Хрупкое равновесие. Книга 2

– Я с тобой. Это надо пережить.

Сколько раз она слышала эти слова, Диана уже сбилась со счета. Надо пережить. Пережить невыносимую пытку! Видеть своего ребенка в гробу, который сейчас навсегда опустят в сырую землю, где нет света и воздуха, было подобием собственной смерти.

– Не открывайте гроб, – кому приказал Стефано, Диана не хотела знать, она закрыла глаза, вспоминая живого сына. Лео, который впервые улыбнулся, она помнила день, когда он нахмурился, помнила, как он внимательно следил за ее лицом, пока она рассказывала ему выдуманные истории. Нет, Стефано прав. Она не хотела видеть мертвого ребенка. Слишком больно… Так больно, что она буквально ощутила горение кожи на шее и тут же приложила к ней руку, чтобы остановить кровь. Но посмотрев на ладонь, ничего не увидела. Крови не было… Снаружи. Но внутри все кровоточило.

Она плохо помнит, как стояла возле опущенного в землю гробика, пытаясь слушать речь священника, но не слыша ее. Каждый раз, когда ноги подкашивались, Диану поддерживали крепкие руки. Стефано прижимал ее к себе, рукой касаясь плеча. Марта стояла с другой стороны и шептала свою молитву. А взгляд Дианы был направлен на гроб. Она стояла, не моргая, боясь пошевелиться, потому что хотелось кинуться туда, вниз, в вырытую яму… Это она должна быть там! Не Лео! Это жестокая ошибка судьбы, так не должно быть! Мать не должна хоронить своего ребенка.

Как только священник закончил свою монотонную речь, он кинул красную розу в яму, Диана увидела, как та упала прямо на гробик, и это стало поводом сделать шаг в направлении к могиле, чтобы следом положить такую же розу, которую держала в своих руках. Но ей хотелось упасть с этим цветком и быть закопанной вместе с сыном. Она бы так и сделала, если бы Стефано так не держал ее, а сил вырываться не было.

Ее роза упала следом за розой отца Лео, и все резко померкло.

Она мало что помнила.

Видела только красные розы, которые с этого момента стали ей ненавистны.

И слышала голос Фрэнка, но его слова предназначались не ей:

– Отпусти ее, я позабочусь о Диане, увезу ее. Я дам ей то, что не смог дать ей ты, – спокойствие.

– Нет, – твердый голос резанул слух, – ей нужна другая помощь. Предложенное тобой спокойствие – это твоя пустая любовь для нее, не более.

– Зато твоя оказалась доверху наполненной всем самым отвратительным!

Диана взглянула на Фрэнка, ее удивило его бесстрашие перед Стефано Висконти. Он даже не побоялся высказать тому мерзкую правду при его же охране, люди из которой тут же начали приближаться к ним. Но Стефано остановил их рукой, на секунду выпустив Диану и сделав шаг в направлении Фрэнка:

– Как ты не понимаешь: ей не нужен ни ты, ни я.

О, как он был прав! Диана отвернулась и на ватных ногах пошла прочь, но Стефано догнал ее, взяв ее холодную ладонь в свою руку:

– У каждого поступка всегда есть логическое объяснение, – тихо произнес он. Так тихо, что казалось, будто он сказал это сам себе, а она стала лишь свидетельницей его слов. Но что он имел в виду, ей знать не хотелось. Желание было одним: прийти домой и лечь в постель. Только не в свой дом. Там она никогда не уснет. Туда она никогда не вернется. Господи… У нее ничего не осталось.

Томас, увидев их, тут же открыл заднюю дверь машины, но голос Антонио заставил их обернуться:

– Стеф, прошу прощения. На пару слов.

Стефано обернулся к девушке, все еще сжимая ее ладонь:

– Я сейчас вернусь, подожди меня в машине.

Он отошел, оставляя ее одну, и Томас тут же приблизился к ней:

– Леди Ди, – прошептал он, – я прошу у вас прощения за то, что мы не уберегли вашего сына. Если бы я знал… Если бы я только знал, что Гриф способен на такую жестокость… Когда взрослый мужчина совершает такое ужасное деяние, его по праву можно считать нелюдем. Надеюсь, что он мертв и горит в аду вместе со своим сыном.

Диана всматривалась в его глаза: Томас говорил искренне, говорил то, что хотел сказать. Он просил прощения за то, что не в силах был сделать.

– Спасибо, Томас. – Это были первые слова, которые она произнесла за прошедшие несколько дней. Эти слова предназначались человеку, который там, на свалке, в ту роковую ночь, единственный осмелился заговорить с ней. Она все прекрасно помнила. – Все всегда воздается, у меня забрали то, что забрала я. Месть – страшная вещь, она туманит разум и подчиняет человека себе…

– Это оправдание Грифу? – удивился Томас, и она увидела гнев на его лице.

Не ответив на вопрос, Диана села в машину, но, уже закрывая дверь, стала свидетельницей другого разговора – между Антонио и Стефано. Она не хотела никого слушать, мечтала оказаться в тишине и в темноте, но так вышло.

– …Три в порту и пятнадцать по линии дороги, которая теперь превратилась в котлован, – Антонио явно говорил про взрывы, которые Висконти обрушил на этот город, – мы все отлично рассчитали, жертв немного, в основном это люди «Белых волков»…

– Мне плевать, – спокойно произнес Стефано, – я только что похоронил сына, и мне все равно, сколько людей этого ублюдка отправилось на тот свет.

Стефано пошел к машине, но следующие слова Антонио его остановили:

– Среди умерших тела Джона Гриффина нет. Опознали людей из его окружения, даже его правая рука, Пол Слоун, среди погибших, но Грифа нет.

Сквозь стекло машины Диана отчетливо видела шок на лице Стефано. Он явно не ожидал такого исхода. Висконти резко повернулся к Антонио:

– Так ищите! Этого не может быть! – рявкнул он. – Я сровнял с землей весь север! Выжить было нереально!

– Грифа вообще нет в городе. Люди Найта видели его в аэропорту, и время его пребывания там соответствует тому времени, когда он покинул дом Дианы.

Глаза Дианы расширились от шока. Она смотрела перед собой, боясь моргнуть и понимая одну простую вещь – Гриф победил. Он оказался умнее Стефано Висконти. Он рассчитал каждую секунду с момента прихода к ней домой.

– Сукин сын, – стиснув зубы, прорычал Стефано, – я найду этого ублюдка, даже если потрачу на поиски всю жизнь!

Он обошел машину, сел рядом с Томасом на переднее сиденье и кивнул на дорогу:

– Поехали домой.


Машина тут же тронулась, унося их с места, где они оставили в холодной земле сына. Диана обернулась и видела, как удаляются светлые низкие памятники, люди в черном, которые пришли не для того, чтобы проститься с Лео, они пришли, чтобы быть поддержкой своему боссу. А может быть, даже и ей… Камилла и Фрэнк были единственными, кто знал ее сына лично.

Диана откинулась на спинку сиденья и задумалась, почему человек, сидящий впереди, вдруг резко передумал и посчитал Лео своим сыном? Но ответ был ей не важен. Лео нет. И ее больше ничего не связывает со Стефано Висконти.

Они приехали к нему в квартиру, Диана, как тень, прошла в спальню и села на кровать. Она снова наблюдала в приглушенном свете, как ветер играет с занавеской, и думала о Лео. Как теперь жить в этом мире, где нет того, кто был смыслом?

Дверь приоткрылась, и Стефано прошел к ней, сел рядом, взял ее ладонь и поднес к губам. Молча. Он часто целовал ее руки, ей всегда это нравилось, она чувствовала тепло его дыхания. Но не сейчас. Его теплое дыхание превратилось в лед…

– Расскажи мне о Лео, – прошептал он, – каким он был?

Девушка посмотрела на него, встречаясь с глазами такого же цвета, как были у ее сына. Она скучала по Лео. О, как же она скучала по его глазам, по его улыбке…

– Он много улыбался, – она все еще ощущала пальцы Стефано на своей ладони, – и очень любил сказки. И был очень привередлив в еде, – Диана слегка улыбнулась, погрузившись в воспоминания, – и он был очень похож на тебя.

Стефано опустил глаза. Она так и не поняла, почему: сожалел о том, что не видел Лео? Или все еще считал себя правым в том, что отказался от него?

Она не знала о том, что он чувствует. Но знал ли Стефано Висконти, что чувствует она?

– Я хочу побыть одна, – прошептала Диана, убирая свою ладонь от его руки и снова переводя взгляд на колышущуюся занавеску.

– Я найду Грифа, я обещаю тебе, он заплатит за все.

– Это не вернет мне Лео.

Стефано молча кивнул, понимая это. Не выдержав этой давящей со всех сторон тишины, Диана легла на кровать и поджала ноги, но его рука коснулась ее плеча:

– Это был и мой сын тоже.

– Ты его даже не знал, – тут же привстала она, вновь встречаясь со Стефано взглядом. Она впервые видела в его глазах сожаление.

– Я знал больше, чем ты думаешь. Я держал Лео на руках вскоре после его рождения.

Она помнила тот момент, когда проснулась, а Лео не было в кроватке. А когда Харт его принес, она почувствовала запах, который, к сожалению, никогда не сотрется из ее памяти. Сейчас она тоже ощущала его.

Девушка молча закрыла глаза и натянула на себя одеяло, не желая больше разговаривать.

Стефано оставил ее, тихо вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. А она лежала и смотрела на окно, думая над всем, что произошло за последние годы.

Диана поежилась, когда ветер подул сильнее, вызывая на ее коже мурашки. Она закрыла глаза, подумав о том, что Лео сейчас гораздо холоднее, и она уже не согреет его.

Ничего бы не случилось, если бы она не открыла дверь… Или нет! Уехала бы навсегда из города. Нет, нет! Грифа бы и это не остановило, он нашел бы их даже под землей. Его месть оказалась страшнее любой смертоносной болезни.

Диана привстала с кровати, смотря в никуда. Смысл жизни потерян. Лео был единственной надеждой вернуться к нормальной жизни без наркотиков, оружия, сделок. Будь проклят тот день, когда она зашла в здание «Morte Nerа», когда от страха за свою жизнь согласилась убивать. Это месть за все, что она совершила, лишенная воли любовью к человеку, который оказался не менее страшным, чем Джон Гриффин. Стефано Висконти погрузил ее в ад с головой, приводя в исполнение лишь свои планы. А теперь она корчится в муках от самой страшной боли, которую может испытать женщина, потеряв своего ребенка. И она совсем одна…

Девушка встала на ноги и будто под гипнозом, не видя ничего перед собой, подошла к двери. Распахнула ее и прошла в гостиную, отчетливо слыша голос Стефано – он находился в своем кабинете, скорее всего, разговаривал по телефону. Он занят, а значит, путь свободен. Диана схватила ключи от его «Лексуса», которые лежали на стеклянном столике, и вышла из квартиры.

Она мчалась по трассе со скоростью двести двадцать, практически не сбавляя на поворотах. Она нажала на педаль тормоза только тогда, когда увидела то самое место, где однажды оставила свой страх, где все началось – возле обрыва. Здесь все должно закончиться.

Диана откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Здесь она вручила свою жизнь Стефано Висконти и теперь хотела эту жизнь забрать.

Медленно она нащупала рукой твердый металл под водительским сиденьем и вытащила «Beretta». Как давно она не стреляла? Почти забыла все правила стрельбы. Сейчас самое время вспомнить и сделать последний, контрольный выстрел.

Она вышла из машины и вдохнула полной грудью. Закат. Но сейчас он имел серые оттенки, в нем не было красок… как и в ее жизни. Каждый шаг приближал ее к обрыву, но услышав за спиной визг тормозов, девушка остановилась и обернулась. – Стефано выскочил из такси, рукой стукнув по капоту, и оно тут же сорвалось с места.

– Диана, что ты делаешь? – Он опустил взгляд на ее руку, в которой находился пистолет, и остановился. Видно было его удивление.

– Жду того, кто сделал из меня убийцу. – Диана направила серебристый «Beretta» в область его сердца. – Люди в этом городе выдохнут спокойно, узнав о твоей смерти.

– Моя смерть ничего не изменит, – спокойно произнес он, глядя ей в глаза. – Диана, сейчас ты ощущаешь утрату, и должно пройти немало времени, прежде чем ты сможешь снова нормально жить…

– Я уже никогда не смогу нормально жить! – крикнула она, и пистолет в ее руке дрогнул. Она тут же сильнее сжала его, пальцем ощущая спусковой крючок. – Будь проклят тот день, когда я познакомилась с тобой! Кого ты сделал из меня, Стефано? Убийцу, подобную себе. Ты превратил меня в чудовище! Если бы не ты, я бы никогда не убила Николаса Гриффина, я бы никогда не увидела смерть собственного сына…

Она кричала, стоя в нескольких метрах от него, целясь ему в грудь и прекрасно зная, что не промахнется мимо его сердца. Если у него оно вообще есть.

– Диана… – Он попытался приблизиться к ней, сделал два шага вперед. Она не видела страха в его глазах. Он не боялся пистолета, направленного на него.

– Не подходи! – И тут же холодный металл коснулся виска девушки – она направила пистолет себе в голову. И вот тогда она увидела страх в глазах Стефано Висконти. Он остановился, парализованный ее действиями. Казалось, что даже перестал дышать.

– Диана, я прошу тебя, опусти пистолет. Давай поговорим спокойно…

– Нам не о чем больше разговаривать. – Диана сглотнула, ощущая металл у виска. – Я хочу, чтобы ты жил с этим всю оставшуюся жизнь.

– Диана, – прошептал он, – прошу тебя… Отдай мне пистолет, мы пойдем домой и спокойно поговорим. Мне есть что тебе сказать.

Он сделал шаг в ее направлении, а девушка сделала маленький шажок назад, прекрасно зная, что сзади обрыв.