Goldenlib.com
Читать книги онлайн бесплатно!
  • Главная
  • Жанры
  • Авторы
  • ТОП книг
  • ТОП авторов
  • Контакты

Искусство легких касаний

Часть 19 из 42 Информация о книге
Он останавливается на химерах и гаргойлях, украшающих крышу Нотр-Дама. Этот храм, символизирующий христианскую Европу, защищают жуткие на вид чудища, парадоксально служащие добру — и точно так же, объясняет Бонье, химеры в духовном пространстве современного человека оберегают Небо Европы и весь гуманистический мировой порядок в каждой отдельно взятой душе…

После парижского пожара Голгофский будет часто вспоминать эти слова, но в те дни они еще не казались сарказмом.

В остальном Бонье повторяет то же самое, что говорил калининградский органист. За гаргойлями стоят древнейшие сверхъестественные сущности — ангелы и демоны. Химеры — создания человека. Но значит ли это, что существование химер никак не подкреплено силами высшего порядка?

Аудитория молчит.

Совсем наоборот, заявляет Бонье. Оно тоже инспирировано ими — просто задействованы другие силы, механизмы и сущности.

— Очень наивно думать, — говорит он, пристально глядя в небольшой зал, — что подобная операция под силу самим людям…

Он развивает свою мысль: изменения происходят не в одном лишь дольнем мире, они случаются и выше. Война идет не только между землей и Небом, но и между разными небесами. Небо остается Небом, оно всегда висит над человеком, но небесные администрации меняются. Узнать, кто именно занимается нами в любой исторический момент, на самом деле просто — достаточно посмотреть, во что мы верим.

Как раз в конце Средневековья духовное пространство Земли буквально перевернула могучая древняя сущность, демоническая или божественная, как кому нравится. И все другие человеческие боги… нет, не то чтобы исчезли — просто в одночасье стали смешными фигурками из церковного картона… Бонье показывает в качестве иллюстрации сложенного из бумаги человечка.

— Что же это за сущность? — спрашивает он.

И сам себе отвечает: этот дух был известен людям давно и всегда принимал активное участие в жизни человечества под разными именами. Это он, если разобраться, и дал людям власть над миром. Но прежде он никогда не выходил на передний план и не сметал со своего пути всех остальных богов с их смешными титулами и претензиями. Дух этот парадоксален — его знают все, и одновременно он скрыт и действует из тени.

Был лишь очень краткий период в Новейшей истории — всего пара лет — когда он вновь позволил открыто поклоняться себе в храмах. Но роль проявленного божества в новую эпоху ему не понравилась, и после своей полной победы над прочими человеческими богами он вернулся за кулисы, как бы отрицая свое существование.

Пожилые масоны при этих словах с улыбкой кивают; они понимают, о чем идет речь. Молодежь в недоумении и просит Бонье разъяснить свои слова. Он соглашается — у него даже припасены слайды.

В 1793–1794 годах в революционной Франции распространяется так называемый культ Разума — culte de la Raison. Выходит декрет о запрете католического богослужения, и христианские церкви начинают насильно превращать в храмы Разума («точь-в-точь, — замечает Бонье, — как за триста лет до этого их превращали в мечети в Константинополе»).

Это был вот именно что культ — со своими богослужениями и ритуалами, в качестве которых использовались парады и карнавалы («карнавализьм, — мрачно подмечает Голгофский, — был мобилизован этой сворой сразу и навсегда»).

Другая характерная черта культа — иконоборчество, уничтожение прежних святынь. Но это не был атеистический погром, вовсе нет. В 1793 году у культа Разума появилось даже что-то вроде своего оракула: в ходе церемонии, проводившейся внутри захваченного Нотр-Дама (да-да), некая артистка Парижской оперы была коронована как «Богиня Разума».

— У нас здесь гость из России, — говорит Бонье, кивая на Голгофского, — ему интересно будет узнать, что на ее парижской могилке потом долго рефлексировал Иван Бунин, стремясь в преддверии Нобеля выстроить высказывание, не только безупречное с точки зрения патриотизма и стиля, но полностью корректное политически и религиозно… Непростая, но важная задача для любого литературного визитера из России в Европу. Задача эта сложна и в наши дни, что мы наблюдаем по рожам наезжающих к нам из России писателей и писательниц, но перед Второй мировой она была, пожалуй, еще замысловатее… С тех пор из уравнения ушла религия. Вот про нее-то я и хочу поговорить…

Голгофский звучно хлопает несколько раз в ладоши. Бонье с улыбкой продолжает:

— Понятно, что никто из участников культа Разума не рассматривал эту «Богиню Разума» как сосредоточие мирового ума. Это была именно пифия, через которую новая Верховная Сущность собиралась говорить с людьми…

Следуют слайды с видами парижских улиц революционной эпохи. Однако, сообщает Бонье, уже очень скоро культ Разума запрещают и — номинально, во всяком случае — восстанавливают в правах прежних богов. Французский Ахетатон так и не был построен — Нотр-Дам вновь отдали церкви. Все вроде бы вернулось на круги своя, но…

Но нет, совсем нет.

В прежнего Бога (того, который запределен Разуму) уже никто особо не верит, даже его служители. А власть Разума никуда не уходит после запрета его культа — Разум всего лишь не хочет, чтобы ему поклонялись в церквях и вообще осознавали его как некое персонифицированное присутствие. Зачем? И без того все сгибают выю под его ярмо. Ведь так велит им сам… Разум.

В зале смеются.

— Даже сегодня, — гремит Бонье, — когда мы читаем какую-нибудь серьезную мировую газету, мы по-настоящему доверяем прочитанному только тогда, когда оно ссылается на божество по имени Reason. Так же когда-то верили Мардуку, Шиве, Иегове, Иисусу. Но новый бог выбирает анонимную скрытность… Повторяю, что это не совсем новый бог. Новое — это хорошо забытое старое… Перед нами просто очередная маска величайшего из древних могуществ, которое одним своим ликом повернуто к современности, а другим, архаичным, еще привечает поклоняющихся ему по старинному обряду… Намекну… Древний бог Атлантиды… Lord of the Rings, как рискованно пошутил брат Джон Рональд Рауэль…

В зале рукоплещут.

— И ни слова больше. Вдумаемся в это как следует. Нотр-Дам-де-Пари — это еще и храм той великой сущности, что подарила когда-то людям инструмент познания добра и зла! Конспирологи шепчутся о власти тайного правительства, но реальность куда чудесней: мы со всех сторон окружены мертвыми религиями, до сих пор делающими вид, что они есть — а управляет нами воля тайного, могучего и очень реального божества, которое делает вид, что его нет. Ибо один из главных постулатов культа Разума в том, что бога нет, а есть… Разум. Так спрятаться на самом виду надо, конечно, уметь… Но сущность эта скрыта только от черни, от тех послушных безропотных бедняг, которых сплавляют в смерть на айфонах. Ее видели мистики разных направлений, часто далеких от европейской мысли. И они рисуют довольно грозную картину… Да…

На этой загадочной ноте Бонье умолкает. Похоже, собравшиеся понимают, что имеется в виду — и вопросов не задают.

Голгофский знакомится с Бонье после его выступления и рассыпается в комплиментах. Бонье тоже рад видеть брата из России — и невысокий градус Голгофского вызывает дополнительную симпатию к гостю («пиджачишко на мне рваный, — иронизирует наш автор, — градусишко небольшой…»)

— Вы, русские, мастера пить, — говорит Бонье. — А знаете ли вы, что в Европе Средних веков были в большой моде состязания пьяниц? Они соревновались, кто кого перепьет. Я как раз в настроении… Поедем в город, Константин. Я вызываю вас на дружеский матч.

Голгофский понимает, что это его шанс — у Бонье может развязаться язык. Они едут в ресторан и начинают вечер с перно и пастиса. Затем следует кир — смесь смородинового ликера с белым вином (Голгофский не очень удачно шутит, рассказывая Бонье про русскую франкофилию и глагол «кирять»). Дальше, увы, на столе оказывается неизбежная в современной Франции бутылка бурбона.

Бонье подходит к джук-боксу и ставит «Натали» Жильбера Беко — весьма известную песню из шестидесятых.

— Вот образ России, которую я люблю, — говорит он.

Голгофский вслушивается. Надменный и хриплый французский голос рассказывает о секс-туризме в Москве — стакан вина, революсьон д’Октобре, неизбывное «кафе «Пушкин», натурально, сама Натали — и вдруг музыка как бы взрывается исступленным танцем мамелюков из КГБ, уже в сиську пьяных, но все еще искательно пляшущих перед высоким французским гостем под страхом партийного выговора…

— Этот образ точен на все сто, — вздыхает Голгофский. — Увы, но эту Россию мы профукали точно так же, как и ту.

— Ту — это какую?

— Ну, эн-минус-один.

Бонье, похоже, не помнит школьной математики, и ему кажется, что гость чем-то задет. Он начинает скабрезно острить про европейских политиков. Голгофский не всегда успевает за своим собеседником. Например, тот упоминает последний фильм из Эммануэль-саги: «Эммануэль и Ангела» («ваше поколение еще узнает аллюзию»).

Голгофский вспоминает эротическую франшизу из прошлого века — и предполагает, что речь идет о новом образе Эммануэль-лесбиянки. Но Бонье разъясняет, что имеется в виду французский президент Эммануэль Макрон и его гипотетическая супружеская неверность: он, как известно, любит женщин ультрабальзаковского возраста.

Дурно попахивающая шутка — эйджизм ничем не лучше гетеросексизма или айболизма[5]. Но Голгофский хавает.


Наконец Бонье успокаивается, и Голгофский в общих чертах пересказывает ему то, что слышал от Солкинда о ноосферных импринтах в древнем Египте.

— Вы упоминали сегодня про химер, — говорит Голгофский, — и сказали, что это создания человека. Не видите ли вы здесь определенной преемственности?

Бонье немного трезвеет. Он помнит Солкинда и свою беседу с ним. Видно, что тема ему интересна.

— Преемственность магического Средневековья с Вавилоном и Египтом вопрос сомнительный, — говорит он. — Тайные традиции так же хрупки, как все остальное в человеческой жизни. Исчезали целые народы и культуры. Что уж говорить об оккультных знаниях.

— Но это ведь очень особенная область, — отвечает Голгофский. — Тут действуют другие методы передачи.

Бонье пожимает плечами.

— Возможно, отдельные умения переходили из культуры в культуру через путешественников и беглецов, — продолжает Голгофский. — А может быть и так, что сохранялось лишь самое общее понимание известного с древности магического механизма.

— Про какой механизм вы говорите? — спрашивает Бонье.

— Про использование чужой жизненной силы для создания ноосферных инсталляций, — отвечает Голгофский. — Или, как вы говорите, химер. Ведь метод именно таков, не правда ли?

Бонье глотает наживку — и решает, что собеседник уже посвящен в эти тайны.

— Возможно, — отвечает он. — Но разве вы не допускаете, что сам этот механизм просто открывали вновь и вновь? Ведь спрятан он не слишком глубоко.

Голгофский признается, что это не приходило ему в голову. Тогда, прихлебывая виски, Бонье излагает свою точку зрения на вопрос.

Технология татуировок ноосферы в той форме, в какой она была известна Египту и Вавилону, считает он, исчезла еще в поздней античности. Но сама способность оккультных практиков создавать в пространстве ума ощутимое для всех облако смыслов, используя отнимаемую жизнь, сохранялась всегда.

Навык этот, однако, подвергся такому же жестокому вырождению, как и другие древние умения. Если верить Солкинду — а Бонье ему верит — египетские маги использовали энергию «ка», мастерски переплетая ее вкрапления с общим узором психического поля планеты; результат сохранялся тысячелетиями. Но на излете Средних веков алхимики и маги использовали уже не столько жизненную силу убиваемых существ, сколько сырую энергию их страдания.

Если продолжить аналогию с татуировкой, а Бонье считает ее весьма удачной, то вместо втирания краски в мельчайшие проколы, как поступала древность, колдуны Средневековья делали акцент на сам укол — чтобы, так сказать, дольше сохранялась вызванная им краснота.

Стойких пигментов у них уже не было.

Самые мрачные средневековые ритуалы выглядели не только страшно, но и непристойно — и Бонье сознательно не приводил их мерзких деталей во время доклада: все-таки он работает по гранту, который называется «Небо Европы». Но Голгофскому он кое-что скажет.

Например, обычным для колдунов методом послать письмо сатане было совокупление с козлом и его последующее убийство… Ужас в том, что подобные послания князю Тьмы, носившие глубоко личный характер, нередко считывались с тонких планов случайными людьми — отсюда кошмары, инфернальные видения, даже случаи сумасшествия, которыми пестрят средневековые хроники. Ведьмы отрубали головы петухам и козам тоже не просто так. Но не будем скатываться в мизогинию…

Голгофский интересуется, было ли убийство животного или человека единственным средневековым способом запечатлеть послание в ноосфере.

Нет, отвечает Бонье, медиум мог причинить страдание кому-то другому или даже самому себе — и напитать проделанные в мировой душе дырки чернилами, так сказать, своего сердца. Подобными методами сознательно действовали сектанты, «святые мученики», желавшие распространить свое вероучение, и — чисто интуитивно — люди искусства, мечтавшие, чтобы их имя сохранилось в веках. Как будто, хе-хе, «Томас» или «Александр» — это было их имя, а не случайная бирка, повешенная при рождении на физическое тело…

Совсем тихо, словно боясь спугнуть собеседника, Голгофский интересуется, сохранились ли технологии практического создания химер в современных ложах.

Бонье, уже сильно пьяный к этому моменту, глядит на Голгофского с иронией.

— Для обсуждения этой темы, брат мой, вам пока не хватает градуса, — говорит он. — Или, может быть, — он косится на бутылку, — его пока не хватает мне…

Они выпивают еще по стопке. Бонье встает из-за стола, кое-как подходит к джук-боксу и снова ставит «Натали».

— Не могли бы вы станцевать под эту песню? — говорит он. — В русском танце есть… есть…

Он щелкает пальцами.

— В нем сохранилось что-то степное и монгольское. Древнее и настоящее.

— Если я станцую, вы ответите на мой вопрос?

— Возможно, — кивает Бонье.

Голгофский пускается в пляс. Он отлично понимает, чего хочет Бонье — и, проходясь перед собеседником вольной волжской присядкой, старательно думает о выплатах по ипотеке.

Бонье удовлетворен. Он наливает еще бурбона, но не теряет контроля над собой.

— Да, все это существует до сих пор, — говорит он. — Я не могу описать конкретные технологии, которыми пользуются современные практики. В таких тонкостях я этот вопрос не знаю. Скажу только, что для этого необходимо страдание или смерть живого существа — и тренированная воля медиума, способного достаточно долго и отчетливо концентрироваться на послании, которое он желает спроецировать в коллективное бессознательное.

— А в каких масштабах это практикуется сегодня?

Бонье хмыкает.

— Создатели химер давно поставили свое производство на промышленную основу, мой друг. Они используют для этого все возможности современного мира — от фабрик, где массово забивают скот, до, увы, концлагерей. И занимаются этим не наши с вами братья-каменщики, а куда более приземленные и недобрые силы… Как вы полагаете, почему нашу прессу называют «корпоративной»? Это от «corpus», «тело». Имеется в виду… Впрочем, догадайтесь сами.

Голгофский понимает, что давить на собеседника неразумно — Бонье может замолчать. Если он и проговорится, то сам. Поэтому Голгофский меняет направление беседы.

— Но как же так? — восклицает он. — Мое чувство справедливости оскорблено. Последние три тысячи лет в мире постоянно льется кровь, совершаются чудовищные злодеяния, к небу восходят предсмертные молитвы и стоны — и все это не оставляет никаких следов в мировой душе. А какой-то колдун особым образом убивает козла — и получает возможность компостировать человечеству мозги? Нет ли в этом нелепицы?

Перейти к странице:
Предыдущая страница
Следующая страница
Жанры
  • Военное дело 5
  • Деловая литература 89
  • Детективы и триллеры 937
  • Детские 31
  • Детские книги 237
  • Документальная литература 186
  • Дом и дача 55
  • Дом и Семья 92
  • Жанр не определен 14
  • Зарубежная литература 253
  • Знания и навыки 137
  • История 132
  • Компьютеры и Интернет 8
  • Легкое чтение 435
  • Любовные романы 4522
  • Научно-образовательная 138
  • Образование 209
  • Поэзия и драматургия 39
  • Приключения 243
  • Проза 636
  • Прочее 230
  • Психология и мотивация 32
  • Публицистика и периодические издания 30
  • Религия и духовность 80
  • Родителям 4
  • Серьезное чтение 56
  • Спорт, здоровье и красота 12
  • Справочная литература 11
  • Старинная литература 27
  • Техника 5
  • Фантастика и фентези 4562
  • Фольклор 4
  • Хобби и досуг 5
  • Юмор 41
Goldenlib.com

Бесплатная онлайн библиотека для чтения книг без регистрации с телефона или компьютера. У нас собраны последние новинки, мировые бестселлеры книжного мира.

Контакты
  • m-k.com.ua@yandex.ru
Информация
  • Карта сайта
© goldenlib.com, 2025. | Вход