Меч Шаннары

Тем же утром, когда Шеа со своими новыми товарищами столкнулся с ужасной правдой о бегстве Орл Фейна с Мечом Шаннары, Алланона и оставшихся членов отряда занимали собственные проблемы. Под уверенным руководством мистика они выбрались из Крепости Друидов, спустившись через лабиринт извилистых туннелей в толще горы к лежащим внизу лесам. На своем пути к свободе они практически не встретили сопротивления, столкнувшись лишь с отдельными перепуганными карликами, спешащими по туннелям — последними из разбитого и бежавшего отряда дворцовой стражи. Когда крошечный отряд удалился от зловещих скал на безопасное расстояние и двинулся через леса на север, день уже близился к концу. Алланон был убежден, что карлики вынесли Меч Шаннары из Крепости еще до их столкновения с Носителем Черепа в комнате с печью, но точно сказать, когда это произошло, он не мог. Северные границы Паранора, однако, патрулировали войска Эвентина, и любая попытка доставить Меч на север должна была встретить сопротивление его солдат. Возможно, Меч сейчас уже в руках эльфийского короля. Возможно, тот даже сумел перехватить пропавшего Шеа. Алланона до крайности беспокоила судьба юноши, которого он ожидал найти в Крепости Друидов. Мысленный поиск, который он предпринял еще у подножия Драконьих Зубов, не мог дать неверный результат. Шеа находился в окружении других смертных, и они двигались на север, к Паранору. Что-то помешало им добраться до цели. Но все же у Шеа оставалась его предприимчивость и Эльфийские камни, способные защитить его от Повелителя Колдунов. Друиду оставалось надеяться, что они без дальнейших затруднений сумеют найти друг друга, и что когда это случится, Шеа окажется живым и невредимым.

Однако, у Алланона были и другие заботы, требующие его непосредственного внимания. В крепость в больших количествах начали прибывать подкрепления карликов, и вскоре они пришли к выводу, что вторгшийся отряд под руководством Алланона покинул замок и скрывается где-то в чаще Неприступного леса, окружающего Паранор. Собственно говоря, карлики не представляли, кого именно им следует искать; они знали только, что кто-то проник в замок, и эти люди должны быть найдены и уничтожены. Посланцы Повелителя Колдунов еще не прибыли в Крепость, и Король Черепа еще не понимал, что добыча ускользнула от него. Он спокойно отдыхал в темной бездне своих владений, уверенный, что великий Алланон погиб в печах Паранора, что наследник Шаннары и его товарищи попались в расставленную ловушку, и что Меч Шаннары отправлен в Северные земли, а отряд карликов с Мечом сопровождает Носитель Черепа, которого он послал днем ранее, чтобы тот лично охранял бесценный талисман. Итак, вновь прибывшие карлики принялись прочесывать окружающие Паранор леса в надежде найти таинственных врагов, будучи уверены, что те отступают на юг, и вследствие этого сосредоточив свои усилия в этом направлении.

Алланон и его маленький отряд в это время уверенно двигались на север, но их продвижение постоянно замедлялось из-за крупных поисковых партий карликов, которые то и дело попадались им на пути. Если бы отряд повернул на юг, им ни за что не удалось бы выбраться из леса незамеченными, но в северной его части вражеские отряды были достаточно малочисленны, чтобы путникам удавалось легко избегать их, прячась и пережидая, пока враги удалятся. К тому времени, когда они наконец достигли опушки леса и увидели лежащие к северу бескрайние равнины Стрелехейма, уже светало, и противник на время остался позади.

Алланон повернулся к ним; его темное лицо помрачнело и осунулось, но в глазах пылала прежняя решительность. В безмолвии он всмотрелся в лица своих спутников, словно в первый раз видел их. Наконец он заговорил, медленно и тяжело.

— Мы достигли конца пути, друзья мои. Путь к Паранору завершен, и настало время расставаться и идти дальше своими дорогами. Мы лишились шанса завладеть Мечом — по крайней мере, пока что. Шеа все еще нет с нами, и мы не можем сказать, как долго могут продлиться его поиски. Но величайшая угроза для нас сейчас — это вторжение с севера. Мы должны защитить от этой угрозы как себя, так и народы Юга, Востока и Запада. Мы до сих пор не встретили армии Эвентина, хотя они и должны патрулировать эти земли. Боюсь, что им пришлось спешно отступать, а это значит, что Повелитель Колдунов повел на юг свои основные войска.

— Значит, вторжение началось? — коротко спросил Балинор.

Алланон безмолвно кивнул, и все они обменялись тревожными взглядами.

— Без Меча у нас нет надежды победить Повелителя Колдунов, но мы должны попытаться остановить его воинство. Для этого нам придется немедленно призвать свободные народы к объединению. Впрочем, возможно, уже слишком поздно. Армии Броны, вероятнее всего, движутся сейчас к центру земель Юга. На их пути стоит только Граничный Легион Каллахорна. Балинор, Легион должен удерживать города Каллахорна столько времени, сколько понадобится народам трех земель, чтобы сплотить свои армии и нанести ответный удар. Дарин и Даэль могут вместе с тобой добраться до Тирсиса, а оттуда отправиться на запад, в свои земли. Чтобы укрепить Тирсис, Эвентин должен провести свои эльфийские полки по равнинам Стрелехейма. Если мы проиграем это сражение, Повелитель Колдунов расколет объединенные армии надвое, и соединить их вновь нам вряд ли удастся. Более того, тогда весь Юг окажется открыт и беззащитен. Люди просто не успеют собрать свои армии. Граничный Легион Каллахорна — это их единственный шанс.

Балинор согласно кивнул и повернулся к Генделю.

— Чем нам могут помочь гномы?

— Ключом к восточной части Каллахорна всегда считался город Варфлит, — задумчиво проговорил Гендель. — Моим родичам предстоит удерживать за собой Анар, но мы попытаемся выделись людей для обороны Варфлита. Но Керн и Тирсис вам придется отстаивать самим.

— С запада вам помогут наши армии, — быстро пообещал Дарин.

— Подождите минутку! — недоверчиво воскликнул Менион. — А как же Шеа? Вы что, все о нем забыли?

— Я вижу, твои слова, как и прежде, спешат впереди мыслей, — угрюмо сказал Алланон. Менион побагровел от гнева, но промолчал, намереваясь выслушать мистика.

— Я не брошу искать брата, — тихо заявил Флик.

— А я и не требую от тебя этого, Флик, — улыбнулся нахмурившемуся юноше Алланон. — Ты, я и Менион — мы продолжим искать нашего друга и исчезнувший Меч. Подозреваю, что мы найдем их обоих в одном месте. Вспомните, что сказала мне Тень Бремена. Шеа станет первым, кто коснется Меча Шаннары. Быть может, это уже свершилось.

— Тогда продолжим поиски, — раздраженно произнес Менион, избегая взгляда друида.

— Мы уходим, — объявил Алланон и ядовито добавил:

— Но имей в виду, что тебе стоит последить за своим языком. Принцу Лиха подобает говорить мудро и прозорливо, с терпением и пониманием — и без глухой злобы.

Менион угрюмо кивнул. Семеро спутников попрощались и расстались со смешанными чувствами. Балинор с Генделем и братья— эльфы повернули на запад, мимо леса, где провели ночь Шеа и его товарищи; они собирались обогнуть Неприступный лес, пересечь холмистые земли к северу от Зубов Дракона и через пару дней добраться до Тирсиса и Керна. Алланон же со своими юными спутниками двинулся в поисках Шеа на восток. Алланон был убежден, что юноша отправлялся на север, в Паранор, и, вероятно, по дороге был схвачен одним из многочисленных отрядов карликов, патрулирующих эти земли. Освободить его в этом случае будет нелегко, но больше всего друид боялся, что Повелитель Колдунов может узнать о его пленении и поймет, что оказалось у него в руках, и тогда Шеа будет немедленно казнен. В этом случае Меч Шаннары навсегда станет для них бесполезен, и у них не останется иного выбора, кроме как положиться на силу разобщенных армий трех осажденных земель. Это была не самая воодушевляющая мысль, и вскоре Алланон сосредоточил свое внимание на лежащей впереди местности. Менион шел чуть впереди него; его зоркие глаза легко находили еле заметные тропы и читали полустертые следы проходивших здесь путников. Его беспокоила погода. Если начнется дождь, они никогда уже не найдут следов. И даже если погода продолжит благоприятствовать им, вместо дождя достаточно будет одного сильного шквала ветра из тех, что часто гуляют по Стрелехейму, чтобы столь же надежно стереть с травы все следы. Флик, послушно шагавший последним, шел в подавленном молчании, слепо надеясь, что вскоре они встретятся с Шеа, но его пугало опасение, что он больше не увидит брата.

К полудню голые равнины сверкали в ослепительных лучах знойного белого солнца, и трое путников старались двигаться вдоль лесной опушки, укрываясь в редких клочках тени от громадных деревьев. Казалось, невыносимая жара не беспокоила только Алланона; его темное лицо в испепеляющем солнечном свете выглядело спокойным и расслабленным, на его коже не выступило ни единой капли пота. Флику на каждом шагу казалось, что сейчас ноги перестанут его слушаться, и даже выносливый Менион Лих от жары начал испытывать недомогание. Его зоркие глаза пересохли и затуманились, и чувства начинали обманывать его. Он видел на раскаленных равнинах несуществующие образы, слышал порожденные его перегретым мозгом звуки.

Наконец, когда южане не могли больше сделать ни шага, их лидер объявил краткий привал, отведя их в прохладную тень леса. Они молча проглотили небольшие порции безвкусного хлеба с вяленым мясом. Флику хотелось подробнее расспросить друида, каковы шансы Шеа выжить в одиночку в этой пустынной земле, но он не мог заставить себя задать этот вопрос. Ответ на него казался слишком очевидным. Расставшись с товарищами, он испытывал теперь странное чувство одиночества. Он никогда не чувствовал особой близости к Алланону, только опасение перед загадочными силами друида. Мистик оставался для него громадной, скрытой в тени фигурой, такой же таинственной и угрожающей, как Носители Черепа, неустанно преследующие их. Он оставался живым воплощением бессмертного духа Бремена, поднявшегося их мира теней в долине Шейл. В нем чувствовалась такая мощь и мудрость, что Флику трудно было видеть в нем обитателя мира смертных; скорее, он принадлежал царству Повелителя Колдунов, тому черному, страшному уголку человеческого сознания, где правит страх, а здравый смысл не имеет силы. Флик не мог забыть жестокой схватки великого мистика с ужасным Носителем Черепа, завершившейся в бушующем пламени печи Крепости Друидов. Но все же Алланон спасся; он уцелел там, где не смог бы уцелеть ни один человек. Его спасение вызывало не просто восхищение — оно вызывало благоговейный трепет. Казалось, один Балинор мог на равных иметь дело с угрюмым друидом, но Балинор расстался с ними, и Флик остался в одиночестве и беззащитным.

Менион Лих ощущал еще меньше уверенности в себе. Он, в общем, не боялся могучего друида, но прекрасно сознавал, что тот мысленно смеется над ним и взял его с собой лишь потому, что так хотелось бы Шеа. Шеа продолжал верить в принца Лиха, когда даже Флик сомневался в его мотивах. Но теперь Шеа нет с ними. Менион чувствовал, что стоит ему еще раз вывести друида из себя, как непредсказуемый мистик раз и навсегда разделается с ним. Поэтому он ел молча, считая, что в данном положении осмотрительность гораздо важнее отваги.

Обед завершился в молчании, и друид вновь поднял их на ноги. Они вновь зашагали на восток, вдоль границы леса; испепеляющий солнечный зной иссушал их лица, а глаза их устало искали на пустынных равнинах фигурку пропавшего Шеа. На этот раз они прошли всего пятнадцать минут, прежде чем заметили признаки чего-то необычного.

Менион почти мгновенно заметил эти следы. Несколько дней назад здесь проходил большой отряд карликов, в сапогах, и без сомнения, с оружием. Они примерно полмили прошли по следам карликов на север. Поднявшись на небольшую возвышенность, они обнаружили впереди останки погибших в сражении карликов и эльфов. На поле битвы, в сотне ярдов перед ними, лежали разлагающиеся тела, нетронутые и незахороненные. Трое путников медленно спустились к кладбищу белеющих костей и гниющей плоти; в их ноздри тошнотворными волнами ударил тяжелый запах разложения. Флик не смел сделать дальше ни шагу и остался стоять на месте, наблюдая, как его спутники движутся к середине поля мертвых тел.

Алланон молчаливо и задумчиво бродил между павших воинов, изучая лежащие на земле знамена и оружие, почти не уделяя внимания мертвым, Менион почти сразу же обнаружил несколько свежих следов и механически двинулся по полю боя, опустив глаза к запыленной земле. Флик стоял слишком далеко от них, чтобы точно судить о происходящем, но ему показалось, что горец несколько раз возвращался по собственным следам, выискивая какие-то стертые отметки, прикрывая от солнца ладонями воспаленные глаза. Наконец он повернул на юг, к лесу, и начал медленно приближаться к Флику, задумчиво склонив голову. Он остановился около ближних зарослей кустарника и опустился на колено, очевидно, заметив там что-то интересное. Мгновенно забыв о своем страхе перед полем битвы и трупами, любопытный юноша поспешил к нему. Стоило ему подойти к рассматривающему кусты следопыту, как Алланон, стоявший посередине поля сражения, издал изумленный возглас. Оба они остановились и молча посмотрели на высокую черную фигуру, которая ни миг склонилась над землей, словно желая в чем-то убедиться, а затем повернулась и размашистым шагом двинулась к ним. Когда мистик подошел ближе, стало видно, что его смуглое лицо покраснело от волнения, и они с облегчением увидели, как его знакомая издевательская усмешка медленно расплывается в широкую улыбку.

— Поразительно! Просто поразительно. Наш юный друг оказался куда предприимчивее, чем я полагал. Только что я нашел там кучку пепла — все, что осталось от одного из Носителей Черепа. Это существо уничтожили не смертные; здесь замешана сила Эльфийских камней!

— Значит, Шеа был здесь до нас! — с надеждой воскликнул Флик.

— Только он способен пользоваться силой Камней, — согласно кивнул Алланон. — Здесь остались следы смертельного боя, а значит, Шеа был не один. Но я не в силах сказать, были ли с ним друзья или же враги. Также мне неясно, был ли уничтожен Носитель Черепа до или после сражения между карликами и эльфами. А что нашел ты, горец?

— Здесь побывал очень хитрый тролль и оставил множество ложных следов, — сухо отвечал Менион. — Не могу многого сказать по этим следам, но я уверен, что одним из тех, с кем встретился здесь Шеа, был огромный скальный тролль. Он оставил здесь уйму своих следов, но все они никуда не ведут. Однако, есть указания на то, что в этих зарослях случилась какая-то потасовка. Видите согнутые ветви и недавно упавшие листья? Но что более важно, здесь остались следы небольших ног. Возможно, они принадлежат Шеа.

— Ты думаешь, он попал в плен к троллю? — со страхом спросил его Флик.

Менион улыбнулся своему встревоженному другу и пожал плечами.

— Если уж он справился с этой тварью Черепа, то я сомневаюсь, что ему трудно было бы одолеть обычного тролля.

— Эльфийские камни не помогают против смертных врагов, — зловеще отметил Алланон. — Можно ли с уверенностью сказать, в какую сторону направился этот тролль?

Менион отрицательно покачал головой.

— Для этого нам надо было прийти сюда днем раньше. Эти следы по крайней мере вчерашние. Тролль знал, что делает, когда затирал их. Мы могли бы искать его всю жизнь и так и не узнать, куда он направился.

При этих словах Флик ощутил, как сердце его упало. Если это загадочное существо увело Шеа с собой, то, судя по всему, на этом их поиски подошли к концу.

— Я нашел кое-что еще, — чуть помедлив, заявил Алланон. — Сломанный штандарт дома Элесседила — личное знамя Эвентина. Возможно, он сам участвовал в битве. Возможно, он попал в плен или даже убит. Вполне вероятно, что погибшие карлики пытались вынести из Паранора Меч, и воины короля эльфов перехватили их. Если это так, что и Эвентин, и Шеа, и Меч сейчас могут находиться в руках Врага.


— Я уверен в одном, — быстро проговорил Менион. — Эти отпечатки ног тролля и следы битвы в кустах появились здесь совсем недавно, а битва между карликами и эльфами произошла несколько дней назад.

— Да‡ да, конечно, ты прав, — задумчиво согласился друид. — Здесь произошла цепочка событий, которую мы пока не в силах восстановить, потому что слишком мало знаем. Боюсь, мы не найдем здесь нужных ответов.

— Что же теперь делать? — взволнованно спросил Флик.

— Какие-то следы ведут через Стрелехейм на запад, — задумчиво пробормотал Алланон, глядя вдаль. — Следы почти не читаются, но возможно, их оставили те, кто уцелел в этом сражении‡ Он вопросительно взглянул на молчащего Мениона Лиха, желая узнать его мнение.

— Наш таинственный тролль пошел в другую сторону, — тревожно произнес Менион. — Вряд ли он стал бы оставлять такое множество ложных следов только затем, чтобы забыть скрыть свой настоящий след! Мне это не нравится.

— А какой у нас выбор? — настаивал Алланон. — Единственные четкие следы ведут с поля боя на запад. Нам остается следовать по ним и надеяться на лучшее.

Флику подумалось, что в их печальном положении подобный оптимизм достаточно неуместен, и он счел это замечание необычным для мрачного друида. Но в самом деле, у них не оставалось иного выбора. Возможно, те, кто оставил эти следы, смогут что-то рассказать им о Шеа. Юноша повернулся к Мениону и кивнул в знак готовности последовать совету друида, заметив, как на худом лице горца промелькнула тень страха. Естественно, такое решение не радовало Мениона, убежденного, что где-то здесь наверняка найдется еще один след, который сможет больше рассказать им о тролле и погибшем слуге Черепа. Алланон махнул им рукой, и они повернулись и двинулись в долгий обратный путь по равнинам Стрелехейма к землям, лежащим западнее Паранора. Флик бросил последний взгляд на поле брани, покрытое трупами, медленно разлагающимися под палящим солнцем, забытыми людьми и природой после своей бессмысленной смерти. Он покачал головой. Возможно, такая судьба ждет их всех.

Весь оставшийся день трое путников неустанно двигались на запад. Они редко переговаривались, погруженные в свои мысли; глаза их машинально следили за еле заметной цепочкой следов, а слепящее солнце постепенно багровело и клонилось к горизонту. Когда стало слишком темно, чтобы идти дальше, Алланон направился к близкому лесу, где они и устроили ночлег. К этому моменту они добрались до северо-западной границы дремучего Неприступного леса, и здесь им снова угрожала опасность быть обнаруженными охотничьими партиями карликов или стаей рыщущих волков. Друид хладнокровно разъяснил им, что хотя они и находятся в некоторой опасности, но вероятнее всего, что к этому моменту их поиски уже должны были прекратиться. В качестве же необходимой предосторожности им не стоит этой ночью разжигать огонь и следует до утра стоять на страже. Флик мысленно молился, чтобы ни одна волчья стая не забрела этой ночью на их окраину леса, а оставалась в темной чаще, ближе к Крепости Друидов. Они быстро покончили с безвкусным ужином и торопливо улеглись спать. Менион вызвался дежурить первым. Флик заснул моментально, но уже словно через секунду горец разбудил его, заявив, что подошло его время стоять на часах. Ближе к полуночи молча поднялся с земли Алланон и отправил Флика спать. Юноша дежурил не более часа, но спорить по этому поводу с друидом не собирался.

Когда Флик с Менионом снова проснулись, было утро. В тусклых красно-желтых лучах рассвета, робко пробирающихся в лесную тень, они увидели, что друид сидит, прислонившись спиной к высокому вязу, и смотрит на них. Его высокая темная фигура казалась частью самого леса, спокойная и неподвижная; под его высоким лбом темнели провалы глаз. Они понимали, что Алланон провел бессонную ночь, охраняя их покой. Невозможно было поверить, что он сумел отдохнуть, но когда он поднялся, его движения были уверенны, а лицо — спокойно и расслаблено. Они на скорую руку позавтракали и вновь вышли из леса на Стрелехеймские равнины. В следующий миг они замерли, потрясенные и непонимающие. Небо над ними было чистым и бледно-голубым, в свете нового дня над горным хребтом далеко к востоку поднималось ослепительное солнце. Но на севере на фоне неба высилась громадная, бескрайняя стена тьмы, словно все грозовые тучи на земле собрались воедино и поднялись одна над другой, образуя стену непроницаемого мрака. Стена поднималась ввысь, теряясь в небесной дымке высоко над горизонтом; она тянулась через все земли Севера, огромная, черная и ужасная — и в центре ее лежало королевство Повелителя Колдунов. Она казалась зловещей тенью, предвещающей скорое, неизбежное наступление вечной ночи.

— Что это значит? — с трудом проговорил Менион.

Какое-то время Алланон молчал, в тишине глядя на стену мрака; на его темном лице отражалась ее чернота. Его челюсти под черной бородкой плотно сжались, а глаза сузились, словно он погрузился в сложные размышления. Менион молча ждал ответа, и наконец друид словно расслышал его слова и медленно повернулся к нему.

— Это начало конца. Брона объявил о начале своих завоеваний. Этот грозный мрак двинется следом за его армиями, идущими на юг; затем поползет на восток и на запад, пока не покроет собой всю землю. Когда во всех землях погаснет солнце, с ним умрет и свобода.

— Так значит, мы проиграли? — помолчав, спросил Флик. — Мы в самом деле проиграли? Неужели нет больше надежды, Алланон?

Его взволнованный голос задел чувствительную струну в душе могучего друида, и тот молча повернулся к нему, успокаивающе глядя в его широкие перепуганные глаза.

— Пока еще есть, мой юный друг. Пока еще есть.

Несколько часов они шли за Алланоном на запад, держась вблизи опушки леса и зорко следя за возможным появлением врагов. Теперь, когда Повелитель Колдунов начал свои завоевания, Носители Черепа будут летать и днем, не боясь солнечного света, не стараясь более скрыть свое присутствие. Хозяин перестал укрываться в землях Севера; теперь он готов двинуть свои армии во все другие земли, послав впереди них своих верных призраков, подобно неуязвимым стервятникам. Он даст им силу выдерживать солнечный свет — силу, таящуюся в огромной стене мрака, застилающего его королевство и готового поглотить все остальные земли. Светлые дни близились к концу.

Незадолго перед полуднем трое путников свернули по Стрелехеймским равнинам на юг, держась около западной окраины леса, окружающего Паранор. Тропа, по которой они следовали, в этом месте сливалась с другими следами, тянущимися с севера на юг, в направлении Каллахорна. Протоптанная этими людьми тропа была широкой и открытой; они не старались скрыть ни свое количество, ни направление своего пути. Судя по ширине тропы и множеству отпечатков ног, Менион пришел к выводу, что здесь несколько дней назад прошло не менее двух тысяч карликов и троллей. Очевидно, то была часть северных орд Повелителя Колдунов. Теперь Алланон лично убедился, что на равнинах к северу от Каллахорна скапливается огромная армия, готовая двинуться на Юг, разобщить свободные земли и разъединить их войска. В основную тропу постоянно вливались следы небольших отрядов, и теперь уже невозможно было заметить, если бы в сторону от тропы двинулась отдельная группа. Шеа или нынешние владельцы Меча в любой момент могли свернуть с пути, а его друзья, не заметив этого, вынуждены были бы продолжать следовать за основной армией.

Весь день они шли на юг, лишь изредка останавливаясь на отдых, стремясь до наступления ночи нагнать марширующие впереди колонны. След, оставленный вражеской армией, был столь хорошо заметен, что Мениону оставалось лишь время от времени поглядывать на истоптанную землю. Голые равнины Стрелехейма сменились зелеными полями. Флику начинало казаться, что они возвращаются домой, и сейчас из-за горизонта покажутся зеленые холмы Тенистого Дола. Стояла влажная теплая погода, и местность становилась все более приятной для глаз. До Каллахорна все еще оставалось много миль, но было ясно, что унылые пейзажи земель Севера сменяются знакомыми зелеными ландшафтами. День прошел быстро, и между путниками возобновились разговоры. По настоянию Флика Алланон продолжил свой рассказ о Совете друидов. Он подробно описал историю человечества, начиная с момента окончания Великих Войн, объяснив, как их раса поднималась на нынешний уровень развития. Менион помалкивал, предпочитая слушать рассказ друида вполуха и следить за окружающей местностью.

Когда они начинали свой дневной путь, солнце светило ярко, день был теплым, а небо ясным. К середине дня погода вдруг резко переменилась, и яркое солнце скрылось за пеленой низких серых дождевых облаков, а воздух стал еще более влажным и словно лип к телу. Духота и неподвижность воздуха не оставляли сомнений в приближении грозы. К этому времени они добрались уже до южных окраин Неприступного леса, и над темным южным горизонтом уже виднелись иззубренные вершины Зубов Дракона. Но впереди до сих пор не было видно той армии, по чьим следам они шли, и Менион недоумевал, как же далеко успела она пройти на юг. Они уже приближались к границам Каллахорна, лежащего чуть южнее Зубов Дракона. Если армии Севера уже взяли Каллахорн, то им и в самом деле настал конец. Серый дневной свет в считанные секунды померк, и небо окуталось непроглядным мраком.

Уже настала новь, когда они впервые услышали доносящийся из тьмы зловещий рокот, эхом мечущийся между высящихся впереди огромных пиков. Менион тут же узнал его — они уже слышали этот грохот в лесах Анара. То гремели сотни барабанов карликов; их ровный ритм сотрясал недвижный влажный воздух, наполняя ночь мрачным напряжением. От этого грома дрожала земля, и все живое замирало в страхе и трепете. По громкости барабанного боя Менион определил, что здесь карликов намного больше, чем в тот раз на Нефритовом перевале. Если по грохоту барабанов можно было судить о численности армии Севера, то в ней были тысячи воинов. Трое путников быстро шли вперед, и вскоре жуткий рокот, раскатывающийся оглушительным эхо, перекрыл все прочие звуки. Ночное небо по-прежнему затягивали серые облака, погружая людей в чернильную мглу. Менион и Флик уже не могли находить свой путь, и тогда друид сам, молча, с нечеловеческой точностью повел их к холмистым низинам, лежащим южнее Паранора. Они шагали молча, леденящий рокот барабанов карликов нарушал любые их мысли. Они знали, что впереди лежит вражеский лагерь.

Затем местность резко изменилась: низкие холмы и редкие заросли кустарника уступили место крутым склонам, усеянным камнями, и опасным скальным выступам. Алланон уверенно, не опасаясь упасть, шагал вперед, его высокая фигура отчетливо выделялась даже в почти полном мраке, и двое южан послушно следовали за ним. Менион догадывался, что они приближаются к подножию небольшого горного хребта чуть севернее Зубов Дракона, и что Алланон избрал этот путь, чтобы избежать случайных столкновений с солдатами армии Севера. Где располагался вражеский лагерь, было по-прежнему непонятно, но если судить по грохоту барабанов, он был разбит прямо перед ними. Три темных силуэта осторожно крались сквозь ночь, моментами на ощупь прокладывая себе дорогу среди скал и кустов, и это длилось, наверное, не менее часа. Их одежда стала рваной и исцарапанной, руки покрылись ссадинами и порезами, но молчаливый друид не замедлял шага и не останавливался передохнуть. На исходе этого долгого часа он вдруг замер и повернулся к ним, предостерегающе поднеся к сжатым губам палец. Затем он медленно, осторожно повел их вперед, к огромному каменному завалу. Несколько минут они беззвучно карабкались по нему вверх. Внезапно впереди забрезжил свет — тусклые, мерцающие желтоватые огни горящих костров. На четвереньках они подползли к краю завала. Добравшись до наклонного каменного карниза, уходящего вверх, к самой границе завала, они медленно приподняли головы над огромными булыжниками и, затаив дыхание, взглянули вперед.

Открывшееся им зрелище было величественным и ужасным. На многие мили во все стороны, насколько хватало глаз, в ночи тянулись костры армии Севера. Они походили на тысячи пылающих желтых точек на черной плоскости, и в их ярком свете суетились темные силуэты тощих карликов и неуклюжих троллей с могучими лапами. Их здесь были тысячи, вооруженных, готовых двинуться с гор на королевство Каллахорн. Мениону с Фликом трудно было поверить, что даже легендарный Граничный Легион может надеяться выстоять против столь могучего войска. Казалось, что на равнинах под ними собрались все племена карликов и троллей со всего света. Пробираясь вдоль западных склонов Зубов Дракона, Алланону удалось избежать случайных столкновений с вражескими разведчиками и часовыми, и вот теперь они втроем сидели в каменном гнезде, в нескольких сотнях футов над стоящей на равнине армией. С этой высоты потрясенным южанам открывалась вся мощь громадного воинства, готового вторгнуться на их почти беззащитную родину. Под размеренный грохот барабанов карликов трое людей смотрели с высоты на вражеский лагерь, ошеломленно пытаясь охватить его взглядом. Только сейчас они окончательно поняли, какова сила их врага. Раньше они слышали только слова Алланона — теперь же они видели врага воочию и могли делать свои выводы. Они ощутили, как отчаянно необходим им загадочный Меч Шаннары — та сила, что могла уничтожить порождение зла, создавшее эту армию и двинувшее ее на юг. Но было уже слишком поздно.

Несколько долгих минут они без единого слова глядели на вражеский лагерь. Затем Менион тронул Алланона за плечо и хотел заговорить, но друид тут же зажал удивленному горцу рот, а другой рукой указал на подножие склона, где они прятались. Менион и Флик опасливо вгляделись во тьму и, к своему изумлению, обнаружили там темные силуэты карликов, сторожащих лагерь со стороны их укрытия. Им не приходило в голову, что враг мог поставить часовых так далеко от своего лагеря, но полководцы армии Севера, очевидно, не хотели рисковать. Алланон жестом приказал им возвращаться, и они быстро отплыли от края завала и последовали за ним, пробираясь между огромными камнями. Когда они добрались до подножия каменного завала, вдалеке от опасной кромки, друид подозвал их к себе на совещание.

— Нам необходимо соблюдать полную тишину, — напряженным шепотом предупредил он. — Эхо наших голосов может донестись с этих скал до равнины; тогда эти карлики-часовые услышат нас.

Менион и Флик понимающе кивнули.

— Положение оказалось серьезнее, чем я думал, — продолжал Алланон; его голос звучал во мраке приглушенно и хрипло. — Похоже, что в этом месте собралась вся армия Севера, с тем, чтобы нанести удар по Каллахорну. Брона намерен первым же ударом сокрушить все сопротивление земель Юга и вклиниться между армиями Востока и Запада, чтобы разделаться с ними поодиночке. Зло уже правит всеми землями к северу от Каллахорна. Нам необходимо предупредить Балинора!

Он немного помолчал, затем в ожидании повернулся к Мениону Лиху.

— Я не могу сейчас уйти, — горячо воскликнул горец. — Я должен помочь вам найти Шеа!

— У нас нет сейчас времени на споры, какая из наших задач важнее, — почти угрожающим голосом произнес Алланон, подобно кинжалу нацелившись пальцем в лицо горцу. — Если не предупредить Балинора о сложившемся положении, Каллахорн падет, а за ним последует и весь Юг, включая и твой Лих. Тебе пора начинать думать и о своем народе. Шеа — это всего лишь один человек, и сейчас ты все равно ничем ему не можешь помочь. Но ты можешь кое-что сделать для тысяч южан, которые после падения Каллахорна станут рабами Повелителя Колдунов!

В голосе Алланона чувствовался такой холод, что по спине Флика пробежала дрожь. Он подумал, какое напряжение и страх испытывает сейчас Менион, в ожидании стоящий рядом с ним, но принц Лиха ни словом не ответил на это язвительное требование. Несколько бесконечно долгих секунд друид и принц смотрели во мраке друг другу в глаза, не скрывая своего гнева. Затем Менион резко отвел взгляд и коротко кивнул. Флик испустил шумный вздох облегчения.

— Я сейчас иду в Каллахорн и предупреждаю Балинора, — с трудом выговорил Менион. Ярость мешала ему шевелить языком. — Но я вернусь и найду вас.

— После встречи с Балинором делай все, что только пожелаешь, — холодно ответил Алланон. — Но любая твоя попытка пробраться сюда сквозь вражеские ряды будет по меньшей мере нелепой. А мы с Фликом тем временем постараемся выяснить, что сталось с Шеа и с Мечом. Мы не бросим его, горец, обещаю тебе.

Менион резко взглянул на него, словно не веря услышанному, но глаза друида были спокойны и искренни. Он не лгал.

— Держись вблизи этих небольших гор, пока не минуешь вражеские посты, — тихо посоветовал ему мрачный скиталец. Когда доберешься до реки Мермидон к северу от Керна, перейди ее и еще до рассвета попадешь в город. Я рассчитываю, что в первую очередь северная армия должна двинуться на Керн. У Легиона мало шансов отстоять город против такого огромного войска. Прежде чем северяне перережут пути к отступлению, горожан надо успеть вывести оттуда и переправить в Тирсис. Тирсис стоит на плато у самого подножия гор. При умелой обороне он выдержит любые атаки, хотя бы несколько дней. А за это время Дарин и Даэль должны успеть добраться до своих земель и вернуться сюда с эльфийской армией. Гендель чем-нибудь поддержит нас с востока. Возможно, Каллахорн все же простоит достаточно долго, чтобы поднять и собрать воедино армии трех земель для ответного удара. Без Меча Шаннары это наш единственный шанс в борьбе с Повелителем Колдунов!

Менион понимающе кивнул и повернулся к Флику, протягивая ему на прощание руку. Флик слабо улыбнулся и тепло пожал ее.

— Удачи тебе, Менион Лих.

Алланон шагнул вперед и положил сильную руку на худое плечо горца.