Госпожа управляющая

«ОТЕЛЬ ПОТЕРЯННЫХ ДУШ»



ИЩЕТ НА ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ СРОК



С ПОСЛЕДУЮЩИМ ТРУДОУСТРОЙСТВОМ



НА ПОСТОЯННОЙ ОСНОВЕ НОЧНОГО ПОРТЬЕ.


ТРЕБОВАНИЯ К КАНДИДАТАМ:

• СТРЕССОУСТОЙЧИВОСТЬ,

• ТРУДОЛЮБИЕ,

• СПОСОБНОСТЬ ВЕСТИ НОЧНОЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ И ПОДОЛГУ ЖИТЬ В УДАЛЁННОСТИ ОТ ОБИТАЕМЫХ МЕСТ,

• ВЕЖЛИВОСТЬ,

• ГРАМОТНОСТЬ (УМЕНИЕ ЧИТАТЬ, ПИСАТЬ, КУЛЬТУРНАЯ РЕЧЬ),

• ФИЗИЧЕСКАЯ ВЫНОСЛИВОСТЬ

• НАВЫКИ САМООБОРОНЫ.





ПРОЖИВАНИЕ И ПИТАНИЕ



ЗА СЧЁТ РАБОТОДАТЕЛЯ.



ДЛЯ ЗАПИСИ НА СОБЕСЕДОВАНИЕ



ОБРАЩАТЬСЯ К УПРАВЛЯЮЩЕЙ ОТЕЛЯ



ГОСПОЖЕ АГАТЕ СЕРЕБРЯКОВОЙ.


Я со скепсисом пару раз перечитала сей шедевр эпистолярного жанра. Вот как в нынешних реалиях это объявление сделать доступным для общественности? И как со мной должны связаться?

Помедлив, я просто из вредности взяла и написала рядом с именем номер своего мобильного телефона, добавив, что звонить на него. А вот так! И всё!

Покосилась на инкрустированный перламутром старинный телефонный аппарат, стоящий на стойке. Подняла трубку, снова послушала белый шум, напоминающий шорох морских волн. Положила трубку на вилки и пожала плечами. Какой номер у отеля, мне неведомо.

– Гм. Теперь бы перенестись в какое-то более-менее обитаемое место. Во-первых, нам требуются постояльцы. Иначе мы разоримся. Во-вторых, напоминаю, мне нужна одежда и всякое разное. И, в-третьих, вот это вот, – потрясла я листочком, демонстрируя его люстре, – должны прочитать наши потенциальные соискатели. В туманной манной каше за дверью таковых точно нет.

После чего я принялась отрезать кусочки скотча, найденного на дне моей бездонной сумки и переехавшего сюда, и аккуратно прикреплять их по углам и сторонам листа.

Окончив, оправила костюм и, громко цокая каблуками, решительно направилась к выходу из отеля. Перекрестилась трижды, пробормотала первые слова молитвы «Отче наш», те, которые помнила, открыла все запоры, рывком распахнула дверь и быстро прилепила на её наружную сторону объявление.

Это счастье, что дверь открывается внутрь. Наружу выйти я пока не готова.

Пришлёпнув скотч, быстро захлопнула дверь и снова заперла замки. После чего победно взглянула на густой белый туман, погрозила ему пальцем и заявила:


– Ха! А вот так-то!



Среди ночи меня разбудил звонок мобильного телефона.

Услышав такой знакомый сигнал, я аж подкинулась с постели. Бросилась к нему, родненькому, схватила свою прелесть… Номер абонента был неизвестен, но я так возрадовалась заработавшему внезапно мобильнику, что не задумываясь нажала на зелёную кнопочку:

– Алло!

В ответ – дыхание с присвистом.

– Да! Алло!

Снова дыхание, словно мой собеседник никак не мог понять, куда он попал и сто́ит ли со мной разговаривать. А мне так страшно стало, что он сейчас положит трубку, связь с родным миром прервётся, и я опять останусь одна в этом сказочном беспределе…

– Да говорите же! Я Агата Серебряко́ва. А вы? Кто вы?

– Я это… Звонить надо было. По циферкам. Так я звоню, – выдал наконец хриплый голос, который с равным успехом мог принадлежать не слишком молодой курящей женщине или субтильному мужичку средних лет.

Я опечаленно села на ковер, скрестила ноги по-турецки и ответила:

– Ну да. По циферкам. Вы попали куда и хотели. Собеседоваться будем?

– А как? – с присвистыванием вздохнул звонящий.

– Желательно лично. Прийти сможете?

– Уже.

– Что уже?

– Уже у отеля двери. Ночной ведь жизни образ. Так жду я. Ух-ху.

– Оу!

Я зависла, соображая. Мы куда-то вывалились из тумана, и сейчас под дверью кто-то стоит.

А чего же я тогда тут сижу?

– Ждите! Сейчас я оденусь, так как спала – у меня дневной образ жизни, – и спущусь к вам.

– Ждём. Ух-ху.

– Ждё-те́? – не поняла и уточнила, выделяя множественное окончание слова.

– Много. Нас. Ночных жизни образов всяких.

– Ага, – глубокомысленно ответила я, перестраивая слова в сказанной фразе в привычный мне порядок, чтобы понять её смысл. – Ждите! Все!



Быстро собравшись (нет, всё же некоторые преимущества есть в отсутствии обширного гардероба), я спустилась в холл. Постояла перед дверью, вглядываясь в ночь.

А ночь вглядывалась в меня десятками глаз. Одни светились красным, другие зелёным…

– Ой, мамо-о-о! – тихонечко проскулила я.

После чего поочерёдно открыла все замки и задвижки и распахнула дверь.

– Здравствуйте! – звонким голосом продавца счастья, ломящегося в дом ничего не подозревающих обывателей, возгласила я. – Я Агата Серебрякова, управляющая «Отеля потерянных душ». Как вы уже знаете, открыта вакансия ночного портье. Собеседование будет проводиться в порядке живой очереди, проходить внутрь по одному. Всем остальным просьба сохранять спокойствие и ждать снаружи. Прошу войти первого соискателя. – И я отступила на шаг назад, делая приглашающий жест.

Сказать, что мне было страшно, это ничего не сказать. Окинув эту клыкастую, зубастую, лохматую толпу первым взглядом, я впала в такой трепет, что решила для сохранения нервов больше на них всех сразу не смотреть. Поочередно и по одному – оно как-то спокойнее для хрупкой девичьей психики.

Я думала, шестилапая жаба и крылатая мышь – это апофеоз сюрреализма. И опять я ошибалась. Входившие один за другим существа не поддавались никакой логике. Они все были разумными, умели разговаривать, пусть и с рычащими, шипящими, свистящими и присвистывающими акцентами. Но делать записи в книге регистрации не удалось бы многим чисто физически, так как звериные лапы не в силах удержать карандаш. А другие монструозные создания выглядели столь устрашающе, что у меня то начинался нервный тик, то дёргался глаз, то икота нападала.

Да я смотреть-то на них не могла, ибо страх и ужас. Чудовища из японских аниме – просто няшные милашки и красавчики по сравнению с некоторыми из моих сегодняшних собеседников.

А ещё у подавляющего большинства соискателей было плоховато с нервами, зато агрессия и аппетит имелись в избытке. С аппетитом – самая большая проблема. Поскольку хищники. И мясо они предпочитали сырое, я проверила. Мне же не хотелось, чтобы сожрали меня.

Поэтому, оценив голодный плотоядный блеск в горящих алым глазах и капающую слюну, я, слегка заикаясь, вежливо предложила первому же чудищу:

– Кофе? Чай? Колбаса? Мясо?

– Мяса, самка.