Люциус Адлер. Тайна золотого кристалла

Люциус заставил себя подойти ближе. Сердце едва не выпрыгивало у него из груди. На самом деле он ужасно боялся. Кто знает, что собирается сделать с ними этот преступник? Люциус не мог забыть, как Грейнджер обошёлся с Хиддлом.

– И что теперь? – спросил Себастиан с завидным самообладанием. Может, его бесстрашие объяснялось тем, что он уже сталкивался со львами и людоедами – или был лучшим актёром, чем Люциус.

Грейнджер огляделся. Они стояли посреди оживлённой улицы, и он, похоже, опасался, что какой-нибудь сердобольный прохожий вмешается, чтобы остановить мужчину, угрожающего четверым детям.

– Сейчас вы, любопытные паршивцы, пойдёте со мной, – велел он. – А там посмотрим. И без фокусов! Я не люблю причинять боль детям, но при необходимости это сделаю. Слишком многое поставлено на кон. – В подтверждение своих слов он сильнее сжал руку Харольду.

Тот ойкнул. Но тем временем ему удалось хотя бы высвободить руку из лямки рюкзака и поправить очки. Одно из стёкол треснуло.

Люциус в ярости сжал кулаки.

– Ах вы мерзавец! – выругалась Теодосия.

– Ладно-ладно. Вы понятия не имеете, во что вляпались. – Грейнджер кивнул Себастиану. – Дай мне свой нож. А то наделаешь глупостей.

Себастиан скрестил руки на груди:

– Нет. Свой боевой нож я никому не отдам.

– Мне что, сломать твоему другу руку, чтобы ты послушался? – Грейнджер угрожающе дёрнул Харольда за руку.

– Ой-ой, нет, не надо! – завопил тот, умоляюще глядя на Себастиана.

– Отдай ему этот дурацкий нож, – потребовала Тео.

Себастиан поджал губы. Потом расстегнул пряжку ремня и вытащил его из штанов. Заведя руку за спину, он задрал коричневую куртку, которую носил не снимая. Под ней обнаружились кожаные ножны, сквозь которые был продет ремень. Себастиан отстегнул их и протянул Грейнджеру. В ножнах, очевидно, торчал довольно широкий клинок, рукоятка которого, судя по всему, была обмотана шкурой леопарда.

– О боже, – вырвалось у Люциуса, который видел этот нож впервые. – Ты всегда таскаешь с собой этот тесак?

– Так же, как Харольд – рюкзак, а ты – отмычки, – серьёзно подтвердил Себастиан. – Он сослужил мне хорошую службу в глуши. – Вдевая ремень в штаны, он обратился к Грейнджеру: – Верните мне его потом.

– Посмотрим, – ответил тот, забрав у Себастиана нож и спрятав его в карман куртки. Он кивнул в том направлении, откуда они пришли. – А теперь марш обратно. К тому дому, где вы подслушали наш с Хиддлом разговор. Там неподалёку стоит мой кеб.

Друзья удручённо подчинились и зашагали впереди тяжеловесного помощника Аллана Квотермейна обратно к тому месту, откуда они всего несколько минут назад бежали сломя голову. Никто из них не осмелился обратиться к прохожим за помощью: Грейнджер расквитался бы с Харольдом.

– Если мой отец узнает, как вы с нами обращаетесь, – говорил Себастиан, искоса поглядывая на Грейнджера, – вам не поздоровится.

– Помалкивай, парень, – грубо оборвал Грейнджер.

Он обвёл их вокруг обветшалого дома. На крохотном заднем дворе действительно стоял паровой экипаж. Какой-то мужчина курил, прислонившись к кабине водителя. Он был таким маленьким, что напомнил Люциусу лилипута Баптиста, с которым он познакомился в парижском театре. Мужчина был в грязно-белой рубашке, под которой выпирал живот, в штанах на подтяжках и кривоватом цилиндре. Его глаза скрывали большие круглые тёмные очки в латунной оправе. Люциус знал, что такие очки носят воздухоплаватели. Но никак не извозчики.

– Мистер Грейнджер, сэр, – приветствовал он помощника Квотермейна. Голос у него был каким-то скользким. – Вы привели гостей?

– Пришлось, – ответил Грейнджер. – Они тут вынюхивали и услышали лишнее.

– И что мы с ними сделаем? Хотите, я перережу им глотку? – Низкорослый мужчина оскалился как гиена.

– Иди в водительскую кабину, – велел Грейнджер. – О детях я сам позабочусь.

Его собеседник выглядел слегка разочарованным:

– Как пожелаете. Куда поедем?

– Обратно на виллу.

– Ещё один мерзавец, – шепнул Люциус Себастиану, когда Грейнджер загнал их в кабину.

– Что верно, то верно, – тихо отозвался тот.

– Тише вы! – шикнул на них Харольд. – Нам уже и так хватает неприятностей.

Они расселись по двум скамьям в кабине парового кеба. Грейнджер забрался в кабину последним. Он прогнал Харольда к Люциусу и Себастиану, а сам опустился рядом с Теодосией, которая отодвинулась от него на другой конец скамейки.

– Поехали! – крикнул он кучеру.

Экипаж тронулся, покачиваясь и шипя. Пока кеб с пыхтением катился по улицам Уйатчепела, Грейнджер пристально рассматривал своих пленников. Его подозрительный взгляд задержался на Люциусе:

– А у тебя, случайно, нет с собой ножа?

– Нет, сэр, – ответил Люциус с честными глазами.

– Хм, – пробурчал Грейнджер. – Это хорошо. Было бы очень жаль, если бы кому-то из вас взбрело в голову погеройствовать. – Он сунул руку в карман куртки, и Люциус невольно вздрогнул, когда мужчина достал оттуда револьвер и будто невзначай положил его на колено. Угроза была недвусмысленной.

– Что? – спросил Себастиан. – Вы что, собираетесь нас убить?


– Не преувеличивай, – буркнул Грейнджер. – Вы, конечно, заслужили хорошую трёпку за то, что шпионили за мной. Но я не убийца. Впрочем, не мне решать, что с вами делать. Последнее слово за боссом.

– За боссом? – повторил Люциус. Он догадался, что Грейнджер имеет в виду не отца Себастиана.

– Вот именно, – отозвался тот. Ничего больше не говоря, он мрачно следил за друзьями.

Дело принимало неожиданный оборот. Мало того что Грейнджер украл кристалл из черепа Умбака – он ещё и знал, как с ним обращаться. Это делало его чудовищно опасным. Люциуса до сих пор пробирала дрожь при воспоминании о том, как Грейнджер не моргнув глазом загипнотизировал Хиддла. А теперь вдруг выяснилось, что и Грейнджер – лишь чья-то пешка. Только вот чья?

Мальчик растерянно выглянул в окно кеба. Мимо чередой тянулись лондонские дома, серые и коричневые. В этих местах здания – часто кирпичные – были ниже. Улицы казались пустыннее. Может, конечно, дело в том, что давно наступил вечер. Миссис Хадсон скоро позовёт к ужину. Люциус задавался вопросом, что произойдёт, когда Майкрофт Холмс или профессор Кейвор придут в «Вороново гнездо» забрать их и никого там не найдут. «Вот влипли», – подумал он.

– Куда мы, собственно, едем? – отважился спросить Харольд. – Это Хокстон?

– Не твоё дело! – отрезал Грейнджер.

Люциус покосился на друга:

– Где находится Хокстон?

– В северной части Лондона, – ответил Харольд.

– Заткнитесь вы все! – велел Грейнджер.

После этого недвусмысленного предупреждения остаток пути они провели в молчании.

Примерно через четверть часа паровой кеб свернул с дороги и въехал в открытые ворота в каменной стене. За ними простирался парк со старыми деревьями. Посередине стоял господский дом с высокими окнами, маленькими балкончиками и колоннами, украшающими вход. Должно быть, он принадлежал какому-нибудь зажиточному лондонцу – точно не Грейнджеру.

Экипаж остановился.

– Вылезайте, – скомандовал помощник Квотермейна. Чтобы придать больший вес своим словам, он помахал у них перед носом револьвером.

– Куда он нас привёз? – еле слышно спросил Люциус Харольда.

– Не знаю, – прошептал тот. – Я здесь ещё ни разу не был.

Злобный человечек в очках воздухоплавателя остался в кебе, а Грейнджер повёл четверых друзей к дому. Вместо того чтобы войти через парадный вход, он обогнул здание и постучал с чёрного хода. Люциус обратил внимание, что почти все окна закрыты ставнями. Кто бы тут ни жил, он страдал аллергией либо на солнечный свет, либо на любопытные взгляды соседей, хотя ближайшему соседу понадобилась бы подзорная труба, чтобы хоть что-нибудь разглядеть.

– Мастер Грейнджер, – приветствовал их автомат-дворецкий через порог. В отличие от Джеймса, эта модель выглядела как новенькая. Его шестерёнки и поршни блестели и стучали, как в хорошо смазанной машине. Чёрное лаковое покрытие, видимо, должно было придать дворецкому аристократизма, но вид у него из-за этого был немного устрашающим. У автомата был низкий металлический голос. – Вы привели с собой гостей.

– Непрошеных гостей, – мрачно поправил его Грейнджер. – Скажи боссу, что мне надо с ним поговорить. Надо решить, что делать с этими мелкими ищейками.

– Я сообщу ему о вашем возвращении, – сказал дворецкий. – Следуйте за мной в салон. – С этими словами он повернулся и зашагал прочь.

– Пошевеливайтесь! – прикрикнул Грейнджер на Люциуса и его друзей.

Они последовали за мрачным дворецким по коридору, а потом поднялись по лестнице на второй этаж. Во всём доме было темно. Слабое пламя настенных газовых светильников освещало массивную мебель из тёмного дерева и толстые ковры, поглощающие все звуки. На стенах висели картины в роскошных дорогих рамах, в витринах лежали чужеземные кинжалы, маски и статуэтки.

– Можно подумать, мы дома у этого Хиддла, – шепнул Люциус Себастиану.

– Обстановка тут просто убийственная, – отозвался его друг.

– Мне что, отвесить вам пару оплеух, чтобы вы заткнулись?! – раздражённо проговорил Грейнджер.

– Хватит ругаться! – вспылила вдруг Теодосия. Она остановилась и повернулась, уперев руки в бока. – Мы и так делаем всё, что вы требуете. Уж и слова сказать нельзя. – Девочка строго посмотрела на громилу.

Тот ответил ей озадаченным взглядом. Похоже, он на мгновение утратил дар речи. Потом скривился и пробурчал что-то невразумительное.

– Идите вперёд, – добавил он.

Они дошли до комнаты с высоким потолком – видимо, салона. Вокруг камина стояли несколько кресел, но огонь в нём не горел. В углу обнаружился роскошный глобус диаметром не менее двух футов, вставленный в круглый деревянный столик на четырёх ножках. У противоположной стены расположился домашний бар, полный многочисленных бутылок причудливой формы.

– Вы подождёте здесь, – велел Грейнджер друзьям, указав на кресла. – И без глупостей. Кельвин способен убить вас за несколько секунд двумя дюжинами способов. – Он указал на автомата-дворецкого, молча и угрожающе возвышающегося у двери в салон.

– Вот как, – пробормотал Люциус. – Я и не знал, что автоматы можно превратить в киллеров.

– Хороший изобретатель может всё, – мрачно заметил Харольд. – Но не всё, что можно построить, сто́ит строить.

Грейнджер лишь усмехнулся, сунул револьвер обратно в карман и повернулся к двери в соседнюю комнату. Она была приоткрыта. За ней царила почти полная темнота. Тео, Харольд и Люциус сели в кресла, но Себастиан остановился.

– Грейнджер, – окликнул он их похитителя.

Тот обернулся.

– Что ещё? – недовольно отозвался он.