Мотив для опасений

Deckler Dermatology располагалась всего в шести кварталах от штаб-квартиры А1. Здание клиники было одним из тех, которые Эйвери проходила каждый день, но даже не обращала на него никакого внимания. Оно находилось в хорошем районе, но состояние клиники оставляло желать лучшего. Фасад здания вызывал смешанные чувства. Свежий слой краски еле скрывал старый, разрушающийся кирпич. Внутреннее убранство было лучше, но не намного. В помещении стоял стандартный офисный запах, а стены коридора были увешаны дешевыми, ничем не примечательными картинами.

– Не думаю, что сам бы решил обратиться сюда, – прошептал Рамирес, когда они уселись в ожидании доктора Эрика Деклера.

– Оглянись, – сказала Эйвери, указывая на четырех посетителей в приемной. Двое из них явно были студентами. Еще одна женщина в возрасте, одетая в старомодную одежду, судя по всему, была вынуждена обратиться именно к этому дерматологу из-за жестких рамок страховки. – Не думаю, что это их выбор… Скорее необходимость.

Она попыталась представить себе девятнадцатилетнюю Софи Ленц, которая приехала сюда по назначению для удаления опухоли. Студентка без денег. Возможно, она попросту не могла позволить себе иное место. Представить было легко, так как девушка была в том же возрасте, что и Роуз.

Они просидели там чуть меньше десяти минут, когда дверь, наконец, открылась. Медсестра помахала им, изо всех сил стараясь вести себя сдержанно. Блэк с Рамиресом встали и прошли по коридору. Она проводила их в кабинет, не произнеся ни слова, и закрыла дверь. Все казалось невероятно подозрительным. Но Эйвери прикинула, что всему имелось свое объяснение, учитывая тот факт, что пару лет назад против доктора Деклера были выдвинуты обвинения.

Эрик Деклер сидел в своем кабинете за заваленным столом. Он сложил руки перед собой и хмуро уставился на Эйвери и Рамиреса, даже не пытаясь скрыть тот факт, что их присутствие его раздражает.

– Что на этот раз? – спросил он.

Не дожидаясь предложения, Эйвери уселась в кресло:

– Утро началось не совсем так, как хотелось бы, доктор Деклер?

– Пока не знаю, – плюнул он. – Это уже третий неожиданный и совершенно никому ненужный визит полиции за полгода. Становится не актуально.

– Мы здесь для того, чтобы расспросить Вас о пациентке, которую Вы лечили пару недель назад, Софи Ленц.

– Уверен, вы в курсе, что я не могу разглашать информацию о своих пациентах, – ответил Деклер. Он произнес это так, словно повторял фразу множество раз, используя слова в качестве защиты.

– Конечно же, мы знаем, – сказала Эйвери. – Но ситуация слегка изменилась, когда девушку обнаружили мертвой, вытащив ее голое тело из водохранилища.

Она наблюдала за выражением лица Деклера, зная, что вина или страх непременно отразятся на нем после подобного открытия. Но ничего. Во всяком случае, он казался лишь слегка шокированным и озадаченным.

– И я связан с этим лишь потому, что она лечилась у меня?

– В идеальном мире этого бы не произошло, – сказала Блэк. – Но в нем не было бы и Вашей грязной истории, которая включает в себя обвинения в сексуальном домогательстве клиенток, а также обвинение в преследовании, поступившее десять месяцев назад.

– И в обоих случаях меня признали невиновным, как вам хорошо известно, – сказал Деклер. – В противном случае моя лицензия была бы аннулирована. Поверьте, я уже заплатил сполна. У меня значительно сократилось количество пациентов и, если это не изменится, мне придется закрыть клинику к середине следующего года.

– При всем уважении, – перебила его Эйвери, – меня не интересует Ваша слезливая история. Я знаю об обвинениях и знаю, что Вас признали невиновным. Но, исходя из собственного опыта, я также знаю, что если есть дым, то непременно будет и огонь. Я проверяю все зацепки, а сейчас они привели к Вам.

– Что именно вам нужно?

– Если Вы предоставите алиби на все ночи текущей недели, мы оставим Вас в покое.

– Вы вообще понимаете насколько это оскорбительно?

Эйвери пожала плечами, ожидая ответа. В ее кармане зажужжал телефон. Это было сообщение от Коннелли. Она прочла его и поняла, что следующие пять минут разговора будут очень интересными. В сообщении было:

«Только что получили информацию от родителей Пэтти Дирборн. Три месяца назад она обращалась к Деклеру для удаления бородавки с пятки. Забирайте его».

– Вы помните пациентку по имени Пэтти Дирборн? – спросила Эйвери, убирая телефон в карман.

– У меня слишком много пациентов, чтобы запоминать все имена, – ответил Деклер.

– Даже красивых студенток?

– Это выходит уже за все рамки приличия!

– Что ж, не скажу, что меня это радует, но я вынуждена сообщить Вам, что будет только хуже. В сообщении от руководителя, которое я только что получила, говорится о том, что нам необходимо доставить Вас в участок. Можем сделать это спокойно, а можем провести Вас в наручниках через приемную.

– Сука, – прошипел он.

Рамирес шагнул вперед, но Блэк знала, что ничего не произойдет. Деклер слишком волновался по поводу своей репутации. Он не станет устраивать скандал, который лишь ускорит процесс закрытия его клиники.

Эйвери встала и жестом указала на дверь:

– Что выбираете?

Деклер поднялся, будто собирался штурмовать собственную приемную:

– А вам это нравится, так ведь?

– Доктор Деклер, у нас есть две мертвые девушки и ни одного виновного за решеткой. Так что это вряд ли… Я далека от того, чтобы наслаждаться подобным. Теперь проваливайте отсюда.






***


Они вернулись в участок в 9:20. Присутствие СМИ все еще сказывалось на работе. Они, как коршуны, кружили над письмом, которое вчера прислал убийца. Эйвери делала все возможное, чтобы сохранять спокойствие. Она провела Деклера через черный вход, куда репортеры не смогли бы проникнуть из-за охраны.

Финли встретил их у двери и проводил Деклера в здание. Эйвери с Рамиресом проследовали за ними, но были остановлены Коннелли посреди пути. Он выглядел более спокойным и отдохнувшим, нежели прошлой ночью, но это ни о чем не говорило.

– Блэк, мне нужно поговорить с тобой, – сказал он. – Рамирес, посмотри, чем ты сможешь помочь Финли.

Рамирес кивнул и отправился работать. Эйвери прошла за Коннелли дальше по коридору в его кабинет. Усевшись за стол и почувствовав себя в своей тарелке, он сразу показался другим человеком. Она уже давно это заметила. Он становился более уверенным, сидя на своем месте и общаясь с подчиненными.

– В ближайшие дни здесь все будут сходить с ума, – сказал Дилан. – Нам просто не избежать этого. Экзамен на позицию сержанта назначен на следующий вторник. Я могу дать тебе список того, что нужно изучить, но полагаю, ты итак прорвешься. Есть вопросы?

– Пока нет, – ответила Блэк.

– Хорошо, теперь следующее. Мы берем новобранца в А1. Ну, не совсем новобранца. Она довольно усердный коп и переходит сюда на должность детектива. Мы надеемся, что, в конечном счете, она займет твою позицию, когда тебя переведут. Понимаю, что это слишком, но я хотел бы попросить тебя взять ее в напарники на время. Не обязательно для этого расследования, но следующее наверняка. Я бы хотел спросить твое мнение, хотя все уже и решено.

Эйвери абсолютно не понравилась эта затея. Хоть она и не видела проблем в воспитании следующего поколения детективов А1, обучение новичка предполагало слишком много дополнительных обязанностей.

– Чувствую, что есть еще и третий момент, – ответила она, кивнув.

– Да, – произнес он. – Родители Софи Ленц в городе. Они прибыли примерно полчаса назад и остановились у друга семьи до похорон дочери. Я бы хотел, чтобы ты съездила и пообщалась с ними. А мы пока поджарим здесь Деклера. Именно тебе стоит поговорить с семьей.

– Хорошо, – ответила Эйвери, не особо расстроившись из-за этой идеи. – Что-нибудь еще?

– Боже, разве этого недостаточно? – ухмыльнуся он, повернувшись в кресле.

Блэк вышла из кабинета, понимая, что весь день будет забит работой. Она устала из-за того, что абсолютно не спала прошлой ночью, но, благодаря тому, что перед ней было поставлено несколько задач, нашла в себе новые силы. Эйвери решила начать с родителей Ленц, посколько разговор с горюющими родственниками был наиболее изнуряющей частью работы.

Выйдя из кабинета, она чуть не направилась в конец коридора, где располагались комнаты для допросов, чтобы сообщить Рамиресу, где она будет в следующие пару часов. Но они уже много раз говорили о том, что необходимо расставить четкие границы между работой и личной жизнью. Ей не сильно хотелось нарушать договор, отчитываясь перед ним, особенно при Финли и других офицерах.

Эйвери вышла из здания и снова уселась за руль. Она проверила электронную почту и увидела, что Коннелли прислал ей адрес дома друга родителей Ленц. Ее охватила легкая дрожь, когда она осознала, что это место находилось в другой части города, в стороне Кембриджа, где было найдено тело их дочери.

Прочитав адрес, она тут же получила еще одно сообщение. На дисплее мелькнуло имя Роуз и все возбуждение по поводу предстоящего разговора с семьей Ленц исчезло. Блэк открыла смс:

«Привет. Ужасное утро. Хм… Я могу воспользоваться твоими советами без осуждения за чашечкой кофе? Ты занята сейчас?»

Пальцы Эйвери практически на автомате начали печатать. Она чуть не написала: «Прости, я занята. Давай вечером?»

Но она вовремя остановилась. Блэк училась расставлять приоритеты в своей жизни, ставя Роуз на первое место. Да, у нее была работа, но сорок пять минут за чашкой кофе с дочерью ничего не изменят в этом деле. Более того, это даст родителям Ленц больше времени на скорбь, а также возможность прийти в себя к моменту появления Эйвери.

Чувствуя лишь крохотный укол вины, она написала: «Кафе Nero. В 10:00».

Она выехала с парковки на улицу и направилась к месту встречи, проезжая мимо новостных фургонов и задаваясь вопросом, какие истории они выдумают о Софи Ленц. При мысли о жертве, симпатичной девятнадцатилетней студентке, Эйвери снова задумалась о Роуз.

«То, что произошло с Софи Ленц… могло случиться и с Роуз».

Этого было достаточно, чтобы чувство вины, преследовавшее ее из-за того, что она занимается личными делами в рабочее время, исчезло. Она направилась к кафе, сделав этот выбор сама, довольная, что снова ощущает себя матерью, впервые за столь долгий срок.





ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ




Когда Эйвери приехала в кафе, Роуз уже сидела там с чашечкой кофе. В глазах дочери она четко разглядела смесь боли и смущения. Но также там было и облегчение.

Блэк села, снова осознавая, что все еще чувствует себя в подобных местах не в своей тарелке. А может дело было и не в самом месте или окружении, а проблема заключалась в том, что Роуз нуждалась в ее советах.

– Как дела? – спросила Эйвери.

– Бывало и лучше, – ответила Роуз.

Она нервно крутила свой телефон туда-обратно. У Блэк тоже была подобная привычка, что заставило ее улыбнуться.

– Хочешь поделиться?

– Конечно, – кивнула она. – Ведь именно поэтому я и написала тебе. Но… послушай, мам. Это сложно. Ты, наконец, приехала. Ты действительно приехала, когда нужна мне. Я пришла всего пять минут назад, знаю, что немного рано, но я была уверена, что ты снова все отменишь.

– Не буду врать, – ответила Эйвери. – У меня сейчас идет ужасное расследование и все мысли заняты им. Но жизнь меняется, Роуз. Знаю, что не первый раз говорю тебе это, но на этот раз все будет именно так. Теперь ты у меня на первом месте.

Роуз кивнула и Эйвери заметила, что дочь еле сдерживает слезы. Она издала дрожащий вздох и пробарабанила пальцами по столу, чтобы отвлечься.