Парящая для дракона

– Платье подождет, а Гринни – нет.

– Гринни подождет. – Мачеха перехватила меня за руку и чуть ли не силой потащила в гостиную. – Никакой ответственности! Мне что, самой за тебя выбирать?

В том, что она может выбрать сама, я не сомневалась, поэтому решила, что пять-десять минут погоды не сделают. Действительно, выберем фасон, выберем ткань, а дальше… Дальше точно будет не сегодня, так что можно не заморачиваться. Вот только оказавшись перед раскрытым ноутбуком, я поняла, что попала.

Насколько я попала, я сообразила в тот момент, когда ткнула в модель и подумала, понравится ли оно Ландерстергу. Эта мысль ударила меня, как съехавшая с карниза старого образца снежная шапка, но я даже толком осознать ее не успела. В гостиную влетела Сильви.

– Мам, Лали, там…

– Сильвана!

Командный голос у Ингрид был выработан отменно, но сейчас она выдала это так, что я подскочила.

– Сколько раз я тебе говорила, как девушка должна входить в комнату?

– Но там… – Сильви ткнула в огромную плазменную панель визора. – Эта…

– Эта?! – Мачеха нахмурилась.

– Рэгстерн!

Не дожидаясь ответа матери, она включила визор, явив нам Эллегрин в какой-то роскошной студии.

– Спасибо, что согласились на интервью, – произнесла сидящая напротив нее ведущая. – Нам, вне всяких сомнений, было интересно узнать, что вы думаете о реформе, которая вступила в силу и в самое ближайшее время станет настоящим каждого фервернца.

– Мне взаимно было очень приятно беседовать с вами, Нирра.

– Если позволите, еще несколько вопросов?

– Да, разумеется.

– Насколько нам стало известно, ваша семья была очень тесно знакома с семьей Ландерстергов до той ужасной трагедии.

– О да. – Эллегрин опустила глаза, но тут же вновь посмотрела на собеседницу. – Наши родители были очень дружны.

– Значит, вы знаете ферна Ландерстерга с детства. Какие между вами отношения?

– Мы очень близки. – На этот раз Эллегрин посмотрела в камеру. – Думаю, наши отношения – это то, что мы пронесем сквозь года, несмотря ни на что.

– Вот же ларрка! – выдает Сильви, ойкает, косится на Ингрид, но Ингрид, кажется, этого даже не заметила.

В смысле того, что ее дочь только что грязно выругалась. Предположим, мне тоже хочется, но я занята тем, что рассматриваю ткань в цветочек и мысленно представляю, как Эллегрин летит с горки, растопырив свои наманикюренные крылья.

Ингрид приходит в себя, щелкает пультом, а потом поворачивается к дочери.

– Что это?

– Это – интервью с Эллегрин Рэгст…

– Это я поняла. А вот чего я понять не могу, Сильви, так это зачем мы его включили.

– Так она говорила про моду! Про всякие штучки-дрючки, которые ты так любишь…

– И про Ландерстерга?

– Про ситуацию в Ниргстенграффе. Она направила гуманитарную помощь и призывала всех сделать то же самое… Сразу после того, как вернулась в Бельвенхарт, даже интервью согласилась дать. Но про Ниргстенграфф она в конце заговорила, а до этого было только про моду. И я подумала, если мы выбираем платья, то…

– Сильви, замолчи! – Ингрид приложила пальцы к вискам, а я наконец оторвалась от созерцания цветочной ткани.

– Я не хотела, – пробормотала сестра, глядя на меня. – Лали, я понятия не имела… да я вообще не в курсе, что…

– Бельвенхарт, говоришь? – уточнила я, подпирая пальцами подбородок.

– Да. – Сильви непонимающе посмотрела на меня.

Учитывая, что вчера утром мы с Эллегрин говорили возле Ледового дворца и, судя по ее настрою, она собиралась вечно любить Ландерстерга во всех смыслах, невзирая на лица, как-то быстро она оказалась в Бельвенхарте.

– Лаура, давай забудем об этом неприятном инциденте. – Ингрид посмотрела на меня. – Нам нужно вернуться к выбору платья…

– Я сейчас.

Ингрид наградила дочь таким взглядом, что Сильви испуганно втянула голову в плечи, а я вылетела из гостиной, поднялась к себе и захлопнула дверь. После чего накинула теплый свитер, завязала рукава узлом и вышла на балкон. С Сильви станется подслушивать, а мне это совершенно точно ни к чему.


Набрала номер Ландерстерга и прислонилась к обшитой деревом стене.

– Добрый день, Лаура.

– Добрый, ферн Ландерстерг. Не хоти…

Из трубки донеслось многозначительное покашливание.

– Простыли? – участливо поинтересовалась я и мысленно показала трубке язык. – А вот нечего вчера было без пальто ходить.

Судя по воцарившейся на той стороне тишине, я опять ненадолго выбила дракона из пещеры. Ненадолго, потому что ему по штату положено находить выход из непредвиденных ситуаций.

– Что это значит?

– Это значит, что вы за мной следите!

– Да. И что с того?

Надо же, даже не отрицает!

– Вам не кажется, что о таком стоит сообщать?

– Не кажется. Как ты узнала?

Из чистой вредности хотелось ответить: «Не скажу!» – и повесить трубку, вместо этого я пропела:

– Эллегрин. Это ведь вы ее отправили в Бельвенхарт?

Ландерстерг вздохнул. Или взрыкнул – так, без видеосвязи этих драконов и не поймешь.

– И если добавить, что я вчера гуляла совершенно одна, а вы выскочили на меня из-за угла…

– Лаура, что мне сделать, чтобы ты начала называть меня на «ты»?

– Для начала объяснить, почему за мной следят!

– Потому что для меня важна твоя безопасность.

Вот как он это делает, а? Только что хотелось отгрызть ему его драконий хвост, а сейчас уже расхотелось.

– Мне не нужна охрана!

– Ошибаешься. Пока ты рядом со мной, она тебе действительно не нужна. Но когда ты остаешься одна…

– Ты не представляешь, но двадцать один год я как-то ходила по улицам одна!

– Вряд ли двадцать один, – донеслось из трубки. – Теперь, когда мы официально встречаемся…

– А мы официально встречаемся?

– Разве нет? – Судя по интонациям, Ландерстерг прищурился.

Холодно, и от этого холода у меня даже пальцы на ногах поджимаются.

– У нас было одно свидание!

– Где одно, там и второе. Завтра тебе надо готовиться к зачету, а послезавтра я приглашаю тебя на ужин.

Уже от одних только этих интонаций по коже побежали мурашки. Особенно когда я представила, как для меня может закончиться этот ужин.

– Охрана останется при тебе. Ты их не замечаешь, и это правильно.

– Для кого? – буркнула я.

– Для всех. Хорошего дня, Лаура.

– И вам того же, ферн Ландерстерг. – Я не удержалась, показала дисплею язык.

И пошла переваривать «официально встречаемся».

Впрочем, долго «переваривать» мне не дали: сначала Гринни начала верещать истошным голосом, а когда я насыпала ей хрустящих лакомых палочек, постучали в дверь.

– Лали! Лали, открой!!! Пожалуйста, открой! Ты там плачешь, да?..

Если бы я сейчас не поставила пакет с кормом, я бы его уронила.