Обаятельное чудовище

— Как наш начальник.

— Ваш кто? — У меня даже руки опускаются.

— Сказала, что уволит.

— Не понял. — Я закашлялся. — Как она вас уволит? Вы забыли, кто вас на работу принимал?!

Никита устало выдыхает:

— Вы уж там, Григорьич, разберитесь, ладно? Кто из вас теперь хозяин.

— Вы что несете, недоумки?! — Я подлетаю к ним и пинаю байк в переднее колесо. — Мотик отпустили! Быстро!

— Не. — Отворачивается Вадик.

— Не-е. — Блеет Никита, не собираясь отпускать руль.

— Дебилы! Где она?

— Обратно пошла. — Мотнул головой Вадик, указывая на ресторан.

— Внутрь?

— Да.

— Ну, я сейчас этой стерве…

Оставляю этих придурков и влетаю в ресторан. Оглядываю зал — никого похожего на эту ведьму. Спрашиваю официантов, те припоминают дамочку в косухе, но не могут сказать, где она. Вне себя от ярости, шагаю по коридору, выискивая глазами Дашку — может, она видела эту полоумную. И вдруг застываю, заметив, что дверь в мой кабинет открыта. Подхожу ближе.

— А мне здесь нравится. — Говорит знакомый ехидный голосок. — Уютно.

Распахиваю дверь и буквально зверею от гнева. Это чудо-юдо развалилось в моем кресле и сложило ноги в своих мерзких говноступах прямо на мой стол! А напротив нее, испуганно обняв папочку с документами, мнется Дашка. И хлопает глазами, как олененок, нарвавшийся на охотников.

— Это что за на хрен?! — Рявкаю я, врываясь внутрь.

Мог бы обойти, но упрямо пру вперед, грубо толкая коленом длинные ноги этой разодетой во все черное фифы. Под моим напором ее конечности слетают со стола, как кегли с боулинг-дорожки, и валятся вниз. Так ей и надо! Не будет складывать на чужую собственность без спроса!

— Эй, нельзя аккуратнее? — Возмущается она, выпрямляясь и возвращая ноги обратно на столешницу.

Вот пигалица!

— Ты чего от меня никак не отвяжешься? — Ору я, скидывая ее ходули со своего стола теперь уже руками.

Отталкиваю кресло, на которое она уселась, и девица отъезжает в другой конец комнаты.

— Тебе мало попало?! — Наклоняюсь над ней, намереваясь схватить в охапку это ничтожество и вышвырнуть в окно. — Пришла меня папиком своим пугать или кем? А ну, пошла отсюда к чертовой бабушке, пока я добрый. Иначе, заставлю тебя оплатить ремонт моего байка в двойном размере!

Я готов раздавить ее одним только взглядом, но она не двигается. Смотрит с достоинством и не шелохнется. А в глазах ненависть кипит. И страх, так похожий на возбуждение. Она боится меня, но очень не хочет подавать вида.

— Слышь ты, неандерталец, — девчонка делает над собой усилие, и ее дрожащие пухлые губки складываются в подобие ухмылки, — значит, ты хозяин этой богадельни? Выходит, я тебе тут кое-какие бумаги принесла. Пойди, ознакомься.

— Подотрись своими бумагами, поняла? — Завожусь я, снова наклоняясь над ней и намереваясь придушить.

Но тонкий писк Дашки заставляет меня замереть:

— Тима, тебе бы лучше прочесть… там…

— Что там? — Выпрямляюсь я и дергаю из ее рук документы.

— Читать умеешь? — Издевается незнакомка, вставая с моего кресла.

— Что? — Бросаю на нее презрительный взгляд.

— Я говорю, буквы знаешь? А, Б, В, Г? Знакомо?

Мне хочется прибить ее и с особой жестокостью размазать по стенке, но вместо этого я стискиваю челюсти и вчитываюсь в строчки документа.

— Прочитал? — Никак не угомонится она. — Теперь тебе как-то повежливее бы со мной обходиться, да? Раз уж придется один кабинет на двоих делить… А кто знает, может, мне твоя помощь и вовсе не пригодится…

— Ты… тварь… — Слова льются изо рта, не подчиняясь мозгу.

Девчонка отходит на шаг назад, не зная, какой реакции ожидать от меня в следующий момент. Инстинктивно прикрывается руками, опасаясь бурлящего во мне гнева.

— Тим, пожалуйста. — Просит Даша.


— Так. Мне нужно звонить. — Хрипло говорю я, доставая из кармана телефон.

Шумно выдыхаю, пытаясь взять себя в руки, разворачиваюсь и выхожу в коридор.

— Беги-беги, — доносится в спину, — звони друзьям, папочке, мамочке, юристам, хоть кому звони…





6




Тим

— Ты не мог сначала известить меня?! Мишаня! Почему какая-то девица ломится в мой кабинет с документами на твою долю?

Я пинаю стену носком кроссовка, уже понимая, что ничего не изменить. Мой знакомый оказался игроманом, заложившим все свое имущество и проигравшимся в пух и прах. Но меня все равно ужасно бесит его равнодушие.

— Тимоха, успокойся. — Его голос звучит хрипло. Явно пьет уже который день, не просыхая. — Скоро я отыграюсь и верну все обратно.

— Да ничего ты не вернешь! Как ты вообще мог допустить, чтобы принадлежащее тебе имущество отжали в такие короткие сроки? Полгода не прошло, как мы купили этот клуб!

— Блин, ну, я не знаю. — Мнется он. — Так вышло. Взял немного денег у серьезных людей, думал, через пару дней отдам…

— Я регулярно переводил тебе прибыль с клуба, ты, идиот! Ты же бабки получал, ни хрена не делая! Мишаня, зачем было лезть во все это? И как теперь мне быть?

— Слушай, Тим, это ведь контора Кауффмана. Я бы посоветовал тебе не спорить с ними. Переговори, может, получится как-нибудь договориться. Будешь, как я, свою долю получать и ничего не делать. А будешь выеживаться, и твое отожмут…

— Вот, спасибо, дружище! Пошел ты знаешь куда?!

Я сбрасываю звонок, разворачиваюсь и возвращаюсь к кабинету.

— Спасибо, Дарья. — Слышится из-за двери. — Еще мне понадобятся все финансовые бумаги по обоим заведениям. Хочу просмотреть их, оценить успехи и возможно проконсультироваться с аналитиком «Кауффман и партнеры». Вероятно, придется многое поменять в системе организации, чтобы снизить расходы и выйти на новый уровень по прибыли.

Вхожу в кабинет, готовый испепелить эту выхухоль одним взглядом, и она оборачивается. Пальцы, только что отщелкивавшие рваный ритм на кнопке шариковой ручки, замирают. Плечи расправляются. Я не тороплюсь заговаривать с ней и, пользуясь моментом, долго рассматриваю незнакомку при свете дня.

Средний рост, неплохая фигурка. Ноги длинные, стройные. Задница, талия, грудь — все на месте. В остальном ничего особенного. Черные волосы непослушной копной лежат на плечах, ярко-рыжие с красным отливом пряди блестят пламенем костра, перемежаясь с прядями ее натурального темного цвета. Вроде ничего выдающегося, но сердце почему-то при взгляде на них сбивается с ритма.

— Все выяснили, Тимофей Григорьевич? — Сдержанно улыбается она.

— Да. — Сухо отвечаю я.

Зубы хрустят — с такой силой я сжимаю челюсти.

— Вот и отлично. — Ведьма протягивает руку. — Тогда предлагаю начать наше знакомство с той точки, с которой все пошло не так. Меня зовут Марта. Марта Кауффман. Эта фамилия вам о чем-нибудь говорит?

Она держит свою ладонь распахнутой, но я не собираюсь вкладывать в нее свою руку.

— Ничего. Абсолютно.

— Очень жаль. Ведь половина этого клуба и ресторана теперь принадлежат «Кауффман и партнеры» — фирме моего отца. Вам придется смириться с моим присутствием здесь и научиться ладить со мной, ибо последствия вашего несогласия могут быть совершенно непредсказуемыми для вас. Другими словами…

— Что ты хочешь? — Перебиваю я ее.

Меня сейчас перекосит от ярости.

— На самом деле, я предлагаю вам отойти в сторону, как до этого делал ваш партнер. Я буду руководить предприятием, а вы не будете вмешиваться. Не переживайте, вашу долю прибыли вместе с отчетами я буду присылать вам ежемесячно. Это вас устроит?

— Еще чего. — Я не выдерживаю и расплываюсь в ухмылке. — Это мой клуб. И я буду им руководить.

— Тогда, Тимофей Григорьевич, вам придется как-то уживаться со мной. Потому что своей главной задачей я ставлю выведение этого заведения на достойный уровень.

Она откидывает волосы с лица. Не так, как это делают девушки ее возраста — кокетливо и наигранно, а решительно и уверенно, будто точно знает себе цену.

— Тебе что, больше нечем заняться? — Выдыхаю устало.

— Мне? — Девица словно задумывается о чем-то. — По правде говоря, нет. Поэтому я здесь. Еще вопросы?

— Это мой кабинет.

— Да, я понимаю. — Кивает она и смотрит на Дашку. — Но мы с Дарьей переговорили, и она информировала меня о том, что занимает соседний, схожий по площади кабинет, и вы… ты… вы могли бы переехать туда.