойцы. — Да и рассказывать то нечего… Несколько раз колоны мы немецкие накрывали… — Как, как накрывали? — Известно как, переоделись во французскую форму с ихним же оружием… И скажу я Вам, если винтовка ихняя еще ничего так себе, то пулеметишка дерьмовый. После боя штук пять заклинило, а автомат только пулями кидается… и как они им воевать собрались? — Ты о бое расскажи? — стали приставать бойцы. — Да чего там рассказывать в первый раз была колонна ихняя с пушками, так мы со снейперок ее враз разделали они и стрельнуть не успели, потом еще выходили, так там немчурки двоих наших все же ранили. В третий раз мы засаду у складов французских устроили. Все как полагается дорогу проволокой перетянули, чтобы мотоциклистов скинуть, вдоль дороги фугасы установили. Когда немчурки появились с танками да мотоциклами и все на машинах, ну мы им и врезали. Фугасы как взорвались и танки эти немецкие враз перекинуло, а по остальным мы стрелять начали. Не знаю ушёл ли кто из них живым. Я тогда плащ немецкий мотоциклетный себе затрофеил, да бритву… — А французов Вы где видели? — Так их немцы в сарай закрыли, а сами давай по дворам хозяйничать да свиней резать, а туточки мы на мотоциклах… да, а потом Соломин этих французов нашёл, а среди них один по нашему разговаривает… — Дальше то что? — А приехал товарищ командир и отправил Ляксея Щепицина, ну и нас значить, помочь французам немцев бить. Сделали мы засаду, а французишки эти даже закопаться в землю не умеют, так Лексей их так по матушке ругал… — И что они понимали? — А как же! Кто же русский матерщинный язык не понимает? Сам снайпер Ильин оказался человеком малограмотным, но свое дело знал отменно, учил настойчиво, терпеливо и голос никогда не повышал. Нравился он бойцам. Да и Щепицина они начали понимать и уважать сразу же после первых выходов, когда дотошность сержанта оказалась жизненной необходимостью. Нынче у младшего лейтенанта Редкоуса была первая самостоятельная операция. До этого он участвовал в засадах и внезапных нападениях но тогда в его отряде присутствовали Щепицин и осназовцы. Они как бы ненавязчиво, но все же руководили операцией, а здесь все самому… — Как только они это деревцо проедут начинают работать снайперы те которые с «глушаками», — говорил он собравшимся вокруг него бойцам, — начинать с задних. — Коней беречь, — строго предупредил приданный в их группу сержант-артиллерист Плетесюк, — иначе орудия придется взрывать, а не хочется… — Знаем, не маленькие, — негромко, но чтобы все услышали пробурчал один из снайперов. — Пулеметчики. Сектор обстрела… — Да, — закивал головой один из бойцов, — уже проверил, — на него пристально взглянул сержант-артиллерист и «пулеметчик» промолвил, — будем стараться не задеть лошадок, а так… сам знаешь, война. Колонна артиллеристов на лошадиной тяге не спеша приближалась к заветному деревцу. Впереди на сером коне в яблоко был офицер. Четыре орудия, каждое из которых тянули три пары лошадей, каждой парой управлял возница… остальные артиллеристы были в телеге или шли рядом. На некоторых орудиях сзади сидели по два артиллериста. Так же с ними были с десяток телег со снарядами и имуществом батареи… Когда в пыль дороги беззвучно начали падать первые трупы немецких артиллеристов никто не заметил. Так же никто не увидел когда умерли солдаты бывшие на последних телегах, а вот когда с лошади упал офицер — заметили все. Хотя чего там замечать, ну упал, ну и что? Мало ль чего в жизни бывает к тому же многие отвлеклись… застрочили два пулемета и грохнул винтовочный залп. Бой был недолгим но продуктивно убийственным… пошла зачистка и неожиданно в плен попало три немца: — Товарищ лейтенант, — услышал Редкоус. — Чего тебе Сенцов? — Немцев поймали, что с ними делать? — Каких немцев, — возмутился младший лейтенант, — нафига Вы их ловили? — Так мы подошли к телеге, а они там трое лежат. Я уже было хотел их штыком проверить, а они руки вверх задирают и жалостно так визжат «не стреляйте»… — Ты с каких это пор немецкий стал понимать? — Я его и не знаю. Они по нашему. — А ну веди их сюда… К нему подвели троих… — Кто такие? — очень строго спросил Редкоус. — Проше пана, мы не есть немцы, я и Кшиштоф естем поляки з Легницы, а Петр Новачек чех з Судет, — испугано лепетал один из «немцев», два других на него только смотрели и перепугано часто кивали головой подтверждая все сказанное, — проше не забивать нас, мы не естем немцы… — Как звать, кем служили? — Естем Славек, — показал он пальцем на себя, потом на чеха, — Петр Новачек стжелец артилерийскего брони… — Чего он лепечет, — возмутился Рудкоус перестав понимать поляка. — Так он говорит, что этот чех наводчик пушки, — перевел подошедший боец-белорус. — Странно, — пожал плечами младший лейтенант, — а я понял, что он стрелок брони. Подумал, что он танкист. А ты кем был? — Я возница конёв, а он лабовничы брони… — Кем кем? — Лабовничы, уместить поциск в бронь… — пытался пояснить поляк и начал показывать руками и с надеждой взирать на белоруса… — Как бы говорит, что заряжающий, — пожимая плечами вновь промолвил белорус, — но точно не знаю… не селен я в ляшском. В это время к ним подошёл сержант-артиллерист: — Товарищ лейтенант мы уже сообщили, что захватили батарею. Нам приказано выдвигаться вот сюда, — и стал показывать на карте куда именно. — Плетесюк, — радостно прервал его Редкоус, — у тебя с подготовленными артиллеристами как? — Как это «как»? Трое нас здесь. Семен-связист, Петя-наводчик и я — командир. Остальные твои, — не понял суть вопроса Плетесюк. — Немцев вот в плен взяли, один из них наводчик, второй заряжающий, а третий конюх. — И на кой они мне? Я по немецки не понимаю. — Они не немцы, а два поляка и чех, — влез в разговор белорус. — А так они понимают? — обрадовался Плетесюк.