Осенний Лис
Часть 62 из 146 Информация о книге
– Ты их… что?! – Я даже с ними говорил. Потрясённая, Зерги умолкла и на сей раз молчала довольно долго. Жуга даже подумал, не обидел ли он её ненароком. – Я не слыхала, чтобы кто-нибудь остался в живых после встречи с ними, – наконец сказала она. – Даже Веридис, и тот об этом не упоминал. Только в детстве, помню, я слышала песню… – Спой. – Я не умею петь, – потупилась та. – Спой как умеешь. Пожалуйста. Она запела. Сперва тихо, просто читая строку за строкой, но старые слова жили собственной жизнью, тянули мелодию за собой, голос девушки набирал силу, и вскоре песня стала действительно песней. Утром снежным белые волки С утренним снегом, как беглые толки, Выбегут в поле, следы разбросают, Набегавшись вволю, бесследно растают. Что вы ищете в выпавшем снеге? Вам противен вкус нашего хлеба. Вас гонит в зиму запах добычи — Крови медвежьей и крови бычьей. Вы – холодные снежные звери. Неисчислимы ваши потери — Гибнете сотнями в солнечном свете, И жизнь ваша длится лишь до рассвета. Жутким плачем расколется ночь — Всё! Никто мне не сможет помочь: Застынет под окнами бешеный вой — Это снежные волки пришли за мной! Лишь рассветёт, и – белые кости Под сахарным снегом, как тонкие трости, Вырастут в поле под музыку вьюги, Их не разыщут ни волки, ни люди[11]. Жуга поднял голову. – Всё так, – пробормотал он, – всё так… Скажи, Зерги, в этой твоей «магии чисел» четвёрка что-нибудь значит? – Четвёрка? – Она задумалась. – Пожалуй, да… Да. Четыре времени года, четыре стороны света, четыре стихии… А что? – Твой учитель, он вроде магией стихий занимался? – Зерги кивнула. – Расскажи. – Агриппа писал… – Агриппа? Кто это? – нетерпеливо перебил Жуга. – Один учёный. Он говорил, что в мире есть четыре основы телесных вещей, суть огонь, земля, вода и воздух. Из них образуется всё. Четыре стихии дают четыре формы совершенных тел: камни, металлы, растения и животные. – Эк чего нагородил, – пробормотал Жуга, морщась и потирая запястье, где тусклой зеленью отблёскивал браслет. Кожу под металлом саднило. – Мудрёно. А ежели попроще? Зерги тем временем углядела браслет. – Ой! Красивый камень. То красный, то чёрный. Можно посмотреть? – Смотри. – Жуга протянул к ней руку с браслетом. – Но только так. Последнее время я побаиваюсь его снимать. – Почему? – Она коснулась браслета и отдёрнула руку, ощутив непонятное жжение. Нахмурилась, лизнула кончик пальца и провела им по зеленоватой поверхности, оставляя тонкую светлую дорожку. Жуга только сейчас ощутил её запах – тонкий, сладковатый, совсем не похожий на мужской. Ему вдруг подумалось, что раньше он бы его не различил. – Как тебе сказать… – Он замялся. – Сразу и не объяснишь. Эта штука что-то делает со мной, как-то меняет меня, и я не знаю как. – Двух подвесков не хватает, – словно не слыша его, заметила Зерги и подняла голову. – Что здесь было? – Фигурка человека. И звезда. – Жаль, что учитель погиб. Я не знаю, что это, но он мне не нравится. Снял бы ты его, что ли, от греха подальше. Жуга покачал головой и опустил рукав. – Лучше не надо, – сказал он. – Хлопот потом не оберёшься. Звезду вчера в драке оборвали – всякий раз что-то случается после такого. И потом… есть ещё причина. И он снова взялся за нож. Зерги молча смотрела, как Жуга поставил шест стоймя, отмерил его себе по переносье, надрезал и отломил лишнее, после чего вынул приготовленную полоску кожи и принялся оплетать его середину. До Зерги вдруг дошло, что паренёк не просто мастерит себе дорожную клюку – то был боевой тяжёлый посох-вертухай. Ей вспомнилось, что в каюте на огне стоит большущий медный ковш, где плавится свинец, и она окончательно уверилась в своей догадке. – Думаешь, опять придётся драться? – Бережёного Бог бережёт. – Странный ты, Жуга, – помолчав, сказала она. – Ох, странный. – Все так говорят, – не поднимая головы, ответил травник. * * * Что не посмели сделать люди, сделали к ночи ветер и вода: якорный канат перетёрся. Яльмар и Жуга только начали задаваться вопросом, чего это корабль качает не так, когда дверь распахнулась и в каюту буквально влетел стоявший на стороже цыганчонок. Глаза у него были что твои блюдца. – Там это!.. – вскричал он, размахивая руками и тяжело дыша. – Что? – вскинулся Яльмар, хватаясь за топор. – Гости пожаловали? – Нет! Верёвка порвалась! – Ну и хрен с ней. Чего орать-то? – Большая верёвка! – выкрикнул Ян и, видя, что два дружка ничего не поняли, наконец нашёлся: – Которой корабль был привязан! Повторения не потребовалось – Яльмар и Жуга со всех ног бросились наружу, едва не сбив по пути мальчонку. Зерги замешкалась, разыскивая куртку, и догнала их уже на палубе. Янко был прав – якорь сорвало. Тяжёлые волны медленно, но верно несли корабль на береговые камни – ветер, как назло, переменился и снова дул с севера. – Один! – Викинг топнул ногой и посмотрел на небо. – Так нас и впрямь разнесёт… – Парус надо поднимать! – крикнул Жуга, перекрывая свист ветра. – Так ветер же! – Ну так что, что ветер! Зерги, словно нож, вклинилась между спорщиками. – Нашли время ругаться! – вскричала она. – Сами управиться не можете, так моряка спросите – всё равно без толку в каюте валяется! – Как же я раньше не догадался! – Жуга хлопнул себя по лбу и поморщился – свежая рана напомнила о себе. – Срывайте чехол, я сейчас! И он скрылся за дверью. Ганзеец появился, растирая затёкшие руки, посмотрел на небо и сразу переменился в лице. – Donnerwetter! – вскричал он. – Что вы стоите?! И первым схватился за верёвку.