Остров невиновных

Марти не хотела доставлять хлопот ни Джоан, ни лейтенанту Фаулеру, но на острове ей было больше не к кому обратиться. Не к Бернис же бежать с утра, утешаться пирогом и жаловаться, что всю ночь не спала, опасаясь непонятно чего?

Джо к ее рассказу отнеслась серьезно и тут же вызвонила друга-полицейского, а тот, хоть Марти и подчеркнула, что не уверена в том, что неизвестный мужчина приходил именно к ней, предложил осмотреть квартиру и расспросить соседей.

Неожиданным пострадавшим в этой истории оказался Адам. Его, как и накануне, бросили в башне наедине с неразобранными документами, потому что обожаемая начальница поехала вместе с Марти и Фаулером, не пожелав остаться в стороне.

— Точно ничего не пропало? — уточнил лейтенант прежде, чем зайти в квартиру.

Марти помотала головой.

Входить она не стала, ждала в коридоре с Джоан, наблюдая за Фаулером через открытую дверь.

Полицейский осмотрелся, прошелся до окна и обратно, приблизился к шкафу, потом к кровати. Он ни к чему не прикасался и не приглядывался, казалось, а… принюхивался?

Марти с недоумением обернулась к Джо, а та — говорила ведь, что иногда угадывает мысли, — быстро скосила глаза на Фаулера и, когда он отвернулся, поджала руки к груди, высунула язык и тихо прерывисто задышала: «Хе-хе-хе». Лейтенант резко развернулся, но Джо успела принять серьезный вид, а затем, отступив так, чтобы ее не видно было из комнаты, снова вывалила язык и приложила руки к голове. Если в первый раз свесившиеся кисти символизировали лапы, то во второй, если Марти не ошиблась, — уши. А композиция в целом — собаку. Вернее, пса. Ведь именно псом Джо назвала Фаулера тогда у Бернис, и это было не ругательство, как подумалось сразу.

Что ж, это многое объясняло. Должность специалиста по незаконному использованию магии, например. У оборотней обостренное чутье на любые проявления чар. А у Марти теперь — никакого, иначе она с первой встречи распознала бы в лейтенанте морского пса. Раньше она могла видеть тень второго облика…

— Есть что-то? — спросила Джо выглянувшего в коридор полицейского.

Тот неуверенно кивнул.

— Что-то есть. Только не знаю что.

Не посторонний запах и не магический след, как он объяснил, но ощущение, что они должны тут быть. Скажи такое кто-нибудь другой, можно было пропустить мимо ушей, однако не доверять предчувствиям оборотня минимум неосмотрительно.

Он спросил Марти, кто из соседей сказал ей о посетителе, и решительно постучал в дверь.

Подумалось, что не откроют. Как обычно, днем дом был тих и, казалось, пуст. Но разве пес не почувствовал бы, что в квартире никого нет?

После повторного стука давешняя дамочка изволила-таки выглянуть и с ходу уткнулась длинным носом в полицейский значок. Незаданный вопрос прилип к оттопырившейся нижней губе вместе с папиросой.

— Что же вы в глазок не посмотрели? — поинтересовался Фаулер. — Обычно ведь смотрите. Даже на тех, кто просто проходит мимо.

Женщина промямлила что-то, заметила Марти и злобно сощурилась, поняв, кому обязана явлением полиции. Но на расспросы лейтенанта ничего внятного ответить не смогла, повторила то же, что сказала вчера: какой-то мужчина прошел по коридору. Ни лица, ни цвета волос, ни даже во что он был одет, она не разглядела. Только пояснила, как догадалась, из какой квартиры вышел незнакомец:

— Дверь там скрипит. Противно так: «и-и-и!»…

Джо тут же подошла к комнате Марти.

И-и-и! — сказала дверь.

— Ты тут не останешься, — сказала Джо. Не двери, конечно. — Собирай вещи. Кен, Марти ведь не обязательно жить именно тут?

— Нет. Главное, сообщить новый адрес своему инспектору. То есть мне.

— Тогда сообщаю: мы везем ее к Анабелле. Сразу нужно было это сделать. Тут и без незваных гостей жутко.

Как чуть позже объяснили Марти, госпожа Анабелла держала небольшую гостиницу.

— Во-первых, условия там не в пример лучше и круглосуточная охрана, — по дороге перечисляла достоинства будущего жилища Джо. — Во-вторых, к башне ближе. В-третьих, Адам снимает там комнату, сможете вместе ходить на работу.

Марти показалось, что при упоминании Адама лейтенант мимолетно поморщился, но, наверное, действительно показалось. Джо рассказывала, что это Фаулер пристроил к ней помощника: вроде бы познакомился с парнем в баре, узнал, что он привез сестру в лечебницу и, пока та проходит терапию, ищет занятие на острове. Именно занятие — в заработке как таковом Адам не нуждался. Зато Джо нужны были люди в башне, островитяне не горели желанием там работать, опасались злобную ведьму, не иначе.

— О плате за гостиницу не беспокойся, — сказала злобная ведьма. — Город должен обеспечить тебя жильем — город обеспечит… Хотя бы частично. Разницу оформлю как нужды архива.

Марти не возражала. Успела понять: если Джо что-то решила, спорить бесполезно.

Гостиница называлась «Островок», и название это очень ей подходило. Расположенное практически в центре города небольшое двухэтажное здание, окруженное цветущим садом, и правда смотрелось островком уюта и умиротворения, а хозяйка заведения — Анабелла, или Белла, как она сама представилась, — неуловимо напоминала Бернис, хоть была значительно выше, лет на десять моложе и гораздо стройнее пирожницы, к тому же — совсем не блондинкой.

— Ох, Джоан, дорогая, конечно же я найду твоей девочке комнатку, — щебетала она и безуспешно пыталась убрать за уши то и дело спадавшие ей на покрытое веснушками лицо ярко-рыжие завитушки волос. Рядом с ее прической, напоминавшей разворошенную копну, пучок Джо выглядел эталоном элегантности. — На втором этаже как раз есть свободный номер с выходом на общий балкон. Пойдем, милая… — Белла хотела покровительственно взять Марти за руку, но коснулась пальцами ее обнаженного запястья и отступила. — Какая жалость, — проговорила растерянно. — Так…

— Так было нужно, — успокаивающе улыбнулась Марти, решив, что потом расспросит Джо о хозяйке гостиницы поподробнее. И, наверное, все же купит браслеты.

После выделенной щедрым государством квартиры номер, оформленный в спокойных тонах и со вкусом обставленный, казался роскошным. Светло-зеленые обои не хранили автографы предыдущих жильцов, дверцы шкафа не нужно подпирать стулом, чтобы они не распахивались, матрас на кровати не скрипел и не пугал холмами и провалами, а главное — тут имелась ванная комната. И выход на балкон, да. Но сейчас на балконе курил какой-то мужчина, и Марти плотнее прикрыла дверь, чтобы в номер не натянуло дыма.

Она оставила чемодан и спустилась к ожидавшим ее Джоан и Фаулеру. Раз уж вопрос со сменой жилья решен, можно возвращаться в архив. Документы сами себя не разберут и не каталогизируют…

Однако не задавшийся с утра рабочий день и не собирался меняться к лучшему. Первое, что они увидели, войдя в башню, — перевернутый стол. Второе — сидевшего на полу рядом с ним Адама. Вокруг молодого человека валялись упавшие со стола бумаги и книги, но если кто и переживал за их судьбу, то разве что Джо. Марти и лейтенант кинулись сразу к парню. Тот был бледен почти до синевы, кривился от боли и держался за затылок. Марти мягко потянула его за руку и увидела кровь на ладони. Затем осмотрела его голову:

— Рана небольшая, нужно только промыть. Но ушиб серьезный, судя по отеку. Возможно сотрясение.

— Я ничего не делал… — бормотал бедолага. — Был там, на том первом… Прошел, как вы показали. Потом вдруг — сюда… Я сейчас все уберу, миз Гарнет!

Джо хмуро отмахнулась.


— Башня опять чудит, — выговорила сквозь зубы. — Как же вовремя!

Она прошла по кругу, но на скрытый этаж не переместилась.

Повторила попытку — и снова безуспешно. Выругалась негромко, потом пожала плечами и заявила почти радостно:

— Поздравляю, выходные наступят на день раньше! Кен, отвезешь Адама и Марти?

— Я могу сам… — начал пострадавший.

— Я помогу убрать, — одновременно с ним предложила Марти.

— Бунт? — Джо сурово сложила руки на груди. — Ты, — взглянула на Адама, и парень испуганно сжался. — В постель, и если почувствуешь себя хуже, не геройствуй, а сразу проси вызвать доктора. Марти, проследи, чтобы он добрался до комнаты. Вы же теперь соседи… И тебе тоже не мешает отдохнуть. Ночью, насколько я помню, это не очень получилось. А к вечеру, если не против, заеду за тобой, поужинаем где-нибудь…

В этот раз Марти точно была уверена, что недовольная гримаса Фаулера ей не померещилась.



«Миз Ривс была бы довольна», — думал лейтенант в тот момент, вспомнив их с Джо учительницу, долго пытавшуюся внушить им, что мальчики должны дружить с мальчиками, а девочки — с девочками. Кену, в принципе, внушать ничего не нужно было, дружил он с мальчиками. Крепко дружил — тогда казалось, что на всю жизнь, и не верилось, что жизнь эта разведет в разные стороны, а для кого-то и вовсе закончится слишком рано. Из давних друзей на острове в живых остался только Майк, но у того жена, трое детей и сбывшаяся мечта — недавно открытая автомастерская. Встречи их стали редки до безобразия. А Джо…

«Я — не девочка, — завила она однажды, устав от нотаций классной дамы. — Я — ведьма. У ведьм не бывает подруг».

Это было не совсем верно, если говорить о ведьмах вообще, но в случае Джоан Гарнет именно так и получалось. И не потому, что характер у нее был сложный. Сложный, но не дрянной же, как у некоторых. Однако с девочками, а после с девушками и взрослыми женщинами Джо не особо ладила.

До недавнего.

Еще неделю назад ужинала бы с ним. И обязательно спросила бы, какие планы на выходные. Может, сходили бы в кино…

Ныне же ему досталась роль таксиста. Но обиды не было, лишь мимолетное огорчение, тут же сметенное другими мыслями, по традиции последних дней — нерадостными: ко всем проблемам добавились «чудачества» башни.

Джо сделала вид, что ничего серьезного не происходит, но, оставшись одна, наверняка растратит уйму сил, пытаясь оживить пространственные переходы. Обычно те не требуют дополнительного вливания энергии, архив сам по себе — огромный аккумулятор, и, если бы он вдруг оказался разряжен, проявилось бы это иначе: скрытые помещения стали бы явными и башня выросла бы до небес. Но этого не случилось, а значит, дело в другом. Хотелось бы думать, что виной всему надвигающийся магический шторм. Были такие прогнозы, хоть подтверждения пока не дали. За то время, что Джо управляла архивом, переходы там пять раз закрывались или открывались внезапно и в неожиданных местах, и четырежды это случалось в преддверии бешенства стихий… А один раз — за неделю до начала войны. Тогда тоже был мощный энергетический выброс, но спровоцированный искусственно, и башня никак не могла заранее почувствовать его, как чувствовала по изменениям в атмосфере надвигающийся шторм. Скорее предвидела беду и пыталась привлечь внимание единственным доступным ей способом. Джо верила в это, и Кен тоже, а потому убеждал себя, что сегодняшний случай связан именно со штормом.

Он довез Мартину и Адама к Белле, убедился, что парня уже не шатает из стороны в сторону и нет нужды подниматься с ним на второй этаж, и отправился по своим делам.

Для начала вернулся в управление проверить, нет ли вызовов по его профилю или других поручений от шефа, но день был на диво спокойным, а что до Раннера, тот появился лишь с утра, а после отбыл в неизвестном и вряд ли связанном с полицейскими надобностями направлении, чем фактически благословлял на безделье подчиненных. Фаулер бездельничать не планировал. Он поговорил еще раз с патологоанатомом, как раз пришли результаты химических анализов, подтвердившие, что во втором случае, как и в первом, ни ядов, ни снотворных средств не применяли. Затем расспросил Стоуна — парня, который занимался пропавшими женщинами. Ничего нового не узнал, но не особо и рассчитывал. После долго изучал маршруты плановых объездов острова, прикидывая, где можно было бы несколько лет прятать трупы от поискового импульса полицейских амулетов. Увы, мест таких на Карго-Верде нашлось немало. Однако с главной задачей лейтенант справился — убил время до вечера, на который у него было запланировано настоящее дело.

Изначально он собирался встретиться с кем-нибудь из бывших коллег — тех, кто теперь работает в охране лечебницы, но, подумав, решил рискнуть и переговорить с тем, кто наверняка знал больше, нежели простые охранники. С доктором Ллойдом.

В отличие от Эверета, доктор Тобиас Ллойд был местным и, как поговаривали, недолюбливал залетного выскочку, занявшего место заведующего лечебницей. Прежде Фаулер не интересовался подобными сплетнями, но сейчас на этом можно было сыграть. Хотя, признаться, прямолинейный — порою даже слишком — пес не был мастером подобных игр. А Ллойд, в противовес своему начальнику, не был любителем праздных разговоров. Фаулер знал его, как и многих горожан, здоровался при встрече, но общались они лишь однажды — в прошлом году, когда расследовалась попытка кражи стабилизаторов, и в тот раз сдержанность доктора и манера отвечать сухо, коротко и по существу порадовали. Теперь же в этом виделись определенные проблемы.

Единственная точка соприкосновения — «Пироги тетушки Энн». Но если Кен предпочитал бывать там в первой половине дня, когда людей почти не было, то Ллойд заезжал после работы, почти к закрытию, ведь путь от лечебницы до города неблизкий. Посетителей в это время тоже было немного, столики пустовали, но Фаулер направился сразу к тому, за которым уже обосновался Ллойд.

— Вы позволите?

— У меня есть варианты? — холодно осведомился психиатр.

Ему было за шестьдесят, как и Эверету, но, в отличие от того, Ллойд выглядел на свой возраст и не пытался, во всяком случае в нерабочие часы, изображать профессиональное участие на лице. Носил он усы и очки, а также являлся обладателем солидного брюшка и обширной лысины. Лысина, днем прятавшаяся под шляпой, была гладкой и бледной, а лицо — рыхлым и загорелым. Граница проходила посередине лба…

— Хотел бы поговорить с вами, — не стал юлить Фаулер. — Неофициально.

— Не скажу вам ничего нового сверх того, что вы уже знаете от доктора Эверета. Он просветил персонал относительно цели ваших визитов, лейтенант, и показал фотографии погибших. Никто их не опознал, как и ожидалось.

— Кем ожидалось? Вами?

— А вами — нет? — тем же холодно-отстраненным тоном уточнил доктор. — Вы же не надеялись, что кто-то на острове помнит всех бездомных в лицо?

— Нет, — согласился Фаулер. — Но опознание — стандартная процедура… И поговорить я хотел о другом, если честно. Об одной вашей пациентке — миз Вивиен Кейдн. Понимаете, я знаком с ее братом, Адамом, и в последнее время он чем-то взволнован…

— Чем бы он ни был взволнован, — перебил Ллойд, — с состоянием миз Вивиен это не связано.

— То есть она…

— Поговорите лучше с вашим другом, — снова не дал закончить доктор. — Если он сочтет нужным, расскажет вам о болезни сестры в подробностях. Я этого делать не намерен. Будут еще вопросы или я могу спокойно доужинать?

— Будут. — Тон доктора действовал Фаулеру на нервы, и хотелось отплатить тем же. — Теперь можете считать наш разговор частью официального дознания. Миз Вивиен или другие ваши пациенты покидали в последние десять дней территорию лечебницы?

— Вы же спрашивали об этом Эверета. И он вам ответил. А я сразу предупредил, что не скажу ничего нового.

— Вы находились на острове во время войны?

Вопрос Ллойда удивил, однако с ответом он не замешкался:

— Нет, был на фронте, как и вы.