Остров невиновных

Адам? И он, пожалуй.

Только Валери, кажется, ничего не знала и не чувствовала, потому что не была ни магом, ни ведьмой, ни оборотнем, ни императорской кузиной…

Затем сама по себе отворилась дверь, и в тот же момент упал выставленный Стайном заслон. Но Кен уже и не думал кидаться на лорда в пижаме. Наоборот, успокоился как-то, замедлил шаг…

Но все равно вошел вслед за «мертвецом» в ярко освещенный зал, в центре которого стояла на залитых кровью камнях Мартина Аллен, живая, невредимая и… еще какая-то — Кен не смог подобрать нужного слова.

Думал, Стайн бросится к жене, обнимет… Но тот остановился в трех шагах и низко склонил голову. И Адам повторил этот жест. И… Джо?..

— Ну ты хоть кивни своей леди, что ли, — шепнул кто-то невидимый на ухо.

«Она — не моя леди», — мысленно огрызнулся пес. Не то чтобы он был против леди в целом или против Мартины в частности, но его всегда нервировало, когда что-то шло совершенно не так, как он рассчитывал, пусть в итоге это было и к лучшему.

— Она — моя леди, — сказал невидимка. — Значит, и твоя тоже. И для тебя будет особое задание, я же не просто так тебя пригрел.

Угу. Пригрел он его, конечно…

Мартина перехватила недовольный взгляд Фаулера и улыбнулась. Показалось — с сочувствием.

— Вы привыкнете, лейтенант, — сказала она. — Я уже привыкла… почти… Это долгая история, расскажу как-нибудь потом.

Потом так потом.

Быть может, он к тому времени и правда привыкнет. А сейчас пора было вспомнить, что он — полицейский, и что-то решать и с Эдной, жмущейся к стене, и с сидящим на полу позади Мартины Эверетом.

Особенно с Эверетом. Выглядел доктор, мягко говоря, хреново.

— Это не я, — покачала головой новоявленная леди. — Это — клятва, я думаю. Он ведь поклялся не причинять мне вреда. Правда, не убил и, наверное, потому до сих пор жив. Если наложить печати, проживет еще долго. До суда — точно до…

Грянувший как гром среди ясного неба выстрел перебил ее на полуслове.

— Не доживет. — Томас Стайн разжал пальцы, и пистолет с глухим стуком упал на каменный пол.

Все-таки он псих.

Но стреляет почти так же хорошо, как Джо: Эверет даже не вскрикнул.

Только Эдна заскулила в углу…

— Наверное… — Валери посмотрела на дверь, за которой, ни слова больше не сказав, скрылся Стайн, и зябко повела плечами, — …у него было право на месть.

Мартина покачала головой:

— Это не месть.

— Не месть, — подтвердил Адам.

Джо кивнула.

«Я точно рехнусь, если и дальше так пойдет», — подумал Фаулер.

Но да, это была не месть. Просто Мартина леди всего пять минут, а ее мужа с младенчества воспитывали как лорда, причем как правильного лорда: привычка отвечать за свои решения и просчитывать их последствия у него в крови.

Эверет не должен был дожить ни до суда, ни просто до того дня, как о нем узнали бы безопасники. Менталист, ограниченный печатями, — просто подарок для спецслужб, и можно не сомневаться, что нашлись бы люди, которые придумали бы, как его использовать даже с реагирующим на магию проклятием, ведь любое проклятие можно если не снять, то значительно ослабить. А то, что способности Эверета использовались бы во благо… Нет, на хрен такое благо. Им вот еще на острове всех облагодетельствованных искать. Охранников, которых Кен вырубил, проверить. Санитара того. Если они по собственной воле и за приличное вознаграждение — нет вопросов. А если сами сейчас не вспомнят, что и зачем делали?..

— Кстати, да, — кивнула Мартина. — У нас полно дел.

Прозвучало это так уныло и обреченно, что Кен обязательно ей посочувствовал бы, если бы только не понимал, что, говоря «у нас», она подразумевала и его тоже. Поэтому он посочувствовал себе.

И как позже выяснилось, не зря.





ЭПИЛОГ




Хотел бы Фаулер сказать, что две недели пролетели незаметно, но подобное бывает только в романах, в одном из которых он похожую фразу и вычитал.

Его две недели не летели, они тянулись медленно и мучительно, с каждым часом, а то и минутой подбрасывая новые сложности. Но он справлялся. Они справлялись. Сначала пересказывали подкорректированную версию случившегося — такую, в которой ни разу не прозвучало слово «менталист». Был просто доктор Лоуренс Эверет, владеющий основами гипноза и имевший неограниченный доступ к психотропным средствам. Был лорд Томас Стайн — хороший парень с потрепанными войной нервами, которого упомянутый доктор обманом заманил на остров и пичкал дурманящими снадобьями, чтобы вымогать деньги у его родных. Были бродяги, над которыми доктор ставил эксперименты, испытывая различные способы воздействия, а потом убивал. Была Эдна Кроули, состоявшая с Эверетом в давней и, возможно, интимной связи. А что? Они ведь были ровесниками, обоим немного за шестьдесят — еще не тот возраст, что может стать помехой чувствам. Когда Эдне понадобилось избавиться от невестки, они с Эверетом представили это очередным нападением маньяка…


По словам Мартины, которая знала все от острова, в случае с Крис дело так и обстояло. Первый обнаруженный в заброшенном порту труп был случайностью. Доктор искал новые места силы вне дома и не вывез оттуда тело лишь потому, что не ожидал, что его там вообще найдут. Когда расследование поручили Фаулеру, у Эверета и Эдны сложился новый план. Кристин к тому времени уже познакомила бывшую свекровь с женихом, рассказав, что планирует уехать с ним на материк, и именно это, а не развернутая Кеном бурная деятельность стала причиной. Слабое утешение, но…

Второго бродягу убили там же специально. Выждали несколько дней, попутно подсунув материал для статьи Вэнди, раструбившей, что на острове объявился серийный убийца, и уже тогда разделались с Крис.

Роль Беллы в этой истории была более-менее понятна. Ведьма продавала Эверету зелья и нелегальные артефакты, контрабандой доставляемые на остров. Ссора с Эдной у нее разгорелась из-за того, что Белла была недовольна условиями последних сделок, плюс примешалась ревность… В общем, грешить против правды почти не пришлось. Единственное, Мартина настояла, чтобы имя покойной ведьмы не упоминалось в связи с убийствами бездомных. Во-первых, если не рассказывать, что то были ритуальные убийства с целью получения силы, участие Беллы в них иначе чем извращенными наклонностями не объяснить. Во-вторых, леди Карго-Верде не хотела, чтобы за преступления матери пришлось расплачиваться сыновьям. Френки и его младшему брату некуда было уехать с острова, где у них осталась приносящая стабильную прибыль гостиница, и не нужно, чтобы «Островок» обрастал совсем уж дурной славой. Мальчишки ведь ни в чем не виноваты, в свои дела Белла намеренно их не посвящала. А вот с ее братцами Кен планировал в будущем плотно пообщаться.

Что до Эдны, прикрывать ту ни у кого желания не возникло, а родственников у нее на острове не осталось. Кроме Джессики, которая в данном случае была не внучкой убийцы, а дочерью жертвы, а повернись у кого язык ляпнуть что-нибудь про девочку, Фаулер лично этот язык укоротит.

С тех пор как Эдну арестовали, Джессика жила у подруги. Родни со стороны Крис у нее тоже не осталось, и хорошо, что мать Моники была не против приютить одноклассницу дочери. На время, конечно. И время это уже подходило к концу.

Потому-то, когда после двух недель допросов, расспросов, заполнения протоколов, проведения экспертиз и прочей нервотрепки у Кена наконец-то появилось несколько свободных часов, он первым делом вспомнил о своем обещании съездить с Джесси на кладбище.

— Ты веришь в загробную жизнь? — спросила она, глядя не на него, а на установленную на могиле Крис гранитную плиту с выбитыми на ней датами рождения и смерти. — В то, что есть другой мир, куда попадают все умершие?

— Конечно, — ответил он серьезно.

— И мама сейчас там, с отцом?

— Думаю, да. Говорят, люди, которые любили друг друга при жизни, обязательно встречаются там.

— А как же Эрик? Он умрет однажды, попадет туда, а мама уже… ну, ты понимаешь…

— Эрик проживет еще долго, — улыбнулся этим рассуждениям Фаулер. — Уверен, он успеет встретить другую женщину, и в загробном мире у него не будет претензий к твоей маме.

— Хорошо бы, — кивнула Джессика, рассеянно поглаживая умостившегося у нее на коленях щенка, ставшего невольным напоминанием о несостоявшемся счастье Кристин. — А… Эдна? — Девочка нахмурилась. — Когда она умрет…

— Не волнуйся. Таких, как она, в тот мир не пускают.

Он действительно верил в существование этого мира — мира без зла, мира, где любимые всегда рядом. Но пока не стремился туда.

— А я все-таки поеду на материк, — с наигранной радостью сообщила Джессика. — Из городского совета опять приходили. Сказали, что меня оставят на острове до суда, потому что пока Эдну не признали виновной, она — моя опекунша. А когда признают…

Признают, в этом никто не сомневался, и Джессика официально лишится семьи.

— Знаешь, Джесси, я как раз об этом хотел поговорить. Тебе не обязательно уезжать. Тут у тебя школа, друзья… В общем, что бы ты сказала, если бы я стал твоим опекуном?

Это было не самое простое решение в его жизни, однако, хорошо все обдумав, Кен понял, что не простит себе, если дочь Кристин окажется в приюте.

Девочка подняла на него засветившийся радостью взгляд, но тут же сникла.

— Было бы здорово, — проговорила она со вздохом. — Правда. Но мама Моники — помощник адвоката, и она говорит, что никто не даст права опеки одинокому мужчине, даже такому классному.

Выходит, Джессика тоже обдумывала этот вариант.

— Серьезно? — улыбнулся Фаулер. — Мама Моники считает меня классным?

— Ага. — Девочка снова оживилась. — Она в разводе, кстати.

— Э-э… нет. У меня есть другая кандидатура.

— Джо? Думаешь, она согласится? Говорят, ты ей уже раз сто предложение делал.

— Кто говорит? — насупился пес. Он считал те «раз сто» их с Джо тайной, и то, что кто-то что-то об этом говорит, стало для него неприятным откровением.

— Люди, — потупилась Джессика. — Разные.

— Разные, значит… Ну и пусть говорят! — Кен махнул рукой. — А Джо уже согласилась, между прочим.

Он обсудил с ней все заранее, иначе сегодня не начал бы этот разговор. И да, Джо согласилась. Исключительно потому, что знала законы не хуже, чем мама Моники, и понимала, что иначе комитет по опеке отправит Джессику на материк. Так что, можно сказать, Фаулер использовал девочку, чтобы наконец-то добиться ответа, которого ждал двадцать лет.

— Так что ты все-таки скажешь? Останешься?



— И? Что она сказала?

Марти посмотрела на Джо, нервно притопывавшую в ожидании ответа, и не сдержала улыбки.

— Согласилась, разумеется. А ты ждала, что откажется?

Для себя Марти сразу решила, что не станет использовать силу острова, чтобы подглядывать за людьми, разве что случай окажется исключительный, и этот был как раз из таких.

— Не знаю, чего я ждала, — пробормотала главная ведьма Карго-Верде. — Все это как-то… Не для меня, понимаешь? Я всегда знала, что у меня не будет детей. Я с этим смирилась. Потом начала видеть плюсы бездетной жизни. Много плюсов. Реально, очень много плюсов. И вдруг у меня появится практически взрослая дочь. Как ты себе это представляешь?