Логово змея

* * *


Утром Радзин уехал из дому очень рано. После банкета он проснулся часов в пять, какое-то время еще ворочался на постели, без успеха пытаясь вновь заснуть, а потом решительно поднялся и пошел в ванную, где долго лежал в горячей воде, охваченный мрачными мыслями.

Он принял холодный душ, растерся полотенцем и стал разглядывать себя в зеркало. Сорок пять, уже сорок пять. Нет, на юношу он, конечно, уже не тянет. Следы вчерашней гулянки отчетливо видны в набрякших мешках под глазами, сети морщинок на щеках.

К черту, решил Радзин, сегодня он займется собой. В баню, в загородный домик, поскорее уйти из квартиры, пока не проснулась Юлия. Он задержался лишь на время, которое потребовалось для звонка сторожу загородной дачи, чтобы тот включил сауну, потом в гараж – чтобы прислали машину, а также на пейджер секретарше Марине, что в офисе он появится не раньше четырнадцати часов и что искать его не нужно ни при каких обстоятельствах.

Созданный им механизм работал слаженно и без сбоев. Машина подкатила к подъезду через каких-то пятнадцать минут, спустя еще полчаса, промчавшись по непроснувшимся московским улицам, Радзин был на даче, и сторож проводил его в раскаленную сауну, в то время как горничная уже накрывала в гостиной столик, готовя вкусный завтрак. Это слегка примирило Радзина с действительностью, а когда после захода в парную он погрузился в прохладный бассейн, то ощутил, что самоконтроль полностью восстановлен. Он еще дважды с удовольствием потел на верхнем полке, плавал в бассейне, потом долго отдыхал на диване и лишь после этого, почувствовав голод, как следует поел. Несколько раз пробуждался сотовый телефон, но Радзин не отвечал на вызов. В конце он пошел на маленькое преступление перед своим организмом: закурил ароматную гаванскую сигару, которые всегда держал здесь для гостей. Сам Радзин не курил уже лет пять.

Часы показывали одиннадцать, когда он решил, что, пожалуй, следует отправиться в офис. Итак, проблема, которую придется решать в первую очередь, это Шавров. Все-таки Шавров, думал Радзин почти без злобы – скорее с грустью. Сейчас Димочка покажет, что он там такое накопал на начальника службы безопасности. Ну, конечно, Шавров. Только его изощренный ум мог придумать подобный дьявольский план. После встречи с Ларионовым Радзина и так все чаще охватывало сомнение: ни Ларик, ни его «консультант» были вовсе не похожи на стратегов, способных разыграть многоходовую партию. Шавров продал его и получил от Ларика комиссионные – вот откуда взялся его испанский счет.

Ладно, пусть все идет как идет. Не проболтался бы только, не раскололся раньше времени Димочка. От Шаврова нельзя слишком долго укрывать тайны, Радзин сам организовал свою фирму таким образом. В самом деле, надо его срочно отправить с Маринкой на отдых. Подальше отсюда. Радзин не сомневался, что, когда Дима вернется, ситуация будет полностью разрешена. Впрочем, как раз сейчас Власов здесь особенно нужен. Не сегодня завтра на счета «Восток-холдинга» начнут поступать первые транши кредита. Диме придется здорово покрутиться. Ах, как некстати все случилось!..

Машина была уже недалеко от Кольцевой автодороги, когда сотовый снова зазвонил. Радзин прижал трубку к уху.

– Сергей Юрьич! – услышал он рыдающий голос секретарши. – Дима, Димочка умер!

– Как умер? – пробормотал Радзин. – Что ты мелешь?!

– Умер, он умер ночью! – Марина зашлась в плаче, больше Радзин не мог понять ни слова.

– Передай кому-нибудь трубку! – крикнул он и спустя какое-то время аппарат взял главный бухгалтер.

– Объясни толком, что случилось, – потребовал Радзин.

– Марина приехала к нему утром, – негромко заговорил главбух, – а он уже остыл.

– Это убийство? – спросил Радзин. – Ты меня слышишь? Это убийство?

– Н-нет, – последовал ответ спустя короткую паузу. – Она вызвала милицию, я тоже туда приехал. На убийство непохоже. Там не было следов борьбы… никаких следов посторонних. Марина говорит, что дверь была заперта изнутри. Скоропостижная смерть. Он умер во сне. Может быть, сердце? Его увезли в судебный морг на вскрытие. Больше пока ничего не известно.

– Я понял, – сказал Радзин. – Где Шавров?

– Он здесь. Скоро собирался уходить по делам. Позвать его?

– Не надо… Слушай, я приеду позже. У меня неотложная встреча. Ты займись там всем этим… Собственно, чем сейчас заниматься… Маринку отправь домой, пусть до похорон в офисе не появляется. С его родителями связались? Нет? Сделайте, я прошу… Ладно, я тебе перезвоню… Если из милиции будут какие-то сведения – сообщи. Держи меня в курсе. Все!

Контроль! Не терять контроль! Спокойно!

Пальцы Радзина тряслись. Он спрятал мобильник в карман. Вся эта ерунда насчет сердечного приступа его не обманет. Какой еще, к черту, приступ?! Его убил Шавров, Радзин понимал это настолько пронзительно ясно, что никаких доказательств не требовалось. Ах, глупый вундеркиндик! Все-таки протрепался, все-таки не сумел удержаться! А доказательств никаких и не будет, Шавров знает свое дело и в отличие от иных не совершает ошибок. Почти не совершает – тут же поправил себя Радзин.

Шавров! Сначала он отнял у Радзина Юлию. Потом, вместе с уголовником Лариком попытался отнять его дело. А теперь убил Диму Власова. Итак, с одной стороны Шавров, с другой – Ларик. Оба они думают, что держат Радзина в руках, они пытаются сделать его марионеткой, покорно следующей движениям рук кукловода, взять под полный контроль, диктовать каждый шаг… Ладно. Посмотрим, что из этого получится.

Он тронул водителя за плечо и сухо произнес.

– На проспект Мира. У метро «Алексеевская» я сяду за руль. Благодарю вас, на сегодня вы свободны.

– Хорошо, – отозвался водитель, чуть обернувшись, и Шавров его узнал. Тот самый – бывший инженер.

– Сколько вы получаете? – спросил Радзин.

– Триста… триста долларов, – чуть смешавшись, ответил водитель. – Не считая премиальных.

– Вы хорошо работаете, – сказал Радзин. – Я вами доволен. Скажете начальнику гаража, что со следующего месяца ваша зарплата повышается до трехсот пятидесяти.

– Но… – проговорил водитель. – Он может не поверить. На словах…

– Если он не поверит, то со следующего месяца у вас будет другой начальник гаража. Так ему и передайте. На словах!

– Конечно, я передам. Спасибо, – сказал водитель. – Очень вам благодарен…

Видимо, он был взволнован, потому что минут пять вел машину с несвойственной ему небрежностью, несколько раз спровоцировав возмущенные гудки соседей.

Высадив у метро водителя, Радзиин поехал в свою маленькую квартирку в Останкино. Сегодня он должен побыть один, он должен все как следует взвесить. Больше никаких ошибок, никаких оплошностей!

Воздух в квартире был затхлым, изгоняя запах давно покинутого хозяевами жилья, Радзин включил на полную мощность кондиционер. Легкий гул устройства вдруг вызвал у Радзина новый приступ тоски. Проклятье! Он опять остался совсем один, без всякой опоры, он снова должен драться в одиночку со всем миром!

Радзин вытащил из бара початую бутылку виски. Сбитая его движением бумажка слетела со столика на пол. Радзин поднял, прочитал: «Зоя». И номер телефона. Кто это еще? В памяти всплыла миловидная мордашка проститутки. Радзин невесело рассмеялся. Почему бы и нет, в конце концов…

Поколебавшись с минуту, решительно набрал номер.


– Алло! Мне Зою позовите!..





* * *


Алямов и Линник сидели в кабинете Гуськова.

– Панама. – Гуськов был изрядно ошеломлен. – Ну и размах! Шестьсот миллионов баксов! Конечно, какую-то часть придется закопать в землю – нанять кучу людей, завезти материалы, сымитировать какие-то работы… Сколько же у них после всего останется? Немало, думаю… А потом: извините, произошла ошибка. Прогноз не соответсвует фактическим результатам. Красиво!

Он покачал головой и придвинулся ближе к столу.

– А теперь давайте по существу. Что у нас есть? История этого геолога? Его утверждение, что там, кроме чистой сырой землицы, сроду ничего не было? Мало ли кто чего скажет! Еще надо доказать, что он там сам побывал. История с гибелью его коллег вообще темная… Ничего у нас нет, вот так!

– Основание для возбуждения уголовного дела вообще-то имеется, – осторожно сказал Алямов. – Мошенничество в крупных размерах.

– Ну и что? – пренебрежительно фыркнул Гуськов. – Дело (если, конечно, прокуратура его поддержит) будет держаться только на показаниях Карзанова.

– Но экспертиза должна показать…

– Экспертиза! – воскликнул Гуськов. – Там же настоящие изыскания надо проводить! Зимой, как ты знаешь, геологи в поле не ходят. Значит, жди до следующего сезона. А ты вообще представляешь, какие для этого потребуются средства? Кто эти работы будет оплачивать? Прокуратура? Не дождешься! В общеем, все абсолютно дохлый номер.

– Так что же, так все и бросить? – загорячился Линник.

– Почему? – удивился Гуськов. – Во-первых, дело мы можем возбудить и сами. Убийство плюс покушение на убийство. Неважно, что произошло не на нашей территории. Потом перешлем куда надо. Во-вторых, вы сейчас мне напишете подробный меморандум, и я его сам, лично, отвезу в министерство. В-третьих… В третьих, я его познакомлю с Дугаровым. Пусть Дугаров с ним поговорит, накатает статейку. Он это любит и очень обрадуется. Вот это действительно может дело сдвинуть. Но про Дугарова, естественно, знаем только мы, попусту трепать языком не надо… Кстати, где он сейчас живет?

– Кто, Дугаров? – автоматически переспросил Алямов.

– При чем тут Дугаров! Карзанов где живет?

– Он не сказал. Сообщил только, что место надежное.

– Немедленно перевези его и его женщину на конспиративную квартиру. Раз такие бабки в деле, за ним будут продолжать охотиться, пока не грохнут. Этого нам допустить никак нельзя. Хорошо бы их в нашу камеру запереть, тут-то будет понадежней… – Гуськов мечтально вздохнул. – Только кажется мне, что он не согласится. Так что вези на квартиру. Возьми всех своих, кто свободен, а я тебе еще сопровождение дам, чтобы, не дай бог, хвоста за вами не было… Давай, прямо сейчас!

– А меморандум? – спросил Алямов.

– Меморандум тоже сейчас, но во вторую очередь. Ну все, действуй!..

Когда машина остановилась у дома, Глеб попросил:

– Вы меня подождите, пожалуйста, лучше я туда один пойду. Так надо, поверьте.

– А если там уже засада? – засомневался Линник. – Нет уж, дорогой мой, давай лучше вместе.

– Засады там нет, – сказал Глеб. – Видите, на окне пакет из-под молока. Это сигнал, что все в порядке. Мы так специально договорились.

– Конспираторы, – буркнул Линник. То ли с насмешкой, то ли с уважением. – Ладно, давай один. Но не задерживайся. Если тебя через пятнадцать минут не будет – мы заходим.

В доме его ждали мрачный Драч и взволнованная Анна.

– Ну и кого ты сюда притащил? – поинтересовался Драч.

– Это сотрудники РУБОПа. Те самые, которые были на бульваре. Разве ты не узнал? Ты, пожалйста, не беспокойся. О тебе я им ничего не сказал. Ни одного слова. Я понимаю, что ты сам должен решать, как тебе поступить. Но только вот что: нас с Анной сейчас перевезут на их квартиру. Я хочу, чтобы ты поехал вместе с нами. Опасность тебе грозит не меньшая.

– Нет, извини, Глеб, с ментами мне не по пути, – помотал головой Драч. – Со своими проблемами я как-нибудь сам разберусь.

– Но почему, Владимир?

– Потому, – отрезал Драч. – Западло. И больше разговоров на эту тему не нужно. Не сказал им про меня? Спасибо. И впредь не говори ничего. А меня уже через два дня в городе не будет. Бабок у меня достаточно, на год хватит. Ты за меня не переживай, этим фраерам дешевым меня не догнать. Я в Казахстан съезжу, в Алма-Ату. Там у меня корешки хорошие есть. Зима там теплая, вот и погуляю зиму, пока все не уляжется. А дальше будет видно… Ну ладно, все? Собрались? Тогда прощайте.

Анна внезапно шагнула к нему, на короткое мгновение обняла, прижалась щекой к щеке и отстранилась.

– Ну ты, значит… – пробормотал потрясенный Драч. – До свиданья, короче…

– Если у тебя случится беда, ты всегда можешь приехать в Тангуш, – сказала Анна. – Там тебе помогут.

Прощание Драча с Глебом получилось более сухим. Они просто крепко пожали друг другу руки.

Со своими мешками они вышли во двор и сели в машину. Сквозь стекло Глеб не видел Драча, но был уверен, что из комнаты он провожает их взглядом, пока машины не уехали…