Как не слететь с катушек

– Да оставь ты его в покое. Видишь, человек не в настроении. Не стоит быть такой навязчивой, крошка.

– Он мне нравится, – возразила девушка. – Такой красавчик! Как в кино.

– Может, хватит меня обсуждать в третьем лице? Займитесь лучше друг другом, у вас есть двадцать минут, – ответил Мартин.

– А давайте выкинем его из самолета? – внезапно предложил Семён и пьяно хихикнул. – Чтобы не был таким снобом.

Олег широко улыбнулся.

– Ой, не советую тебе, Сеня. Он нас всех разнесёт по кочкам. Спецслужба всё-таки, и спортивное прошлое. Сами вылетим из самолёта, как стрижи.

Мартин снова отвернулся к иллюминатору. Он уже горько жалел, что согласился совершить перелёт в компании своего друга. Лучше бы поехал на «Сапсане».

– Ребята, плохо! Мне плохо! Помогите! – Из кабины пилота вывалился парень в форме и повалился навзничь на пол.

На секунду воцарилась мёртвая тишина, а потом девицы завизжали. Мартин кинулся к лётчику, расстегнул ему ворот и попытался нащупать пульс. Бледный как полотно пилот тихо стонал, покрылся холодным липким потом, лицо его перекосилось. Он закатил глаза.

– А в кабине-то никого! – заголосил Олег.

Девушки впали просто в истерику, сбились, как овцы, в кучу и визжали, не переставая.

– Иди сюда! – приказал Мартин Олегу. – Подними ему голову и положи повыше! Держи, говорю! У человека, похоже, инсульт.

Мартин метнулся в кабину, уже сползая по стенке, потому что самолет резко накренился влево. Он сел в кресло пилота и принял управление самолётом на себя. У Мартина был свой самолёт, и он мог им управлять. Он прекрасно знал, что основной орган управления – это штурвал. Чтобы поднять нос самолёта, необходимо тянуть штурвал на себя, если надавить от себя, то нос будет опускаться и самолёт начнёт пикировать. Педали следует использовать на взлёте и при посадке, при разбеге и при пробеге по взлётно-посадочной полосе. Он связался с землёй и получил разрешение на посадку.

В салоне самолёта царил неописуемый хаос. Вода из джакузи выплеснулась на пол и все вещи намокли. Девицы бились в истерике, а пьяные друзья Олега держались за сердце. Лётчик не шевелился. «Скорая помощь» фактически понадобилась всем.

– Хорошо, что мы не выкинули его из самолета. Хоть и не был Мартин компанейским парнем, но все-таки пригодился, – пошутил Семён – начальник отдела валютных операций, когда его сажали в карету «Скорой помощи!

По лицам работников аэропорта было видно, что им очень надоели «частники» с их вечными происшествиями. Мартин дал объяснение в полиции и отправился искать такси, так как после этого происшествия у него мелко тряслись руки.

Мартин не поехал в отель, он сразу же отправился домой к Яне, так как безумно соскучился по ней, хотел видеть, желал сообщить, что получил развод. Мартин не допускал даже мысли, что Яна могла за это время увлечься кем-то другим, что она его не дождалась.

Агриппина Павловна встретила Мартина, как всегда, с каменным выражением лица. Предложила чай с плюшками. От чая Мартин отказался и спросил, где Яна.

– Яна с друзьями уехала к Асе на дачу. Все-таки майские праздники. Зачем торчать в Москве-то? – туманно объяснила Агриппина Павловна и дала адрес.

Мартин снова вызвал такси и отправился на дачу к Асе. А дальше уже известно, что Мартин учинил драку, получил по голове и решил снять номер в отеле, чтобы переночевать, а утром вернуться в Питер. Он шёл по пустынной дороге, его мутило и качало из стороны в сторону, а силы неумолимо покидали. Неожиданно показалась машина, и Мартин вскинул руку, чтобы остановить ее. Водитель притормозил и согласился отвезти Мартина в Москву. Мартин сел на заднее сиденье и мгновенно поплыл и провалился в тёмное забытьё.

Растормошил его водитель, которому почему-то немедленно понадобилось, чтобы Мартин авансом оплатил всю поездку.

– Эй, уважаемый! – пихал Мартина водитель, открыв заднюю дверцу. Я бы хотел, чтобы ты сначала расплатился, а то, может, я тебя и живого не довезу. У тебя вся голова в крови. Эй, давай, давай, приходи в себя!

Мартин устало открыл глаза.

– Не беспокойтесь, я платежеспособен. Кровь эта – моя, случайно затылок расшиб.

– Ты себя видел? – внимательно пригляделся водитель. – Краше в гроб кладут, – пояснил он свое опасение. – Тебе бы, дорогой, в больничку надо.

– Я против больнички… Мне надо просто отдохнуть. День тяжёлый выдался. До Москвы еще далеко? Мне бы в гостиницу… – И Мартин снова поплыл, теряя ясную мысль.

Водитель резко тряхнул его за плечо.

– Эй, молодец, послушай! Здесь совсем рядом шикарная турбаза, там бы и переночевал. А утром в Москву.

Он хотел как можно скорее избавиться от Мартина, боялся, что тот не доедет до Москвы живым.

Мартин задумчиво посмотрел на тёмную дорогу. В голове гудела чёрная пустота, перед глазами плясали мошки, а во рту чётко ощущался вкус крови. Он мотнул головой и с трудом сказал:

– Прошу вас, отвезите меня на турбазу, мне очень плохо… – и снова беспамятство поглотило его сознание.

Сколько прошло времени – Мартин не знал. Он снова выплыл из дурноты и понял, что машина стоит. Мартин разлепил спёкшиеся губы и спросил:

– Приехали? Сколько с меня?

Водитель повернулся к нему и сказал:

– Да, это турбаза. Сейчас помогу тебе выйти.

Он обошёл машину и открыл заднюю дверцу. Мартин с трудом вылез из машины, сунул руку в карман джинсов, вытащил бумажник и открыл его.

– Так сколько я вам должен?


Водитель кашлянул и назвал несуразную сумму:

– Так это… двести рублей.

Мартин не успел удивиться, как резкий свет фонарика ударил его по глазам и ослепил. Он инстинктивно зажмурился, отвернулся и получил монтировкой по затылку – второй удар за непродолжительное время. Свет фонарика резко переместился в его голову, вспыхнул и потух вместе с сознанием.





Глава 10




Яна вышла во влажную, напоённую волшебными запахами свежей зелени и тёплой земли майскую ночь. Где-то в высокой кроне раскидистого дерева, шелестящего от порывов ветерка тёмной листвой, щелкал-заливался соловей, и Яна остановилась, глубоко вдыхая чистый, прозрачный воздух. Неяркая луна, изредка прикрываемая набегавшими нечёткими ночными тучками, освещала каменистую дорожку, которая вела между дачными домиками в поле и к неглубокой деревенской речке, поросшей осокой и камышом.

Яна поднялась на невысокий бережок и замерла. Вода струилась по каменистому дну журчащим лунным блеском и расходилась у крупных камней кругами.

Мокрая от росы трава намочила ей сапоги и подол несуразного плаща, который тут же начал прилипать к ногам. Яна зябко повела плечом. Мысли о Мартине не давали ей покоя. Она смотрела в тёмную ребристую гладь речной воды, словно пытаясь понять, куда мог уйти её любимый человек, о котором она в последнее время думала почти непрестанно.

Яна присела на корточки и опустила ладонь в холодную воду, вспоминая чудесную ночь, которую они с Мартином вот также провели в деревенской тиши. Она любила его, а он её, и это было незабываемо.

Рядом раздался лёгкий плеск – это шлёпнулась в воду лягушка, притаившаяся в траве. Неумолкаемое лягушачье пение наводило на мысли о давно прошедшем детстве, и сердце Яны сладко заныло от воспоминаний. Этот речной пригорок вызывал в её наболевшей душе состояние глубочайшего мира и вместе с тем удивительное желание, что если ей и приведётся умереть, то только здесь, на этом речном пологом бережке среди высокой влажной осоки.

Время тянулось очень странно, словно в сказке «Алиса в Стране чудес». Иногда Яне казалось, что прошло совсем немного времени, иногда, что она провела здесь, у речки, целую вечность. Ей захотелось плакать, и она решила вернуться.

Яна прошла мимо тихих спящих дач с изредка взлаивающими собаками, которые тут же замолкали, когда её шаги стихали вдали. Вот и соседняя дача, которую снимает человек по имени Михаил Иванович.

Яна увидела, что калитка в сад приоткрыта и, сама не понимая почему, решила войти. Она вошла в мокрый от росы сад и посмотрела на тёмные окна дома. «Спит, наверное», – подумала Яна о соседе и решительно направилась к большому сараю, около которого возвышалась большая поленница дров. Почему-то ей пришло в голову, что Мартин не уехал, а решил переночевать в соседском сарае. А что? Это было вполне разумное решение. Зачем тащиться на ночь глядя в Москву, ведь ночи в мае такие короткие…

«Сейчас он меня согреет, сейчас я почувствую его родной запах. Как же я скучаю по Мартину!» – Яна скрипнула дверью сарая и оказалась в кромешной темноте. Она постояла немного, чтобы глаза привыкли к мраку, потом распахнула пошире обе створки двери, чтобы впустить в сарай лунный свет, и сделала несколько неуверенных шагов вперёд.

– Мартин? – нерешительно позвала она в темноту, но ответом ей была тишина. Только где-то под сеном возились и попискивали мыши.

По спине Яны пробежал холодок страха, она почувствовала себя очень неуютно и даже вздрогнула.

– Мартин, ты здесь? Мне страшно…

Яна шагнула в глубину сарая и тут же наткнулась на какой-то предмет. Она присела и нащупала что-то круглое и… жуткое! Негромко вскрикнув, она вскочила. Сердце, гулко стукнув, заколотилось в груди как сумасшедшее, а в голове пронеслось: «Это человеческая голова! Мамочки-и!»

Обезумев от страха, Яна ринулась из сарая и тут же застыла на месте. В распахнутых дверях высилась чёрная мужская фигура. Луна светила человеку в спину, делая его фигуру зловещей и нереально кошмарной. Почти теряя сознание от ужаса, Яна заорала что было сил.

Мужчина шагнул к ней и остановил её дикий вопль резким взмахом руки.

– Тихо. Не шуми, – негромко произнёс он спокойно. – Хуже будет.

Яна узнала голос соседа, Михаила Ивановича.

– А я, дурак, забыл закрыть калитку на ночь. И вот вам, пожалуйста… тут же нахожу незваную гостью в сарае. Ночная птичка…

– Там, там… там чья-то… голова, – Яна открывала рот, словно задыхаясь. Ее колотила крупная дрожь.

– Тихо-тихо, девочка моя, – Михаил Иванович еще ближе приблизился к ней. – Если есть голова, значит, есть и тело?

Яна непроизвольно отступила.

– Я не знаю, – не помня себя ответила она. – Надо срочно вызвать полицию!

– Конечно-конечно! Обязательно нужно вызвать. Как же без полиции? Только давай сначала порассуждаем…

– О чём?

– О том, нужно ли торопиться.

– У вас в сарае мёртвая голова! Я сама видела!

– А вдруг тебе показалось? А ты орёшь, всех будишь. Приедет полиция и оштрафует тебя за нарушение ночного порядка.

Яна растерялась. Может, действительно, ей всё это показалось? На секунду, только на одну секундочку она расслабилась, но Михаил Иванович тут же крепко схватил её за плечи и прошипел в самое ухо:

– Какая же ты дура! Неужели я могу позволить тебе вызвать полицию? Это мой сарай!

Яна попыталась вырваться, но сосед вцепился в неё словно клещами.