Любовь по обмену

Обессиленно плетусь в ванную, ступаю осторожно, будто по стеклам иду. Закрываюсь там, забираюсь под душ, включаю воду и запрокидываю голову назад. Долго поливаю себе в лицо в попытке смыть прошлую жизнь со всеми воспоминаниями и неприятностями. Смываю то, что считала крепкой дружбой и удачными отношениями, то, что считала любовью и уважением. То, что превратилось со временем в сухой завядший цветок. И от чего я так вовремя избавилась.

Стою под душем долго. Обжигаю холодной водой все, что выгорело внутри меня дотла. Закрываюсь от боли и обидных слов, не позволяю проникнуть им в свое сознание. Это все не обо мне. Я не такая. Не заслужила этого. Никто больше не будет так обижать меня. Не будет терзать.

Я достойна того, чтобы быть счастливой.

Поэтому выключаю воду, вытираюсь и иду к себе в комнату. Гашу везде свет. На цыпочках снова выхожу в коридор, прикрываю дверь как можно тише и замираю. Слушаю безмолвие, не прерываемое ни единым звуком, и медленно делаю шаг. В полнейшей темноте. Еще шаг. Еще один. Останавливаюсь у заветной двери и снова слушаю. Тишина накрывает дом густым, плотным покрывалом. Не слышно даже шума машин с улицы.

Мягко надавливаю на дверь пальцами, и она поддается. Отъезжает внутрь комнаты без скрипов или шорохов. Внутри тоже темно и тихо. Только мое сердце гремит, раскачивая ночное спокойствие, словно хлипкую лодку.

Отступать некуда. И незачем. Обрываю все, что держит меня в прошлом одним решительным шагом. Вхожу и аккуратно прикрываю за собой дверь.





Глава 19




Джастин



Я уже всю голову себе сломал, гадая, как она там и почему не приходит. Сто раз сдержался, чтобы не позвонить. Триста — чтобы не ворваться в ее комнату и не сказать: «Ладно, всё, прекращайте этот бессмысленный разговор. Ты — парень, можешь быть свободен, а эта девушка — моя, и я ее забираю»

А когда в доме стало совершенно тихо, услышал, как она выходит в коридор. Изо всех сил старался сохранять спокойствие, слыша ее шаги у себя под дверью. Но потом все стихло. Зоя закрылась в ванной комнате, и внутри у меня все рухнуло. «Не вышло. Она передумала». И боль с осадком злости ледяными лапами впилась в горло.

Чуть не задохнулся от волнения. Стоял, смотрел в бездну ночного неба и ждал, ждал ответа. Клянусь, готов был ждать его хоть до утра.

Тихий шорох возле двери вытаскивает меня из задумчивости. Оборачиваюсь. Глаза привыкли к отсутствию света, поэтому сразу выхватывают из темноты знакомый силуэт.

Она движется медленно. Каждый шаг — будто движение в неизведанное. Приближается. Слышу ее дыхание. Нежный аромат роз и жасмина обволакивает меня.

Все-таки пришла.

И предчувствие чего-то особенного вдруг отдается в низу живота невыносимым потягиванием, ломотой, сладкой пыткой. Нет. Мы не на холодной крыше. Не под светом звезд. Не в куртках и не под пледом. Мы вдвоем, в тишине уютной комнаты. Одеты, но совершенно обнажены друг перед другом нашими чувствами.

Я ощущаю ее решимость даже на расстоянии. Слышу ее в биении сердца. По мне бегут мурашки. Пальцы покалывает от желания погладить ее бархатную кожу. По-прежнему стою недвижимо. Делаю глубокий вдох и чувствую жар ее тела уже в паре дюймов от себя.

— Не спишь? — Шепчет она мне в грудь.

Эти слова растворяются в тишине ночи, словно плеск прохладных океанских волн. Сердце пропускает сразу несколько ударов.

— Как я мог?

Зоя шумно выдыхает. Поднимает руку, и ее крохотные пальчики взбираются по моей груди вверх. Едва касаются. Точно крылья махаона. Щекочут, обжигают, оставляя огненный след. Торопливо скользят по шее, а затем ложатся горячей ладонью на мою щеку.

Она дрожит. Легкой вибрацией этот озноб передается и мне. Замираю. Пауза. Мы молчим. Кровь вскипает от нетерпения. Если бы Зоя опустила руку ниже, сразу бы узнала, какое острое желание меня охватило.

Мне хочется дотронуться до нее, но я медлю.

— Ждал меня? — Шепчет.

Ее дыхание щекочет мою грудь.

— Всю свою жизнь. — Отвечаю.

И закрываю глаза, наслаждаясь этой пыткой.

Мое тело стонет от боли, а воображение рисует картины того, как наши тела двигаются вместе в одном ритме. Руки начинает выламывать от желания прикоснуться к теплу своей мечты и унять эту сладкую боль.

Но я просто стою.

Наслаждаюсь, записываю этот потрясающий момент в своей памяти. Мы хотим друг друга так сильно, что можем взорвать этот дом одним своим пламенем. А вместо этого стоим, тихонько тлеем и пытаемся прочувствовать остроту момента до самой глубины.

— Все хорошо? — Спрашиваю, когда она убирает руку.

— Теперь — да. — Слышится голос.

И свет луны падает на ее лицо. Вижу восхитительные губы, длиннющие светлые ресницы и глаза, блестящие от желания. Мое сердце колотится все быстрее, кровь толчками бежит по венам, а сладкое покалывание расходится по всему телу, уже до самых кончиков ног.

— Спасибо… — Бормочу в попытке вдохнуть воздуха. — Что разобралась…


— Покончила со всем этим. — Поправляет она. — Навсегда.

Внутри у меня все трепещет в ожидании. Я чувствую ее тепло даже через одежду и не могу теперь думать ни о чем другом. Хочу целовать, ласкать, осыпать всю ее кожу поцелуями и тонуть в мурашках, разбегающихся по телу и передающихся друг другу, точно электрические разряды.

— Зайка, я…

Касаюсь нежной кожи на ее лице пальцами, и острая боль вспыхивает в груди. Думать о том, как мы хотим быть вместе это одно, а быть, чувствовать, осязать — это совсем другое. Это острее, глубже, ярче — почти невыносимо пронзительно.

Я люблю ее. Люблю, как она двигается, как говорит, как смеется. Как злится на меня и как заставляет улыбаться. Я по уши влюблен в эту трогательную и храбрую девчонку.

— Меньше слов, — вдруг прерывает меня она.

Берет за край футболки и тянет в сторону кровати. Клянусь, на каждом шаге мое сердце замирает, а дрожь разносится по телу. Сумасшедшее по своей силе возбуждение спускается вниз и всей тяжестью сосредотачивается между ног. Вот черт.

Послушно сажусь на постель. Зоя закидывает ногу и усаживается на меня сверху. Крохотная, почти невесомая, изящная. Прежде, чем поцеловать, она долго смотрит на меня в темноте. Не вижу, но знаю, что улыбается. Нервничает, задыхается, слегка дрожит. Накрываю соблазнительные бедра своими большими ладонями и скольжу ими вверх, к талии, а затем притягиваю ее ближе к себе.

Ощущаю даже через грубую ткань джинсов, как горяча внутренняя поверхность ее бедер, касающаяся сейчас моих ног. Слышу приглушенный выдох — теперь она тоже чувствует, насколько сильно я возбужден. Ерзает по моей твердости и в нетерпении приникает губами к моим губам.

Мы целуемся целую вечность. Новые волны огня разливаются по нашим телам. Притягиваем друг друга ближе, чтобы никогда не отрываться. Ее ладони… теплые, мягкие, на моей шее, на моих плечах, в моих волосах. Губы, сладкие, желанные… на моих губах. Чувствую их терпкость, отчаянно, сильно. И целую ее глубоко и страстно, как самую долгожданную, самую незабываемую… Единственную. Только мою…

Теряю контроль над телом и разумом. Шепчу ее имя и забываю свое. Шарю руками под ее одеждой, слышу сдавленное постанывание и покрываю поцелуями тонкую шею, плечи, кончик носа, снова губы. Долго, страстно, безумно, ненасытно. Торопливо исследую ладонями все ее тело.

В глазах Зои настоящий пожар. Ее страсть возрождает во мне еще большую жажду. Мечущиеся по моей груди руки заставляют содрогаться всем телом. Голодное, жадное пламя обжигает те места, которые находятся под ее пальцами. И вот мы уже стаскиваем друг с друга футболки, как дикие, голодные звери. Умираем от желания и задыхаемся.

Не могу сдержать вздох, когда Зоя в пылу страсти прикусывает мочку моего уха. Хрипло стону. Поэтому она тут же закрывает мой рот новым поцелуем, призывая замолчать, чтобы не разбудить родителей. Нестерпимо хочу, чтобы ее кожа прильнула к моей. Больше не вынесу.

Хочу ее. Хочу доставить ей удовольствие, хочу быть тем, кто сделает ее счастливой. Чтобы выкинула к черту все сомнения, не вспоминала больше своего бывшего, чтобы даже сравнивать не бралась, ведь никто не будет любить ее сильнее меня.

Резко обхватываю девушку за талию, перекатываюсь и кладу ее на спину. Мысль о том, что сбывается желанное — чувствовать ее под собой, наслаждаться каждым нашим движением, просто сводит меня с ума. Мысли путаются. Приникаю губами к вожделенной ложбинке меж упругих грудей, целую в темноте нежно-молочную кожу, дразню языком твердые, темно-розовые соски.

Осторожно сжимаю ладонями кажущиеся в свете луны почти мраморными полушария. И еще сильнее, почти до предела, возбуждаюсь, видя, как она отзывается на каждую ласку. Как выгибает спину и откидывает голову назад, глубоко вдыхая. Провожу рукой вдоль изгиба ее талии и спешу дотронуться до тех мест, которые заставят ее двигаться вместе со мной в едином ритме.

Зоя хватает ртом воздух, ощущая, как мои пальцы спускаются по ее животу. Замирает, когда они отодвигают резинку трусиков и медленно тянут ее вниз. Она закрывает глаза от удовольствия и поджимает от наслаждения пальцы ног, когда мои руки скользят от ее бедер к тонким щиколоткам.

Мне хочется забрать ее боль. Заставить забыть все, что было до меня. Разделить с ней все хорошее и плохое, что встретится нам на пути. Хочется стать ее стеной. Поддержкой, опорой, силой. Заставлять улыбаться и дать уверенность, что со мной она всегда может быть самой собой.

Приподнимаюсь, быстро стаскиваю с себя джинсы и белье, отбрасываю их в сторону, оставляя в руке лишь пакетик из фольги. Надрываю его зубами, освобождаю презерватив от обертки и надеваю. Медленно опускаюсь на девушку сверху и сразу чувствую нетерпеливое прикосновение. Ее пальцы путаются в моих волосах, ноги плотнее переплетаются с моими. Губы что-то бессвязно шепчут на смеси русского и английского.

Меня бросает в дрожь, когда ее лицо снова оказывается в опасной близости от моего. Зоя, задыхаясь, притягивает меня к себе, но я знаю, что сейчас случится, если опуститься еще ниже.

— Стой. — Выдыхаю. — Подожди.

Ее ладони на моих щеках. Она проводит языком вдоль моей нижней губы, тянется, прикусывает ее. Чувствую, как горит ее тело, как оно нуждается во мне. Физически ощущаю, как сильно ей хочется скорее подарить мне себя. Замираю под оглушающий стук наших сердец и прямо ей в лицо произношу на одном дыхании три самых главных слова:

— Я те-бя люб-лю…

Надеюсь, прозвучало правильно. Я ведь тренировался.

Она улыбается. Вижу застывшие в ее глазах слезы, чувствую внезапное давление рук и теряю контроль — накрываю ее тело своим до конца.

— Ох… — нечаянный вздох срывается с девичьих губ.

И пальцы сильнее впиваются в мои плечи.

Мир разлетается на тысячи искр. Что-то шепчу, захлебываясь собой. Наши дыхания переплетаются. Дрожащие руки притягивают меня ближе, глаза смотрят только в глаза.

Мы полностью обнажены. Покачиваемся, кожа к коже. Осторожно, плавно, хотя страсти в нас столько, что хватило бы на ядерный взрыв. Мы уже в другой реальности, но все еще, кажется, помним, что нельзя сильно шуметь. Обвиваем друг друга руками, ногами, взглядами, звуками сердец. Придвигаемся плотнее в отчаянной попытке постичь огонь до самой глубины.

Рваное частое дыхание, тихие стоны. Мурашки на коже вспыхивают ожогами. Мои губы повсюду: на ее губах, глазах, висках. Ее пальцы скользят по моему твердому животу, царапают спину, плечи, шею. Мы переплетаемся, целуясь и слизывая капельки пота, алмазами блестящие на наших телах. Тянемся друг к другу и сталкиваемся, точно корабли в шторм. Пульсируем в такт.

Желание, страсть, тихая нежность — все в нас бурлит, рождая водоворот, в который засасывает волной неистового жара. Зоя стонет, принимая меня всего до конца. А я схожу с ума, слыша ее прерывистое, жадное дыхание, заглушающее все остальные звуки.

Ускоряюсь, подталкиваемый ее молящими о пощаде руками, и мое тело напрягается, как струна. Мысли туманятся. Сопротивляюсь, когда меня уже выгибает навстречу ей, и когда тело вздрагивает буквально каждым мускулом. Целую свою девочку сладостным, крепким поцелуем, смотрю прямо в глаза, стараясь запомнить этот яркий миг. И мы с ней оба, одновременно, захватываем самый пик удовольствия, растворяясь в нахлынувших электрических волнах.



Спустя еще два часа и несколько моментов наслаждения за окном уже начинает светать. Мы истратили почти все свои силы. Блаженствуем. Лежим счастливые, ослабевшие, изнеможенные.

Прокручиваю в голове раз за разом то, что случилось между нами, но так и не могу до конца поверить в то, какой же я счастливчик. Как мне повезло, что я встретил на своем пути ее — свою Зайку. И чувство опьянения не проходит, наоборот — только становится сильнее.

Зоя лежит рядом, свернувшись клубочком, точно маленький котенок. Ее голова покоится на моем плече, крохотная ладонь греет мне пальцы, мягкие волосы щекочут мой нос. Перед тем, как уснуть, она прижимается всем телом и одаривает меня мягкой улыбкой.

Целую ее в макушку.