Яблоко возмездия

– Оно-то здесь давно началось с Сормовской улицы, а потом быстро перекинулось на самый крутой садовый питомник «Дерево-Сад», который недалеко от ботанического сада. Это там первые-то яблони-мутанты появились после События. Ну и начали распространяться. Вроде бы не очень быстро двигаются, а уже добрались до противоположной части-то города.

Денис вглядывался в пожухлые листья.

– А где яблоки? Тут же вроде что-то декоративное растет?

– Ну да, росло. Потому что эти кустики уже не жильцы, их место яблокам понравилось. Они постоянно захватывают новые земли. Траву как-то под себя меняют, а деревья убивают подчистую.

Солнце стояло практически в зените, но почему-то начало слегка знобить.

– Нежарко здесь… – удивился журналист.

– А тут чего-то с терморегуляцией у человека происходит, – объяснил сталкер, – если долго здесь пробудешь, она уже не восстановится обратно. Ты же видел, я всегда в куртке-то хожу, это потому что…

Он закашлялся посреди фразы – безнадежно и раскатисто, как курильщики со стажем. Денис сначала не обратил особого внимания. Послышавшиеся затем хрипы и утробное бульканье его насторожили. Глаза Тимофея налились кровью и выпучились.

– Вот с-суки… докторишки! Говорил же… подтереться здесь их инструкциями.

Шатаясь, он метнулся к засохшим растениям, отломил палку и начал, задыхаясь, ковырять землю под одним из кустов. Что делать? И на помощь позвать некого… Вдруг через мертвые листья, пляшущие на ветру, промелькнуло что-то. Несколько людей, быстро идущих по противоположной стороне сквера, четверо или пятеро.

– Сейчас! Подожди! – Вербицкий бросился огибать сквер. Бежать напрямик не получалось, кусты росли слишком тесно. Вслед ему долетел нечленораздельный вопль Тимофея, это заставило еще больше ускориться.

Он не добежал до них метров тридцать, когда вдруг почувствовал тревогу – сильную и неподконтрольную. Что-то с этими людьми было не так. Денис остановился под прикрытием мертвого деревца, попытался сформулировать свои ощущения. Оценить выражение их лиц не получалось из-за расстояния. Может, просто нервы расшалились? В этот момент идущий первым поднял камень, быстрым движением присев на корточки. Ничего особенного, вот только колени у него сгибались не вперед, а назад, будто у кузнечика. От такого зрелища чуть не стошнило, а непонятное существо быстро подняло другой камень, снова присев на корточки, теперь уже коленями в правильную сторону.

После такого глядеть им в глаза явно не требовалось, хорошо было бы улизнуть потихоньку. Поздно. Они уже заметили незнакомого человека и направились к нему. Вроде бы не бежали, а шли, но так неестественно быстро, будто кто-то включил под ними движущуюся дорожку, что бывают в аэропортах.

Оглядываясь на них, журналист помчался обратно к Тимофею. Нащупал в кармане револьвер. Интересно, это уже тот самый крайний случай или дальше будет еще хуже?

Сталкера почему-то в кустах не было. Или это вообще не то место? Точно! Ракурс-то совсем другой. Наверное, со страху побежал в противоположную сторону. Они приближались. Вербицкий на бегу выхватил револьвер, вспомнил про тир. Там учили правильно опереть руку, находить оптимальное положение тела. Ага, конечно, сейчас дадут тебе принять оптимальное положение.

Впереди стояли дома, вроде нормальные, если не считать выбитых окон. Все равно бежать некуда, кроме как во двор. Они настигали, теперь лица можно увидеть отчетливо. Лучше бы он их не видел, никакого выражения в глазах не было. Как будто манекены без следов мимики или вообще жизни на лице, да еще и странноватых пропорций, со слегка вытянутыми головами. Уже задыхаясь, он забежал во двор, метнулся в какую-то арку, затем направо, за выступ в стене дома: может, потеряют, если спрятаться за ним? Или хоть отстреливаться можно из укрытия, забившись в одичавший, заросший бурьяном цветник.

Ноги снова затопали, приближаясь, журналист помчался дальше, прикидывая, насколько еще хватит сил. И тут словно в кошмарном сне они появились прямо перед ним, выскочив из-за противоположного угла дома. Только трое, значит, двое остались сзади, окружают… Нельзя сдаваться.

Изо всех сил стараясь придать твердость руке, он навел ствол на крайнего, самого рослого, потянул спусковой крючок, но вместо выстрела оружие только щелкнуло. Денис подергал крючок туда-сюда – никакого эффекта. Тогда, собрав последние силы, он помчался широкими скачками через бурьян в следующий двор. Топот сзади слышался все ближе и ближе, наконец что-то схватило его за руку… Что-то совершенно не человеческое, не теплое, не холодное, как будто пластмассовый предмет, но этот предмет крепко сдавливал руку, никакой возможности высвободиться. В этот момент совсем рядом, над ухом, раздался оглушительный выстрел. Хватка ослабла. Журналист вырвался и побежал дальше, сзади снова догоняли. Он уже вбегал во второй двор. Конечно, надо бы прикинуть: не порченые ли дома в этом дворе. Вроде нормальные… или все-таки одна стена подозрительно скругленная и что-то торчит из нее? Но уже не было времени. Вербицкий мчался, пытаясь не попасть ногой в огромные трещины, изуродовавшие асфальт. Сзади раздался страшный удар, земля задрожала, будто от взрыва. Что могло взорваться здесь, в этом растительном царстве? Некогда думать… бежать… блин, какой рюкзак тяжелый… сейчас, кажется, умру…

«Буммм», – тяжело грохнул позади еще один взрыв. И сразу наступила мертвая тишина.

– Дэн, сюда! – раздался хриплый крик откуда-то сбоку. Тимофей с револьвером в руке стоял на детской горке. – Да не торопись так, никто уже не гонится за тобой.

Денис с содроганием посмотрел назад. Никого из преследователей не увидел. Посреди двора, где только что был относительно чистый асфальт, лежала искореженная груда огромных бетонных плит. Откуда они взялись? Сталкер с интересом смотрел куда-то вверх. Там в районе двух последних этажей зияла огромная дыра, как будто наружу аккуратно вывалилась пара квартир. Такое не могло произойти само по себе. Даже после направленного взрыва дома выглядят по-другому. Похоже, мутанты (или кем они там были?) нашли себе последний приют под грандиозным обвалом.

– Да-а, – озадаченно протянул Тимофей, слезая с горки, – кто бы мог подумать?

– Кошмар какой-то, правда. Стоит дом с виду крепкий и вдруг… вот так.

Сталкер досадливо отмахнулся:

– Да я не про это, здесь такое в порядке вещей. Я не понимаю, почему все на них обрушилось, а не на тебя.

– В смысле?

– Яблони убивают чужих, в особенности тех, кто первый раз в Зону-то пожаловал. Иммунитета никакого, легкая добыча. Да и не любят здесь непрошеных гостей. А мутантов вообще не трогают, это же почти часть грибницы, симбионты. Бывшие люди, которых они под себя-то переработали. А тут вообще беспредел какой-то, своих задавили, а тебя не тронули.

– Может, промахнулись? – предположил журналист. – Я вообще-то изо всех сил бежал, могли не попасть.

Тимофей посмотрел на него задумчиво:

– Может, и промахнулись. Хотя бежал ты, если честно, ни разу не быстро. Не спортсмен ты, без обид.

– Ну и какие твои предложения? – поинтересовался Вербицкий.

– Оставаться здесь дальше-то я бы не советовал – вот и все предложения. Ты уже, наверное, понял, что не все местные жители рады дать тебе интервью-то.

И он, насупившись, зашагал прочь от домов, на дорогу с потрескавшимся асфальтом. Его лопатки зябко двигались под камуфляжем, но он больше не кашлял. Интересно, это единичный приступ был или такое постоянно будет повторяться?

Словно прочитав мысли, сталкер обернулся и сказал:

– Повезло, что мы на этот скверик набрели. Как я и думал, там в земле молодая грибница. Пожевал чуть-чуть и, видишь, в норму пришел.

– Что?! – Денис не поверил своим ушам. – Как – «пожевал»? Ты теперь мутантом, что ли, станешь?

– Да ну, я же немножко совсем, – успокоил Тимофей. – Кстати, им тоже так просто не станешь, яблоки сами решают-то, кого им переделать под себя, а кого просто так терпят. Просто когда приходишь сюда, а препарат-то неправильно подобрали, есть только одно спасение: пожевать молодую грибницу. Типа как прививка. Если не сдохнешь сразу, то аллергию-то как рукой снимет. Но ее еще очень непросто найти, грибницу эту. Надо выслеживать, где они новые земли захватывают. На старых местах ничего уже нет, одни яблоки, да и не покопаешь там, они же орать начнут так, что от страха обосрешься.


– Кто начнет орать? Яблоки?

– Естественно. Тебе что, работодатель твой вообще ничего не рассказывал-то?

– Ну… говорил. В общих чертах.

– Оно и видно, – усмехнулся Тимофей. – Эх ты, акула пера.

«Смеется над наивностью. Вот и хорошо. Меньше будет ожидать подвоха. Надо побольше расспросить, пока он в духе».

– Я так понял, здесь не только мутанты живут? Какие-то нормальные люди тоже ведь остались?

Тимофей пнул носком сапога палку, лежавшую посреди дороги. Та зацепилась за трещину в асфальте и спружинила как-то очень неестественно, будто резиновая. Он покачал головой:

– Ты смотри-ка, уже и веток нормальных не найдешь, кругом только этот яблочный народец. Я палку искал, она бывает здесь очень кстати, например, что-нибудь непонятное потрогать, чтоб не руками-то. Но эту не буду брать. Бяка. Подведет в самый неподходящий момент.

Он помолчал, прошел еще несколько шагов и продолжал:

– Нормальные жители, говоришь… Да нет их, прежних, конечно, никто не захотел остаться; когда все только началось-то, очень страшно было. Ну а сейчас привыкли. Некоторые, у кого связи, гуляют здесь часто, даже переселяются потихоньку. Незаконно, конечно, все это, но дырочку найти-то можно, особенно если хочется и «крыша» серьезная имеется.

– А почему такое может хотеться? Для здоровья же вредно, да и вообще… – Денис поежился, вспомнив лица-маски недавних преследователей.

– Кто-то из научных соображений, как это принято говорить, кому-то доппель эппл покоя не дает. А есть и такие, кто здесь от полиции скрывается-то.

После беготни и стресса проснулся зверский голод. Вербицкий потянулся снять рюкзак, но его спутник сделал предупреждающее движение:

– Погоди-ка со своим бизнес-ланчем. Мне не все нравится.

– Чего еще? – Тут вспомнилось про не сработавший револьвер. М-да. Оказаться безоружным в таком веселеньком местечке… Интересно, это равно самоубийству или только приближается к нему?

Тимофей молниеносно отреагировал на нервный жест Дениса.

– Да оставь ствол-то в покое! Меня пока только небо слегка беспокоит.

И правда. Небосвод неестественно потемнел, будто Денис смотрел на него через тонированное стекло, а окружающие предметы стали отбрасывать тени во все стороны сразу. Вербицкий с удивлением обнаружил, что стоит в центре веера своих теней.

– Что это? – спросил он вмиг пересохшими губами.

– Да бывает тут такое. Электричество в воздухе почему-то скапливается, и случаются сухие грозы без дождя и даже без туч.

– Фух… Я-то уж думал, что-то серьезное.

– Не то чтобы очень, но расслабляться не советую. Когда такое происходит, нельзя находиться рядом с яблонями, на которых плоды-то. Они иногда превращаются в шаровые молнии, а это уже опасно. Так что у тебя там со стволом-то?

Вербицкий показал револьвер:

– Не стреляет. Надеюсь, это я что-то не так делаю, а не он поломанный.

Сталкер покрутил оружие в руках:

– Ха… конечно, не то делаешь. У тебя же пушка с предохранителя не снята. Эх ты. Разве не учили тебя в твоем тире?

– Да там другие ж совсем модели! – смутился журналист. – Давай сюда, я все понял.

– Сейчас подумаю еще: отдавать или нет, – хохотнул Тимофей. – Ладно, держи. И запомни: оружие в Зоне должно быть всегда под рукой.

Он протянул револьвер, и в этот момент в небе громыхнуло что есть силы, будто в самый разгар летней грозы. Денис с трудом подавил в себе желание забежать в распахнутый подъезд многоэтажки, стена которой угрожающе вздулась.

– Надо все-таки укрыться, – озабоченно пробормотал его спутник. – Вот остановочка, она как раз из пластика, подойдет, пожалуй, если, конечно, ветра сильного не будет.

Они добежали до бывшей автобусной остановки. Сейчас таких конструкций уже не делали, они не оправдали себя, хоть и дешевые. Желтели и трескались. Этот экземпляр тоже выглядел довольно удручающе, как допотопная теплица на заброшенной даче. Да и надежной защитой назвать его было трудно. Хотя, с другой-то стороны, город брошен уже много лет. И все это время конструкция простояла, не рухнула.

– Получается, здесь какие-то другие законы физики? – Дениса переполняла смесь любопытства и ужаса.

Тимофей деловито сел на рюкзак, объяснить решил, напустив на себя солидности:

– Не, ну как они могут быть глобально другими-то, если та же планета? Местные искажения просто из-за аномалии.

– Ну как это искажения? – возразил Вербицкий. – Это же вообще против всех правил. Грома без облаков быть не может.

– Почему нет-то? Выражение ведь даже есть: гром среди ясного неба. Это вообще-то не так уж редко происходит. Если разряд электрический очень мощный, он может действовать и далеко от облаков-то. Я читал про такой случай: молния ударила в американскую метрологическую службу во Флориде, прикинь. При абсолютно ясном небе. А эти облака, из которых молния образовалась, находились за сорок километров, можешь себе представить? Как раз ничего необычного. А вот то, что небо-то темнеет, это я не знаю, как объяснить. Я много у кого интересовался, никто мне не сказал. Может, оно ни фига и не темнеет на самом деле, а просто какое-нибудь излучение в этот момент-то проявляется, которое на нашу сетчатку как-нибудь по-особенному действует. Она ведь с фантазией вообще-то.

– Кто – она?

– Ну, кто, кто, грибница эта их-то. Она же всю погоду делает, извини за каламбур.