Гений на мушке

Достала из кармана пистолет, а из кобуры на ноге короткий нож. Бросила все находки к винтовке.

– Хорошо, теперь медленно поднимайся! – коротко велела, отступая на пару небольших шагов назад. – И не вздумай дёргаться, ты всё ещё на мушке, но теперь безоружен!

Парень что-то неразборчиво пробурчал в ответ, но послушался. Одной рукой я придерживала его за наручники, другой держала револьвер, дуло которого упиралось противнику между лопаток. Спуск прошёл без происшествий. Правда, когда мы начали спускаться по лестнице, мужчина сделал вялую попытку вырваться, за что получил ощутимый удар рукояткой револьвера по затылку.

– Бьёшь, как девчонка, – прокомментировал он спустя пару секунд, тряхнув головой.

– Это от природной лени, – охотно пояснила я.

– Лень хорошенько замахнуться?

– Нет. Не хочу тащить тебя вниз, а потом оказывать первую помощь. Хотя, можно ведь всё упростить и просто пристрелить тебя или вот через лестничные перила сбросить. Пусть патруль да патологоанатом с телом во- зятся. Да, прыжок вниз даже предпочтительней будет.

– Это почему же? – слегка растерялся он.

– Так ведь намного проще. Сам подумай, то ли с чердака труп тащить, то ли внизу подобрать? Две большие разницы, как говорят французы. Только давай не тянуть с этим, пока не спустились, чтобы уж наверняка.

Вместо ответа он злобно хмыкнул:

– И откуда ты взялась такая?

– Сейчас вот возьму и начну делиться вехами своей биографии! – фыркнула я в ответ. И строго прикрикнула: – Давай, живо перебирай ногами!

– Я что-то такое подозревал в глубине души. А Валька всё – «будь спок», «всё норм». Ходит с парнем какая-то малолетка белобрысая. Гуляют и веселятся, как беспечные дети, а сегодня он и в торговом центре за вами присматривал, сказал – сидят бухают, девица кокетничает и пьёт как сапожник, парнишка от неё не слишком отстаёт. К вечеру совсем никакие будут оба. Нужно сегодня брать, пока тёпленькие.

Задушевную беседу внезапно прервал лейтенант Лёшка Каринцев. Он заскочил внутрь здания, подбежал к лестнице, задрал вверх голову и прокричал:

– Женя, ты там как?

– Спускаемся! Поднимайтесь навстречу! – ответила я.

И буквально через пару минут сдала задержанного противника из рук в руки полицейскому наряду. Мы же с Лёшкой поднялись на чердак, чтобы прихватить трофеи, захваченные у врага, а потом вышли на улицу и вернулись в проулок, где полковник Петров в экстренном порядке собрал своих подчинённых. Разумеется, сам Генка тоже прибыл и летел, похоже, со всей скоростью, на какую был способен его автомобиль.

Переулок перекрыли машинами, выставили патруль и вызвали «Скорую помощь». Георгий что-то оживлённо рассказывал обступившим его полицейским.

– Давай отнесу всё это экспертам, – галантно предложил Лёшка.

– Хорошо, спасибо. И попроси проверить всё оружие, в первую очередь ружьё.

– На предмет чего?

– Полагаю, из него недавно стреляли, и пуля застряла в стене квартиры Георгия. Нужно сделать сравнительный анализ. И, разумеется, проверить наличие отпечатков. А у парней стоит взять пальчики, плюс материал, что позволит исследовать ДНК.

– Чтобы привязать к кому-нибудь из задержанных окурки?

– Чтобы найти их хозяина, – с усмешкой ответила я.

В этот момент мой взгляд наткнулся на озабоченное лицо полковника Петрова. Я махнула рукой в приветственном жесте, он тут же поручил Георгия своим людям и резво двинулся в мою сторону.

– Кажется, шеф не в духе, – едва шевеля губами, констатировал Лёшка и поспешил ретироваться.

– Давай-ка отойдём, дорогая подруга! – сердито прошипел Генка, когда подошёл ближе. Приятель сграбастал мой локоть, развернул меня и настойчиво оттеснил в сторону от всех остальных.

– Прости, что оторвала от дел, я не планировала ничего подобного. Наверное, подопечный слегка перенервничал и, когда звонил, слишком сильно взвинтил вас всех, вот и примчались вы целой кавалерией. Мне было бы вполне достаточно наряда, медиков и криминалистов.

– Давай не будем сейчас валить всё на подопечного?! – рыкнул Петров. – Ты можешь внятно объяснить мне, что ты такое творишь, Охотникова?! До кондратия меня доведёшь когда-нибудь, Женька! Это же просто уму не-постижимо! Это как раз и есть то самое, что ты обещала придумать?! Выход найти?! Ведь рассказывала мне, что всё нормально, в помощи ты не нуждаешься и легко справишься с ситуацией сама!!

– А что? Всё закончилось хорошо! И ситуация у меня под контролем! С Георгием всё в порядке. Преступники задержаны, в общем-то здоровы и в целом невредимы. Выбитое плечо считать не будем, потому что его достаточно легко можно вправить, и тогда всё быстро заживёт. Но главное не они, а тот факт, что мой подопечный остался абсолютно цел и здоров! И теперь над ним не висит угроза нового покушения. По крайней мере, в обозримом будущем. Да и с этой историей в целом мы достаточно легко разберёмся после того, как допросим преступников и услышим их показания о личности заказчика.

– Не преступники, а подозреваемые! – отрубил полковник. – Вину этих двоих ещё доказать нужно!

– То есть сейчас ты пытаешься сказать, что мне надо было позволить ударить моего подопечного ножом или выстрелить в него из винтовки?! – теперь уже вскипела я. – Тогда их преступные намерения стали бы очевидны, а вина практически доказана?! Может, мне вообще нужно было дать его устранить, по-твоему?!

– Тихо, дорогая! Не стоит так горячиться. И речь об этом не идёт, конечно же, – тут же сбавил обороты Генка. – Просто я не подозревал, что ты решишься рисковать так сильно. Что пойдёшь на подобную авантюру, подвергнешь нешуточной опасности и себя, и подопечного.

– Риск, конечно же, существовал, но я постаралась его полностью минимизировать. Подопечный в качественном бронежилете, мне же вообще практически ничто не угрожало.

– Уж конечно! С каких это пор, позволь спросить, главному действующему лицу в подобных операциях ничего особенного не угрожает?!

– Риск был минимален. Геночка, я ведь гримировалась, да и всем своим видом изображала молодую девушку, практически подростка. При этом во время последнего выхода в свет мы с Георгием усиленно делали вид, будто перебрали с алкоголем. Я стремилась к тому, чтобы преступники не видели в моей особе ни помеху, ни угрозу. Чтобы они расслабились и не стали больше откладывать нападение. И случилось всё именно так, как я и рассчитывала. А значит, ничего особенного мне не угрожало.

– Да, ты всего лишь рисковала получить пулю или нож под рёбра! – зло блестя глазами, съязвил Генка.

– Брось, всё прошло замечательно, было несложно, и, повторюсь, мне практически ничего не угрожало. По крайней мере, не больше, чем обычно. Давай закроем эту тему, к чему бессмысленно препираться? Жизнь – сложная штука, а у меня опасная профессия. Как первое, так и второе не изменить. Смирись и оставь лишние нравоучения. Сейчас, правда, не до того. Мне нужно срочно допросить этих двоих. А ещё, в идеале, отправить подопечного отдыхать. Парень едва оправился после ранения, устал, и лишние нагрузки ему ни к чему.


– Если всё закончилось, то и торопиться некуда. Разве нет? Сейчас проедем к нам, дадите показания, возьмём у твоего парня заявление, ибо теперь без этого не обойтись. И можете отправляться отдыхать. А уже завтра, поутру, со свежими силами возьмёмся за допросы.

– Снайпер с чердака хотел немного поговорить. Нужно пользоваться этим настроением, пока он не передумал, – мягко возразила я. – Кроме того, считать, что всё закончилось, по меньшей мере преждевременно. Мы пока не знаем имени заказчика, так что моему пареньку ещё может угрожать опасность.

– Брось, Женька. Ты, как всегда, сильно перестраховываешься. Если заказчик нанял киллеров для грязной работы, значит, по какой-то причине не может или не хочет делать этого сам.

– И теперь, когда ситуация кардинально изменилась, он может поменять своё поведение и попытаться лично всё исправить.

– Возможно, только для этого нужно слишком многое. Время, информация, возможность, созревший и оформившийся план, средства его исполнения. Это всё не появляется за одну ночь, ни с того ни с сего. То есть у вас с подопечным гарантированно имеется парочка дней, чтобы спокойно во всём разобраться.

– Возможно, ты и прав, Гена, – согласно кивнула я. – Но тянуть с допросами всё равно не стоит.

– Ладно, как пожелаешь. Сегодня – значит, сегодня.

Несмотря на то что ребята полковника Петрова работали быстро и профессионально, на улаживание всех формальностей ушло достаточно много времени. Сначала пришлось ждать, пока преступникам окажут первую помощь и увезут их в отделение. Кроме того, на месте нужно было составить протоколы осмотров переулка и помещения, а также оформить улики. Потом мы проехали в полицейское отделение, где Георгий написал заявление. Причём я по дороге успела ему шепнуть, чтобы излагал исключительно факты, связанные с нападением, и ни в коем случае не упоминал все наши соображения по поводу его причин. Потом у нас с подопечным по очереди взяли показания. И закончили мы, разумеется, далеко за полночь.

Генка снова попытался уговорить меня не торопиться, но переубедить Евгению Охотникову, особенно когда она уверена в своей правоте, бывает очень трудно. Георгий же совершенно вымотался, был подавлен, говорил, что очень устал, хочет есть и спать одновременно. А потом и вовсе стал жаловаться на то, что у него начинается мигрень.

Поэтому мы немного посоветовались и приняли соломоново решение. Я заказала на дом Георгию большую колу и две пиццы с курицей и грибами. А Генка поручил наряду полиции отвезти подопечного домой, проводить до квартиры и убедиться, что молодой человек находится в полной безопасности. Я же осталась в отделении, в компании полковника Петрова и капитана Муромцева, чтобы поучаствовать в предварительном допросе подозреваемых.

Капитан на наше сегодняшнее происшествие не выезжал, поэтому мы сначала поздоровались, потом обменялись короткими фразами, которые максимально описывали всё, что произошло.

А потом Генка уточнил у Василия, где сейчас находятся задержанные.

– Сначала их рассадили в разные камеры предварительного содержания. Потом стрелка перевели в первую допросную, а второй персонаж всё ещё в камере.

– Кто пытался разговаривать со стрелком?

– Я сам, – кивнул капитан.

– И как успехи? – живо поинтересовалась я.

– Честно говоря, не очень. То есть он совсем молчит, даже имя назвать отказался.

– Это не беда, у ребяток при себе ключи были, значит, и автомобиль имелся, полагаю, криминалисты его уже осмотрели, сняли отпечатки пальцев, поискали улики и, разумеется, обнаружили какие-то документы. Нужно у них спросить.

Генка бросил многозначительный взгляд на капитана Муромцева, тот понял буквально с одного взгляда:

– Сейчас схожу к ним и всё узнаю.

– Васенька, заодно уточни, что там с пальчиками.

– А?

– Им же сняли отпечатки пальцев по прибытии? Будь добр, узнай, может, криминалисты и по базам пробить успели.

– Разумеется, всё сделаю, – кивнул капитан и быстро удалился.

А мы с полковником немного посоветовались и постановили попытаться провести допрос вместе. Начать решили со стрелка, а продолжить допросом второго нападавшего. Но ничего толкового из этого не вышло. И стрелок, и второй персонаж молчали, будто в рот воды набрали. Категорически не соглашались ответить ни на один вопрос! А в конце допроса стрелок вообще заявил, что его задержала неизвестная девица с пистолетом, которая не представилась ни полицейским, ни оперативным агентом. Угрожая оружием, надела на него наручники в тот момент, когда он, не совершая ничего противозаконного, просто решил посмотреть из чердачного окна на окрестности.

В конце концов, Генка разозлился, распорядился развести задержанных по камерам и отложить допрос до утра. Мы с приятелем, набросив верхнюю одежду, вышли на улицу и остановились на крыльце. Было очень холодно, чувствовалось, что поздняя осень уже полностью вступила в свои права.

Петров достал пачку сигарет:

– Будешь? Или ты совсем-совсем бросила?

– Давай, – почти простонала я. – После такого дня ни за что не откажусь. Нужно успокоиться и сосредоточиться. Хотя психологи уверяют, что это самовнушение и табак как таковой успокаивающим действием вовсе не обладает. Дело скорее в самом процессе: человек выходит на балкон или на улицу, держит что-то в руке, будь то сигарета, трубка или сигара, сосредоточивается на дыхании – и успокаивается или приводит в порядок мысли, кому что требовалось.

– А что тогда говорят психологи о курении в компании?

– В этом случае работают совсем другие механизмы. Люди собираются в компании, делятся новостями, ведут оживлённые разговоры, возможно, споры, обмен мнениями и, скорее всего, расслабляются именно от этого. А курение – это всего лишь способ вписаться в ту самую компанию.

– Знаешь, не все выводы психологов верны на сто процентов.

– Разумеется, всегда имеются свои нюансы или возможны варианты.

Мы ненадолго замолчали.

– Да, день-то давно закончился, и ночь незаметно пролетела, скоро утро, – протянул Генка, рассматривая небо.

– Ладно, поеду, пару часиков вздремну, а потом вернусь и попытаемся продолжить. Впрочем, если ты занят, могу и одна, или поручи Василию. Может, к тому времени мы будем знать о задержанных больше, к тому же криминалисты закончат с уликами.

– Да, по крайней мере, на предварительные выводы экспертов уже можно будет рассчитывать. Ты как? Сильно устала?