Неправильная

Его хриплый низкий голос с легким американским акцентом вернул вдвойне возбуждение, которое начало зарождаться тогда, во время танца. Я смотрела в его лицо и не могла узнать. Что-то внутри кричало: вы знакомы, но… Никаких воспоминаний! Что за бред? Они словно закрыты, и нужно чуть-чуть напрячь память, чтобы вспомнить… Но зачем?!

Пока я пыталась налюбоваться обликом самого Сатаны, в котором тестостерона было больше, чем во всех самцах клуба вместе взятых, он грубо поставил меня на ноги и, не спрашивая разрешение, оттянул веко. Сосредоточенно рассматривая мой зрачок, темноволосый красавец хмурился все больше и больше.

– Блядь, Настя… Ты наркоманка? Какого хера я узнаю об этом только сейчас? – недоверчиво протянул он, а затем, тяжело выдохнув, отошел на три шага назад. Одна рука мужчины все еще держала меня, а другой он… раскрошил бокал с моим выигранным шотом. Что-то подсказывало – на том месте могла быть моя голова. А убийственный взгляд мужчины глаза в глаза только подтвердил это: – Что ты приняла? Отвечай, быстро!

– Я… не знаю. Обычные белые таблетки… – на самом деле не стоило говорить о таких вещах малознакомым людям, но мужчина напротив мог быть убедительным. К тому же, когда с его кулака капала кровь, я могла думать лишь об этом. Рука сама потянулись к ране, но мужчина отшатнулся, словно черт от ладана. Тогда я перегнулась через барную стойку, беспардонно выхватила полотенце и протянула недовольному мачо. Что за недоверие к маленьким хрупким девушкам? – Перевяжи тогда сам. Можешь занести инфекцию…

Мужчина посмотрел так, словно ждал от меня удар в спину, а получил конфетку на язычок. Мой пьяный мозг эта картина возбуждала ничем не меньше, чем умиляла.

– Это было что-то психотропное, да? – как-то странно покосился на меня мой чертенок. Но ответа он не ждал, а в следующую секунду уже тянул меня к выходу. – Неважно. В любом случае ты едешь на промывание желудка. Ох, дорого же тебе обойдется этот вечер, куколка…

И тут заиграла медленная мелодия. Все смешалось в одно целое: моя жажда веселья, мужчин и внимания… Грубо выдернув руку из его ладони, я встала у него на пути. Что же, если я думала, что получу взгляд, полный обожания, как от других кавалеров сегодня, то ошиблась. Наверняка, этот черт уже расчленил меня в своей голове и сожрал мясо сырым. Именно это было написано красным маркером у него на лбу.

– Настя, не беси. Фамилия Валевски раздражает уже меня больше, чем весь этот гребаный город вместе взятый! – выплюнул он.

Руки сами потянулись к его лицу. Не знаю, что произошло с тактильными ощущениями, но теперь легкая небритость мужчины приятно покалывала пальцы и нравилась больше, чем гладко выбритые щеки. Он замер, напрягся и, кажется, перестал дышать. Я списала все это на свою природную обворожительность и низко прошептала:

– Чертенок, подари мне один танец, ммм? – ни один мускул на лице «кремня» не дрогнул, пришлось разбавить молчание: – А потом можешь везти меня даже на край света.





Глава 6




Он ничего не говорил, но глаза мужчины пылали. Вы когда-нибудь видели черный огонь? Он пожирает тебя, заглядывает глубоко в душу, обнимает и проклинает одновременно… А лицо при этом абсолютно бесстрастно, губы сцеплены, и отчаянное желание сохранить тотальный контроль чувствуется даже без слов.

Кто же ты, мой загадочный незнакомец? Почему в тебе так много противоречий?

– Настюш, – из-за спины появилась Саманта, и тут же ее ладошка легла мне на плечо, – а я тебя потеряла… О, познакомишь меня со своим другом?

Мужчина резко ощетинился и, высвободившись из моих рук, притянул к себе. Подруга была удостоена только пары слов:

– Пол Морган.

Та-дам! Понеслось… Я вспомнила прием, на который притащил меня отец сто лет назад, то, каким ярким был Пол среди серой массы чопорной публики, то, как смотрел на меня и какие улыбки бросал. Сейчас он казался другим. И пусть рядом с Самантой чертик все еще выглядел надменным козлом, которому наплевать на элементарную вежливость, и потому он просто ее игнорирует, но со мной наедине мужчина был другим… Пусть я пьяна и помню его слишком плохо, да и не могу судить здраво… Но Пол Морган мне нравился. Единственный, лицо которого я запомню за сегодняшний вечер.

– Постойте, – окликнула нас растерянная подруга и посмела коснуться предплечья мужчины. Его ладонь держала мою, но даже этого хватило, чтобы оценить степень напряжения от нежелательного контакта. Пол остановился и обернулся к девушке. Она же очаровательно улыбнулась и весело ему подмигнула: – Вечер в самом разгаре. И, кстати, вы еще не проголосовали за лучший танец… Думаю, бармен слишком поспешил с шотом для победительницы. Если для кого-то танец – это стриптиз, то мне жаль его нравы и психику…

Саманта весело расхохоталась и как бы случайно коснулась свободной ладони мужчины, отчаянно делая вид, что я внезапно стала абсолютно невидима. Признаться, не выпей я таблетку, то просто растерялась бы и промолчала, но сегодня был день, когда мне хотелось много чего прояснить.

– Главной задачей было зацепить публику, – равнодушно сказала я Саманте, опираясь щекой о плечо мужчины. Кажется, он что-то хотел сказать подруге, но замолчал, когда я поправила его перекосившийся галстук, и насупился. – Не стоит расстраиваться, если не можешь заинтересовать мужчину танцем и разговором. Остается ведь еще секс, так? Обернись. Там я оставила тебе табун готовых самцов. Выбирай любого и снова поднимай свою самооценку!

Саманта растерялась. Ее ротик беззвучно открывался и закрывался, а глаза с ошеломлением разглядывали новую меня. Прошел добрый десяток секунд, прежде чем она, покраснев от злости, выдала:

– Не нужно было давать тебе эти таблетки. Ты и без них та еще сучка!

Конечно, мне было что ответить, но чертенок сжал мою ладонь так сильно, что я невольно вскрикнула. Хватку-то он ослабил, но подруге все же сказал:

– Так вот оно что… Почему я не удивлен?! – Морган беспардонно выхватил сумочку девушки и высыпал все содержимое на рядом стоящий стол. Она попыталась выхватить ее обратно, но какой-то мужчина сзади, видимо, из охраны не дал ей этого сделать. Пол поднял три упаковки каких-то таблеток и, опасно усмехнувшись, помахал перед лицом побелевшей африканки. – Какая умница! Носишь открыто в сумке только разрешенные препараты. Что, боярышник и глицин теперь тоже вставляют? Отвечай, какие психотропные ты еще принимаешь? А главное – что дала Насте?

– Я… Я… – впервые в жизни видела, как Саманта не могла собрать мысли в кучу. Словам просто не удавалось выскочить из ее губ, и убийственный взгляд Пола этому не способствовал. Наконец она закричала: – Да она сама хотела! Я-то тут причем? Просто подруге помогла… Из жалости и сострадания! Это она наркоманка. Не я.

Могран выдохнул и, положив телефон подруги в свой карман, коротко сказал охране:

– На промывание желудка ее. Еще! К утру хочу знать, что они приняли и в каких дозах. Проконтролируйте, чтобы из палаты она не сбежала.

Охрана и правда начала выводить Саманту, а внутри меня пылал пожар. Считала ли я подругу виноватой? Нет, определенно. Но небольшая встряска и промывание желудка этой стерве не повредят. Вряд ли мой чертенок закопает ее где-то в ближайшей цветочной клумбе…

– А теперь ты! – прорычал Пол, поворачиваясь ко мне. Вот кого на самом деле, судя по выражению лица, он мечтал порвать на мелкие сувениры!

– Эмм… – нервно промычала я, а затем сделала первое, что пришло в голову, – крепко схватила его за руку и потянула на танцпол. – Что я? Я иду танцевать, а ты – со мной!

Мне казалось, что такой сильный мужчина нашел бы способ остановить девушку, если бы так уж сильно не хотел танцевать. Но я ошиблась. Пол Морган сложил руки на талии посреди танцпола и будто ждал, когда же я дам ему возможность вывести меня отсюда, не привлекая при этом внимания потенциальных сплетников. Другая Настя бы давно сдалась и покраснела под его нервным и осуждающим взглядом… Но не новая!

– Я знаю, почему ты притворяешься столбом! – наигранно воскликнула я и отошла немного назад, чтобы сделать пару комичных движений руками. Танец русалочки и цыпленка из начальной школы всегда были моими коронными номерами. – Тебе просто не дана моя прирожденная пластика и харизма. Спорим, ты никогда не доходил до десятого банана обезьяны*?

– Что?! Ты вообще о чем??? – поморщившись, уточнил Морган. Судя по его лицу, он не понял ни слова. Но все же добавил, глядя на то, как я танцую любимый танец всех детей: – Я родился на Манхэттене и понятия не имею, что ты сейчас говоришь и делаешь. Надеюсь, это не передозировка…

– Ой, а про что поют в Америке? – насмешливо уточнила я. – Смотри, если в России обезьяна считает бананы в деткой песне, то у вас должен медведь собирать рыбу или мед… Что скажешь? Я попала в точку?


Что это? Мне привиделось или мистер "я самый серьезный на свете" улыбнулся? Под глазами появились морщинки, а на щеках небольшие ямочки. Морщинка на лбу разгладилась, и мне вдруг показалось, что ему меньше тридцати. Он словно был мужчиной, который пожизненно играл роль старика, но на самом деле являлся еще парнем.

Руководствуясь секундным желанием, я сделала два шага к нему и, плотно прижимаясь телом к плоскому животу, закинула руки на плечи. Мои губы коснулись мягкой кожи шеи, когда я напомнила ему очень важную деталь своей жизни:

– Знаешь, хоть туфли я натянуть успела, но на мне все еще нет белья… – пальчики оттянули ворот рубашки Моргана и слегка коснулись теплой кожи. Пол тяжело сглотнул, и я приняла это как сигнал к продолжению. Дальше были пуговицы. Такие мелкие и совершенно не поддающиеся… – Мы могли бы…

– Нет. Не могли! – грубо отрезал Пол и резко оттолкнул меня. Это стало такой неожиданностью, что я даже выслушала все его слова: – Ты под кайфом, Настя. Сейчас мы поедем на промывание, а затем тебя ждут серьезные проблемы… – мужчина немного нервно потер шею, где только недавно были мои губы, слово кожа все еще горела, а потом спросил: – Скажи, зачем ты это сделала?

Произнеси он это с осуждением или агрессией, плюнула б и ушла. Но Пол действительно интересовался, а не требовал. Словно ему важен ответ.

– Не помню… – честно призналась я и засмотрелась куда-то себе под ноги. – Помню только, что было очень плохо. Так плохо! Не было выхода, хотелось покончить со всем раз и навсегда… А теперь хорошо, и я… – подняв взгляд, я хотела зацепиться за реакцию мужчины на следующие слова: – Я тебя не помню. Вообще. Только тот прием, где увидела впервые и то… очень плохо. Как думаешь, что это значит?

Сложно было сказать, как отреагировал человек напротив на мои слова. Скорее, стало немного не по себе… Ведь еще минуту назад, до моего признания, Пол Морган казался милым парнем, смеющимся над глупыми шутками студентки под наркотой… А теперь это был другой человек, холодный, как айсберг, недоступный, надменный, переполненный ненавистью к миру и всем его обитателям.

В тот момент промелькнуло воспоминание: мы с ним в постели и этот самый взгляд. Мне было не суждено разгадать его истинный смысл, но одно знала наверняка – с ним связана боль, страдания и мучения. Только теперь это казалось неважным прошлым. Словно когда-то смотрела про это фильм, и впечатления от него давно стерлись.

– Пойдем, Настя, – отрезал мужчина и, слишком сильно сдавив мое запястье, потащил к выходу. – Потанцуешь в следующий раз. У меня нет ни времени, ни желания на твои капризы.

Хотелось спросить: кого ты обманываешь – себя или меня? Будь мужчине настолько противно нахождение рядом, давно бы ушел или отослал в больницу, как Саманту. Но чертенок шел у меня на поводу. И, признаться, это нравилось.

Даже сейчас, когда Пол тащил меня на приватную подземную парковку, я ощущала, что именно мое откровение заставило его так резко засобираться домой. Задело? Разворошило раны? Или я сама не поняла, что за смысл скрывался за простым признанием?

Когда мы подошли к его красной спортивной машине, у Моргана зазвонил телефон. Он велел мне садиться внутрь, а сам немного отошел и ответил на звонок.

Послушно сев в кожаный салон шикарного скоростного авто, невольно провела параллель с его владельцем. Видимо, сейчас был самый пик действия таблеток, потому что реакция моего тела на их общие качества была логичной – стильные, мощные, выносливые, привлекательные для впечатлительного женского пола. Откуда я это знала? Тестостерон мужчины ощущался даже сквозь окно машины. Литые мышцы прорисовывались сквозь тонкую черную «обертку», которую так и хотелось разорвать…

Пальцы сами потянулись к застежке платья. Именитые дизайнеры продумали все так, что для эффектного сбрасывания их произведения не стоило прилагать особых усилий. И теперь, сидя абсолютной голой и сгорая от жара в теле, наблюдала за тем, как насупленный Пол садится в авто, даже не глядя на меня. Его мысли были где-то далеко и не со мной. Пришлось немного привлечь внимание:

– Я замерзла. Может, поможешь мне согреться, чертенок?

Наконец, Пол Морган взглянул на меня.

*Речь идет о детской песне «Десять бананов держала обезьяна». В процессе музыка ускоряется и специфические движения танца дети должны повторять все быстрее и быстрее. Кому не хватает выдержки, терпения или желания дойти до конца – проигрывает.





Глава 7




Цепкий взгляд медленно просканировал мое тело от кончиков пальцев до корней волос. По мере того, как он поднимался, глаза мужчина становились все голоднее, безумнее, темнее… По лицу прошла болезненная судорога, а едва заметная капелька пота скользнула по виску, когда я закинула ногу на ногу.

– Тут мало места, – шепнула, облизывая сухие губы, – но я могу быть очень… изобретательной…

Моя рука, лежавшая на бедре, резко скользнула вверх, привлекая к себе желаемое внимание. Пальцы, словно играя на пианино, обошли пупок и причудливыми линиями добрались до груди. Пока, наконец, не достигли каменных сосков. Длинные ноготки зацепили один и покрутили, сжимая почти до боли… Из моего горла вырвался судорожный стон.

Мужчина все же сделал пас в мою сторону. Машина была маленькой и не позволяла излишней активности. Но вот только Пол так и не прикоснулся ко мне и пальцем, а всего лишь поднял лежавшее у ног платье и прикрыл наготу.

– Оденься! – выплюнул он и отвернулся, словно стесняясь или брезгуя моим телом. Разве это не звучало как вызов? Разве могло не задеть девичью гордость?

Пока Морган, отвернувшись, смотрел в боковое окно, я аккуратно отложила платье и медленно подобралась к мужчине. Рука упала на его выпирающую ширинку и сжала достоинство так крепко, что он зашипел, впиваясь пальцами в панель авто до белых костяшек.

– В чем проблема, Пол? – пропела ему на ухо, не давая мужчине оторвать меня от себя. А он пытался! Пусть слабо, но настойчиво… – Недостаточно хороша для тебя или просто в твоем возрасте сексом занимаются раз в год и только по утвержденному доктором расписанию?

Ладонь Пола накрыла мое запястье и попыталась выкрутить руку, чтобы оттолкнуть, но я укусила его за мочку уха и медленно очертила достоинство мужчины плавным движением вверх-вниз…

И тут Морган перестал смотреть на меня, как на врага народа, и, выдав хриплый стон, откинулся на спинку сидения. Его глаза были зажмурены, а рука растирала складку между бровей. Весь вид мужчины говорил о том, что между нами происходит что-то неправильное, но сопротивляться этому сил нет.

– Уверен, что мне стоит одеться? – подразнила я его. Язык провел дорожку от уха до ворота рубашки и замер. Не знаю, что именно так задело моего чертика, но волосы на теле встали дыбом, а кожа покрылась мурашками. – Может… не стоит? Лучше стянуть твои брюки, расстегнуть рубашку… А затем… – рука все активнее поглаживала член мужчины, пока внутри меня нарастал азарт. Сломать любое сопротивление Пола Моргана – вот что казалось главным сейчас. – Ты возьмешь меня грубо, жестко, так, чтобы коленки подкашивались… Заставишь кричать твое имя на всю гребаную парковку, ммм? Или уже не в состоянии?

Пол был готов. Достаточно подуть на его шею – эрогенную зону – и он кончил бы. Но и тут мужчина смог меня удивить!

Упиваясь своей находчивостью и легкой победой, ослабила хватку. Посему, когда он резко прорычал и откинул меня на сидение, не успела ничего сделать. Морган с третьего раза смог открыть дверцу машины со своей стороны из-за нервов и спешки, а затем вышел вон. Он облокотился на стенку гаража, тяжело дыша…

Глядя на то, как судорожно мужчина стягивает свой пиджак, я приняла поражение. Ощущение мужского нежелания ранило меня так сильно, что забытая боль начала возвращаться, несмотря на действие таблетки.

На щеках появились совсем неуместные слезы, и я стерла их тыльной стороной ладони, засмотревшись куда-то вниз. Мужчина готов был кончить от моих прикосновений, но побрезговал разделить удовольствие со мной… Неужели я и правда выгляжу как отпетая шлюха и наркоманка? Сколько еще таблеток нужно проглотить, чтобы чувства и эмоции перестали делать внутри воронку, которая засасывает в себя любую мелкую радость?! Ведь все, что выходит оттуда, больше не важно, не нужно, не мое…

Что-то изменилось. На парковке начало темнеть. Чисто инстинктивно подняв взгляд, увидела, что парковочное место Пола оказалось закрыто задвижкой, как в приватных домашних гаражах. Такие часто ставят на платных стоянках в особо дорогих заведениях, но, когда мы спускались, машина Моргана была открыта… Почему он не закрыл ее, когда шел в клуб? Не планировал там задерживаться? Спешил? Нервничал?

Я не успела испугаться или сделать какие-либо выводы. Дверь с моей стороны была открыта с такой силой, что, казалось, могла вылететь с мясом из петель спорткара… Мужчина резко потянул меня за руку, заставляя быстро выскочить из авто голой, но на высоченных шпильках.